Обратная сила

      Задание было действительно мелочью для повзрослевшей команды номер семь, а потому Хатаке неожиданно предложил на пути остановиться и отдохнуть. Местом отдыха выбрали горячие источники в деревне, которая была уже не так далеко от Конохи.       Сакура всё ещё нервно поглядывала то на Наруто, то на Саске, опасаясь, что ситуация с их ссорой повторится, но парни друг друга не трогали и, казалось, вообще не замечали. Что ж, лучше пусть так.       Команда не была такой дружной, как прежде. Годы давали о себе знать, и Харуно со злостью думалось, что она одна не изменилась за это время. Всё так же хвостиком бегает за Учиха, всё так же глупо себя ведёт.       Повзрослела, конечно, многому научилась у Цунаде, но по сравнению с друзьями она выглядела наивным ребёнком, верящим в чудо. Только в её голове жила мысль о том, что ребята вновь сблизятся, и всё станет как прежде.       Саске цедил сквозь зубы, отвечая на вопросы девушки, и вечно косился на блондина. Иногда даже из уст Учиха раздавалось кошачье шипение, но он быстро себя одёргивал и уверял подругу, что всё в порядке.       Юноша никак не мог свыкнуться с мыслью, что когда-то беззаботный и глупый Наруто превратился в того, кто с удовольствием стонал под его братом, а теперь ещё и сенсею глазки строит… и не только глазки.       Что-то в груди поднималось жаркой волной и накатывало с головой каждый раз, когда Саске думал, чем там Узумаки занимается с Какаси, пока никто не видит. Учиха не понимал, чего хочет больше: занять место учителя или разбить Наруто нос. И эти метания погружали его мысли в ещё больший мрак.       Саске любил анализировать и систематизировать, а здесь всё рушилось. Как всегда, во всём виноват этот блондинистый придурок. Учиха вновь стиснул зубы и посмотрел на причину своих бедствий, меча молнии сквозь поднявшийся от горячей воды пар.       Хатаке подмечал каждый такой взгляд своего подопечного, и лишь вздыхал, качая головой. Они уже давно не маленькие, и если Наруто хоть иногда выглядит уверенно и серьёзно, то Саске в последнее время стал походить на капризного ребёнка. Почему у него такая реакция на Узумаки?       Какаси понимал, что спустя такое количество времени их отношения ослабнут, но он не предполагал, что дружба превратится в это. Мужчина даже не мог описать, что это за отношения такие: то ли ненависть, то ли презрение, то ли… зависть. И последнее заставляло хмуриться ещё больше. Чему может завидовать Учиха, гений прославленного клана, любимец деревни? Что было у Наруто, чего не было у Саске?       Выбравшись из воды, Хатаке оставил этих двоих разбираться со своими проблемами. Когда-то всем нужно взрослеть, а такие отношения команду явно не сплотят. Какаси немного нервничал и несколько раз порывался выйти из комнаты и проверить, почему парней так долго нет и не убили ли они там друг друга, но мужчина садился на место, вспоминая свои же слова. — Что смотришь? — устало и раздражённо буркнул Узумаки, которому такое пристальное внимание этих чёрных глаз уже надоело. — Пытаюсь понять, в какой момент ты успел превратиться в шлюху, — в тон ему огрызается Саске, не скрывая злости. И откуда только силы на такие сильные эмоции? — В тот же, когда ты из заносчивого гения превратился в жалкого нытика, — хмыкнул Наруто, не желая вновь доводить всё до драки. — Зачем ты вообще вернулся? — подняв голову из воды, чтобы оказаться выше оппонента, спросил Учиха. — Обещал, — коротко и честно ответил блондин, оставаясь на месте.       Небо постепенно темнеет, а в голову кровь приливает всё больше и больше. Узумаки чувствует, как кожа начинает краснеть, а виски сжиматься от давления. Неприятно. Хочется уже покинуть источники, укутаться в лёгкую ткань и уйти на ужин, сев рядом с Хатаке. Но Наруто выдерживает взгляд Саске, не думая отступать в такой момент. Стоит уже разобраться с этим вопросом. — Молодец, слово сдержал, можешь возвращаться, — и снова эти шипящие нотки, которые Учиха не мог сдерживать. — Это зависит не от тебя, — твёрдо сказал Наруто, и его голос звучал намного увереннее, что не могло юношу не радовать.       Узумаки вновь против воли вернулся в прошлое, погружаясь в беззаботные дни, проведённые в Акацуки. Образ старшего брата Саске вовремя возник в голове, и блондин невольно улыбнулся. Итачи никогда не шипел, он прекрасно контролировал свои эмоции и передавал свои чувства глазами. И его взгляд, пожалуй, лучшее, что видел в своей жизни Наруто. С ним может посоревноваться только этот таинственный и не поддающийся декодированию взгляд Какаси. — Что ты лыбишься? — не сдержав удивления, пробурчал Учиха. — Всё равно не поймёшь, ёж огненный, — просто фыркнул Узумаки и только спустя мгновение, посмотрев на странно притихшего Саске, понял, что сказал.       Это прозвище уже давно позабылось и покрылось пылью прожитых лет. Когда-то давно, ещё в Академии Наруто так называл своего друга, в шутку, потому что у Учиха не получалось поначалу сделать нормальный огненный шар, и выходило невесть что. На фоне полыхающего нечто нахохлившийся, словно обросший иголками, Саске выглядел точно как ёж. Огненный ёжик, как его окрестил Узумаки, после ещё долго улепётывая от гневающегося брюнета.       И, кажется, в этот момент всё напряжение между ними испарилось, как вода, поднимающаяся от источника паровым облаком. Наруто смотрел на Саске, Саске глядел на Наруто, и через минуту они как-то легко и искренне засмеялись. И не хотелось больше дутья, злиться и обижаться — парни теперь горели желанием рассказать друг другу то, что накопилось за эти долгие пять лет.       Завидев улыбающихся учеников, Хатаке наконец перестал терзать свои волосы и приподнял уголки губ, зная, что никто не увидит этого за маской. Потом был ужин, проходящий в тёплой дружеской атмосфере, и Сакура понимала: это они тут все глупые и наивные, а она знала, знала, что всё будет как прежде! Об этом она и поспешила всем сказать, и мужчины искренне заулыбались девчачьей непосредственности.       Учиха и Узумаки были в одной комнате, Хатаке — через стенку от них, а Харуно отправили на второй этаж. Глубокой ночью, когда все нормальные постояльцы уже крепко спали, парни наперебой рассказывали друг другу смешные истории, вспоминая всё больше интересных моментов. Наруто наконец понял, что этой лёгкости, как в общении с этой ходячей колючкой, ему очень не хватало. — А потом Дейдара понял, в чём подвох, взял расчёску и, дождавшись, пока Кисаме подойдёт достаточно близко, засунул её прямо… — возбуждённо рассказывал блондин, но запнулся, глядя на собеседника. — Саске?       Учиха откровенно на него пялился. Бессовестно, недвусмысленно, вызывающе. Узумаки даже воздухом подавился и напрочь забыл продолжение той истории, не веря, что у Саске может быть такое выражение лица. Кажется, даже в книгах извращенца Дзирайи героини так призывно и томно не подзывали к себе, как делали это глаза Учиха. И Наруто повёлся.       Во взгляде Саске чувств было столько, что Узумаки мог бы утонуть, даже не коснувшись парня. Но Учиха нетерпеливо навалился, целуя блондина, как-то беспорядочно блуждая по его телу, не останавливаясь ни на чём конкретно. Словно он вообще не знал, что делать, хоть это было далеко не так. Наруто честно попытался подстроиться под его ритм, как-то скоординировать это нечто, но ничего не выходило.       Узумаки любил нормальные ласки, предпочитал изучать партнёра, говорить с ним посредством поцелуев и жестов, но нить этого общения с Саске обрывалась. Учиха не хотел подстраиваться, не хотел слушать и слышать, он просто хотел делать то, что взбрело в голову. А Наруто был против.       Да, во взгляде Саске словно пылал живой огонь, полный эмоций и невысказанных чувств, но ощущения от ласк и поцелуев были никакими. Наруто не знал, почему так, но точно понимал, что это не к нему. Такие судорожные движения трясущихся рук не для него. Парень отклонился и заставил Учиха посмотреть ему в глаза, а потом ещё выждал, чтобы этот туман во взгляде брюнета исчез. — Нет, Саске, мой ответ — нет, — твёрдо заверил Узумаки, выдыхая. — Я не хочу быть твоим любовником. — Но и друзьями мы больше быть не можем, — отозвался Учиха, слезая с блондина. — Тебе лучше уйти и всё же держаться от меня подальше, — заявил он, нервно усмехаясь.       Как понял Наруто, его недо-друг обиделся. Узумаки пожал плечами и вышел из комнаты, оставив последнее слово за Саске. Перебесится. Блондин остановился у двери в номер Хатаке, думая о том, что, в целом, заявиться посреди ночи к учителю будет как-то не совсем корректно, но, услышав из-за двери короткое «входи», быстро открыл дверь и юркнул внутрь. — Как прежде не будет, не так ли? — припомнив радостное восклицание ученицы, уточнил Какаси, так же спокойно глядя в голубые глаза. — Вы абсолютно правы, сенсей, — вымученно усмехнулся Наруто, залезая под призывно поднятое одеяло. — Спи, — шепнул Хатаке, приобняв блондина, повернувшегося к нему спиной. Узумаки не стал спорить и, пригревшись, действительно быстро уснул под шумный стук своего сердца.

***

— Всё ещё думаешь, что твоему мальчику нужно твоё внимание? — едко усмехнулся Кисаме, глядя на своего напарника.       Итачи сидел на корточках, вместо земли удобно устроившись на ветви одного из деревьев, которые так удобно были посажены прямо у окон гостиницы. Мужчина, как всегда, не ответил на издёвку, продолжая не моргая смотреть в одно единственное интересующее его окно.       То, что он видел, не радовало. Это било не хуже сильной техники. От этого становилось достаточно больно, но Учиха оставался привычно безэмоциональным, не желая показывать кому-то, в каком состоянии находится. — Пошли уже, я тоже спать хочу. Насмотрелись на твою принцессу, — фыркнул Кисаме и потащил с собой Итачи, который молча согласился.       Вообще-то, все ребята из Акацуки нервничали после ухода Наруто. Кто-то не боялся показывать это, а кто-то переживал себе молча. Кисаме относился ко второй категории. Мужчина вообще-то за эти пять лет не показывал, что привязался к этому мелкому шилу, как и все остальные, но не отказал себе в одном маленьком удовольствии. — Дурак, — негромко сказал Кисаме, оставшись один в комнате, вкладывая в это слово и злость, и обиду, и даже некую грусть, а после окончательно уснул.