Готова принести тебе боль...

Я спала и видела чуть ли не розовые сны, но вдруг мой правый бок пронзила жуткая, невыносимая боль. Весь мой прекрасный сон унесся далеко и больше не собирался возвращаться. Я в ужасе распахнула глаза, не ожидая такой сильной боли, но они ничего не видели, была только одна густая тьма. Пока я привыкала к темноте, боль резко отступила. Рука потянулась к источнику недавней боли, но преграду мне составила чья-то другая, теплая рука, которая как раз лежала на нужном мне месте. И тут же я почувствовала другое тепло помимо моего, и вспомнила про полудемона, на руках у которого лежала. Решив посмотреть, увидел ли он всю ту боль, которая была пару секунд назад, я подняла свою голову в надежде увидеть его золотистые глаза. Но он спал так тихо и мирно, что я могла только позавидовать. Сумасшедшее желание пришло мне в голову: я захотела коснуться его умиротворенного лица, но, как только я подняла свою руку, меня опять пронзила ужасная, невыносимая боль, всё из того же правого бока. Рука упала обратно и не произвольно потянулась к источнику боли. На полпути боль прекратилась так же резко, как и в прошлый раз. Дыхание участилось, еще бы, такие резкие перемены. Я не выдержала. «Я должна успеть посмотреть, что там, пока новая порция боли не захлестнула меня.» И вот я аккуратно беру руку Инуяши в свою и легонько отодвигаю в сторону. Приподнимаю свою грязную одежду... -О нет, рана страшно кровоточит. – шепот слетает с моих губ, когда я вижу окровавленную повязку. Голова невольно поворачивается в его сторону. - Значит, ты… меня перевязал…- всё тот же шепот. И опять новый приступ боли, он оказался в десятки раз сильнее преведущих…. «Кричать…» Хотелось кричать, кричать так, что бы все вокруг почувствовали мою боль. Но нельзя: он спит, он так много сделал для меня, пусть хотя бы отдохнет. Дыхание становилось всё чаще, сердце билось как бешенное, силы таяли с каждой секундой. «Сколько прошло времени? Сколько времени я сдерживаю крик боли? Кажется уже несколько часов, но нет, я ведь считаю, и прошла всего минута...» Я хватаюсь снова ослабевшими руками за его белую рубашку и сжимаю их в кулаки. «Только не закричи… не закричи.» - Твержу я себе чуть ли не каждую секунду. Прошло полминуты… Ещё минута… А боль всё такая же… разрушающая… как будто кто-то рушит меня изнутри… И вот проходит ещё пара секунд, и боль отступает так же резко, как и появилась. Вздох облегчения сорвался с моих губ… Я чуть ослабила хватку рук, но не собиралась опускать их, наоборот, я старалась удержать руки, которые так и рвались упасть вниз. Появилось такое ощущение, что надо мной издеваются, творят, что хотят. Вот прошел час, а эти приступы всё не кончаются, только становятся всё сильнее... Каждый раз я думала, что хуже этого быть не может, но ошибалась. Сейчас был ещё один перерыв, я не знала сколько он будет длится, так же, как и сам приступ, этого нельзя было предугадать. Мне оставалось только лежать на руках моего спящего полудемона и сжимать его рубашку в своих руках. Желание коснуться его лица никуда не пропало, с каждым приступом оно так же усиливалось… Опять резкая боль... Она разлилась уже по всему телу и тут же умолкла. В первый раз доза боли была такой маленькой, всего 2-3 секунды, но этого хватило, чтобы понять, насколько она сильна. Я знала, следующий будет ещё сильнее, в десятки, а может и в тысячи раз, тут не угадаешь... Я смотрю в лицо Инуяши, пытаясь найти поддержку в его спокойном сне. В один миг я осознаю, что ослабшая рука тянется к этим прекрасным чертам его лица, она жаждет прикоснуться к нему. Раз уж так получается, я решаю сократить расстояние быстрее, кто знает когда меня опять накроет новая волна боли. И вот моя рука легко дотрагивается до его щеки. Я слабо хихикнула. - Да у тебя щетина, дружок.- говорю я чуть громче. Я не думала, что кожа у него такая… грубая.. Вторая рука, всё ещё державшаяся за рубаху, ложится к нему на чуть оголенную грудь. «Теплый…»- проносится у меня в голове. Захотелось прижаться к нему всем телом, словно он может защитить меня ото всей боли, что есть в этом мире. Первый раз за всё время я ослабила бдительность. И именно в этот момент меня пронзила новая боль, и я, не сдержавшись, вскрикнула. Кажется, тысячи клинков пронзили каждую клеточку моего тела... -Невыносимо…- слетает у меня с губ. Я прикрываю глаза и закусываю губу, чтобы не сорваться второй раз. Я никогда не представляла, что боль может быть такой… Почему я не умерла уже? Эту боль невозможно вынести… Такое ощущение, что я перемахнула все возможные и невозможные пороги боли! -Кагомэ?- прозвучал его сонный голос. «О нет, он проснулся, а я даже не заметила!»- открыв один глаз, я всматриваюсь в черты его лица. «Понял ли он что-нибудь?» Иногда мне кажется, что я уже привыкла к этой боли, но как только я начинаю это ощущать, она накатывает новой волной, а потом отпускает. Сейчас была так сказать «вторая стадия», боль накатывала снова. И снова бесконечное количество клинков один за другим вонзались в меня. Эмоции на его лице, так же как и на моем быстро меняются. Его взгляд цепляется за мою руку. «Черт, я же не убрала её, а вторая, он заметил вторую?» Я быстро перевела взгляд на вторую руку, она была сжата в кулак, но также оставалась на его груди. «Черт»- только это и мелькнуло у меня голове. -Что такое? – спросил Инуяша, в то время, как его рука легла поверх моей, которая покоилась у меня на лице. Голос звучал неподдельно мягко, но взволнованный взгляд его золотистых глаз скользил по моему лицу, изучая его в мельчайших подробностях. Я молчала, потому что знала: стоит мне хоть на долю секунды отрыть рот, и крик невероятный боли вырвется наружу. Боли, которая сейчас не слабела ни на секунду. Боли, которая в этот самый момент, накатывала сильнейшей волной. Боли, которая ломала меня всю изнутри, рвала на части. Я молчала, а беспокойство в его взгляде все усиливалось, он не понимал причину моей неразговорчивости. - Дура, чего ты молчишь? – голос полудемона стал тверже, но вот взгляд предательски выдавал его обеспокоенность и заботу. Мы долго смотрели друг другу в глаза, после чего я, опустив голову наконец прикрыла свои. Что мне оставалось делать? Безмолвно смотреть на него, чтобы в конце концов мое лицо выдало меня? Я ждала. Ждала, когда судьба наиграется со мной, боль отступит, и я смогу, посмотрев ему в глаза, улыбнуться и сказать, что все в порядке. Его правая рука, что все это время обнимала меня за плечи, сжалась, но не причинила мне боли. Сердце бешено стучало, руки еле слушались, да и ноги тоже, мое тело было перегружено. И именно поэтому я понимала: все подходит к концу. Еще чуть-чуть и боль пройдет. Так было всегда, сначала мое тело перегружалось - доходило до предела, а потом моя пытка прекращалась, о моих страданиях напоминало только сбившееся дыхание и сердце, которое пропускало удары. Уж слишком сильными были перепады. Я терпеливо ждала, ждала разрядки, ждала когда остатки боли, как тараканы, разбегутся и осядут в темных уголках моей души. Но дождаться этого момента и не раскрыться мне было не суждено. Неожиданно моё тело бросило в дрожь, будто вдруг наступила морозная, игривая зима. Боль уступила место бесконечному и неугасаемому пламени, словно я стала деревяшкой, которую бездумно кинули в огонь. Через секунду такого состояния я вымокла с ног до головы, будто знойным летом какой-то соседский мальчишка окатил меня водой. Зима… Лето… Огонь… Вода… - такие несовместимые вещи сейчас уничтожали меня, маленькую деревяшку... И такие кардинальные перемены не ускользнули от золотистого взгляда полудемона. Внезапно он встал, поморщившись от боли, и побежал в неизвестном мне направлении, а я все так же оставалась у него на руках, завёрнутая в его красное хаори, и не смела поднять взгляд. А его спина в этот момент обливалась кровью от ещё не заживших ран последнего боя. Жаль, что узнала я о них слишком поздно…