Nuclear path

"Обстоятельство номер 1: Раскопки Говард Картер начал на том самом месте, где в последствии будет найдена гробница. (Хотя уже несколько сотен раз Долина Царей была перелопачена, и археологи находили лишь незначительные предметы). Но сначала он там, якобы, ничего не обнаружил, поэтому в течение пяти лет он метр за метром перелопачивал другие участки Долины. В 1922, однако, решил вернуться на изначальное место и сразу же нашёл захоронение. Обстоятельство номер 2: После обнаружения, Картер не давал коллегам вскрыть запечатанные двери и намеренно затягивал сроки проведения раскопок. Он заставлял их изучать уже сделанные находки, хотя этим лучше заниматься не на месте, а в лабораторных условиях. Более того, Картер приказал закопать гробницу и ждать приезда спонсора Лорда Карнарвона. Такое поведение являлось странным для археолога. Обстоятельство номер 3: Когда гробницу раскопали снова, то обнаружили, что замурованный проход в захоронения уже дважды вскрывался, а потом закладывался снова. Вывод напрашивался сам собой: в гробнице побывали грабители. Но когда члены пробрались внутрь, то увидели большое количество предметов, в том числе, много . И тут Картер приказал опять засыпать захоронения, а сам уехал в Каир, в мою теперешнюю квартиру. Только в конце декабря 1922 года из гробницы была извлечена первая находка. А в комнату, где находился саркофаг фараона, Картер вошёл только в феврале 1923 года. Оказалось, что и эта комната, забитая золотыми изделиями, не подверглась ограблению. Никто так и не смог объяснить, почему побывавшие в гробнице грабители ничего не взяли. Почему они, проникнув в погребальную камеру, не вскрыли обшитый золотом, деревянный саркофаг. Состояние находок было прекрасным. Я сам их видел своими глазами. Золотые изделия сверкали, как новые. За 3000 лет они не запылились и не потускнели. В гробнице также были найдены золотые монеты, запечатанные в кожаные кошели. Эти кошели за 3000 лет при любых условиях должны были истлеть, а они были целые. На многих предметах были найдены следы современного инструмента. В частности, пил. А как известно, 3000 лет назад был бронзовый век. В то время египтяне не могли знать железо. Обстоятельство номер 4: К захоронению Тутанхамона зачем-то была подведена узкоколейная . Обстоятельство номер 5: Удивляют необычайно долгие сроки работы в гробнице. Раскопки длились пять лет. Неужели для описи всех предметов, находящихся на площади 80 квадратных метров, нужно столько времени. Обстоятельство номер 6: Захоронение сильно отличалось от других гробниц, расположенных в Долине Царей. Во всех захоронениях сводные потолки имеют овальную форму. А надгробная камера тут сделана в форме правильного параллелепипеда. Все углы здесь прямые. Также роспись гробницы вселяет сомнения. На всех доступных фото гробницы ракурс выбран такой, что складывается впечатление, будто она покрывает все стены гробницы. Потому что именно так расписаны другие гробницы. В некоторых из них роспись сделана даже на потолке. А в гробнице Тутанхамона роспись покрывает только стены погребальной камеры, при чем, основное изображение оказывается прямо перед глазами входящего, туда, куда и заглянуть-то неудобно и росписи почему-то нет. Складывается впечатление, что её изобразили специально для туристов. В других гробницах нет ничего подобного. Интересно также то, что роспись выглядит, как золотая. При чём, очень старая. Но, в действительности, эта роспись сделана простой жёлтой краской под золото, а, якобы, утраченные фрагменты — это мазки тёмно-коричневой краски. То есть она просто делалась под старину. Обстоятельство номер 7: Единственная гробница в Долине Царей, в которой туристам категорически запрещается проводить видео- и фотосъёмку. Все аппараты отбираются на входе. Вывод: Скорее всего, никакой гробницы и не было никогда. А все проводящиеся раскопки были лишь отвлекающими манёврами. На самом деле, он не искал её, а строил, поэтому и нужно было время. А потом начали доставлять в гробницу все артефакты (вперемежку с настоящими) по узкоколейке. Я оторвался от чтения, так как дошёл до конца листа, и поднял взгляд на Эдуарда Викторовича. Он стоял надо мной, поставив руки в боки, и выжидал моей реакции. — Невероятно. Впрочем, не так уж неожиданно. Вот только.. он пишет, что Картер к нему уехал в Каир, и что он видел раскопанные, якобы, артефакты своими глазами. Ему сколько лет-то, простите, должно быть? — Эм.. как бы так сказать-то... в общем, он не совсем был там в действительности. Он там был, но не так давно. Я вылупился на него непонимающе. — Чёрт, я не могу тебе этого объяснить. Просто считай, что у него есть некие способности, благодаря которым он смог пообщаться со своим родственником — да-да, Картер был его родственником, но я понятия не имею, кем именно он ему приходился — спустя несколько десятков лет после того, как гробницу открыли. Прости, но я правда не могу тебе сказать всё на данный момент. — Ладно... ладно. — Я даже как-то разобиделся на него. Но всё же решил не доставать. — То есть они были родственниками... Ну, а что насчёт того, что никто из его коллег не проговорился? — Они просто не могли, потому что от них ото всех избавились. Умело и жестоко. Лорд Карнарвон стал первой жертвой в 1923 году. Он умер, якобы, от заражения крови после неосторожного бритья. Немного позже, от укуса москита, умерла и его жена. Дальше смерти следовали одна за другой: Арчибальд Рейд, делавший рентгеновский снимок мумии; Мейс, вскрывавший вместе с Картером погребальную камеру; секретарь Картера — молодой лорд Вестбурн, также его отец — старший лорд Вестбурн; и, наконец, сводный брат Карнарвона, который покончил жизнь самоубийством. Якобы. К 1930 году из числа непосредственных участников экспедиции в живых остался только сам Говард Картер. — А что насчёт болезнетворных бактерий, которые, по одной версии, могли содержаться в гробнице, так как египетские жрецы поселили их туда, поэтому все и погибли чуть погодя? — Ну, ты сам-то не... — Ах, да... — прервал я его. — Действительно. Это противоречит официальной версии. Картер и сам должен был погибнуть. Кстати. как он умер? — Своей смертью и в довольно позднем возрасте. И кстати, это не версия, а сухие факты. Это так было. И Афанасий записал это, видя всё своими глазами, плюс с рассказа раскаявшегося Картера... И ещё: существование бактерий научного подтверждения не нашло, так что... — Так что Картер знал о подлоге, а все, кто с ним работал только подозревали, или начинатели подозревать, или же участвовали сами в этом большом обмане... Собственно, в любом случае они были бы ликвидированы. — Да, именно так. Я тогда сидел, смотря в воды Нила, и думал: какого же чёрта Эдуард Викторович оказался тогда на площади в Питере рядом со мной, завязал разговор и в итоге мы оказались здесь. В Египте. И с какой целью? А главное, с какими последствиями? В тот момент в моей голове всё перемешалось. Может, то от пережитого и недосыпа (или даже пересыпа), но ощущение было странным. Да ещё и нога ныла. Мысли в моей голове пронеслись запутанным комом за пару секунд, но ничего из этого я не озвучил, конечно же. — Какой же всё-таки сволочь этот Картер... — Всяких людей носит эта земля... — А вот мне интересно. Это же Ваш близкий друг — должно быть, Вы давно знали об этом? — Я не отрицаю, что я что-то знал... но не всё. Я прочитал эти документы днём, до тебя, и поговорил о них с Афанасием. Вот тогда и узнал всё досконально. Но знаешь, мы с ним больше завязаны по поводу ядерной войны, а не исторических подлогов, наверно, поэтому я с ним больше говорил не о них, а о последствиях войны. — Ясно... Эм, Эдуард Викторович, раз уж Вы об этом упомянули, то... не должны ли Вы что-то мне рассказать? Я всё равно уже по уши в дерьме, как и Вы. Убить меня и так уже хотят, так что эта информация ничего не изменит. Эдуард Викторович тяжело вздохнул и теперь уселся рядом со мной. — Хорошо. Но после этого нам с тобой придётся как-то отвязаться от нашего самолёта. — Что? Почему?? — Во-первых, он масонский. Куда бы мы ни прилетели, нас везде быстро находят и преследуют. А во-вторых, мы будем перемещаться по-другому. — Но помните, что сказал тот турок? Здесь две стороны. Я всё же считаю, что летаем мы на том, который принадлежит тем, кто за нас, — вытаращился я на него, пытаясь убедить. — А вот преследуют уже другие. — Возможно... но, как бы там ни было, мы будем передвигаться по-другому. В общем, слушай. Двести лет назад произошла ядерная война. Земля была поражена во многих частях. По сей день осталось множество воронок огромного диаметра, которые свидетельствуют о произведённых ядерных ударах. И не только воронки. Климат на Земле совершенно поменялся. Ты знал, к примеру, что в России раньше росли ананасы, и она была их главным поставщиком в Европу? А в Карелии выращивали виноград? Гренландия была покрыта ледниками, нам говорят. Но ведь её назвали "зелёной землей" неспроста, правильно? — Правильно, — с интересом ответил я. — А в Тургоякском заповеднике лес, к примеру, растёт рядами — кто-то пытается скрыть размер воронки, да саму воронку, её существование там. Но факт в том, что она там есть. Там тоже бомбили. А в Аризоне есть лес, деревья которого не имеют верхушек. Знаешь, когда такое наблюдалось? И только один раз, — он поднял вверх указательный палец, а я мотнул головой. — После падения Тунгусского метеорита. Осознаешь масштабы и мощь той войны? — Предельно, — выдавил из себя, с трудом сглотнув слюну. — А возраст деревьев? В основном, им около двухсот лет, за исключением редких случаев, мест, которых не коснулись ядерные взрывы, по счастливой ли случайности, по особому ли решению — не знаю. Та же ситуация со свалками и кладбищами — первые открывались не так давно, на вторых не найдёшь могилы старше 200 лет. Да какой уж там: возраст могил, скажем так, даже не доходит до 200. И это всё факты, которые лежат на поверхности, но мы, кто знает их, должны молчать. — Но почему? Почему нельзя рассказать обо всём этом? — Потому что, знаешь ли, слишком сложно снести систему, которая утверждает, что развитие шло постепенно — от бактерии до нашего времени; что люди развивались постепенно от имбецильной стадии до крайне разумной; что сначала не было ничего, никаких технологий и цивилизаций, а потом мы до них додумались благодаря гениям. Сложно снести всё это и сказать, что найдены вольфрамовые лампочки, которым 1 миллион лет; что в Египте уже были стальные мечи и золотые кинжалы у фараонов, хотя нам утверждают, что был всего лишь бронзовый век; что древние греки уже делали шлемы при помощи промышленного производства, а статуи очень древнего, якобы, храма там же подозрительно похожи на те, что стоят в современном Питере — о чём это говорит? О том, что Питеру больше лет? Или всё же Древняя Греция не такая уж древняя? Скорее всего, второе, как считаем мы. Ибо расхождения очень серьёзные, ты и сам в этом убедился. — А... есть ещё примеры высоких технологий? — Я говорил как-то медленно, особо не осознавая, что я нёс, ибо всё то, что мне выложил Эдуард Викторович, смешалось в огромный ком сумасшедших фактов, атаковавших меня совершенно внезапно. — Да, конечно, — он мигом достал из портфеля свой небольшой ноутбук с выходом в интернет и принялся печатать что-то в Google. — Вот, посмотри: храм в Дендерах, храм Бамбек, храм Афины, уже известный и увиденный тобой Исаакиевский собор, — он показывал мне пальцем на различные картинки этих сооружений. — И это ещё не все. Самые яркие, скажем, примеры. Но нам говорят, что в те времена, когда всё это строилось, люди, буквально, только с дерева слезли да в лаптях ходили. Особенно, кстати, храм в Дендерах, — как-то перепрыгивал он с мысли на мысль, видимо, ввиду того, что их было много в его голове, — он был построен в 1 веке до н.э., вероятно. Из чего? Как? Какими такими технологиями? Этого не говорят, лишь разводят руками и удивляются. Предлагают верить в НЛО и силу небесную. — Но раз технологии были уже тогда, где же они сейчас? — В этом-то и вопрос. И поверь мне, они знают. Они все прекрасно знают. Ты понимаешь, о ком я говорю. Я кивнул. — Большая часть была просто уничтожена такими мощными взрывами в промежутке 1812-1815 годов. Мы не знаем точно, но цифры примерно такие. — Я в шоке. — Это нормально. — Нет, правда. Я даже не знаю, что ответить. Однако... я отчего-то уверен, что этому следует поверить. — Есть ещё кое-что, — продолжил он, будто и не заметил, что я что-то сказал только что. — С этими воронками связно что-то... как бы так сказать... странное, мистическое. — Что именно? — Я... не знаю точно. Но если что-то правильное с воронками проделать, говорят, тебе откроется нечто гораздо большее, чем то, что ты знаешь сейчас. — Что-то вроде... истины? Абсолютной истины? — Предложил я то, что первое мне выстрелило в голову. Он пожал плечами. — Не знаю. Наверное. Люди ведь гонятся либо за сокровищами, либо за правдой. Но я не думаю, что это путешествие откроет тебе двери в пещеру с сокровищами всего мира. Даже славы здесь не будет. Но если ты сделаешь всё правильно, тебе откроется нечто большее, чем какие-то деньги.