Hanashi

***

На моем окне нет занавесок, нет штор или жалюзи. Каору нравится приходить ко мне и сидеть напротив него, смотреть в серое небо. Всегда было интересно, о чем он думает, почти не моргая. В этот раз Каору снова пришел, сел в кресло спиной ко мне, уставился в окно. - Почему так холодно, Тоору? - спрашивает он, зябко поежившись. Разве он не видит, на улице зима, падает колючий снег... Хотел ответить, но передумал, подходя ближе. Его макушка гораздо дальше, чем хотелось бы. Делаю еще шаг, кладу руки ему на плечи. Такой холодный... Обнимаю его за шею, наклоняясь ниже. Ледяной... Настолько, что мои пальцы немеют от его холодной груди. Он больше не шевелится и не дышит в моих объятиях. Остекленевший взгляд все также направлен в небо, серое, как и его лицо. Сжимаю его сильнее, в попытке отдать хоть немного тепла, выдыхаю на его щеку, но это не сможет помочь. От моих нехитрых действий, частых выдохов, на шее Каору стали появляться тонкие трещинки, похожие на паутину, потянулись к позвоночнику и дальше по кругу. Его заледенелые губы неожиданно приоткрылись. - Почему так холодно, Тоору? – прошептал еле слышно. Боюсь смотреть ему в глаза. Страшно увидеть в них ледяной холод. Медленно поворачивает лицо в мою сторону. Его шея скрипит, хрустит, белая кожа натянуто рвется у моего уха. Отчетливо слышу каждый треск. Голове Каору больше не на чем держаться, и она катится на пол, к стене, ударяется об нее и его глаза теперь смотрят на меня. В них столько грусти и огорчения, ведь он больше не видит свое небо. Из-под морозной кожи, неровных остатков шеи, вытекает янтарная кровь, заливая теплом мои руки, все еще обнимающие тело гитариста, остается разводами на моей щеке. Хочется стереть ее, но не могу этого сделать, она слишком теплая, непривычная. Отпускаю его застывшее тело, подхожу к примагничивающему взгляду, опускаясь на колени. Глажу его по волосам, поднимая. Поворачиваю печальное лицо Каору к окну, прижимаю затылком к себе. - Потому что ты никогда не просил тебя согреть…