***
Гарри сидел в классе на задней парте и слушал учительницу, голос которой неприятно бил по ушам. К слову, фигура учительницы нисколько не подходила к её голосу: она была толщиной с половину дяди Вернона, а это, как знал Гарри, немало. Ещё он знал, что женщины очень любят худеть, так что половина дяди Вернона — это очень много. На задней парте он сидел потому, что вошёл в кабинет последним, учительница даже отругала его за то, что он опоздал. Потом её взгляд стал каким-то растерянным, и она отвернулась от мальчика. Гарри пробормотал слова извинения и сел за парту, получив победоносный взгляд Дадли. С взрослыми так часто бывало, да и с детьми бывало то же: когда они видели, что с Гарри что-то случается, или вообще говорили с Гарри, взгляд у них становился странным. Будто они что-то забыли и не могут вспомнить. Мальчик понимал, что что-то тут нечисто, но сделать ничего не мог, иногда, правда, срываясь. Все без исключения люди оказывались безучастны, а дома его наказывали Дурсли. Гарри вздохнул и «растёкся» по парте, не слушая учительницу. Он опоздал на урок из-за того, что, когда его толкнул к стене Дадли, с носа слетели очки. А какой-то дружок Дадли (кажется, Пирс) закинул очки куда-то в сторону. Вот Гарри и искал, потом очень удивившись, что стёкла не треснули — удар должен был быть сильным, ведь Пирс швырял очки, нисколько не заботясь о сохранности оных. — Гарри Поттер. Гарри Поттер! — Гарри вздрогнул из-за визгливого громкого голоса учительницы. Он и не заметил, как началась перекличка. Поспешно вспомнив имя учительницы, он произнес, тщетно пытаясь заметить низенькую учительницу из-за спин высоких (для него, конечно) одноклассников: — Да, миссис Броксан, — глаза учительницы опять стали растерянными, а Гарри вздохнул, когда женщина тряхнула головой и продолжила называть имена. Поттер опять растянулся на парте, скучающе глядя в спины одноклассников, что сидели перед ним. Впрочем, они, как и большинство в классе, постоянно поворачивались посмотреть на мальчика, который явно не дотягивал до своего возраста. Первый день был ознакомительным — им рассказывали об учёбе и они подписывали тетради. Точнее, учительница ходила по рядам и, слушая каждого ребёнка, с улыбкой неразборчиво писала его имя. Гарри она почему-то пропустила — и вот тут черноволосый мальчик жутко обиделся. Как можно было его вот так проигнорировать?! Нет, он ещё понимал, когда все вдруг всё забывали, считая, что это из-за слухов о его происхождении и отце-наркомане, но теперь… Гарри сполз со стула, взял неподписанные тетради, запихнул их в сумку, и, сердито надувшись, потопал к выходу. Правда, на полпути его остановил неуверенный голос: — А ты Гарри Поттер, верно? — он обернулся и увидел тонкую девочку, которая была словно и не выше его. Хотя, приглядевшись, Гарри заметил, что девочка всё же ниже его. Тёмные волосы и черты лица, смутно вызывающие ассоциацию с азиатскими, дополняли картину. — Ты тоже поступил в школу раньше? — Нет, — Гарри мотнул головой. Вздохнул и потянул девочку за руку, отодвигая от прохода. Жизнь научила его уходить с таких мест быстро. — Я просто… вот такой. Вот. А как тебя зовут? И что значит, что ты поступила в школу раньше? Девочка явно смутилась, повертела в руках прядку волос, которая выбилась из косички. Из очень длинной косички, к слову. — Ну, я пошла в школу раньше на год… мне четыре. Родители решили, что уже можно, даже несмотря на то, что я такая маленькая, — она, словно из-за чего-то извиняясь, робко улыбнулась. — Меня зовут Сиерра Огден. — Давай дружить, Сиерра! — улыбнулся Гарри, протягивая ладонь для рукопожатия. Девочка неуверенно посмотрела на его руку, а потом протянула свою, тут же легонько пожимая. Гарри весь словно светился от радости, ведь у него появился первый друг. — Хорошо, Гарри. Будем друзьями, — Сиерра улыбнулась шире и потянула Гарри к выходу из класса, так как полная низенькая учительница уже неодобрительно на них посматривала. — Ты мой первый друг, представляешь? Сиерра потащила Гарри прочь из класса, на что Поттер лишь удивлённо хлопал глазами. Он как-то не думал, что его так быстро примут, да и то, что он стал первым другом девочки, было необычно. Ведь до этого момента у него тоже не было ни одного друга. Правда, это потому, что Дадли отгонял всех, но тогда почему дети не хотели дружить с Сиеррой Огден? Гарри ещё раз оглядел девочку с ног до головы. Небольшой рост — но она сама сказала, что на год младше всех, кто находится в их классе. Отогнав ненужные мысли о том, что он хотя бы выше Сиерры, мальчик продолжил осмотр. Тонкая, хрупкая фигурка, совсем небольшие руки и ноги, длинная шея, которую, как казалось Гарри, даже ему не составит труда обхватить рукой. Хотя, конечно, ему казалось. Тёмные волосы смотрелись очень красиво на смуглой коже, а раскосые карие глаза смотрели несколько неловко. Чуть вздёрнутый нос вверх не смотрел, Сиерра часто опускала голову, как бы прячась. Губы девочки неуверенно дрожали, словно она не знала, сделать ли ей улыбку ещё шире или прекратить улыбаться. А ещё Гарри немного завидовал. При всём своём росте и комплекции, он смотрелся эдаким заморышем, а вот Сиерра, хоть и не слишком отличалась от него, казалась вполне здоровым ребёнком. «Или это потому, что у неё кожа темнее? У меня она светлая. И очки», — Гарри совсем скис, перечислив все свои «особенности». Если подумать, то Сиерра явно была лучше него. — Гарри, ты где живёшь? Я вот на… — Огден не смогла закончить предложение, испугано выдохнув. Гарри тут же выскочил вперёд, вырывая свою руку из руки темноволосой девочки. Ему не хотелось, чтобы первый в его жизни друг вот так пугался. На взгляд Гарри, Сиерра не была трусихой. Компашки Дадли пугаются все, даже те, кто на несколько лет старше. Когда их побьют, конечно. Признаться, у самого Гарри всегда проходили мурашки по спине, когда он видел этих «друзей» Дадли. Тем более что те почему-то чаще всего избирали своей жертвой именно его. — Наш маленький Потти нашёл себе подружку? Кто же это? — Дадли обидно засмеялся, и его смех подхватили остальные. Гарри краем глаза заметил, что Сиерра плавно становится пунцовой от смущения и не знает, куда деть руки. Гарри выступил ещё вперёд, сжимая кулаки, полный решимости защищать нового друга. Он никак не ожидал, что его неожиданно схватят за руку и дёрнут назад. Изо рта вырвалось только слабое «Эээ?», но Дадли этого уже не услышал, так как Гарри, которого за руку тащила Сиерра, скрывались в довольно запутанных коридорах школы. У брюнета от этих коридоров рябило в глазах, а вот девочка двигалась уверенно, будто не раз бывала в «храме науки и учения». Когда они остановились, Гарри тяжело дышал и тут же прислонился к стене, надеясь унять сердцебиение. Сиерре тоже приходилось несладко: чуть согнувшись, она упёрла левую руку в колено, другой рукой прикасаясь к холодной стене. Сумка девочки лежала перед ней на полу, скинутая с плеча. — Сиерра, почему ты убежала? — спросил Гарри, непонимающе хмурясь. Нет, конечно же, он не хотел быть избитым, но ради нового друга, как он считал, можно пойти и не на такое. Тем более, как он надеялся, в школе его не сильно будут колотить. — Да ещё и меня с собой потащила? — Ох, — Сиерра смутилась и опять начала теребить выбившуюся из косы прядь, довольно ощутимо её дёргая, наматывая на пальцы, растягивая, — просто мама мне сказала, что не стоит нарываться на драки или оскорбления. Из-за этого нам могут сделать выговор и позвать родителей в школу. Я решила, что тебе тоже не стоит нарываться на неприятности… вот. Убежать же легче, чем драться? Гарри замер, даже дышать, казалось, перестал. Он не рассматривал вариант с бегством, когда кого-то защищал. Это, конечно, было нечасто, но было — когда Дадли и его шайка нападали на совсем слабых детей, например. Он просто дрался, и Дадли переставал обращать внимание на свою первую жертву, полностью переключаясь на Поттера. А вот Сиерра поступала более мудро: она спасалась сама, одновременно спасая другого, пусть и бегством. Зато все оставались в физическом здравии. «Хотя, — подумал Гарри, смотря на ужасно нервничающую Огден, — мне это не очень нравится. Убегать. Лучше принять бой, когда что-то делаешь ради кого-то. Наверно». Гарри вздохнул, не зная, что сказать. Если не углубляться в детали, то… — Не беспокойся, Сиерра, всё хорошо, — Гарри улыбнулся и постарался дышать носом, так как горло пересохло и при каждом вдохе и выдохе начинало саднить. Но его приятно обрадовало, что бок не болел. Это являлось прогрессом. — Ты права, незачем нам было подставляться. Хотя Дадли мстительный, держись от него подальше. — А кто такой Дадли? — Сиерра встала ровно и, пригладив рукой растрёпанные после бега волосы, удивлённо моргнула. — А… это тот, кто говорил, да? Откуда ты его знаешь? Гарри вздохнул и взъерошил свои волосы, неловко улыбаясь. Он не был уверен, что Сиерре понравится правда, но врать не хотелось. — Это мой кузен… я сирота, живу у тёти с дядей. — Оу, — Сиерра явно не знала, что сказать, неловко глядя куда-то вбок. Вздохнула. — Наверно, он невыносим, да? У меня вот есть старшая сестра, но она хорошая. Правда, иногда кричит и всегда такая надменная, но я знаю, что она хорошая. Девочка неловко улыбалась, явно постаравшись перевести тему. У неё это получилось просто отлично, так как Гарри тут же заинтересовался родственниками Сиерры. Покрутив головой, мальчик пришёл к выводу, что стульев тут нет. И вообще, поверхность, на которую можно было присесть, была только одна: подоконник. Ну, и пол, конечно же, но пол был грязным, так что Гарри решил, что лучше уж подоконник. Усевшись на подоконник, прислонившись затылком к стеклу и положив рюкзак на пол, Гарри улыбнулся и указал на место рядом с собой, подзывая Сиерру. Та неуверенно улыбнулась и, подойдя к мальчику, осторожно села. Поттер посмотрел на белый потолок и, не найдя там ничего интересного, спросил: — А какая у тебя семья? Сиерра явно удивилась вопросу, но, чуть помолчав, начала: — Моего папу зовут Роберт, а маму — Кира. Папа часто уезжает по работе, так что я его вижу мало, но мама говорит, что я очень на него похожа. Мама работает тут, в этой школе, она учитель химии. Я её как-нибудь тебе покажу, она очень красивая, — безо всякой задней мысли поведала девочка Гарри, на что тот кивнул. Он верил Сиерре потому, что она говорила с такой убеждённостью, что не поверить просто невозможно. И прислушивался к её словам — ему было очень интересно узнать, как же живёт Сиерра. Да и вообще, как же живут нормальные дети, с родителями. — Я тут всё довольно хорошо знаю из-за этого, мама часто меня брала с собой на работу. Говорила, что мне это будет полезно. А сестру зовут Розали, хотя, на самом деле, Роза. Она просто не любит это имя и постоянно просит называть её Розали. Глупость, верно? — Конечно. Почему она не любит своё имя? — Гарри действительно не понимал этого. Ну как можно не любить собственное имя, которое дали тебе твои родители? Это же просто глупо! Тем более для него, у которого от родителей только и есть, что имя. Сиерра пожала плечами и негромко стукнула каблуками о стену. Смутилась. — Она говорит, что это «не круто». Вот и всё. Гарри непонимающе хлопнул глазами. Для него такое оправдание было странным. Да и вообще, разве это было оправданием? Он, конечно, и сам оправдываться не умел, так как что ни скажи, его всё равно признают виноватым, но… такое оправдание было глупым. — Очень глупо, — мальчик кивнул своим мыслям и спрыгнул с подоконника, подбирая свой рюкзак. — Наверно, можно уже уходить, верно? — Ага, — Сиерра кивнула и сползла на пол, подходя к своей сумке и поднимая её, не забыв отряхнуть. — Думаю, этот… Дадли, верно?.. уже ушёл, так что беспокоиться не стоит. — Да он, наверно, ещё и запутаться умудрился вместе со своей компашкой, — Гарри довольно прищурился. Он понимал, что дома его ждёт разнос на тему «Почему ты не помог Дадли, он же всего лишь хотел поговорить, а из-за своей доброты ещё и в коридорах запутался!», но месть была сладка. Тем более что такого шанса, хоть в чём-то не уступить Дадли, может больше не появиться. «Но он мог и не запутаться, — поправил себя Гарри, вздохнув. Такой вариант казался ему самым безрадостным, но, к сожалению, самым вероятным. — Он мог не побежать за мной и Сиеррой, а просто потом посмеяться вслед. Он же знает, что я быстро бегаю». — Ладно, пошли, Гарри, я покажу тебе выход, — Сиерра легонько улыбнулась и, как и сказала, довела своего нового друга до выхода. Но тут Гарри кое-что вспомнил, и ему тут же захотелось спросить: — Почему ты мне помогла? Мы же почти и не знакомы? Сиерра помолчала. Гарри заметил за ней привычку сначала молчать, словно дожидаясь ещё одного вопроса или давая собеседнику вставить что-то ещё, и только потом говорить. «Тётя Петуния бы её отругала за такое», — отметил Гарри. Его тётя не любила, когда с ответом задерживается кто-то, кроме дяди Вернона или Дадли. — Ну, мы же друзья, верно? Друзья друг другу помогают, — уверенно заявила девочка и, словно несколько смутившись этой своей уверенности, попрощалась с Гарри. Гарри пробормотал привычные слова прощания в ответ и пошёл домой. Теперь даже наказание было не таким страшным, ведь у него появился друг, и теперь он точно знает, что Сиерра его не предаст.***
Как Гарри и предполагал, дома ему влетело. Как оказалось, Дадли не потерялся, но это Гарри узнал только тогда, когда кузен сообщил ему это через дверь чулана. Черноволосого мальчика заперли в чулане, а он и не думал спорить — знал, что тогда наказание может продлиться на неопределённое время. — И чтобы ни звука! — рассержено рявкнул дядя Вернон, захлопывая дверцу чулана и пыхтя как паровоз. Гарри даже успел подумать, что лицо мужчины очень уж похоже на свеклу — такое же ярко-красное. Хотя у свеклы не бывает такого выражения лица, так что мальчик, из уважения к свекле, перестал сравнивать её и лицо дяди Вернона. — Вернон, милый, как он мог? Оставить Дадлика одного, когда Дадлик всего лишь предлагал помочь! Да ещё и потащил эту милую девочку, Сиру, кажется. Она ведь из такой хорошей семьи, говорят, маленький гений! Может, познакомить Дадлика с ней? Мы с Кирой даже немного знакомы, это мать той девочки... — визгливый голос тёти Петунии постепенно затихал, так как она говорила всё тише и спокойнее и одновременно с этим уходила на кухню. Как понял Гарри — готовить поздний обед. Гарри вздохнул и лёг на кровать, раскинув руки чуть в стороны и задумчиво смотря в потолок. Он знал, что сегодня поесть ему не дадут, но надеялся, что завтра за завтраком что-то всё же перепадёт — он же должен ходить в школу. А ещё завтра им должны выдать учебники и даже провести первые ознакомительные уроки. И послезавтра тоже. И только потом начнётся настоящая учёба. «Тётя Петуния сказала, что Сиерра — гений. Хм… ну да, она же пошла на год раньше в школу, — Гарри вздохнул и почесал нос. — Интересно, как это — быть гением? Сложно? Или легко? Хотя Сиерра не казалась особо загруженной. Хм…». Так ничего не решив насчёт «гениальности», Гарри сел и посмотрел на рюкзак, который сиротливо лежал рядом с дверью. Подумав, что, наверно, лучше будет подписать свои тетради (писать своё имя Гарри умел), мальчик вытащил письменные принадлежности из рюкзака и уселся на кровать. Стола в чулане не было, да что там, в чулане едва хватало место для кровати и небольшой тумбочки с вещами Гарри! — Гарри… Поттер… — старательно проговаривал Гарри, выводя на тетрадях своё имя. Получалось несколько кособоко и не слишком красиво — но Гарри устроило и такое положение дел. Хотя, конечно же, ему очень хотелось иметь такую же красиво подписанную тетрадку, как и у всех остальных его одноклассников. — Хм, Гарри… Поттер… Откинувшись на кровать и, в задумчивости прикрыв глаза, Гарри сам не заметил, как уснул. Осторожно постучавшаяся через несколько часов тётя Петуния с тарелкой каши не услышала ответа и, раздражённо дёрнув рукой, фыркнула и ушла. Если бы Гарри не спал, то мог бы ещё расслышать бормотание о «несносных мальчишках, которые на людскую доброту отвечают равнодушием». А Гарри снился замечательный сон, где какой-то мужчина заявлял, что он — его, Гарри, родственник и заберёт мальчика к себе домой, подальше от Дурслей. Гарри радостно смеялся, всё ещё иногда чуть недоверчиво и несколько подозрительно поглядывая на мужчину, а тот уже взял его за руку и, кинув Дурслям что-то насмешливое, повёл Гарри прочь. Поттер ещё успел услышать его странный лающий смех и… проснулся. Оглядевшись и с обидой заметив, что никто к нему не пришёл, а он всё так же сидит в чулане, Гарри вздохнул и снял очки, тут же потирая переносицу и жмуря глаза. Зевнув и немного сонно поморгав, Гарри разделся и юркнул под одеяло, сразу же натягивая оное чуть ли не до подбородка. Поттеру часто снились такие сны — хотя, чем старше он становился, тем реже они появлялись. Два года назад он жить не мог без этих снов, постоянно хватаясь за них, в отчаянии надеясь, что всё это правда. Сейчас оставалась лишь не по-детски горькая обида. Гарри больше не хватался за сны, но, если бы пришёл какой-нибудь его родственник — с радостью бы ушёл от Дурслей. «Везёт Сиерре — у неё мама есть, и сестра. И даже папа», — на такой, не слишком приятной, мысли Гарри опять уснул. Правда, поспать подольше ему не дали — надо было идти в школу. И тётя Петуния, стучавшая в дверь так, что та чуть ли не срывалась с петель, ясно об этом сообщала. Гарри завозился в кровати, протёр глаза, нашарил на тумбочке очки и надел их на нос. Почему-то ужасно хотелось спать, хотя, казалось, он должен был выспаться — лёг-то рано. — Подъем! Вставай! Поднимайся! Живо! — не найдя отклика, провизжала тётя Петуния. Гарри машинально отметил, что сегодня голос женщины ещё злее и визгливее, чем обычно. «Но что я успел натворить?» — удивился мальчик, сползая с кровати и начиная одеваться. — Да, тётя Петуния, — на автомате ответил Гарри, вздыхая и натягивая носки. Глаза слипались, и мальчик с ужасом представлял, как будет слушать что-то в школе, запоминать расположение коридоров и их класса. По его мнению, в таком состоянии это было действительно непосильной задачей. Гарри, уже встав с кровати и потянувшись к ручке двери, явственно услышал, как протопал по лестнице Дадли. С потолка даже посыпалась мелкой крошкой пыль и разный мусор, а ещё Гарри, кажется, заметил упавшего ему на кровать небольшого чёрного паучка. Но это могло ему только показаться, так что Гарри, вздохнув и открыв незапертую уже дверь, вышел из своего чулана. В проёме кухни его уже поджидал кузен, чтобы, толкнув, с довольной миной усесться за стол. Тётя Петуния сразу же принялась хлопотать вокруг своего сына, а дядя Вернон, читавший газету, что-то одобрительно пробормотал, взглянув на своего сына. На Гарри никто не обращал никакого внимания — и мальчика это устраивало. — Мам, моя приставка опять сломалась, — капризно заявил Дадли. Гарри, перед которым поставили тарелку с подгоревшим беконом, припомнил, что эту и ещё множество вещей подарили Дадли на день рождения. Впрочем, ему было не до воспоминаний — мальчик уплетал еду за обе щёки, так как больше ему могло и не перепасть. — Ясно, — явно не слишком вникнув в сказанное сыном, беспечно ответила тётя Петуния, вытянув шею и выглянув в окно. Гарри подумал, что, пожалуй, именно с такой шеей надо работать разведчиком и шпионом — за любые препятствия заглянуть не составит труда. А тётя Петуния, будто услышав его мысли, отобрала у мальчика тарелку и, обжигая того не слишком дружелюбным взглядом, сердито фыркнула. Так и не поняв причины такого поведения тёти, Гарри всё же послушно потупился, как бы раскаиваясь. За годы жизни у Дурслей он знал, что лучше всего показать смирение и согласиться со своей виновностью — наказание, конечно, не станет меньше, но и не добавится. Только вот на этот раз приём не сработал, и тётя Петуния, сверкнув оскорбленным взглядом, отвернулась от племянника и отнесла тарелку мальчика, как и тарелку мужа, в мойку. Посверлила Гарри взглядом, на что тот мысленно обрадовался: у него школа, мыть посуду он не будет. А ведь всякая работа, из-за маленького роста, всегда превращалась в издевательство над ним, Дадли хохотал, катаясь по полу, заставляя черноволосого скрипеть зубами и придумывать всё новые обидные прозвища своим родственникам. Дадли, видя, что на него и его проблему не обращают совершенно никакого внимания, заныл, довольно неплохо пародируя плач. Он растирал ладонями лицо, делая его красным, надавливал на глаза, заставляя их слезиться, и ныл, словно ребёнок. Гарри, конечно же, сразу распознал фальшь, ведь Дадли по-настоящему плакал только года три назад, но вот тёте Петунии этого хватило. — Ох, Дадли! — она всплеснула руками, тут же бросаясь к сыну и обнимая его; даже дядя Вернон отвлёкся от своей газеты. — Хочешь, мы купим тебе новую приставку? Ещё лучше, чем та, которую мы подарили тебе! Только не плачь, милый, не плачь. Слёзы Дадли сразу же прекратились, и он, деловито шмыгнув носом, уставился на мать. Гарри подпёр одной рукой щёку, облокотившись на стол. Такие «концерты» давно не были чем-то новым, но всё же случались нечасто. Так что мальчик мог просто насладиться представлением. — Тогда купим ещё и несколько игр, — заявил Дадли. — А ещё… — Мы должны ехать, иначе Дадли опоздает в школу, — оборвал сына дядя Вернон, но потом, смягчившись, потрепал Дадли по голове. — А после школы мы с тобой поедем за приставкой и играми. Только завезём этого домой, ладно? Дадли, хотевший было обидеться, тут же кивнул, со злорадством взглянув на своего родственника. Гарри вздохнул. Не то чтобы ему не нравилось, когда его не замечали — его немного напрягало обращение в эти моменты. Этот, он, а иногда даже это. Всё это безумно напрягало и заставляло чувствовать себя какой-то вещью, что Гарри, конечно же, ужасно не нравилось. «Но надо смотреть на вещи хорошо — в школе я встречу Сиерру!» — подумал Гарри и даже немного улыбнулся. Правда, именно «немного», так как улыбка его быстро пропала: дядя Вернон повернулся к нему лицом. Гарри не любил, когда в таких ситуациях на него обращают внимание. Это значит, что сейчас последует приказ, плохо замаскированный под просьбу, а за ним — угроза. Так было всегда, и, похоже, мужчина не собирался отходить от своеобразных «традиций»: — А ты, парень, не будешь мешать Дадли, когда он будет дружить с этой девчонкой, как её там… Сирой?.. — Сиеррой, — не подумав, неосторожно поправил Гарри, и тут же вжал голову в плечи — злой дядя Вернон казался ему очень страшным. В основном не потому, что был именно страшен, а потому, что был очень высок и толст, являясь для маленького Гарри просто огромным. — Хорошо, я понял, как её зовут, — с нажимом проговорил дядя Вернон, кидая на племянника очень злые взгляды, а потом, кое-как восстановив душевное равновесие, продолжил. — Её отец — очень влиятельная персона в нашем городе. Тебе же будет лучше, если Дадли подружится с девчонкой, и Роберт обратит на нашу семью своё внимание. Тебе всё понятно? — Конечно, дядя Вернон, — пробормотал Гарри привычные слова, не совсем понимая, из-за чего ему при таком раскладе будет лучше. Да и вообще, кому и почему будет «лучше», если Дадли подружится с Сиеррой? Тем более что Гарри очень сомневался, что его кузен сможет это сделать — слишком тот, на взгляд Гарри, был неотёсан и груб для Сиерры, которая даже говорила как-то по-особому, иногда чуть растягивая слова и чётко проговаривая все буквы. Дядя Вернон ещё несколько секунд пытливо разглядывал его, а потом, кивнув чему-то своему, поднялся с места, с грохотом отодвинув стул. Тётя Петуния тут же захлопотала вокруг Дадли, предлагая ему то взять с собой в школу чего-нибудь поесть, то сбегать за сумкой. Гарри быстренько, стараясь, чтобы на него больше не обращали внимания, юркнул в чулан и поднял с пола свой рюкзак, предварительно проверив, все ли тетрадки он туда положил. Учебники им должны были выдать сегодня же, после ознакомительной экскурсии по школе и небольшой лекции об уроках. Пребывая в приподнятом настроении из-за того, что скоро он встретится со своим другом, Гарри вышел на улицу, перед этим мельком заглянув на кухню. Тётя Петуния как раз пыталась запихнуть в рюкзак Дадли яблоко, мало в этом преуспевая — тот был набит так, что, казалось, скоро швы разойдутся. Гарри ещё удивился, из-за чего это так. Вроде, учебников у них нет, и даже Дадли не может взять так много еды в школу на несколько часов. На улице наблюдался дядя Вернон, который любовно разглядывал свою машину. Гарри осторожно встал неподалёку, надеясь, что его не заметят. Но, похоже, госпожа Удача решила повернуться к нему спиной, так что мужчина, словно что-то почувствовав, обернулся и прищурил свои небольшие глаза. Потом поманил Гарри пальцем, и Гарри, внутри страдальчески вздохнув, подошёл поближе. — Парень, — проникновенно начал дядя Вернон, одновременно с этим краснея ещё больше, — если что-то случится с моей машиной, пока ты будешь внутри — я тебя из чулана месяц не выпущу. И голодать ты у меня будешь неделями. Гарри подумал, что так быть не может. Он как-то услышал в телевизоре, что человек может не есть три недели и не пить неделю, и что это приблизительные данные, ведь у каждого человека организм свой. И потом ещё очень жалел, что Дадли переключил канал, ведь информация была действительно интересная — в отличие от того, что смотрели Дурсли. Дядя Вернон смотрел только новости — и Гарри не находил в них ничего интересного. Дадли смотрел какие-то мультфильмы и сериалы, а также разные телепередачи, но не все из них нравились Гарри. А тётя Петуния вообще почти не смотрела телевизор, только иногда из гостиной доносились всхлипы женщины и голос телевизора, который то признавался в любви мужским голосом, то кричал, что «я ещё ничего не решила» женским. А один Гарри оставался слишком нечасто, чтобы посмотреть нормально телевизор. Так что приходилось довольствоваться вот такими «обрывками» информации, что, несомненно, было печально. От ответа и наверняка последующих угроз дяди Вернона его спас Дадли, который подошёл к машине и, скорчив рожу Гарри, сел на заднее сидение. Правда, его долго пришлось уговаривать, чтобы рядом сел Гарри, но это всё же удалось. Гарри тут же придвинулся к окну, стараясь сохранить между собой и кузеном как можно большее расстояние. Проплывающие мимо улицы, дома и магазины с небольшими парками были для Гарри многим интереснее, чем Дадли. Но на урок они умудрились опоздать, зайдя в школу со звонком, потом ещё долго и нудно спрашивая, как дойти до нужного кабинета у молодой вахтёрши, которая больше следила за пилочкой, которой водила по ногтям, чем слушала мальчиков. Точнее, мальчика — говорил почему-то только Гарри, Дадли же молча стоял в сторонке. Его явно не волновало, что он может пропустить школу, а вот Гарри волновался, и очень сильно. Наконец, вахтёрша поняла, что от неё требуется, и указала путь до нужного кабинета. Мальчики пришли туда одновременно — Гарри бежал, а Дадли, явно чтобы досадить своему кузену, постоянно толкался. Конечно же, ради этого Дадли тоже приходилось бежать, но — чего не сделаешь ради пакости «любимому» братцу, верно? Когда мальчики открыли дверь и, как положено, хором извинились за опоздание, их остановил в дверях строгий голос учительницы: — Дадли Дурсль, что вы себе позволяете? Опоздать в школу во второй же день учёбы! — воскликнула она, сурово сдвинув брови. Дадли растерялся было, но, посмотрев на Гарри, неприятно ухмыльнулся. Поправляя очки, Гарри понял, что ему сейчас придётся оправдываться, но сделать ничего не мог. Не затыкать же Дадли на глазах у всех? — А я опоздал не один, а с вот этим вот, Гарри Поттером. Он ни в какую не хотел идти в школу. Говорил, знания нужны только для того… для того… — Дадли задумался, явно не зная, какие слова стоит подобрать в данной ситуации, но потом, по-видимому, просто решил махнуть рукой на объяснение. — В общем, я опоздал из-за него, вот. Взгляд учительницы стал каким-то растерянным, и Гарри возликовал. Наконец-то странная способность пригодится ему! Раньше она только мешала, а вот теперь… — Гарри Поттер?.. Ясно, Гарри Поттер… Ладно, мистер Дурсль, садитесь на своё место, — вытянувшееся лицо Дадли заставило Гарри довольно улыбнуться. Он тоже, на самом-то деле, не лыком шит! Урок прошёл обычно, даже, пожалуй, слишком — но Гарри не жаловался, слушал учительницу и запоминал всё, что можно было. Женщину, кстати, звали Оливия Масон. Она же повела их на небольшую экскурсию, которую, как заметил Гарри, Дадли и его дружки решили благополучно прогулять. Вахтёрша даже не заметила нескольких мальчишек, которые выбежали из здания школы, полностью поглощённая расчёсыванием своих волос. — Гарри, верно? — мальчик услышал рядом с собой задумчивый голос, и, узнав владельца, обернулся. Сиерра в задумчивости хмурила лоб и странным взглядом осматривала Гарри с ног до головы. Но Гарри не обратил на это внимание. — Да, конечно, зачем спрашивать. Привет, Сиерра! Как дела? — Гарри на секунду задумался, а потом продолжил. — Я старался к тебе подойти, но ты постоянно говорила с другими ребятами, так что я подумал, что не стоит тебя беспокоить, — на одном дыхании выпалил мальчик. Это было действительно так. Почему-то, когда они вышли из класса, Сиерра кинула на него лишь один задумчивый взгляд и отошла к какой-то девочке, что-то у неё спросила, а потом, очень недовольная, спросила что-то у другого одноклассника. Гарри не подходил близко и не слышал слов, но с каждым «опрошенным», Сиерра становилась всё задумчивее. Да и все дети, которых спросила девочка, становились слишком растерянными, со странными потерявшимися глазами. Сиерра помолчала, не сразу отвечая на его вопрос. Гарри знал эту особенность девочки несколько секунд выжидать перед ответом, так что просто терпеливо взирал на подругу. Правда, потом спохватился и потянул было девочку за группой из их одноклассников, но та мягко высвободила свою руку из руки Гарри и отрицательно покачала головой, чуть улыбнувшись: — Я тут всё хорошо знаю, не беспокойся, моя мама тут работает. Если хочешь, то могу провести экскурсию по самым важным точкам нашей школы, — Сиерра негромко хмыкнула и скрестила руки на груди, всё ещё сосредоточенно вглядываясь в Гарри. — Да, ты уже вроде говорила… — кивнул Гарри, и наконец заметил странный взгляд подруги. И, конечно же, тут же забеспокоился. — Что-то случилось? Сиерра медленно покачала головой и, вздохнув, пошла направо, махнув Гарри рукой, как бы приглашая следовать за ней. Гарри, пребывая в недоумении, сделал то, что ему было предложено, но спустя пару минут не выдержал молчания. — Так что всё-таки произошло? — Понимаешь, я как бы тебя помню, но как бы не помню, — Сиерра намотала на палец прядь волос, которые на этот раз были просто стянуты резинкой в хвост. — Помню, как ты старался вроде бы защитить меня от Дадли, но не помню, что было перед этим. Ещё помню, как мы сидели на подоконнике — я, кажется, что-то тебе рассказывала, только вот что… Девочка вздохнула, нахмурилась и резко остановилась. Гарри, поражённый неожиданным признанием, остановился следом, глядя в стену. Полученная информация не укладывалась в голове — как Сиерра могла что-то забыть?! Это же Сиерра! Его, Гарри, друг! Гарри со вздохом перевёл взгляд на девочку и, почесав затылок, хотел уже что-то сказать. Правда, не успел — Огден его опередила, указав рукой на большую двухстворчатую дверь и пояснив, что это столовая, где они будут есть. Гарри прикинул, как можно пройти до столовой от класса, и кивнул. Сиерра улыбнулась и ещё раз объяснила, при этом ещё сказав, как добраться до столовой от входа в школу. На вопрос «Зачем?» ответ был простой и лаконичный: «У нас занятия не только в школе будут». — А почему ты подходила к нашим одноклассникам? — полюбопытствовал Гарри, наклоняя голову к плечу. Сиерра, несколько смутившись, остановилась у небольшой двери и привалилась к стене рядом с ней. Неловко и тихо рассмеялась. — Говори тише, мы сейчас стоим рядом с входом в учительскую. Чуть дальше по коридору — и будет кабинет директора. Советую туда не попадать, мистер Кров очень строгий. Хотя, если будешь учиться хорошо, он тебя полюбит, поверь, — девочка покрутила перед лицом прядь своих волос и, оторвавшись от стены, продолжила, направляясь в обратную сторону. — А спрашивала я их про тебя. И, представляешь, почти никто ничего не вспомнил. Кто-то сказал, что я ушла с тобой, кто-то — что я утащила тебя куда-то. А третьи вообще говорили, что не знают никакого Гарри, а я просто внезапно исчезла. Чертовщина какая-то. Гарри был склонен согласиться с последним высказыванием девочки. Впрочем, для него эта «чертовщина» была более чем привычна, так что он не испытывал никаких странных ощущений вроде мурашек по коже. Но вот перед Сиеррой за такую свою особенность, было почему-то стыдно. — Оно так часто бывает, — махнув рукой, признался Гарри. — То взрослые меня забывают, то просто будто смотрят сквозь меня, то посередине разговора перестают обращать внимание… это очень странно. И так, насколько я себя помню, было всегда. Сиерра задумчиво кивнула и «выпала» из разговора на добрые десять минут, остановившись и в задумчивости уставившись куда-то в неопределённую точку. Гарри даже начал уже волноваться, но Сиерра очнулась и, неловко улыбнувшись, рукой показала на подоконник. Конечно же, не тот, на котором они сидели вчера, но очень похожий. — Как я понимаю, никто кроме меня не вспоминал? — Гарри кивнул. Сиерра тихо рассмеялась. — Знаешь, это даже немного лестно… но я подумаю, из-за чего это может быть. У родителей спрашивать не буду — очень хочется найти что-то самой. У нас просто очень большая библиотека, думаю, я найду там что-нибудь о выборочной амнезии. — О чём? — непонимающе переспросил Гарри, чуть нахмурившись. — Амнезии, — Сиерра широко улыбнулась, явно очень позабавленная такой реакцией. — Это такая штука, когда человек забывает что-то. Какие-то отрывки или сразу все воспоминания. А выборочная — потому что все забывают именно тебя. Знаешь, возможно, это запах… я где-то читала, что запах может вообще очень на многое повлиять, особенно некоторые компоненты. Феромоны какие-то… ох, я забыла, как это называется, что за невезение. Но это бывает только тогда, когда человек брызгается особыми духами, создающими этот эффект. А про естественные запахи ничего не было… — Сиерра, а ты уверена, что это всё — правда? — с сомнением спросил Гарри, прерывая размышления вслух своей подруги. Та осеклась и посмотрела на Гарри. — Слушай, — протянула она, издавая неловкий смешок, — а ведь ты прав. Сестра любит мне подсовывать книги жанра фэнтези и научной фантастики, а я ещё плохо умею различать, где правда, а где что-то из вот таких вот книг. Но я обязательно что-нибудь попробую найти, поверь! — Хорошо, — Гарри улыбнулся. Домой он шёл в приподнятом настроении, отказавшись от того, чтобы дядя Вернон его отвозил. Впрочем, тот и не горел особым желанием.***
Потянулись дни школы. Гарри не мог сказать, что он чего-то не понимает, или же, наоборот, отличается — всё было настолько легко, что он ничем не выделялся на фоне своих сверстников. Правда, Сиерра смогла отличиться и тут — постоянно поднимала руку, подробно и развёрнуто отвечала на вопросы и, стоя у доски, объясняла, наверно, даже лучше, чем миссис Масон. Гарри восхищался Сиеррой — отрицать это было бы глупо. Он не понимал, как можно быть настолько умной, но не завидовал, иногда даже прося что-то объяснить. Девочка смеялась, говорила, что они это ещё долго не будут проходить — и объясняла. Так же Гарри узнал, что, не будь он похож на ребёнка, который тоже пошёл в школу несколько раньше, Сиерра бы и не подошла. Она, вообще, не очень любила активно общаться и заводить друзей — книги заменяли для неё всё это. А вот Гарри стал исключением, Сиерра как-то ему призналась, что даже сама не знает почему. Гарри было очень приятно и лестно, что он один дружит с Сиеррой. И, хоть дома ему и попадало за то, что он никак не помогает Дадли и Сиерре подружиться, мальчик был счастлив. У него есть настоящий друг, и он точно знает, что этот друг ни за что от него не отступится. А на следующий день после того инцидента с «частичной потерей памяти» Сиерры Гарри окончательно проникся уважением к своей подруге. Тогда он шёл в школу в приподнятом настроении, надеясь, что Сиерра смогла найти объяснения всем тем странным вещам, которые творились вокруг него. Конечно, он слабо верил, что книги помогут, но надеялся, что его подруга не обманет. И настроение его не падало даже тогда, когда он, чуть опоздав на урок, ввалился в класс — дядя Вернон отказался его подвозить, заявив, что Гарри уже не маленький, наверняка запомнил дорогу и дойдёт сам. Гарри не стал спорить, просто доел свой скудный завтрак, взял сумку, попрощался и вышел из дома. Дойти до нужного места оказалось не так уж и сложно, дорогу он действительно запомнил, но жутко долго. Учительница мельком взглянула на него и продолжила говорить, словно и не заметила опоздавшего ученика. Кто-то в классе попробовал было возмутиться, на что миссис Масон шикнула, и все сразу замолчали. Гарри огляделся и, заметив свободную заднюю парту на среднем ряду, тут же туда уселся, стараясь не шуметь. Не то чтобы он стеснялся или что-то в этом роде — не хотелось отвлекать учительницу. Ну, и обращать на себя лишнее внимание одноклассников тоже было бы не слишком приятно. Им уже выдали расписание, так что Гарри знал, что первым уроком у них английский, тут же доставая тетрадь и учебник с множеством цветных картинок. Пока что они только обводили буквы, как выразилась миссис Масон, «чтобы ваше письмо было красивым и читабельным». Гарри не знал, что значит последнее слово, но с усердием выводил буквы, стараясь попадать по пунктирной линии. Получалось пока слабо, но Гарри пообещал себе, что обязательно займётся этим дома. Урок прошёл на удивление быстро, и на первой же перемене мальчик бросился к Сиерре, которая, как примерная ученица, сидела за первой партой. Соседкой ей была блондинистая, постоянно улыбающаяся девочка, которая, как только отзвенел звонок, бросилась в коридор, звонко подзывая всех с ней играть. Гарри она проигнорировала, впрочем, как и он её. Сейчас ему была важна реакция Сиерры. И эта реакция ждать себя не заставила: — О, привет, Гарри, — девочка улыбнулась. Гарри чуть ли не засветился от радости — где-то глубоко в душе жил страх, что Сиерра опять всё забудет, но на этот раз больше не вспомнит. — Привет-привет. Ты ничего не забыла? — первым делом полюбопытствовал Гарри, усаживаясь рядом с девочкой, мысленно попросив прощения у её соседки. — Ну… — Сиерра хитро прищурилась. — На самом деле, забыла. Точнее, начала забывать ближе к вечеру, но испугалась, что больше не вспомню и решила начать записывать всё. Слава богу, успела. Темноволосая девочка негромко рассмеялась и, наклонившись, достала из своего рюкзака небольшую, но, тем не менее, толстую тетрадь, более похожую на ежедневник. Гарри тут же заинтересовался, как она описала их встречи и разговоры, но предпочёл не спрашивать. Дурсли отучили его задавать слишком много вопросов, особенно когда в них проскальзывал хотя бы намёк на что-то личное. А дневник с мнением о каком-то человеке — это, безусловно, личное. Так что Гарри решился задать более-менее нейтральный вопрос: — Всё тут? — Да, конечно, — Сиерра кивнула и повертела свой «дневник» в руках, а потом со вздохом положила его обратно в рюкзак. — А вот объяснения не нашла, представляешь? Хотя я и не могла прочитать всю нашу библиотеку, но перерыла очень многое про память, даже Розали подключила. Но мы ничего не нашли… Гарри с сочувствием покосился на повесившую нос девочку. Он не понимал такой печали по такому, казалось бы, пустяковому поводу, но всё равно пытался хоть как-то помочь. Пока что он знал Сиерру слишком плохо, чтобы сделать это как-то помимо взгляда, но Гарри уже давно решил, что ради друзей пойдёт на всё, и всегда будет самым преданным другом. Так что он точно решил, что обязательно узнает, как можно успокоить Сиерру и поднять ей настроение. «Или узнавать это — тоже личное?» — Гарри внезапно задумался, но потом решил ничего не усложнять и оставить как есть. Он просто будет очень хорошим другом, разве это плохо? — Может, попробуем поискать вдвоём? — предложил Гарри, и тут же, кое-что вспомнив, спохватился. — Слушай, ты же мне так и не сказала, где живёшь! — Правда? — озадаченно нахмурилась Сиерра, но через несколько секунд лицо её разгладилось. — Хех, по привычке начала вспоминать… Я живу на Горчичной улице. Это недалеко от школы, всего в пяти минутах ходьбы. Я тебе даже показать могу, — девочка кивнула, как бы подтверждая честность своих слов, и подёргала себя за прядь волос, которая выбилась из косички. — Да, знаешь, это было бы неплохо, я не слишком хорошо знаю наш городок. Сиерра усмехнулась, а Гарри, словно извиняясь, развёл руками. Тут уж ничего нельзя было поделать — он, конечно, любил гулять, проводя как можно меньше времени дома, но далеко не заходил, боясь потеряться. Городок у них, конечно, не такой большой, как Лондон, но не найти свой дом для ребёнка легче простого. Так что Гарри всегда слушал тётю Петунию, когда та наставляла Дадли, где находится их дом, как найти Тисовую улицу и почему нельзя поздно вечером подходить к незнакомым людям. На родной, Тисовой, улице Гарри ориентировался прекрасно, как и на нескольких соседних, а вот дальше уже шли трудности. Хотя, теперь он мог ещё дойти до школы, благо, не так уж она и далеко была, каких-то пятнадцать минут ходьбы. — Хорошо, — Сиерра задумалась. — Сегодня тебя устроит? Просто откладывать было бы глупо… Девочка слегка улыбнулась, а Гарри радостно кивнул. Он был не против, совсем нет. Он был даже «за» всеми силами своей души. Гарри тут же закивал в подтверждение своих мыслей, пробормотав что-то о том, что он совсем-совсем не против, главное — чтобы Сиерре было удобно. Девочка выслушала это не слишком связное бормотание, кивнула и не стала комментировать, за что Гарри был ей благодарен. — Тогда — встречаемся после уроков около выхода, я подожду тебя чуть в стороне, а то в толкучке друг друга не найдём, — Сиерра чуть улыбнулась и дёрнулась от неожиданности, когда прозвенел звонок. Гарри улыбнулся девочке и пошёл к своей парте, успев ещё заметить, как подруга ему подмигнула, а потом опять стала «примерной ученицей», натянув на лицо милую улыбку. Два урока пролетели для Гарри словно птицы — так же быстро и незаметно. Он вслушивался в объяснения учителя, решал какие-то совсем простенькие задачки по математике, рассматривал картинки животных в учебнике… и одновременно с этим ждал. Просто ничего другого он делать не мог — миссис Масон всё так же игнорировала его, а заниматься чем-то отвлечённым, не слушая учителя, не позволяла вбитая Дурслями привычка всё внимательно выслушивать и запоминать. Как только прозвенел очередной звонок на перемену, для класса Гарри означающий конец уроков, мальчик довольно улыбнулся и, быстренько сложив вещи в рюкзак, закинул оный к себе на плечо. — Эй, Сиерра, мы же идём? — через весь класс, стараясь перекричать поднявшийся гам, спросил Гарри. Сиерра, на секунду повернувшись, улыбнулась и кивнула, а потом начала складывать вещи в рюкзак, одновременно разговаривая со своей светловолосой соседкой по парте. Именно из-за неё Гарри, как воспитанный мальчик, не подошёл к Сиерре на прошлой перемене, оставшись сидеть за партой, с любопытством разглядывая класс и следя за действиями одноклассников. Подойдя поближе к явно недовольной положением дел Сиерре и чуть ли не виснущей на Огден блондинке, Гарри прислушался. — …чего такого? Да ладно, ну объясни мне вот эту, ну пожалуйста! — капризно вещала блондинка, на что Сиерра только терпеливо выдыхала: — Попросишь учительницу — она тебе объяснит. Или маму свою, она, насколько я помню, как раз учитель математики, разве нет? — Так это старшая школа, а у нас!.. — тут же начала возмущаться девочка, но, увидев, что Сиерра её не слушает, обиженно отвернулась, вздёрнув чуть курносый нос. — А не нужна ты! Я с тобой дружить не буду! И отсяду, вот! — Твоё право, — Сиерра на это только пожала плечами, поправив лямку рюкзака. И, повернув голову, заметила Гарри. Брюнетка хитровато улыбнулась и подмигнула Гарри, незаметно для своей соседки, шумно сваливающей учебники в сумку, поманив друга пальцем. Ещё не до конца понимающий, что к чему, Гарри подошёл поближе, с любопытством прищурив глаза. — Кстати, Гарри, может, тогда сядешь со мной, раз Оливия хочет отсесть? — С радостью, — тут же среагировал мальчик, по едва заметному кивку Сиерры поняв, что этого от него и ожидали. Девочка, которую, как понял Гарри, звали Оливией, задохнулась от возмущения, покраснела и, кинув возмущённый взгляд на Поттера, фыркнула. Резко поднявшись, блондинка с гордо поднятой головой покинула класс, заслужив смешок от Сиерры. Девочка посмотрела на него и улыбнулась, направляясь к выходу: — Ладно, пошли уже. Хотя я вроде тебе сказала, где мы встретимся, незачем было меня ждать. Гарри пожал плечами. По правде говоря, он просто забыл, где они должны были встретиться, но не говорить же о такой оплошности Сиерре? «Это было бы жутко глупо, — подумал Гарри и задумчиво посмотрел на Сиерру. — Кстати, а почему она себя так повела с той девочкой?». Сиерра, на его взгляд, была милой особой, несколько стеснительной с незнакомыми людьми, а так же очень мирной. Гарри казалось, что Сиерра — это не тот человек, который будет с кем-то ссориться. Хотя он же и знает её совсем немного — мало ли что. «Может, они с этой Оливией уже знакомы, — Гарри вспомнил имя девочки, ведь именно так ту назвала Сиерра. — И знакомство было не самым радужным. Хм. Очень правдоподобно. Да». Гарри мысленно погладил себя по голове. Раз он дружит с гениальной девочкой, то должен тоже стать гениальным! Разве не прекрасная логика? — Знаешь, бесят меня такие люди… — неожиданно начала Сиерра, когда они вышли из здания школы, отойдя от того метров на сто. Девочка упорно и хмуро глядела себе под ноги. — Не то чтобы их очень много, но достаточно. Родители подстрекают своих детей «подружиться с этой милой девочкой-гением» ради выгоды и славы. Я ведь могла сразу пойти во второй класс младшей школы. Но мне очень хотелось быть… не такой выделяющейся. Но моя сестра любит хвастаться, и «гениальная сестра» стала отличной сплетней. Вот и знает теперь весь Литтл Уингинг, кто тут гений. А мне это не нравится. — Но с чего ты взяла, что Оливия решила подружиться с тобой именно из-за этого? — удивился Гарри, с огорчением понимая, что его теория о том, что Сиерра была знакома с Оливией и раньше разрушилась как карточный домик. — Я знаю Оливию, — Сиерра вздохнула, продолжив явно нехотя. — Скажу по секрету, что у неё ужасный характер… знаешь, не люблю говорить о людях плохо, так что просто скажу, что будь я хоть лауреатом Нобелевской премии, она на меня и внимания не обратила бы. А тут — и подсела, и разговор первой начала, и истерику устроила в надежде на то, что я начну просить прощения. Пф. Сиерра передёрнула плечами и закатила глаза. Взяв Гарри за рукав рубашки, черноволосая заставила его повернуть куда-то в сторону. Гарри, отметив, что уже по привычке пошёл в сторону своего дома, неловко рассмеялся и пошёл за Сиеррой, теперь уже стараясь не отвлекаться. «Значит, они всё-таки были знакомы, — подумал Гарри, оглядываясь по сторонам и стараясь запомнить дорогу. — Хотя Оливия вроде говорила, что её мать учитель. Но старшая школа — это действительно не младшая, — Гарри задумался, а потом заключил: — Взрослые должны знать, что преподают в младшей школе, на то они и взрослые, верно?». Гарри кинул равнодушный взгляд на очередной дом, но Сиерра неожиданно пошла именно в его сторону. Поняв, что именно там девочка и живёт, Гарри рассмотрел здание получше. Бежевого цвета стены, чуть темнее, но не намного — черепица. Один этаж, но дом сам по себе, как оценил Гарри, был довольно большим. Так же мальчик заметил ухоженный сад, небольшой прудик, беседку, качели, какое-то небольшое дерево с опущенными к земле ветвями… Последнее Сиерра даже прокомментировала, осторожно открывая калитку и оглядываясь, словно в ожидании кого-то. — Вон то небольшое деревце — это декоративная плакучая ива. Красиво, правда? Я в неё просто влюбилась, теперь постоянно поливаю. Только из-за этого и купили, потому что родителям и Розали не понравилось. Странные они, — Сиерра чуть выпятила нижнюю губу, словно ребёнок, которому не дали его любимую игрушку. Впрочем, это выражение быстро ушло с лица девочки. — А ещё у нас есть Буч. Это собака, он уже большой, но до сих пор жутко весёлый. Наверно, спит на заднем дворе сейчас. Гарри кивнул, входя вслед за Сиеррой и разглядывая сад. Пока девочка отвлеклась на то, чтобы прикрыть калитку обратно, Гарри с интересом разглядывал сад. Цветы, зелёная трава и вообще всё просто кричало об ухоженности. И эта ухоженность была не такая, как в саду тёти Петунии — в этом саду чувствовалось, что он сделан с душой. Не было какой-то систематизации, не было похожих симметричных клумб. И мальчику это до ужаса нравилось. — Красиво, — отметил Гарри. Сиерра рассеяно кивнула и махнула Гарри рукой, чтобы шёл за ней. — Да, наверно, — задумчиво ответила она. — Просто я тут с самого рождения, и всё мне тут привычно. Хотя у меня дома очень приятно, не находишь? Сказано это было с такой гордой убеждённостью, что Гарри только и мог, что кивнуть. Тем более что оспаривать это он и не собирался… — О, Сир, привет! — послышался чуть насмешливый голос, и из-за угла дома выглянула девушка. Как Гарри сразу стало понятно, это и была Розали, или Роза — сестра Сиерры. Схожесть девочек была просто поразительной, Розали отличалась от своей младшей сестры только ростом да цветом глаз — они были тёмно-зелёные. «Ух, ты», — восхищённо подумал Гарри. Такая схожесть казалась ему чем-то нереальным, необыкновенным. Неожиданно остро тоже захотелось иметь брата или сестру. Чтобы кто-то тоже на него был похож. — Привет, Роз, — улыбнулась Сиерра, а потом подтолкнула Гарри вперёд. — Смотри, вот это — Гарри Поттер. Он мой друг! Розали наградила Гарри задумчиво-удивлённым взглядом. С интересом уставившись на мальчика, она быстрым шагом приблизилась к нему и, усмехнувшись, протянула для рукопожатия руку. — Ну, будем знакомы, Гарри Поттер. Меня зовут Розали Огден. Девять лет, почти десять. А тебе сколько будет? — она приподняла бровь, как бы недоумевая. Гарри, несколько сбитый с толку, глупо пожал протянутую руку, а потом спохватился, несколько неловко улыбнувшись и чуть покраснев: — Мне пять. Очень приятно познакомиться… Розали, — Гарри чуть не назвал девочку Розой, но вовремя вспомнил, что той не нравится её настоящее имя. Где-то сзади одобрительно хмыкнула Сиерра. Старшая сестра Сиерры подозрительно взглянула на Гарри, похоже, заметив запинку, но ничего не сказала, а просто хмыкнула и направилась в сторону дома. Сиерра сделала то же самое, потянув Гарри за рукав рубашки за собой. Мальчик послушно пошёл следом, решив уделить ещё внимание саду, с восхищением разглядывая все эти клумбы, цветы, карликовые кустики и деревца. «У тёти Петунии всё слишком уныло», — решил для себя Гарри. Дом Сиерры был обставлен в тёплых тонах: кремовый, коричневый, шоколадный. По крайней мере, прихожая и гостиная, которую было видно из оной, были именно такими. Белый потолок, большие, явно дающие много света лампы, бежевые стены; ковры были чуть темнее, как и мебель. Но это было жутко красиво. «Интересно, а кто это так… ну, подбирал? — задумался Гарри. — Или это тоже была миссис Огден? Если да, то это просто замечательно. Сиерре очень повезло. Очень-очень». Как только Гарри, Сиерра и Розали захлопнули за собой дверь, войдя в дом, из какой-то комнаты выглянула высокая темноволосая женщина. У неё были такие же тёмные, как и у девочек, волосы, карие и чуть узкие глаза. Гарри мог бы с уверенностью сказать, что она — мать или другая близкая родственница Сиерре и Розали. — Привет, девочки. Что-то вы… — тут она заметила Гарри и вскинула брови. — Хм? И кто же из вас, дочки, привёл такого замечательного гостя? — Мам, это Гарри, — представила его Сиерра, одновременно подтвердив догадки мальчика о родстве. — Гарри Поттер, — Гарри теребил рукав рубашки, в которую был одет, а потому и не заметил, как женщина вздрогнула, буквально впиваясь глазами в мальчика. Впрочем, она быстро успокоилась и даже начала доброжелательно улыбаться, одаривая Гарри заботливым взглядом. — Очень приятно, миссис Огден, — Гарри улыбнулся и поправил очки, не совсем понимающий, почему ему оказан такой тёплый приём и чем заслужил такое хорошее к нему отношение. — Я одноклассник Сиерры. Очень приятно познакомиться. Женщина улыбнулась и кивнула, разворачиваясь и говоря следовать за ней. «Я напою вас чаем», — и улыбка. Гарри подумал, что Сиерре и Розали очень, очень повезло с мамой, потому что миссис Огден была доброй, ласковой, и чай у неё был действительно вкусный. С печеньками. А печеньки были с шоколадной крошкой, именно так, как Гарри любил больше всего. К сожалению, ему печенье перепадало нечасто, так как Дадли тоже был не прочь его поесть, а видя, что это ещё и Гарри нравится — съедал вообще всё. — Как ты подружился с Сиеррой, Гарри? — с ласковой улыбкой спросила миссис Огден, хмурясь, глядя на тонкие руки мальчика. Гарри, поймав этот взгляд, поёжился и притянул рукава рубашки поближе. Никто из взрослых, кроме тёти Петунии и дяди Вернона, не разглядывал его ещё так пристально. У всех остальных взгляд разъезжался, да и речь не была такой внятной. «Может, семья Сиерры какая-то особенная? — с надеждой подумал Гарри, взглядом прося миссис Огден и Сиерру подождать, дожёвывая сладость и запивая её чаем. — Тогда я бы мог дружить с Сиеррой, нисколько не беспокоясь о нашей дружбе. И ходить пить чай к ней. Это было бы замечательно!» — Ну, Сиерра подошла ко мне и спросила, сколько мне лет, так как я выгляжу намного младше… мне пять, — Гарри задумчиво откусил ещё немножко печенья. — А потом мы разговорились, убежали от Дадли, ещё поговорили… — Дадли? — спросила миссис Огден, чуть склонив голову и со смешком проследив за старшей дочерью. Та, стараясь сохранить гордый и высокомерный вид (что не очень-то получалось), прошествовала из кухни, где все сейчас и сидели, куда-то в другую комнату. Как предположил Гарри — в свою спальню. — А, да, это мой кузен, он очень любит задирать тех, кто младше его, и бить, — Гарри нахмурился. Кузен — не тот, о ком ему хотелось бы говорить в доме Сиерры. А вдруг миссис Огден решит, что он такой же, как и Дадли? Гарри хотел дружить с Сиеррой, так что, сделав ещё один глоток чая, перевёл тему. — Сиерра, а ты почему молчишь? Девочка, казалось, даже растерялась от такого вопроса. Смутилась, немного покраснела и отпила из кружки чая, в то время как её мама явно пыталась сдержать смех. Гарри, ничего не понимая, переводил взгляд с одной на вторую и не мог отделаться от ощущения, что он вообще тут лишний. — Да вот, молчу, — ответила, наконец, девочка, наигравшись со своей мамой в гляделки. Гарри глубокомысленно что-то пробулькал в чай, всё ещё задумчиво рассматривая то весёлую миссис Огден, то смущённую и даже немного злую Сиерру. — Ясно, — глубокомысленно покивал головой Гарри, допивая чай. На кухне повисло молчание, и первой разрушила его мама Сиерры, поднимаясь и убирая со стола небольшую вазочку с печеньем. Гарри, спрыгнув со стула, забрал чашку у Сиерры и сам поставил обе в мойку, получив благодарный и умилённый взгляд от миссис Огден. — Мне вам помочь? — Нет, что ты, с этим уж я сама справлюсь. Вы же зачем-то пришли? Идите во двор, поиграйте, — всё ещё умиляясь, ответила миссис Огден и отвернулась к мойке, включая воду. Гарри расслышал ещё что-то вроде «Какой милый мальчик», как Сиерра, быстро и скомкано попрощавшись, потащила его прочь из кухни. Гарри заметил, что уши у неё были красными. Девочка, постепенно успокаиваясь, показала Гарри свой дом. Там была кухня, спальня её родителей, гостиная и комната девочек — Сиерра делила её со своей сестрой. — Гарри, можешь оставить свой рюкзак тут. А ещё был большой, просто огромный подвал, где находилась библиотека. Тоже, если говорить честно, немаленькая. Увидев её, Гарри не смог удержаться от восхищённого вздоха и даже подумал, что, будь у него столько же книг, он бы тоже обязательно стал гением. Сиерра рассказывала что-то про веранду на заднем дворе, где стоит стол для игры в пинг-понг, но Гарри уже не слушал, рассматривая стеллажи. Он был будто в каком-то фэнтезийном фильме. По крайней мере, именно учеником волшебника, не меньше, чувствовал себя Гарри, разглядывая корешки книг и вдыхая их неповторимый запах. — Эй, Гарри, ты чего? Гарри посмотрел на улыбающуюся Сиерру и понял, что она догадалась, что же с ним творится. Волнообразно поведя рукой, как бы говоря, что с ним всё нормально, не стоит беспокоиться, он, не скрывая своего восхищения, выдохнул: — Ого! Слушай, Сиерра, а ты хотя бы половину прочитала? Если бы у меня такая библиотека была, я бы… я бы… часами из неё не выходил, вот! — от восторга он даже не знал, что сказать, так что просто путался в словах. Нельзя сказать, что Гарри так уж любил читать. Он любил читать те книжки, которые ему нравились, и это были не только сказки. Он не ныл, как Дадли, если видел в книге мало картинок или вообще полное их отсутствие. Вообще, он любил книги, и неважно какие. Они все пахли очень вкусно, особенно старые. Чуть желтоватые страницы, пыль, кое-где полустёртые буквы… он видел как-то одну, у тёти Петунии, и она была о магии. И не такой магии, о какой говорили и читали все; та магия казалась более… волшебной. Гарри даже запомнил одно слово из неё: «квиддич». Хотя тётя Петуния, когда заметила его, читающего, с криками захлопнула книгу и заставила сидеть в чулане целых три недели. Гарри не понимал, почему так, только слышал, как переговариваются дядя Вернон и тётя Петуния. «Вернон, как ты думаешь, он понял, что это такое?» — «Конечно же, нет, милая, этот недокормыш ничего ещё не знает про… ну, ты поняла». — «Только это меня и успокаивает, Вернон. Как он вообще её нашёл?» — «Ты знаешь, чей он сын». Гарри сказали не запоминать, а он, назло, сидел весь вечер и запоминал этот разговор, запоминал новое незнакомое слово — ведь он успел прочитать совсем чуть-чуть. Что-то о видах мётел (но зачем там писали про мётлы?) и про то, что квиддич — командная игра. — А я и не выхожу, — Сиерра пожала плечами. — Мама говорит, что меня выгонять из библиотеки приходится… но тут всё такое интересное! И я даже четверти не прочитала, куда там половина, — она безнадёжно махнула рукой. — Даже мама с папой всё не прочитали, эта библиотека нашей семьи, а у меня родословная долгая. Тут есть очень старые книги. — Но… как мы что-то тут найдём? — Гарри непонимающе покосился на Сиерру, на что та гордо улыбнулась, явно радуясь, что сможет чем-то поразить своего спутника. Гарри приготовился слушать. За недолгое знакомство он уже уяснил, что девочка ничего глупого или ненужного говорить не будет — не тот характер. — У каждого стеллажа есть пометки, книги какой буквы там расположены. На полках есть пометки поменьше — о первых трёх буквах. Очень удобно, когда нужно найти что-то определённое, — Сиерра кивнула своим мыслям. — А если нужное нам располагается на высоких полках? — с любопытством спросил Гарри, на что получил чёткий и ясный ответ: — То мы принесём лестницу. Она где-то у буквы «м». Гарри промолчал, хотя его так и подмывало спросить, что же Сиерра — или не Сиерра, а её родственники — искали у буквы «м». «Но, наверно, это не моё дело», — решил он и направился следом за девочкой, растерянно оглядывая полки и стеллажи, совершенно не запоминая дорогу. Да и не нужно было это — библиотека была не настолько большой, чтобы из неё нельзя было найти выхода максимум за пять минут. Но, по сравнению с его домом, книг было очень много. «Значит, родители Сиерры — очень умные люди, — с уважением подумал Гарри, а потом мысленно добавил: — Как и их предки, получается…». — О! Вот и нужная нам буква! — Сиерра огляделась и скомандовала. — Ты ищи пометку «пам», то есть «память», а я пойду за лестницей. Ты всё равно не знаешь, где буква «м». Гарри пришлось вздохнуть и подчиниться, ведь он действительно не знал, где находится эта буква. «Сиерра девочка, она не должна ничего носить, — обиженно подумал он, щуря глаза и пытаясь разглядеть, где же заветное «пам». — Она могла бы просто сказать мне, где находится лестница, вот и всё. Я бы дошёл, не потерялся бы, не мал… Нашёл!» — Сиерра, я нашёл! Она действительно высоко. Может, тебе помочь? — крикнул Гарри в ту сторону, куда ушла Сиерра. Ответ пришёл незамедлительно: — Ну, я буду не против. Иди на голос, — судя по голосу, Сиерра немного запыхалась, так что Гарри, не желая больше просто так сидеть — в данном случае стоять — на месте и пялиться в полки, последовал на звук. Это было несколько унизительно, ведь, получается, он отдыхал, а девочка что-то делала. «Так нельзя!» Вместе они дотащили лестницу. Она, на самом деле, была не очень тяжёлой, пластиковой, сделанной специально для детей. Ни Гарри, ни Сиерра не могли похвастаться большими размерами, так что могли не бояться, что лестница не выдержит. — Кто полезет? — переглянувшись с Сиеррой, задал вопрос Гарри. — Вдвоём мы туда не влезем. — На камень-ножницы-бумага? — выдвинула предложение девочка, на что Гарри, подумав, серьёзно кивнул. Было бы их трое, можно было бы посчитаться, но он знал этот трюк: если вас двое, то, считая считалочку, вы обязательно попадёте не на того, с кого начинали, а на другого. Гарри выбрал бумагу, а Сиерра — камень. Недовольно надувшись, она пробурчала что-то о том, что «Ещё припомнит это поражение» и пододвинула лестницу поближе к стеллажу. Гарри с видом альпиниста, впервые покоряющего Эверест, добрался до нужной полки и начал всматриваться в корешки книг. Некоторые были полустёрты, так что приходилось вытаскивать зачастую не самые лёгкие книги и просматривать название на обложке, иногда даже открывая первую страницу. — Нашёл! — Гарри быстро спустился, прижимая к груди толстенную книгу. Название на обложке стёрлось, так что Сиерра, приподняв бровь, вопросила: — Почему ты решил, что это нужная нам книга? — Потому что! Смотри! — радостно ответил ей Гарри и, не найдя никакой подходящей горизонтальной поверхности, опустил книгу на пол. На чистый пол, как он тут же с облегчением понял. — Смотри! В содержании. А там действительно было, на что посмотреть. «Алхимия и зельеделие», «Заговоры и заклинания», «Травоведение», но Гарри показывал Сиерре не это. Четвёртая глава называлась «Память и управление ею». Сиерра скептически хмыкнула, отрицательно покачав головой и скрестив на груди руки: — Ты уверен, что именно эта книга? Какие-то там странные названия глав, может, это шарлатанство какое? Да и называется она странно, — девочка посмотрела на первый лист книги, и тон её стал ещё более скептичным. — «Теория магии» авторства Адальберта Уоффлинга. Ты уверен, что этому можно доверять? — Интуиция, — загадочно ответил Гарри, а Сиерра, вздохнув, кивнула. — Ладно, хорошо, я попробую это прочитать. Честно. А тебе надо идти домой, твои тётя с дядей наверняка волнуются, уже, — Сиерра посмотрела на небольшие часики у себя на руке, — уже без пятнадцати два. Уроки закончились давно. — Ох, — Гарри забавно округлил глаза, представив, как ему влетит дома, и безнадёжно махнул рукой, тут же успокаиваясь. — А, можно уже не торопиться… Если меня завтра не окажется в школе, можешь не волноваться. — Что? Почему тебя завтра может не оказаться в школе? — Сиерра нахмурилась, цепко вглядываясь в лицо Гарри, но тот лишь усмехался. — Проводишь меня до выхода? А то, боюсь, я тут запутаюсь.***
Когда Гарри вернулся, его действительно заперли в чулане, перед этим накричав и пообещав, что он не будет есть целую неделю. В чулане он просидел всю эту обещанную неделю, а вот поесть ему дали под конец второго дня, когда у Гарри уже не переставая урчал и болел живот. Тётя Петуния смотрела на него странно: со смесью презрения, жалости и сочувствия, которое очень быстро исчезло. Тем более что тётя Гарри решила, что постоянно пребывающие в беспорядке волосы — это не есть хорошо, и обстригла волосы Гарри. Но выносить насмешки Дадли по поводу лысины мальчику пришлось недолго, на следующий же день его чёрные патлы опять были на месте, всё в том же самом нечёсаном состоянии. Это продержало его в чулане ещё полторы недели. Самое приятное и странное было то, что к нему приходила Сиерра. То есть она приносила домашнее задание и иногда даже умудрялась объяснять его, но тогда рядом всегда сидел Дадли. Его присутствие очень мешало и явно сбивало девочку, которая нервно косилась на толстяка и подсаживалась поближе к Гарри. Дурсли ничего не могли поделать, только не выпустить Гарри из чулана и… принять тот факт, что, если не будет Гарри, Сиерра может просто развернуться и уйти. Как она его нашла, Гарри не спрашивал, а Сиерра не говорила. Да и про «Теорию магии» она тоже молчала, как-то раз, когда Дадли, не понимающий материала, с громким вздохом потопал к себе в комнату, черноволосая заметила: — Это действительно бред. Кто-то написал про память с точки зрения магии, но её ведь не существует, верно? Там про твой случай тоже есть, как же это называлось… — она наморщила лоб, вспоминая. — А! «Чары рассеивания внимания маглов». Там, кстати, не только про память было, но в том же ключе… бред, чистой воды бред. И как эту книгу ещё издали? В то время бумаги было мало. — Ты можешь дать мне почитать? — неожиданно для себя попросил Гарри. Сиерра удивлённо на него покосилась и пожала плечами, чуть улыбнувшись. — Боюсь, дать я тебе её не могу, но вот приходить после уроков ты всегда можешь. Ну, точнее, когда вот эти тебя отпустят, — девочка неприязненно обвела взглядом помещение. Было отлично видно, что ей тут было неуютно, и что находилась в доме Дурслей она только ради Гарри. — Спасибо! — от души поблагодарил Гарри, поморщившись, так как услышал лёгкие шаги тёти Петунии. Её шаги мальчику не нравились. Чуть замирающие, вкрадчивые… словно хищник приближается к жертве. Но тётя Петуния слишком мало походила на хищника, да и Гарри не хотел быть жертвой и был уверен, что Сиерра с ним согласится. — Сиерра, я приготовила вишнёвый пирог, надеюсь, ты будешь не против попить чай? — взгляд женщины задел Гарри, и она поджала губы. — С Гарри, конечно же. Сиерра кинула быстрый взгляд на худого, замученного Дурслями и едой один раз в день Гарри и кивнула, со вздохом вставая и начиная складывать учебники и тетради в аккуратный рюкзак. — Зачем ты согласилась? — помогая девочке, задал вопрос Гарри, буквально чувствуя, как тётя Петуния прожигает его спину взглядом. — Слушай, тебе срочно надо поесть! Голодать вот так — это непозволительно, — шепнула Сиерра в ответ. Гарри смущённо улыбнулся. Это было непривычно. Забота о нём от кого-то другого — действительно непривычно.