Дорога Хаоса

Лазурь, весело подпрыгивая, выбежала за дверь, и помчалась вниз, исполнять как собственные мечты, так и пожелания Ангвара, а сам он с ленцой откинулся на спинку дивана, и закрыл глаза. Потом открыл, взглянул на часы, и решил для себя, что вообще-то пора ложиться спать. И с радостью принялся готовится ко сну. Правда, в текущих условиях, подготовка свелась к тому, что он аккуратно снял покрывало с дивана, свернул и отложил его в сторону, быстренько сходил вниз, чтобы умыться, а затем погасил свет и лёг. Как обычно, сон не шёл. И как обычно, чтобы чуть отвлечься, Ангвар по привычке решил немного подумать над одним достаточно старым делом, которое было начато ещё несколько лет назад. Очень долгое время, его беспокоил один момент, последний вечер, когда он и Владычица были вместе. Что тогда случилось с невозмутимой обычно Хелависой, Ангвар не понимал. Словно она узнала что-то… Что-то страшное. Может быть, смогла заглянуть в грядущее и узнать о своей судьбе? Может ещё что? Так или иначе, его основным предположением было возвращение какого-то её старого страха. О страхах же Хелависы даже он знал на удивление мало, если представлять, в какое количество тайн своей верной спутницы жизни Ангвар был посвящён. Понятно, что всякие пустяки его не интересовали, и здесь требовались более серьёзные причины. Из таковых он мог припомнить ну разве что старую, давно забытую всеми легенду о последнем Воине Вереска. Вообще, мир Вереска являлся одной из самых необычных загадок, которую обнаружила жаждущая знаний обо всём империя. Всё началось с того, что в одном из второстепенных, и вообще никем не населённых Отражений, что само по себе заслуживало особого внимания, археологи наткнулись на остатки очень старой цивилизации, не похожей ни на одну из доселе известных. Это являлось необычным фактом – известно, что соседние обитаемые отражения непрерывно взаимно влияют друг на друга во множестве аспектов, в том числе культурном. И обнаружение настолько масштабного исключения из правила, родило аж две версии. Первая была банальная, каким-то образом, целое государство оказалось в изоляции. И вторая куда интереснее – данная цивилизация возможно, древняя настолько, что даже на тот момент, когда исчезли последние её представители, соседние Отражения были необитаемыми. Позднее оказалось, что правильной была вторая теория, о древности, причём выяснилось, что с возрастом непонятного народа первоначально ошиблись все, и намного. Пятьдесят седьмое тысячелетие до прихода Хелависы, события, от которого осуществляли летоисчисление все сидхэ. Задолго до начала Тёмной эпохи, и момента, когда сформировались основные цивилизации, от которых и произошли государства практически во всех обитаемых Отражениях. Воистину, народ Вереска считался первым, пришедшим во Вселенную после Сотворения. Так необычно назвали сам народ, кстати, далеко не случайно, как это могло бы показаться, хотя это и могло говорить о скудной фантазии исследователей. Сразу после начала масштабных археологических изысканий, выяснилась одна интересная подробность – символом неведомого народа был цветок вереска, который произрастал в этом мире повсеместно, даже там, где по идее не должен был, отчего, в конце концов, так назвали само Отражение. Изображения этого растения – целиком, а также отдельно листьев и цветков, находили буквально везде – на могильных камнях, на посуде, на чудом сохранившихся фресках в домах, и даже письменность народа сильно походила на переплетение трав с вкраплением цветов. Правда, позднее выяснилось, что найденное – специальное письмо для особо важных текстов, но и основной алфавит своими очертаниями напоминал стебли трав. При этом даже эти находки с простым языком долгое время ставили в тупик исследователей. Язык, не имеющий никакого отношения ко всем остальным существующим, та ещё штука. В конце концов, простая письменность начала поддаваться дешифровке, но шла она медленно, как все исследования, лишь совсем недавно удалось кое-как продвинуться вперёд. Но даже несмотря на это, сейчас как письмо, так и язык, считались, скорее, неизвестными. Из-за проблем с неизвестной письменностью, вышло так, что основная масса знаний о народе Вереска пришла не от находок, а со стороны, от тех чьи языки знали. Благодаря тому, что когда-то давно с этим стоящим на грани исчезновения племенем начали контактировать пришедшие в этот мир другие людские народы, до наших дней как переводы с оригинала на более поддающиеся пониманию языки дошло достаточно большое количество рассказов и всевозможных преданий из истории народа Вереска. Сама легенда, так не любимая Хелависой, и была одним из таких преданий, найденная как всегда в нескольких источниках. Основными среди них были три – неизвестно кем выполненный перевод оригинального текста, старый сборник сказок, легенд и мифов, куда попала художественно оформленная версия, и составленная неведомым бардом та самая песня по мотивам легенды, музыка к которой не сохранилась. Оригинальная запись так и не была найдена, и вполне возможно, что нужный свиток из специально выделанного тростника до сих пор мог лежать нерасшифрованным в огромных хранилищах Негросса, где и шла основная работа с наследием народа Вереска, хотя, скорее всего, он так и пропал вместе со своими создателями… В легенде, если отбросить огромное количество переплетающихся образов, аллегорий и вставок «со стороны», рассказывалась грустная история дружбы и расставания Воина Вереска, и его возлюбленной. Точная датировка событий, а также место действия и объяснение некоторых вещей, описанных в тексте, отсутствовали. Поэтому для тех, кто не занимался целенаправленно проблемой народа Вереска, сама легенда выглядела как очередной интересный и красивый текст. Над болотом туман, волчий вой заметает следы; Я бы думал, что пьян – так испил лишь студеной воды Из кувшина, что ты мне подала, провожая в дорогу, Из которой я никогда не вернусь; жди – не жди, никогда не вернусь… И не сомкнуть кольцо седых холмов, И узок путь по лезвию дождя, И не ищи – ты не найдешь следов, Что Воин Вереска оставил, уходя. Словно раненый зверь, я бесшумно пройду по струне; Я не стою, поверь, чтоб ты слезы лила обо мне, Чтоб ты шла по следам моей крови во тьме – по бруснике во мхе До ворот, за которыми холод и мгла, – ты не знаешь, там холод и мгла. И не сомкнуть кольцо седых холмов, И узок путь по лезвию дождя, И не ищи – ты не найдешь следов, Что Воин Вереска оставил, уходя. Ты однажды вдохнешь терпкий ладан октябрьской луны, В сердце сдвинется нож, боль поднимется из глубины; Неужели ты ждешь воплощенье беды, духа сумрачной стали, Чтобы снова дать мне напиться воды, этой пьяной хрустальной воды?.. Но не сомкнуть кольцо седых холмов, И узок путь по лезвию дождя, И не ищи – ты не найдешь следов, Что Воин Вереска оставил, уходя. И не ищи в морозной мгле следов, Что Воин Вереска оставил, уходя. (Мельница, «Воин Вереска») Вот так звучало датированное относительно поздним периодом стихотворное переложение легенды, под которое Хелависа написала музыку, исполняемую ей иногда на арфе. Наиболее ранний вариант текста предания, тот самый, что был переведён непонятно кем, звучал не слишком привычно, поскольку в точности повторял трудную для понимания стилистику изложения практически всего известного фольклора народа Вереска. Существовал, как ни странно, и перевод самого перевода, за авторством сидхэ, он был куда более понятным, но от таких преобразований немногие остатки достоверности тихо и незаметно испарились. В результате чего, хранившийся сейчас в библиотеке Негросса текст имел лишь художественную ценность. Но суть всей истории от этого не менялась. Глубинный смысл легенды, не понимал никто. Чем же она являлась на самом деле? Простая баллада, прошедшая сквозь века, миры, эпохи? Красивое, хотя и зловещее повествование? Или… отголоски событий неисчислимой древности? Истину искали и не нашли. Самым примечательным во всём тексте, Ангваром, и не только им, считался образ, связанный с воротами. Большинство тех, кто трактовал легенду, считали, что ворота символизируют смерть, потому как это – вполне очевидная версия. Но в некоторых узких кругах, в частности – Ордене, имелась и другая точка зрения, связанная с возможно главной тайной Отражения Вереска. Даже внятного описания той аномалии не существовало, что уж говорить об исследованиях. Нет, сидхэ как-то ещё пытались искать её источник, но лучший результат был тем ещё. Первая четверть южного полушария, ближе к полюсу, вот и всё, что смогли выяснить в долгих экспериментах. Сути аномалии за годы тоже так и не сформировали, хотя разных фактов у сидхэ имелось вдоволь. Непрерывно бушующий в глубинах пространства уже вечность средненький такой «шторм Хаоса», постоянные и не отслеживаемые проблемы с любыми порталами, непериодические помехи от неясного источника в каналах Единой информационной системы, плохое самочувствие поголовно у всех сидхэ, кто попадал в мир Вереска, необъяснимые явления вроде «болотного призрака», «звуков из ниоткуда», и прочее, и прочее. Все исследования не дали ничего, с точки зрения науки, Отражение являлось самым обыкновенным, нормальным, заурядным, и так далее, но вот против фактов не попрёшь. В своё время, вопрос аномалии даже собирались объявить закрытым из-за фактического отсутствия предмета исследований, но сделать это – так и не решились, да и сама Хелависа заинтересовалась происходящим, и вроде как даже на месте что-то исследовала. При этом, «давящая аура мира», как обозвали феномен с самочувствием тоже не прошедшие стороной мимо проблемы иштари, на неё не действовала никак. Чем только прибавило мороки и учёным, и самой Владычице, которая лениво отбивалась от попыток вовлечь её в исследования, причём как предмет этих исследований. Чем вся история закончилась, никто и не помнил. Зацепка, однако, всё же была. Единственная, хоть и стоящая на грани правды и вымысла. Из того, что удалось узнать по народу Вереска, была вытащена одна интересная подробность. Среди народа выделялась отдельная особая каста, называемая, как ни странно, Воинами Вереска. На момент первых контактов народа Вереска с другими жителями их мира, самих Воинов не было уже давно, однако память о них была жива. И их соплеменники единогласно говорили, что Воинами Вереска становились лучшие из лучших. С кем они воевали и что охраняли, знал лишь король, поскольку воины давали клятву молчания. Этим официальные сведения и ограничивались. Однако неофициальная информация, полученная из свободного анализа многих источников, говорила о том, что Воины возможно сторожили нечто страшное и опасное, настолько опасное, что этим не должен был завладеть никто, оно бы его просто уничтожило, а если ещё и вырвалось при этом… Других сведений, к примеру, о характере угрозы, в природе не существовало, как их ни старались отыскать. Но и того что имелось, хватило для того, чтобы отдельным приказом все исследования по теме перекочевали в специальные лаборатории Негросса, где соблюдалась полная секретность. Да и, в общем-то, болтать насчёт этого факта не рекомендовалось. Ангвар отдалённо слышал, что ничего конкретного исследователи так и не выяснили, ну кроме самого факта существования чего-то действительно непонятного в этом старом, почти всеми забытом мире, но это знали и до них. «Может, оно и к лучшему» – сказала бы Хелависа. Собственно говоря, Владычица Хелависа и была первой, кто предположил, что образ ворот связан с тайной, которую стерегли воины, а в свою очередь, тайна как-то связана с аномалией. Когда Хелависа наткнулась на текст, никто уже и не помнил. В своих бесконечных странствиях Владычица приносила в замок, тогда ещё Норштейн, а не Негросс, вообще всё, что находила полезным для зарождающегося государства, друзей, замка, и в последнюю очередь для себя. Разумеется, самым ценным среди всех её трофеев были книги – ведь как Хелависа, так и её народ, больше всего ценили знания, ну а книги… Что такое книга? Это – знания, считай, и есть. Благодаря стараниям, как её, так и других путешественников, устроенная в замке Негросса библиотека по праву считалась самой большой и полной, и это признавали даже Иштари, которые практически всегда считали, что именно их творения самые лучшие, независимо от истины. Прочитать все новые поступления в гигантскую коллекцию было довольно затруднительно, но частенько в длинных походах ничего другого делать не оставалось, кроме как уткнуться в страницы, держа книгу одной рукой, другой же держась за поводья верного боевого коня, который сам выбирает удобную дорогу. Возможно, тогда она и наткнулась на легенду, читая песенник какого-либо менестреля, или сборник сказок. Так или иначе, но Ангвар знал – Хелависа просто до дрожи боялась легенды о Воине Вереска. И видимо, не зря, потому что от скупых строк, повествующих историю последних из народа Вереска, веяло каким-то холодом и страхом. Что-то было в этой легенде… Что-то, недоступное пока пониманию. Однако ничего на ум Ангвару до сих пор не приходило. Легенда была самым последним, что он принялся бы разбирать, слишком всё в ней неоднозначно и запутанно. Даже имея под рукой полные материалы тех исследователей – самих специалистов-то давно уже нет в живых – он вряд ли начал бы разбираться с легендой. Нет, лучше оставить эту тему до лучших времён, когда, возможно, по легенде выяснится что-то новое. С этой мыслью Ангвар и заснул. Но сны не принесли ему покоя – он словно вернулся в тот поздний вечер, девятьсот тридцать два года и семьдесят один день назад, когда он в последний раз видел Хелавису. Незадолго до начала войны и её похода… *** Небо было в ту ночь чёрным. Ослепительно сверкали ветвистые молнии, с громом ударяя в скалы, а струи небывалого по своей силе дождя хлестали по высокогорной каменистой пустоши, где способны расти лишь мрачные ели да цепкие кустарники. Пронизывающий холодный ветер завывал среди множества шпилей, башенок и арок исполинского города-замка, высившегося на границе серых скал и пустых каменистых равнин. Из бесчисленных горгулий на крышах с хрипением лилась чуть мутная вода, едва успевая стекать в решетки, и через запутанную сеть тоннелей вниз, в ревущий пенящийся горный поток. Верхушка замка, включая его гигантские шпили, утопала в густых мечущихся тучах, в которых изредка полыхали разряды молний. Город был пустынным, и мёртвым, замок же чувствовался находящимся на последнем издыхании. Очень мало окон горело разноцветными витражными огнями, по большей части силуэт был угольно-чёрным. Правда, изредка на его фоне мелькали неясные огоньки и тени – так в грозу визуализировались сгустки энергии на куполе защиты. Давно смолк шум голосов в его коридорах и залах, давно в многоуровневых подземных лабораториях замирала и замирала жизнь и работа. Негросс не служил больше столицей Империи, она переехала в удобный город далеко отсюда, на тёплые равнины, оставив громадный и мрачный замок среди гор Ордену, понятия не имевшему, что с ним делать. Сейчас в Негроссе по сути жила лишь Хелависа с друзьями, и всё. Источник, на котором некогда выстроили Негросс, постепенно угасал. И это было большой проблемой. Множество крайне полезных плетений начало давать сбои и отказывать по разным причинам, вплоть до нарушения структуры от недостатка энергии. Нет, если быть честным, то в городе и без того наличествовало немало заброшенных зданий, за которыми давно никто не следил, так что плетения в них и до этого постоянно отказывали и рассеивались. Но здесь проблема затронула Цитадель, основу города, замок, очень часто по ошибке и называемый Негроссом, на что его обитатели давно перестали обращать внимание. Неполадки проявились далеко не сразу. Сначала выходили из строя разные мелочи, вроде подогрева пола или открывающихся по мысленному приказу дверей, но затем появились бреши в защите, и это стало тревожным сигналом. Обеспокоенные такими тревожными переменами Советы, приняли тяжёлое, но верное решение – оставить замок, и перебраться куда-то ещё. Резервный центр для таких ситуаций просто не существовал, но чем сидхэ хороши, так подходом к решению любых проблем. Нет города? Построим, без вопросов. И построили, правда длилось это не одно столетие, но не дожидаясь завершения хотя бы всех основных зданий на новом месте из старого начался планомерный вывод служб и подразделений. То же происходило с научными комплексами – старым, под горой с замком и новым, под городом. Из-за недостатка энергии лаборатории и центры закрывались, постепенно переезжая в другое место, всё же что нельзя было вывезти, оставлялось на месте со всей документацией. Просто на всякий случай, а то мало ли. Эвакуация из Негросса всех, кого только можно, продолжались больше ста лет, после чего в замке остались лишь службы по поддержке его состояния да Орден. Все прочие сидхэ ушли, оставив погруженными в вечный сон и тишину Цитадель и город, с распахнутыми настежь центральными воротами, которые никто не трогал уже несколько тысяч лет. Нет смысла запирать, всё равно во всём Негроссе насчитывалась едва-едва пара десятков жилых зданий, остальное стояло пустым и заброшенным, как на протяжении несколько веков, так и чуть ли с момента основания города, двенадцать тысяч лет назад. *** В занимавшей башенку-пристройку к северному фасаду замка комнате, со сводчатым ребристым потолком, стоял полумрак. Окно с витражом, на котором был изображён рыцарь с мечом, стоявший на фоне грозной зубчатой цитадели, было задёрнуто тяжёлой, потемневшей от времени, пурпурной шторой. Другое окно, на этот раз простое, смотревшее в сторону соседней башенки, шторы не имело, и через него комнату озаряли вспышки молний, бьющие в невидимые в темноте шпили. Обычно это окно Ангвар держал открытым, но сейчас, в грозу, деревянную створку плотно запирала щеколда. В немного мутноватое толстое стекло с шумом бились потоки воды, льющиеся с неба и подхваченные ветром. Откуда-то сверху, там, где рама стыковалась с каменной стеной, сочилась вода, и на подоконнике накапала небольшая лужица. От резких порывов ветра на улице, сквозняк каким-то образом проникал в коридор сквозь неведомые щели, затем пробирался через неплотно закрытую, и чуть заметно шевелил пламя свечи на столе. Сам хозяин сидел в кресле за столом, и внимательно читал толстую книгу по фортификации, взятую когда-то из замковой библиотеки, изредка отхлёбывая из кружки. Ангвар уже давно размышлял над восстановлением собственного замка, ныне лежащего в руинах, и занимался потихоньку составлением проекта. В свободное время же он читал всю доступную по теме литературу. И когда была перевернута шестьдесят восьмая страница, слегка прикрытая дверь протяжно скрипнула. Затрепетала свеча, среди шума дождя послышались шаги. Это шла хозяйка Негросской Цитадели… – Снова замок?.. – раздался в шорохе дождя тихий вкрадчивый голос, и шаги стали мягче: гостья дошла до ковра. – Ну да, изучаю вот помаленьку, – тихо ответил Ангвар. – На улице гроза, да ещё поздний вечер. Спать не хочется. Вот и взялся за чтение… Пока Ангвар отвечал, Хелависа медленно обошла его, и с ногами забралась в другое кресло, стоявшее сбоку от стола прислонённым спинкой к межоконному простенку. – Тебе легко, знаю. А вот мне тревожно что-то. Сама не понимаю, в чём дело. Вроде бы всё хорошо и спокойно, но вот – как-то не по себе. – И что, совсем ничего? – оторвавшись от книги, Ангвар посмотрел на своего самого близкого друга. Владычица сидела неподвижно, направив взгляд куда-то в тёмный потолок. Сейчас её лицо не выражало ничего, кроме задумчивости и лёгкой тревоги. – Ничего, в том то вся и беда. И это меня пугает, – задумчиво произнесла она, чуть пошевелившись. – Я даже не знаю, что мне делать? – Я тоже не знаю… Несколько минут в комнате стояла тишина, заполненная лишь шумом дождя и лёгким потрескиванием свечи. В конце концов, Хелависа плавно и грациозно встала, потянувшись как кошка и, подойдя к другому окну, сдвинула тяжёлую штору. За ней от пламени свечи таинственно поблёскивал цветастый витраж, по которому снаружи яростно барабанил дождь и лились струйки воды. Время шло, а Хелависа стояла неподвижно, лишь изредка вздыхая над чем-то своим. Поняв, что в таком состоянии Владычица может пробыть ещё очень долго, Ангвар тихо встал и, подойдя к стоявшей в неподвижности фигуре, обнял её за плечи. Та лишь чуть откинулась назад, и закрыла глаза. – Не тревожься, – тихо прошептал он подруге. – Утро вечера мудренее будет. Иди, поспи, а завтра попробуем разобраться, в чём дело. – Думаешь?.. – так же шепотом ответила она. – Я не думаю, а знаю, – улыбнулся ей Ангвар. Он старался выглядеть как всегда, добродушным весельчаком, хотя чуйка подсказывала ему, что сейчас всё серьёзно и по-настоящему. Это была не обычная грусть о прошлом. И не задумчивость, когда Хелависа методично крутила в мыслях какую-то сложную, но необходимую вещь. А что-то совсем иное… Происходящее с Хелависой ему не нравилось. Сильно не нравилось, хотя бы потому, что Ангвар не понимал, что на этот раз повлияло на холодную и невозмутимую Владычицу? – Ну, хорошо… – уже голосом ответила Хелависа и медленно повернувшись, с лёгкой улыбкой пристально посмотрела в глаза Ангвару. Тот внимательно вглядывался в зелёные, отражавшие слабый свет огонька, зрачки. Что он в них видел? Всё та же грусть и… страх? Да, чуйка и на этот раз не обманула Ангвара, здесь было не всё так просто. Хелависа не притворялась, а значит её шестые чувства, интуиция и всё прочее говорили об одном – опасность. Какая она, от кого или от чего исходит, когда ждать беды – сознание ещё не понимает. Нет информации. Но главное, что сам факт известен… а если предупреждён, значит, вооружён – это одно из мудрых высказываний, повторяемое за людьми сидхэ, и являющееся неофициальным девизом службы внешней разведки. Значит, завтра начнётся работа. Смутные цепочки ассоциаций, перенесённые на бумагу и отданные лучшим аналитикам, превращаются в конкретные факты, ну а далее будет видно… – Не бойся, я с тобой, – прошептал Ангвар и, сделав полшага, прижал к себе стройное тело. Хелависа замурчала как кошка, и моментально преобразилась, грусть, и то странное выражение глаз быстро сменила радость и лёгкая улыбка. Приподнявшись на цыпочках, она обхватила шею старого друга и прижалась лбом к его плечу. Ангвар осторожно высвободил одну руку, и принялся лениво перебирать длинные шелковистые волосы, пахнущие травами… Так они и стояли под шум дождя, среди трепыхающихся от сквозняка теней. Что творилось сейчас в душе Хелависы? Что она чувствовала? Ангвар отдавал ей все свои эмоции, всю теплоту и радость их дружбы. Владычица буквально купалась в потоках невидимого, но осязаемого света. И это принесло с собой спокойствие. Но долго ли оно продлится? Хорошо бы до завтра… – Всё хорошо… – между тем, тихо и уверенно произнесла она. Тон был уже немного другим, куда более спокойным, что Ангвара обрадовало – его подруга начала приходить в себя. – Успокоилась? – поинтересовался он у Владычицы, одновременно разжимая объятия. Та немного отступила, подняла на него взгляд и, поправив волосы, медленно кивнула головой. – Можно сказать, что да. Но всё равно… тревожно как-то. – Ты не тревожься. Иди лучше поспи. Проводить? – А давай. В последний раз обняв своего друга, Хелависа быстро подошла к двери, и с тихим скрипом отворила её. Ангвар устремился следом и, взяв Владычицу за руку, медленно повёл к её покоям. Неширокий коридор был погружён во мрак, лишь изредка озаряемый цветными вспышками молний, свет которых шёл через витражи. Тем не менее, этого скудного и редкого освещения хватало для того, чтобы можно было пройти по шершавым плитам, нигде не споткнувшись, и не пропустив нужную дверь – а их в коридоре было шесть. Тихо щёлкая кнопками, хозяйка набрала код на панели хитрого замка своей двери. Как часто шутила Чертик, Хелависа не любила ключи, потому что их постоянно теряла, но на самом деле от замков с ключами она отказалась ещё в Норштейне, когда таскаемая с собой связка по весу превысила килограмм. С лязгом отодвинулся засов. Хелависа бесшумно отворила не очень тяжёлую деревянную дверь, и ступила в свою личную комнату, потянув за собой друга. Владычица разместилась в точно такой же, расположенной над фасадом, только с другой стороны, квадратной башне. Ну, разве что, в отличие от Ангвара, она несколько расширила свою жилплощадь, использовав пустое пространство под шпилем, куда можно было залезть при помощи длинной приставной лестницы. На этом своеобразном чердаке Хелависа хранила всякие мелочи, вроде старых артефактов, которые с одной стороны полезны, а с другой стороны попросту не нужны ни ей, ни кому бы то ни было ещё. Свою спальню-кабинет Хелависа обставила достаточно функционально, и в то же время уютно, комфорт она всегда любила. Мягкий пушистый ковёр на деревянном паркетном полу, выложенном в сложный узор. Обшитые резными панелями из дорогих пород дерева, стены. Ажурная бронзовая люстра, висящая на длинной цепи, электрическая, как и всё освещение в замке. Три достаточно больших сдвоенных витражных окна, на которых висели распахнутые сейчас тёмно-зелёные шторы. Справа от входа широкая кровать, над которой провисал роскошный пурпурный, расшитый золотом, балдахин. Слева и до самого окна тянулись три высоких книжных шкафа, забитых литературой так, что и на них, и даже в углу, стояли стопки не влезших книг и альбомов. Прямо напротив входной двери, вплотную к среднему окну, расположился письменный стол и кресло, на самом столе среди груд бумаг и разных мелких предметов, высился терминал имперской информационной системы. Справа от стола имелся ещё один шкаф, на этот раз со стеклянными дверцами, в нём находились не книги, а информационные кристаллы. Рядом со шкафом, прикрытая чехлом, ждала арфа. Потолочные балки высоко наверху скрывались в полумраке, но тем не менее, они были расписаны простыми традиционными орнаментами сидхэ, а ещё с них кое-где на длинных шнурках свисали колокольчики и подсмотренные где-то в одном из миров поделки из висящих вокруг круглой деревяшки металлических трубочек, тихо и так красиво звенящие на сквозняке. Но сейчас все окна были закрыты, и в маленькой башенке стоял лишь шелест дождя. Спокойствие. Сонм тишины. И лёгкий аромат благовоний. – Ну вот, я здесь, – обратилась Хелависа к Ангвару и подойдя к кровати, села на неё. – Пойдёшь спать? – Пойду тогда, куда же денусь, – ответил ей друг. – Ну, спокойной ночи. – И тебе тоже хороших снов, – чуть слышно проговорила Владычица. Ангвар коротко кивнул, и тихо отступил в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь. Немного постояв среди мерного шороха дождя, он повернулся и заспешил к себе, раздумывая над тем, чем же заняться – продолжить вникать в особенности проектирования выносных барбаканов, или оставить фортификацию до завтра, а сейчас лечь спать. Решение было принято очень быстро, и вскоре Ангвар уже лежал под одеялом, медленно засыпая под звуки ливня. Хелависа, заперев дверь и быстро переодевшись, также рухнула под одеяло, и почти мгновенно заснула. Несмотря на достаточно раннее пробуждение, она не выходила из комнаты до обеда, просто неподвижно лежала в постели и глядела в потолок, обдумывая всё, что узнала незадолго до этого. Несколько раз Ангвар подходил к двери, прислушивался, и убедившись, что та по-прежнему заперта, возвращался. Ближе к вечеру должен был состояться его отъезд, так что он аккуратно к нему готовился. В конце концов, добровольная затворница показалась из своих покоев и, пообедав вместе со своим другом, помогла ему окончательно снарядить дорожную сумку. Так что до отъезда оставалось около часа свободного времени, которое неразлучные друзья потратили в отдыхе за обсуждениями некоторых идей по поводу тематики для новых витражей замка, достаточно болезненной проблемы вечной стройки, учитывая количество окон и то, что витражными среди них было не больше четверти. Наконец, когда закатное солнце уже скрывалось за горизонтом, ярко сверкая на снеговых шапках окружающих замок гор, настало время отъезда. Хелависа, как обычно, сама провожала своего друга, на этот раз через ворота, ведущие в город. Конь был осёдлан, сбоку приторочен дорожный мешок, а сам всадник, уже с накинутым на плечи серым плащом, держа животное под уздцы, обнимал свою верную подругу. Ангвар далеко не в первый раз надолго покидал замок, но всё равно, никак не мог избавиться от чувства тоски, и как можно дольше оттягивал момент расставания. Если время позволяло, конечно. Она всегда ощущала примерно схожие чувства, но старалась скрыть их. – Ну, давай. – Счастливо оставаться! – бодро ответил Владычице Ангвар, сгоняя уныние и тоску. Руки разжались, нога оказалась в стремени, и вот серый всадник уже на коне. Лёгкий толчок пятками, и послушное животное переступило копытами. Стражники при входе, терпеливо ждавшие окончания традиционного ритуала прощания, приготовились закрыть тяжёлые боковые двери за Хелависой, как только она пойдёт обратно к себе. Никто из сидхэ не обижался, и не считал такой простенький, не несущий в себе особого смысла, ритуал, пустой тратой времени. Они понимали, что именно так правильно, и иначе быть не может. В конце небольшой площади с фонтаном, расположившейся прямо перед входом, Ангвар обернулся. Владычица стояла так же ровно, и непоколебимо. Увидев его взгляд, она подняла руку в прощальном жесте. Всё, их старый ритуал завершён, и теперь долгими вечерами Хелависа не будет тосковать по верному другу. Впереди для Ангвара была лишь дорога, которая обязательно должна закончиться здесь же, в городе-замке, ставшим для них родным домом, хотя ни он, ни она, не родились в этих краях. Ангвар также выбросил из головы все мешающие чувства и воспоминания, и просто понёсся на юг, по извилистым каменным мостовым прилепившегося к горе города, заброшенного и практически покинутого, но всё равно красивого. Он миновал огромные и тяжёлые превратные башни, стоящие грозно и мощно, как стражи, проскакал через арку мимо открытых уже невесть сколько времени, створок ворот, и направился по извилистой горной дороге вниз в долину, где тянулась серая нить старого каменного тракта. Мрачный ельник, который и огибала дорога, устремляясь на запад, скрывал за собой очертания гребенчатых стен и башен Негросса, и провожал его настороженным молчанием. Как всегда. Ничего среди высоких разлапистых елей интересного не было – камни, коряги, мох, чахлая трава и поросль… Вот чего было действительно много, так поросли самих елей. Непонятно, ведь при таком сумраке даже в яркий полдень зачах бы любой росток. Хотя кто ведает жизненную силу, затаившуюся в бурой чешуйке семени? Хелависа же, проводив взглядом всадника, вернулась в замок, и на автомате пошла вверх, размышляя всё о том же? Она прошла по центральной широкой лестнице, и наконец остановилась на площадке. Чем бы заняться, чтобы хоть как-то отвлечься от постоянно грызущих её эмоций? Сходить к кому-то из её близких? Она запросила у Хасс’иса местоположение своего внутреннего круга, и услышав ответ, пожала плечами. Верная Чертик устроилась в библиотеке, где методично штудировала какие-то толстенные книги по непонятным проблемам. Вторая помощница и ученица Серебряная хлопотала на кухне, вовсю занимаясь кулинарными экспериментами. Йеннифер же, судя по всему, вновь исследовала подвалы замка, хотя узкие ходы, пронизывающие всю гору, и пустоты внутри разгрузочных сводов можно было назвать подвалами лишь с натяжкой. Ничего особенного в пыльных и тёмных помещениях не было, кроме всякого мусора и остатков стройматериалов, но, видимо, на что-то первая помощница и основная ученица надеялась. Слухов и легенд о замке, за тысячелетия придумали более чем достаточно. Взять хотя бы «источник живой воды, дающей исцеление, если выпить». Каким образом вода должна была бить из монолитной скалы, никто не уточнял. Короче говоря, самые обычные слухи и выдумки. Но так или иначе, идти к любому из ближних друзей не было ни смысла, ни интереса. Так что Хелависе оставалось лишь одно – вздохнуть, да и вернуться в свою небольшую комнатушку внутри маленькой башни замка, и немного отдохнуть перед работой. Никто не знал, что скоро она покинет такой родной замок, и не вернётся…