Дорога Хаоса

Пока трактирщик размышлял о тонкостях военной политики пока что ещё не соседней империи, и роли в продвижении политики одного конкретного седого шутника, сам Хельдар вышел на залитую солнцем улицу, и как обычно глянул в сторону моря. А там… За прошедшее время, тёмное пятнышко на горизонте заметно увеличилось, и действительно стало походить на гордого покоритель морей. Вот только вид у корабля был такой, будто плавал никак не меньше года. Причём без экипажа и по не самым спокойным местам – казалось, что на нём не было ничего целого. Впрочем, по палубе суетились едва заметные фигурки людей, а свежий ветер надувал два несколько рваных паруса, на которых корабль шёл прямо к берегу. Причём направлялся он явно в сторону порта, куда уже начал стекаться народ в своём извечном любопытстве, хотя вроде бы только утро. – Пойти что ли туда? – спросил сам у себя Хельдар, и тут будто остановился. Интуиция уже подсказывала ему, что дело непонятное, и сейчас он аккуратно формулировал сумбурные мысли. Вскоре он чётко смог сказать – перспектива у гостей получалась не совсем хорошей. Кем бы ни были эти неведомые путники, им всё равно придётся столкнуться с нехорошим гостеприимством теневой стороны Немиры. Этот городок, внешне красивый и мирный, на деле же изнутри походил на медленно гниющее дерево. Замаскированные под простых обывателей люди, для которых нет ни закона, ни чести, а бог всего один – деньги. Страшный враг, правда, к счастью, не единый. Но недооценивать его нельзя. Сказать сложно, как быстро они узнают о госте, и как быстро прикинут, что к чему. Но, так или иначе, как только враг сделает соответствующий вывод из одного факта прибытия неизвестного корабля, дело будет плохо для всех. Что дальше? А дальше сценариев можно предложить несколько, но общее у них есть, для экипажа ничего хорошего из них не выходит всё равно. В любом случае, их путешествие здесь окончено. Теперь его долг один – вмешаться и не позволить местным дельцам как-то навредить команде, а может быть и нанести по ним удар? И, правда, надо же когда-нибудь начать борьбу в Немире? Ситуация в городе ему не нравилась, особенно на фоне происходящего в окрестностях. Равно как и не нравилась многим другим. Но слишком уж много разногласий накопилось между союзниками, слишком противоречивы их цели. Изменить же что-либо в одиночку никому не под силу. Про городской магистрат можно забыть, больше его половины под контролем преступников. Армии у города нет, и не было, а стража наёмная и ей на расстановку сил плевать, лишь бы платили. А значит, ситуацию переломит только одно. Нужно объединить всех верных той Клятве. Нежданный гость может стать отличным поводом для первых действий. Хельдар прервал размышления и, удостоверившись в том, что его решение изменению не подлежит, повернулся и зашагал вниз по улице в сторону порта. День обещал быть сложным. *** Что такое небольшой торговый порт? Ранним утром, у старого, но крепкого пирса трутся бортами десятки рыбачьих лодок, пахнущих рыбой, ожидая, когда их хозяева выйдут в море за уловом. Днём их место занимают приплывшие по реке баркасы и суда побольше, отдельного речного порта у Немиры не было никогда. Небольшой причал заставлен и завален бочками, ящиками, тюками и прочими грузами, что уже извлекли из небольших, но вместительных трюмов торговых посудин загорелые грузчики. Они же таскали груз наверх, к не менее старым покосившимся от времени складам, где крикливые и очень сердитые кладовщики показывали куда заносить и как ставить. Это всё продолжалось до вечера, когда трюмы полностью пустели, и дальше делать было нечего. Портовая обслуга разбредалась по окрестностям, пропивая тяжким трудом вырученные гроши. Кто-то из гостей отплывал, изо всех сил отталкиваясь шестами, преодолевал стремительное течение реки и шёл обратно в деревушки. Кто-то ночевал в многочисленных трущобного вида гостиницах, а отплывал уже утром. Или же вообще не ночевал, пьянствуя в многочисленных трактирах прямо у порта. Более крупные морские корабли заходили несколько реже, и швартовались к другому причалу, повыше, их приход был достаточно важным событием. Тогда на несколько дней весь припортовый район сильно оживлялся, на суматошном рынке традиционно удваивалось количество незаметных шпионов, оборванных нищих, цветастых фокусников, закутанных в платки и юбки гадалок и прочих шарлатанов, а магистрат носился от родного здания до причала и обратно. Как раз пару часов назад, один трёхмачтовый красавец пришвартовался на дальние причалы, и теперь таможня усердно обшаривала всё большое судно в поисках контрабанды, которая, разумеется, имелась, весь вопрос стоял лишь за суммой откупа. Но для начала надо было убедиться, что деньги соответствуют товару, и в трюме нет ничего подозрительного, вроде хитро запрятанной среди груза разобранной на части баллисты. Прецедент, кстати, был, та знаменитая метательная машина будучи конфискованной, уже давно стояла на дощатом постаменте прямо перед зданием таможни и разваливалась, никому не нужная. До сих пор терпящий бедствие корабль гнало ветром в сторону порта, но Хельдар, прикинув его курс, понял – неизвестные моряки заметили устье реки, в котором расположился небольшой док, и пытались править туда. Потому что столкновение корабля с пирсом уж точно не принесло бы пользы и первому, и второму. А у реки можно гарантированно найти хоть какую-то отмель, прямо на которую сесть днищем, погасив скорость. На крайний случай можно просто взять и врезаться в пологий песчаный берег. Разбуженные шумом докеры уже носились туда-сюда на обоих берегах, спешно готовя лодки, канаты и упряжки волов, задача которых – втащить морского странника в отгороженную от реки бухту дока, если он сам туда не зайдёт. На ближайшем к доку из «речных» пирсов тем временем, уже образовалось столпотворение. Портовые бездельники, разной степени трезвости гадали на тему «откуда плывёт», да «а что везёт». Матросы бывалого вида, с приставшего недавно корабля, собрались в группу, и презрительно поглядывая на местных, наоборот, громко и демонстративно бросаясь морскими словечками, пытались определить, где же так трепало да сколько носило по волнам их гостя, а заодно удивлялись странной конструкции корпуса. Прибежавший сонный начальник порта охал и ахал насчёт не бесконечного объёма складов. Разрушений корабля он не замечал, как явно не видел то, что корабль явно шёл не в порт. Вальяжно подошедшие здоровенные амбалы, работающие в доке, но живущие в городе, лениво отвязывали от сваи свой небольшой баркас. В общем, присутствующие нашли занятие. И только Хельдар спокойно стоял у причала, и, прищурившись, смотрел против утреннего солнца, со стороны которого к ним ближе и ближе подходил нежданный гость. Всё ближе… Наконец низкий и изящный корпус приблизился настолько, что были видны мельчайшие детали. Едва заметные и наоборот, хорошо различимые там, где повреждения, швы набора, сверкающие на солнце медные детали, свисающие со всех мест корпуса разной толщины канаты и верёвки… Мачт не было, на их торчащих обломках примостились два явно самодельных паруса. Нос вообще оказался разбит, и сейчас из месива дерева торчали какие-то металлические штыри. Сам корпус так погрузился в воду, что волны подбирались к якорным клюзам, из которых свисали оборванные цепи. Странно, но никого из команды не было видно, хотя видно, что кораблём пытались как-то управлять, шевеля остатками рулевого пера, кроме того, откуда-то с борта из отверстия толчками лилась вода, видимо, матросы спешно откачивали заливаемые трюмы, не давая кораблю пойти на дно. Когда, казалось бы, цель уже была близка, и вот он, док, корпус задрожал, и послышался шорох. Стремительно падала скорость, и уже вот быстро плывший корабль стоит на месте, а волна с лёгким плеском уходит дальше от носа. Сел на мель. Тут же хором заорали, засвистели и заулюкали портовые работники, в шуме от которых потонул возмущённый вопль начальника. Но молчание было всем ответом. Никто даже не показался на палубе прибывшего корабля, словно тот был покинут, лишь продолжала выливаться откачиваемая вода. Докеры тем временем уже отвалили на баркасе, и шли прямо к носу. Надо же как-то снять с мели такого гостя, а для этого стоило бы оценить неведомо откуда взявшуюся отмель. Хотя в устье реки чего только не нанесёт. И тут матросы, до этого стоявшие молча, приветственно замахали руками и прокричали древнее приветствие для тех, кто спасся при кораблекрушении. На шум, откуда-то из кормовой надстройки выбежал человек, в рваном плаще. Он окинул взглядом толпу, и помахал им рукой, крикнув что-то в ответ. Теперь сомнений не оставалось, по крайней мере, часть команды уцелела в шторме. Тем временем баркас уже пристал к носу, докеры закрепили свою лодку, для верности, за один из торчавших из корпуса штырей. Затем начались долгие переговоры. Докеры хотели забраться наверх, оценить состояние корабля, хотя и так было всё ясно. Команда же, судя по всему, противилась. В конце концов, баркас был отвязан, и команда начала плыть обратно к пирсу. Раздававшиеся оттуда голоса не говорили ничего вразумительного, кроме удивления, но чем оно было вызвано, наёмник не понял. Зато, у Хельдара, неожиданно, разыгралось любопытство. Поэтому, отойдя в сторону, наёмник отвязал от причала чью-то плохонькую лодку, на которой и направился к кораблю. Зачем он это делал, Хельдар сказать не мог, просто его что-то вело вперёд. Расстояние до корабля оказалось преодолено за считанные минуты, и вот он аккуратно подходит к большому, обглоданному стихией, но крепкому корпусу. Сверху за действиями Хельдара наблюдали двое, крепкий усатый моряк, и… к его великому изумлению, молодая темноволосая девушка с обветренным лицом бывалого морехода, которая неизвестно что вообще делала на борту. Когда наёмник наконец привязался, девушка махнула рукой, и усатый здоровяк скинул ему с борта сложенный в кольца канат. Посчитав это как за приглашение, Хельдар крепко схватил импровизированный трап, оттолкнулся от лодки, и в два прыжка поднялся на невысокий борт корабля. Сверху его уже ждали, усатый подал руку и помог перелезть через широкий парапет. Девушка к этому времени отошла в сторону, и прислонилась к борту. Она явно очень устала за то время, пока корабль шёл к порту, и теперь чуть ли ни засыпала на ходу. Хельдар в поисках подходящего места для разговора быстро прошёлся по палубе, подозрительно оглядел сильно прогибающиеся под ним доски настила, и, наконец, выбрал там, где по его мнению, было крепче всего. Тут девушка, наконец, заговорила. Но странные, немного певучие слова с обилием гласных, принадлежали языку, который наёмник не знал, и более того – за свою жизнь не встречал никогда. Поэтому, когда девушка закончила говорить, он лишь развёл руками, и произнёс: – Не понимаю. – …? – перепросила немного растерянно собеседница. – Не понимаю, – терпеливо повторил наёмник, и принялся перечислять все известные ему народы у моря. Судя по отсутствию любой реакции, девушке произносимые имена не говорили ничего. Когда наёмник замолчал, не зная, как продолжить контакт далее, она лишь подняла взгляд и, указав на себя рукой, медленно проговорила. – Хе-ле-дис. Затем, также указав на своего спутника, невозмутимо покуривавшего трубку, сказала по слогам и его имя. – Си-ра-дже-ли. Наёмник кивнул, и приготовился было назвать себя, как Хеледис замотала головой, проговаривая что-то вроде «нии, нии» и повторно указав на моряка, произнесла: – Си-Джей. Теперь настал черёд гостя гадать, что означали слова и жест. Если названное вторым имя сильно напоминало сокращённый вариант первого то, скорее всего, девушка хотела сообщить, что второй произнесённый ей вариант лучше так как проще произнести. Главное, чтобы при этом её активное мотание головы из стороны в сторону означало именно то, что понимал под этим наёмник: «нет», но судя по всему, так оно и было. Кивнув им, наёмник указал на себя и чётко произнёс: – Хель-дар. – Хель…дар… – тихо произнесла девушка, словно вспоминая что-то забытое, но встряхнулась, и обратилась за чем-то к спутнику. Тот пожал плечами, и выудил откуда-то из-за пояса сложенный лист потрёпанной грубой бумаги, в котором угадывалась карта. Аккуратно развернув её во весь немалый размер, моряк положил карту прямо на палубу и пригласительным жестом позвал к ней наёмника. Тот подошёл ближе и, склонившись, принялся рассматривать кривые очертания берега, в то время как девушка просто стояла рядом. Странно, но карта изображала какие-то совсем уж непонятные земли и моря, во всяком случае, наёмник про них ничего не знал, хотя карту этого мира он представлял себе неплохо. Но всё же, несколько минут изучения карты, дали ему некоторое количество информации. Принцип отображения части мирового шара на плоский лист точно идентичен уже знакомому ему, хотя некоторые особенности у представленной карты всё-таки были. Также ему были знакомы некоторые обозначения, вроде значков ветров и течений. Буквы, которые и составляли все надписи, хоть и походили на знакомый Хельдару практически везде распространённый всеобщий алфавит, но в мелких деталях отличались от него, да и составляли неизвестные слова. В общем, история начала приобретать совсем уж непонятный оттенок, и гости могли быть пришельцами из другого… мира? Это объясняло в общем-то всё. И язык, и одежда, и конструкция корабля, и десятки мелочей, которые Хельдар уже успел выхватить. Да… не повезло им, в чужом месте, не зная ни языка, ни обычаев… да вообще не зная абсолютно ничего. А что говорил на этот счёт кодекс наёмников Севера? Им надо помочь, значит, наёмник и поможет всеми силами. Оторвавшись от карты, он развёл руками и покачал головой, а затем полез в свою небольшую дорожную сумку, где была сложена карта этой части мира. Развернув её, Хельдар положил на палубу поверх карты моряков, и принялся ждать. Девушка тут же чуть ли ни встала на колени и принялась изучать новый материал. Наёмник опустился рядом и, аккуратно тронув пальцем за её руку, привлёк внимание Хеледис уже к своей руке, которая указывала на небольшой кружок в глубине ничем не примечательной бухты. Убедившись, что девушка посмотрела на обозначение портового городка, наёмник произнёс. – Не-ми-ра. И привстав, обвёл рукой вокруг себя, показывая, что теснившиеся баркасы, грязные немытые пирсы, покосившиеся склады, лачуги и крепкие дома, ратуша, недостроенная башня и вообще лежащий на берегу моря город, и есть тот небольшой кружок на карте. Хеледис закивала, выразив свою радость насчёт долгожданного определения местоположения, но быстро нахмурилась, увидев полное отсутствие сходства между двумя картами. Сиджей же, вынув трубку изо рта, принялся о чём-то втолковывать девушке, а та рассеянно кивала ему. Между тем, Хельдар полез в свою сумку, чтобы посмотреть, не найдётся ли там ещё чего-то, и растерянно замер. Ну как он мог забыть про них? Переговорные амулеты! Вообще-то – это была крайне полезная вещь, придуманная специалистами из его гильдии. Всего лишь пара камешков с нанесённой на них рунной схемой, которые можно было повесить на шнурке на шею, а какова ценность! Амулеты дополняли общение между своими владельцами передачей мысленных образов, которые в голове собеседника трансформировались в известные ему понятия. И как же повезло, что пара амулетов, используемых его гильдией, завалялась в кармане, причём, когда наёмник заполучил себе их, он почти не помнил. Сделав обрадованное выражение лица, наёмник нашарил два холодных диска с тонкими кожаными ремешками и, подойдя к девушке, протянул ей амулет. Та вопросительно посмотрела на него. Наёмник аккуратно вложил ей в руку такое сокровище и, взяв свой амулет, медленно одел его на шею. Немного помедлив, Хеледис сделала то же. – Ты меня понимаешь? – произнёс наёмник с целью проверить, действуют ли амулеты? Хотя их подзарядка и шла путём вбирания в себя малой части сил носящего, но кто его знает… Однако всё было хорошо, разработка гильдейских мастеров превосходно действовала и сейчас, потому что Хеледис, находящаяся в состоянии удивления и радости, ответила. – Понимаю! Но… как? – Мы называем это Искусством. Оно позволяет творить удивительные вещи, вроде такого вот переговорного амулета, но доступно лишь немногим, а раз так, большинство живущих в этом мире, считают Искусство выдумкой. Сказкой. – Ага. Я знаю, что ты имеешь в виду, – медленно произнесла Хеледис. Затем, стрельнув глазами в сторону плохо понимающего, что происходит, спутника, она спросила. – А на него не найдётся такой чудо вещи? – Увы… – развёл руками наёмник. – С собой всего пара. Но можно потом добыть ещё немного, вроде как у одного хорошего знакомого запас есть, а пока придётся общаться с ним только через тебя. Кстати, он кто, капитан что ли? – Нет, капитан здесь – это я, – чуть грустно сообщила девушка. – Имею честь представиться, Хеледис Эйвен Льяна Сероглазая. А Сиджей просто боцман. – Красивое и длинное имя… Сероглазая – это твой Род? – Да, ты прав, – кивнула Хеледис. – Я последний представитель своего рода. Эйвен – это имя моей матери… пусть вода мягко несёт её душу… Льяна же в моём имени означает имя моего корабля. – Интересная традиция, – заметил наёмник, и представился сам. – У нас всё проще, моё имя Хельдар-старший, имя рода же говорить не принято. – Хорошо, я не буду спрашивать… Повисла тишина, нарушаемая лишь пронзительными криками чаек, плеском волн о борта корабля и шумом постепенно расходящейся толпы. Хеледис, что-то обдумывая про себя, прислонилась к борту, а наёмник запоздало подумал, что представил себе Сиджей, потому что со стороны их разговор звучал крайне странно. Наконец, Хеледис оторвалась от своих мыслей, и пристально посмотрев на наёмника, сказала. – А теперь мне всё-таки хочется узнать, куда же мы прибыли? Так началась длинная и увлекательная беседа… Закончилась она не скоро, лишь поздно днём. Хельдар спустился с борта в немного ошалелом состоянии, и минут пять просто приходил в себя на мотке каната. Все его опасения и теории получили заметную поддержку, местные ни за что не выпустят из рук такой подарок судьбы. Даже то немногое, что смогут понять, существенно изменит расстановку сил. А ведь при этом, большая часть рассказанного, вообще ни в какие ворота не лезет. О друзьях можно забыть, чем меньше знают, тем лучше. А знает пока только один наёмник, благо языковой барьер служит относительно надёжной защитой, а амулетов наподобие тех, что достал Хельдар, у преступных кланов Немиры нет, и не было. Да, всё что Хельдар узнал от капитана, казалось совершенно непонятной ему чепухой. Путешествия между мирами, страшный враг… Подобное встречалось разве что в легендах и балладах, но… Слишком уж многое говорило о том, что это всё – самая что ни на есть настоящая правда. Он, разумеется, слышал и о великом событии тысячелетней давности, могущественных злодеях и не менее могущественных героях, которые им противостояли. Он также слышал легенду о славной воительнице, схлестнувшейся как-то в смертельном бое с верховным злодеем, и павшей вместе с ним. Но всё это для него такое далёкое, и казалось, никак не касалось последних событий. Вот только одна вещь меняла всё. Совсем недавно Хельдар видел сон. Сначала он увидел, что стоял в странном месте, будто всего лишь чёрное пространство, но между тем, что-то неуловимое менялось вокруг. Через некоторое время, эти изменения стали более явными, и он понял, что вокруг на мгновение вспыхивали золотистые узоры, которые так быстро менялись, что его разум не позволял их разглядеть детально. Внезапно, Хельдар почувствовал, что кто-то за ним внимательно наблюдает. Он обернулся и увидел, что где-то за спиной – и близко и далеко, расстояние не представлялось возможным определить – существовала странная преграда, больше всего похожая на неспокойную водную гладь. За преградой же виднелось что-то непонятное. Казалось, что пространство за ней состояло из струй движущегося с огромной скоростью дыма. И среди этих струй стояла женская фигура. Вернее, Хельдару был различим лишь силуэт, но он сразу понял, что фигура за преградой принадлежит женщине, на удивление высокой, с длинными чуть развевающимися волосами и в длинной же одежде, похожей на плащ, но скорее на подобие мантии. Ещё наёмнику были видны два почему-то светящихся тускло зелёным светом глаза, всё остальное утонуло в той дымке струй. И вот этот взгляд потряс Хельдара больше всего. В нём не было ничего, кроме немыслимой боли и желания жить. Он не мог сам оторваться от жуткого взгляда, такова была его сила, но тут что-то помогло наёмнику, и он отвёл глаза в сторону. Затем за спиной раздался голос: «Ты должен помочь ей вернуться…» И всё пропало. На следующий день он долго пытался понять этот сон, но в итоге так ничего не добился, причем, неясно было даже то, а кому собственно помогать? Лишь позднее неизвестно откуда в памяти возникло, но почти сразу улетучилось имя, оставив один лишь смысл. Дочь Хаоса. И больше ничего… Хельдар вспомнил об этом сне во время долгого разговора с командой этого нежданного корабля, потому что совсем чуть-чуть знал один древний язык, уже давно считающийся мёртвым. И на нём слова «Дочь Хаоса» звучали, примерно, как имя капитана этого корабля, странной девушки Хеледис. Она ли звала в том сне на помощь? Скорее всего, нет, но внутреннее чутьё говорило Хельдару – их неожиданной гостье обязательно надо помочь. Особенно когда его чутьё просто кричало, что все события только начинаются. Всё шло к тому, что скоро тихой Немире придётся забыть о тишине.