Дорога Хаоса

Небольшой отряд в составе капитана Хеледис, переодетой в обыкновенного матроса, боцмана Сиджея, играющего роль капитана, помощника капитана по грузу Пастора, за свой аристократический вид, временно ставший штурманом, и наёмника Хельдара который в отличие от всех был сам собой, продвигался по вечернему городу. Выйдя за пределы затихающего порта, компания окунулась в суету этого небольшого, но активно живущего портового городка. Крикливые уличные торговцы, сновавшие с лотками, полными еды и всяческой мелочёвки. Стонущие на каждом углу грязные оборванные нищие. Мелькающие то тут, то там подозрительные фигуры, поголовно закутанные в плащи самого разного покроя. Неясные крики, доносящиеся из подворотен. Громко распевающий своё «ножи-ножницы» точильщик. Грохочущая по мостовой телега, доверху набитая каким-то товаром для рынка. Храп уставших коней. Несколько раз к спокойно идущей колонной по двое прямо по центру улицы четвёрке подбегали слегка и не очень оборванные мальчишки и выпрашивали денег. Наёмник некоторым охотно давал пару медяков, а других гнал окриком либо пронзительным взглядом – интуиция подсказывала, кому подачка пойдёт на пользу, а кто отдаёт всё собранное местным воротилам – по своей воле или нет, его не интересовало. Один раз с пояса немного рассеянного Пастора чуть было не срезали кошель, но тут вовремя среагировала Хеледис, и незадачливый грабитель, воя, отлетел в сторону, тряся отбитой рукой. Его напарник, вовремя оценив настроение Хельдара и кулаки боцмана, предусмотрительно остался в стороне. Впрочем, несмотря на все эти мелкие неудобства, Хеледис чувствовала себя спокойно и уверенно. Как она считала, до того рассадника зла, где и началось их плавание, Немире было ещё далеко. Поэтому, замаскированная девушка и не пялилась по сторонам, а шла опустив голову, однако наблюдая краем зрения за обстановкой вокруг. Но по мере их продвижения дальше, по окраинам города мимо центра, стали появляться различные вопросы. Места вокруг плавно становились всё более и более безлюдными, всё больше заброшенных домов с наглухо заколоченными окнами и дверьми она провожала короткими взглядами. И вот когда очередной проулок вывел их на неширокую, всю заросшую травой и мелким кустарником улицу, по сторонам которой были обшарпанные дома с зияющими пустотой глазницами окон, девушка уже не выдержала и подойдя ближе к наёмнику, шепотом задала вопрос. – Хельдар, скажи, почему здесь так всё… пусто?.. – Странная история вышла, – отозвался наёмник, жестом подзывая немного отставшего Пастора. – Район в прошлом имел дурную славу. Главная улица, по которой мы идём, достаточно пристойная, всё же она переходит в восточную дорогу, которая затем вливается в большой тракт вдоль побережья, а вот пара кварталов справа от неё, между улицей и болотами у устья реки… Стража туда побаивалась даже заглядывать, а городской магистрат в мечтах видел, как эта помойка вся выгорает дотла. Но запустение случилось не благодаря нашему героическому градоуправлению. Уж не знаю, что там произошло, но лет десять назад на тех болотах прогремел довольно мощный взрыв, уничтоживший пару каких-то бараков. После чего местные с немалым удивлением обнаружили, что наползающий с болот каждую ночь туман стал ядовитым. – Ого! – даже изумился Пастор. – Наверное, на болотах какой-нибудь дурман алхимический изготавливали, да что-то пошло не так, ну и рвануло… – Может быть и правда варили что-то, но истины, повторюсь, никто не знает, и я в том числе, – кивнул ему рассказчик, и продолжил. – Ядовитым туман был так себе, больше неприятным, чтобы помереть, надо им дышать часов десять, а до этого помучиться кашлем. Но и этого оказалось достаточно для того, чтобы меньше чем за три дня весь район взял и опустел. Первыми как крысы сбежали обитатели трущоб, они всегда чуют, когда дело плохо, за ними же потянулись более благопристойные обитатели улицы. Магистрат возмущался, естественно, им, как всегда было жалко деньги выделять на переезды, но после неудачного посещения района бегства комиссией «по установлению причин необъяснимой и необоснованной паники жителей», пришлось раскошелиться. Ну и всё. Ночью здесь не появляется никто, а днём… есть тут немного воровских захоронок, но к ним хозяева не слишком часто ходят, им они особо не нужны. Поэтому можно считать этот район безлюдным. – А улица эта, по ней из-за чего не ездят?.. Она же вроде к большой дороге ведёт, как ты говорил, – полюбопытствовал Пастор. – Ведёт, всё правильно, – кивнул ему наёмник, продолжая рассказ. – Только под шумок купцы у магистрата вытянули немного денег на новый мост, а то старый уже разваливался. Ремонтировать его не имело смысла, слишком узкий и неудобный, поэтому торговцы дополнительно скинулись и выше по течению построили новый мост, там же и пролегла новая дорога на тракт. Ну а здесь с тех пор никто и не ездит. – Тогда что мы сюда идём? – вздохнув, посмотрела на нового друга Хеледис, и тут начала понимать. – Неужели здесь ваш?.. – Да, да, именно здесь, в этой глуши, но не в глубине. В одном из домов, не из тех что выходят фасадами на улицу, а из второй линии, да ещё и с другой стороны улицы, там, где нет болот, наша гильдия организовала убежище. Дом, конечно, весь в щелях и дырах, но в самом схроне мы не ночуем, а днём тумана сейчаса уже почитай и нет. Вход в убежище, кстати, довольно необычный, ход под землёй. – Ничего себе! – удивился боцман. – Длинный? – Длинный, но копали мало, тут нам помог город, – хмыкнул неопределённо наёмник. – Ход мы провели только до старого водостока, который идёт там, снизу, примерно посередине этой улицы. Ох, и намучились же мы с расчётом прокладки, тут влево – вправо ещё допустимо отойти на метр, а вот вверх или вниз уже нет. Ну ладно, расскажу про водосток. Он не слишком большой, где-то метра полтора ширина, и два высота. Сложен из больших кирпичей, причём кладка очень крепкая, никаких трещин нет. В водостоке когда-то тёк большой ручей. Задолго до того, как тут случился туман, где-то в начале тоннеля просела земля, и ручей отвернул в сторону, превратив в болото полквартала недалеко от рынка. Но ладно, самое главное, что от дома до конца водостока, где в него можно попасть, труба целая и почти сухая. – И где вход? – полюбопытствовала Хеледис, искреннее радуясь тому, что сейчас будет посвящена в одну из тайн своего нового друга. – Эта улица переходит в старую дорогу на тракт, но это – вы уже знаете, – принялся объяснять наёмник. – Там дальше мост через ту самую реку, которая впадает в залив с доком. Вот под мост когда-то и вывели сток ручья. Выглядит он конечно не очень красиво, просто широкий сводчатый проход, в котором на дне тонкий слой речной воды, но внутрь можно войти, не намочившись, – там сбоку что-то вроде мостков из досок. А дальше ход поднимается вверх, и через шагов сорок где-то, мостки кончаются, а в тоннеле становится действительно сухо. Река эта разливается слабо, выше по её течению стоит плотина. Поэтому, неудобств, вызванных заливанием тоннеля у нас нет. Правда на всякий случай, недалеко от входа трубу мы перегородили кирпичной стеной, а в ней сделали крепкую дверь. Ключи естественно недалеко припрятаны, а то замок на двери слишком большой. – Здорово! – улыбнулась девушка, и спросила. – А запасной вход имеется? – Имеется, конечно, куда без него. В начале улицы мы прокопали до того же самого водостока, – кивнул наёмник. – Только он – действительно резервный, им лишь пару раз пользовались. И расположен он неудобно, поэтому через него мы не идём. – Через другой дом что ли? – спросил боцман, Хельдар мотнул головой. – Не-а, там помойка просто. Вот, кстати, смотрите все, мы дошли до уровня нашего убежища, – прервался неожиданно наёмник и указал рукой налево, куда все тут же обратили взор. В большом прогалке между двумя зданиями виднелся заросший молодыми деревцами пустырь, заваленный всяким хламом и мусором в метровых кучах. За пустырём же, окружённый полумёртвыми деревьями и кривыми остатками забора, стоял трёхэтажный дом… – Ничего себе, вы целее не могли найти здание? – только и проронил боцман. Хеледис ничего не произнесла, лишь хлопала глазами и смотрела на этот дом… а вернее, на то, что когда-то было домом. Капитану приходилось видеть всякие заброшенные дома в портовых городах и не только. Выглядящие в точности как обычные жилые, их выдавали лишь незначительные детали вроде треснувшего окна или нагло растущего деревца прямо на балконе. Типичные пустынные, с давно потерявшими цвет грязными облупленными стенами, с разбитыми окнами и уже покосившейся крышей. Уже вовсю разрушающиеся дома, в которых все стены в трещинах, а крыша давно провалилась на чердак. Разрушенные или сгоревшие, просто прямоугольники стен с торчащими сверху рёбрами обломанных балок. Но подобного она ещё не встречала. Дом, похоже, был заброшен ещё в то время, когда этот район кипел жизнью, пока что не подозревая о грядущих переменах. Старые кирпичные стены, давно лишившиеся штукатурки, были покрыты глубокими и широкими трещинами, а сам кирпич почти что весь позеленел и потемнел от обильно льющейся по ним воды. Декоративные карнизы на уровнях перекрытий этажей, по большей части обвалились, на их месте в кирпиче зияли глубокие каверны. Оконные проёмы отчего-то потеряли свою форму, теперь больше напоминая дыры от пушечных ядер. Крыша… крыша в этом полуразрушенном доме пока ещё существовала, но представляла собой мешанину из листов ржавого железа и поломанных остатков стропил. Некогда красивая дымовая труба теперь торчала непонятным кирпичным огрызком, которое сверху венчало чьё-то огромное гнездо. Ну и как довершение картины, всё сооружение ощутимо кренилось влево, к заросшему кустами овражку. Как дом ещё стоял, было абсолютно непонятно. – На самом деле, не всё так печально, – прокомментировал наёмник, когда остановившаяся компания вдоволь насмотрелась на открывшуюся перед ними картину полуразрушенного дома. – Вы на надземную часть не смотрите, с ней всё давно ясно. Самое главное, что у дома до сих пор крепкие подвалы. Судя по всему, строили этот дом на месте какого-то разрушенного до основания… то ли небольшого замка, то ли сторожевого поста. Во всяком случае, под ним внизу есть самые настоящие подземелья. Правда, многие ходы обвалились давно, всё-таки они очень старые, но большая часть помещений, в основном под самим домом, сохранилось. В них мы и оборудовали своё убежище, там у нас есть всё, даже небольшая библиотека. Вот на втором этаже и выше, да, никто не был уже много лет, по понятной причине – никому из нас не хочется свернуть себе шею. На первом этаже пол каменный, достаточно крепкий, поэтому там нами сделан склад. Удобно, учитывая, что главный по хозяйству тащит туда всё, что можно и нельзя со всех окрестностей. Мы даже боимся, как бы ни провалилось всё его добро вниз, но думаю, что место раньше кончится. – Понятно, хорошо вы тут устроились, – заметил боцман, и полез в карман за любимой трубкой. – А раньше эти подвалы никто не находил? – неожиданно поинтересовался у наёмника Пастор. – Находили, конечно. И не раз, судя по следам, подземелья использовались всякими нехорошими личностями минимум пару-тройку веков. Но последние лет сорок там никого не было, то ли что-то отпугивало лихих людей задолго до памятного отравления болота, то ли о подвалах просто забыли. Поэтому сейчас они полностью наши. – Вот здорово! – заметила девушка, и посмотрела на наёмника. – Ну, пойдём дальше? – Пойдём, тут недалеко осталось. Действительно, убежище у гильдии наёмников располагалось ближе скорее к концу улицы, чем к началу. Во всяком случае, было видно, как совсем недалеко ряды заброшенных домов обрывались, как и сам город, а едва различимая серо-зелёная нить дороги ныряла куда-то вниз, и выходила уже за пределами города, неторопливо поднималась вверх по склону реки, и петляя дальше среди холмов. Эта часть Немиры стояла на возвышении, да и вообще, как заметила девушка, портовый город расположился в неширокой долине, выходящей прямо к морю. С обеих сторон долину окружали поднимающиеся вверх холмы, на которые и выплеснулся большой город. – Что призадумалась? – раздался над ухом тихий шепот боцмана, и Хеледис, вздрогнув, отвлеклась от мыслей. В раздумьях она слегка отстала от наёмника, и поравнялась со своей командой. – Да не знаю… – медленно проговорила девушка. – Чуйка подсказывает мне, что нас впереди ждёт нечто крайне важное, но вот что именно? – Не опасность? – постарался уточнить Сиджей? – Если ты имеешь в виду наш поход за снаряжением, то точно нет, здесь нас ждёт не опасность, а нечто иное, я бы сказала даже, что странное… – задумчиво пробормотала Хеледис. – Находка и одновременно потеря. Как это трактовать, я не понимаю. – Может быть потеря спокойной жизни и находка неприятностей? Хеледис фыркнула, и заметила собеседнику. – Вообще-то, свою спокойную жизнь я потеряла ещё дома, лет в шесть, когда в первый раз попросилась на лодку соседа, сходить за рыбой. А неприятности я нашла чуть позже, когда… впрочем, неважно. – Ты рассказывала нечто подобное, я помню, – произнёс Сиджей, и в самом деле припоминая скупые рассказы Хеледис о своём детстве где-то в деревушке рыбаков, никому не нужной деревушке, затерянной среди береговых скал. – А что насчёт дальнейшей судьбы? – Хм, вот здесь сказать уже сложнее, – тихо проговорила Хеледис, осторожно обращаясь к своему дару предчувствия. – Опасность, дружба, долг, память… да ещё вроде наследие, но чьё? Многое что там намешано, и никакой конкретики. Хотя одно могу сказать точно, нет ни малейшего следа обмана и предательства. – Ты о наёмнике? – покосился в сторону мерно вышагивающего по мостовой Хельдара боцман. – Ну я сам и без всякой чуйки сразу понял, что такой как он не предаст никогда. Другая у него серёдка, понимаешь? Как стальной стержень. Поэтому… если что, держись рядом с ним. Он защитит. Тем более, вы так друг на друга поглядываете, что и слепой догадается о ваших чувствах. Хеледис хмыкнула, и чуть покраснела. Боцман попал в точку, девушка ещё во время короткого отсутствия наёмника, когда тот ходил узнавать в город по поводу нападения на него, поняла, что испытывает к Хельдару не только лишь дружеские чувства. Как именно относился к ней сам наёмник, Хеледис пока не разобралась, тот был чересчур скрытным, но вот она лично была почти готова пойти за Хельдаром хоть на край света… – Ну и что дальше? – лениво ответила она, стараясь скрыть волнение. – Мои чувства – это моё, и в них слишком явно лезть не надо. Я давно уже взрослая, и сама готова выбрать себе друзей. – Только друзей? – ехидно поинтересовался боцман. Хеледис призадумалась было, чтобы дать достойный ответ другу, как наёмник слегка повернул голову, и сообщил. – Мы пришли. За разговором Хеледис и не заметила даже, как небольшая компания прошла последний дом. Он стоял прямо возле крутого, даже обрывистого склона реки, укреплённого вбитыми в землю в ряд толстыми замшелыми брёвнами, поэтому далее поросшая травой-муравой брусчатка дороги сменилась перекосившимися от старости широкими плитами настила. Сразу же после моста, дорога ныряла в небольшую рощицу, и уходила по зелёным холмам куда-то налево, в сторону далёких, едва различимых гор. – Это под ним вход в сток? – на всякий случай уточнила Хеледис, глядя как наёмник, придерживаясь руками за остатки перил, начал спускаться по речному склону. – Да, давайте аккуратно за мной, – повернулся к своим спутникам наёмник и махнул рукой. Хеледис кивнула головой и посмотрев на друзей, решительно свернула с дороги, направившись вслед за их проводником. Мост представлял собой крепкое с виду каменное сооружение с тремя пролётами, упирающееся крайними арками в мощные быки, глубоко вдавшиеся в склон. Строили его явно с расчётом на широко разливающуюся реку, поэтому плескавшаяся тёмная вода не доходила до почерневших и позеленевших камней почти метр, оставив сухой неширокую полосу из песка, гальки и камней. За пределами моста полоса постепенно становилась просто песчаной с редкими камешками, теперь сбоку её ограничивал небольшой, с метр высоты, обрыв. Наёмник осторожно спустился вниз к реке, используя как опору громадные щели между камнями быка и с улыбкой галантно подав руку Хеледис, помог ей преодолеть препятствие, в то время как Пастор и боцман, решив выделиться, просто спрыгнули вниз. Но здесь их ждала неприятная неожиданность – под песком хитро скрывался слой густого мокрого речного ила, в котором оба героя и завязли. Обернувшись на шум, наёмник моргнул глазами и выругался. – Без приключений они не могут, – поддержала его девушка, наблюдая, как незадачливые спутники выбирались из грязи. Вдвоём с наёмником они стояли и терпеливо ждали, когда любители приключений отмоют свои сапоги от грязи. За это время, Хеледис внимательно оглядела окрестности, заметив при этом, что, либо прилив не доходит до уровня моста, либо в этом мире такого явления нет. Этот вопрос настолько занял девушку, что она спросила у Хельдара, вдруг он знает? – Прилив у нас есть, но он не больше полутора метров по уровню, – ответил ей Хельдар. – И происходит раз в сутки. А что, у вас по-другому? – Вообще-то, да. Я тут гляжу, над горизонтом у вас одна луна, а у нас их две, совсем маленькие, первая делает круг за четыре дня, вторая за девять. Поэтому, приливы и отливы редкие, почти случайные, и по силе тоже бывают разные. – Но систему должны были вычислить? – поинтересовался наёмник. Хеледис кивнула. – Её и вычислили, звездочёты. Для моряков это знание, по сути, бесполезно, на ход корабля медленное перемещение такой массы воды почти не влияет, тут секстант большую ошибку даст. – А почему тогда спрашивала? – в свою очередь спросил у капитана Хельдар. – Ну… интересно мне, просто, я же моряк, не забывай. Заметила, что следов прилива тут нет, и спросила. Наёмник удовлетворённо кивнул головой, глянул мельком на пострадавших и, прикрыв рот рукой, демонстративно зевнул. Почистившийся первым Сиджей уже стоял на нормальном берегу и смотрел на Пастора, что пучком сорванных здесь же листьев старательно оттирает грязь с голенища. – Да хватит тебе его мучить, – не выдержав, сказал он другу. – Ты думаешь? Ну хорошо, уговорил, чертяка… – нехотя согласился Пастор и отшвырнув грязный комок листьев в воду, прополоскал руки. Наёмник, видя готовность команды продолжить путь, махнул за собой рукой, и направился в чернеющий провал арки, придерживаясь рукой за камни. Хеледис последовала сразу за ним. Под мостом было сумрачно. Сюда уже не доставали лучи закатного солнца, а освещённая алым закатом яркая стена подходящей прямо к берегу рощи только усиливала контраст. Мягко успокаивающе журчала себе вода, льющаяся между камнями и некрупными валунами. С двух сторон доносился чуть различимый шум города… Каждый шаг по камням, каждый их скрип от движения отдавался гулким эхом, поэтому компания практически сразу после арки принялась идти чуть ли ни на цыпочках, хотя наёмник тихо заметил – это лишь кажется, что они идут громко, на самом деле сверху практически ничего не слышно. Хельдар специально сделал под мостом небольшую остановку – нужно дать глазам привыкнуть к темноте. Хотя уже сейчас чернотой выделялась та самая дыра водостока. Им предстоит идти по сырому узкому тоннелю в абсолютной темноте – ни факела, ни лампы, наёмники тут не держали, чтобы не выдавать людность этого места. – Ну вот, мы дошли до входа, – обратился к спутникам Хельдар спустя пару минут пребывания под мостом. – Дальше нам какое-то время предстоит идти в полной темноте, вы как, готовы? – Мне лично страшновато в темноте, ну а под землёй особенно, – созналась Хеледис. – Может, за руки возьмёмся? – Как хотите, а я и не такое видел, – ответил спокойно Сиджей. – Но взяться можно, для успокоения. – А мне всё равно, – уверенно сообщил Пастор. – Ну и ладно. Наёмник первым ступил на сразу скрипнувшие под его весом доски мостков сбоку тоннеля, пригнув голову, чтобы не задеть об низкий свод. Следом за ним, в темноту решительно шагнула Хеледис. Её как никогда хотелось показать себя перед новым другом с лучшей стороны, продемонстрировав то, что она хочет, и умеет бороться со своими личными страхами. Те более, Хельдар держал за руку свою новую подругу хоть и не сильно, но уверенно и твёрдо, и эта уверенность постепенно передавалась девушке. С первых шагов под сводами подземного тоннеля, на Хеледис накатилось знакомое ощущение, возникающее в стиснутом пространстве, когда над головой каменный свод и метры земли, а сквозь щели со всех сторон сочится вода. Но в этот раз оно не было таким сильным, да и со стороны наёмника медленно накатывалась волна тепла, словно разгоняющая и мрак и холод. Хеледис уже ощущала подобное когда-то давно, в детстве. Когда её крепко обнимала мать, Эйвен… Спустя несколько десятков шагов, Хельдар скомандовал остановиться, затем выпустил руку девушки и принялся шарить где-то сбоку по стене тоннеля. С тихим шорохом отодвинулся кирпич, что-то звякнуло о камень. – Ключ? – шепотом задал вопрос Пастор. – Он самый, сейчас дверь открою, только вы отойдите к стенам. Боцман первым сообразил, что наёмнику нужно найти на едва различимой во тьме той самой двери замочную скважину, и отступил в сторону, следом за ним к стене прижался Пастор. Хеледис немного замешкалась, но, в конце концов, притиснулась между дверью и Сиджеем. Полумрак моста казался из глубины тоннеля ярким светом, и хотя считанные лучики достигали двери, лишь выхватывая её грубую текстуру старого дерева, окованного железом, этого было достаточно, чтобы Хельдар смог нашарить на двери провал замочной скважины. Ключ провернулся с хрустом и щелчками, но сама дверь от сильного толчка приоткрылась почти бесшумно, было видно, что за петлями следили внимательно, и масла для них не жалели. Хеледис первая проскользнула в проём, за ней, не отставая, последовали и друзья. – Ну вот, теперь идём прямо и прямо, пока не дойдём до ответвления к дому, а затем в него, – предупредил всех наёмник, закрывая за ними дверь и снова скрипя ключом. – А как ты узнаешь, где свернуть? – поинтересовался Сиджей. – Тут темно, хоть глаз выколи. – Ты думаешь, мы дальше в темноте пойдём? – хмыкнул Хельдар, шаря где-то на стене сбоку. – Если под мостом нет факелов или свечей – это не значит, что их нет совсем тут. Ну а на крайний случай, если идти без света, там есть опознавательные знаки. Деревянный настил на полу, как ступишь на доски, так руку направо, и вести по стене до пустоты, ну а там свернуть, пройти до конца и открыть дверь. – Понятно… – пробормотал боцман. – Те, кто привык тут ходить, могут и без света добраться, верно? – Ты прав. Застучал кремень о железо, высекая снопы искр, затлел трут, и тьму разогнал слабый огонёк разгорающейся свечи – факел, для такого тесного хода излишен. Хеледис тут же принялась озираться, часто моргая глазами, уже привыкшими к темноте. Ход был сложен из неровных красноватых кирпичей, покрытых какой-то зеленью до половины высоты. На сводчатом потолке слегка трепетала старая паутина, которой тут было вдоволь. Кое-где по стене лился тоненький ручеёк воды, такой слабый, что не издавал никаких звуков. Ещё иногда поблёскивали срывающиеся с потолка капли. Весь их дальнейший путь до убежища наёмников прошёл в тишине. Хеледис просто не хотелось говорить ничего, держась за руку своего нового друга, она привыкала к ощущениям безопасности и спокойствия, перебивавших гнетущий страх перед подземельями. Боцман, как обычно, хорошенько задумался о чём-то своём. Пастор затих, пытаясь собраться с мыслями и понять, наконец, что же произошло с этой холодной и опасной девушкой, раз она так по-дружески стала относиться к Хельдару спустя всего несколько часов после первого знакомства. Мысли почему-то скользили вокруг амулета, который наёмник дал им, чтобы они понимали друг друга. Случайно нет в нём ещё других функций, к примеру, для приворота красивых девушек?.. Размечтавшись, Пастэрос и не заметил, как идущий впереди наёмник остановился, указывая на ход в сторону. Само собой, он с разгону уткнулся в боцмана, который в отличие от помощника капитана, среагировал вовремя, как и капитан. Сиджей коротко ругнулся, и проворчал под нос нечто вроде «вперёд смотреть надо». Пастор в ответ хмыкнул и сказал, что, мол, надо предупреждать. – Ну вот, мы дошли до ответвления, – пояснил им Хельдар, пропустив мимо ушей короткую перепалку. – Все за мной. – А мы и так за тобой, – с лёгкой усмешкой заметила Хеледис. – Я вообще про некоторых слишком несознательных товарищей, – намекая на Пастора, сообщил наёмник, и свернул в ход. Стенки его были явно более грубыми, сложенными из бесформенных кусков мокрого серо-жёлтого грязного известняка, пол оказался таким же каменным, но с настилом из грязных досок. Скорее всего, наёмники, что строили недавно этот ход, не слишком увлекались подземными работами, и обделали тоннель буквально тем, что нашлось у них «под рукой» и в нужном количестве – отвалами ближайшей каменоломни, кое-как обработанными и скреплёнными простеньким раствором камнями. Глубина тут была не слишком уж большой, грунт давил слабо, под домами тоннель не шёл, а вода проникнет везде. – Это кто тут несознательный, я что ли? – принялся огрызаться Пастор, как обычно. Хеледис тут же сообразила, в какую ловушку загнал себя её чересчур говорливый помощник, и ехидно заметила: – Ну, раз принялся так возмущаться, то… да! Хельдар лишь усмехнулся про себя, отметив, что его новый друг за словом в карман не лезет. Сиджей только покачал головой, ничего не сказав. Пастор же от такого заявления оторопел, и с минуту просто не знал, что эдакого ответить, но, в конце концов, решил молчать и далее, чтобы не попасть под тяжёлую руку капитана, тем более совсем недавно его уже били за излишнюю инициативу и глупость. Подземный ход, между тем, слегка изогнулся, а затем вернулся на прежнее направление. Сразу за поворотом он закончился. Хельдар снова остановился, и со скрипом открыл довольно крепкую с виду деревянную дверь, почему-то не запертую. В лицо дохнуло лёгким ветерком, от которого затрепетало неровное пламя свечи, заставив метаться по углам их тени. Сквозняк нёс непередаваемый запах сырости, гнили, копоти и старья. Запах сыроватого подвала. За дверью виднелось какое-то обширное помещение. Пока гости осматривались, держась у двери, наёмник времени не терял, и от свечи запалил небольшую масляную лампу, которая окончательно осветили всё место, заставив с писком сорваться со своих мест летучих мышей. Это был не сам подвал, а большой зал, сложенный из грубых каменных кирпичей, видимо, оставшийся от того замка, про который говорил Хельдар. Зал этот явно служил местом общего собрания, поскольку его середину занимал здоровенный резной стол, накрытый грязной пыльной и испачканной мышами парусиной, а стены украшало холодное оружие – мечи, сабли, кинжалы, пики, алебарды… самого разного состояния, от блестящих до совсем ржавых. В углу тускло отсвечивал металлом полный доспех, собранный на стойке – не устающий, и не знающий холода и усталости страж. – Ну вот мы на месте, – коротко подытожил наёмник. – Это место называется залом Героев, во всяком случае, первоначально его называли именно так. Так как места здесь в подземельях совсем немного, а согласно уставу, каждый наш замок или крепость должны иметь зал для общего собрания, то нам пришлось совместить. Для всех, кто здесь бывает, зала больше чем достаточно. – А вас тут, в Немире, много? – поинтересовался Сиджей. Хельдар хмыкнул. – В Немире сейчас только я, а в провинции включая меня – всего семеро, ну хорошо, восемь, если считать нашего кладовщика. Вот так. Раз вы все явно не из гильдии и собрание устраивать не будем, то идём дальше. Из зала компания направилась вслед за наёмником к едва заметному проходу в углу, одному из нескольких, бывших в зале. Узкий, но достаточно высокий ход вёл куда-то в сторону, не опускаясь, но и не поднимаясь. – В подвал идём? – продолжил расспросы боцман. – Сиджей, ну хватит нашего проводника отвлекать! – с усмешкой ответила ему Хеледис. Боцман тут же изобразил смущение. – А что, я ничего! – Весёлые вы ребята, – обернувшись, прокомментировал Хельдар. – Без этого никак, я смотрю? – Никак, ты прав, – кивнула головой Хеледис. – Но стараемся не увлекаться. – Это хорошо… Так, мы почти пришли. Проложенный несколько столетий назад ход перерос в широкий и высокий коридор, в котором по сторонам чернели проёмы, почти все без дверей, но их вполне заменяли куски парусины. За ними, видимо, располагались кладовые. В конце коридор оканчивался здоровенной двустворчатой дверью, которая сейчас была слегка приоткрыта. Из неё в коридор и изливались робкие лучики света. Солнечного закатного света. – Так, погодите-ка… – остановился наёмник, заметив этот факт. – Мы всегда закрываем эту дверь, она достаточно тяжёлая и плотно прилегает к косяку для того, чтобы не открыться от сквозняка. Значит, тут кто-то был. – Из ваших, может, кто-то приходил? – сразу предположил Пастор, пока сам наёмник медленно подбирался к двери, тщательно вслушиваясь в тишину, но, не различая ничего кроме бряцания листа железа где-то на крыше дома. – Быть то может и был, но мы всегда закрываем эту дверь, когда уходим, а ключ в тоннеле лежал снаружи, значит, внутри никого не должно быть, – тихо пробормотал Хельдар, вглядываясь пристально в узкую щёлочку, но ничего подозрительного не заметил. – Ладно, рискнём. С тихим скрипом дверь повернулась на петлях, наёмник осторожно двинулся вперёд, готовый в любой момент выхватить свой клинок. Но этого, похоже, не требовалось – тайный знак, натянутая почти у пола едва заметная нить, была на месте, как на месте была и вторая нить, на уровне горла. Что ж – это хорошо, и значит, всё-таки, виной сильный порыв ветра… бывает и такое, но как? То, что сквозняк был вызван перепадом высот между Немирой и домом Джа, наёмник, разумеется, не знал. – Всё в порядке, давайте заходите, – чуть громче произнёс он, обращаясь к оставшимся в коридоре гостям, и заодно зажигая две масляные лампы, чтобы было больше света, а то уже вечер на дворе… – Сейчас будем вам снаряжение подбирать. – И на меня тоже?.. Ого! – не сдержала своих эмоций девушка, когда увидела оружейный склад. Глаза так и разбегались во все стороны, и похоже, что тогда на корабле наёмник был прав, заявляя – здесь есть всё. Большая часть подвала старого дома оказалась переделана – все перегородки снесены, оставлены по понятным причинам лишь две несущие стены, в кривом и почему-то дощатом потолке, хотя Хельдар говорил про каменный, проделано несколько закрытых деревянными решётками световых люков, почти таких же, как на кораблях. Получившееся в итоге большое пространство оказалось всё сплошь заставлено сундуками, стеллажами, столами, на которых чего только не лежало… Сколько видов оружия тут находилось, сказать точно было нельзя, но две бронзовые пушки в углу говорили сами за себя. Около стен в груды были свалены кольчуги, панцири, шлемы, поножи, и другая броня. А ещё – верёвки, сети, лопаты, какие-то бочки, кучки ядер, и множество другого имущества для снаряжения небольшой армии, на первый взгляд. Но наёмник отлично знал, что представленное здесь относится ко второму сорту, не худшее, но в то же время и не лучшее. Хлам, который мог бы пригодиться, но лучше им не пользоваться, грудами лежал этажом выше. Но и хлам и содержимое основного подвала ему пока не требовалось, то, что нужно, хранилось в другом месте. – Ну, давайте за мной, что ли? – махнул он рукой озирающимся по сторонам гостям, и направился по тропинке среди содержимого к дальней стене. Там, за свисающим с потолка полотнищем паруса скрывалась толстая прочная дверь с хитрым замком, и вот за ней хранилось наиболее ценное. Но по пути, Хельдар остановился у одного из столов, где были аккуратно сложены какие-то мелкие детали от корабельного бортового фальконета. На этом столе лежало то, чего Хельдар точно не мог припомнить с последнего визита. Достаточно заметный и объёмистый свёрток из странной серой ткани, пытавшейся будто слиться своим рисунком с грубыми досками стола. Что в нём внутри? Ну судя по длине, никак не меньше двуручного меча или лука, хотя последние здесь не были сильно распространены, их место занимали ручные арбалеты. Однако больше всего Хельдара заинтересовало иное, откуда здесь вообще взялся этот свёрток? Его, конечно, могли принести с собой другие посетители схрона, но кто его знает?.. После обнаруженной им не до конца закрытой двери, Хельдар уже ничему не удивлялся. – О, смотри-ка, а что это такое? – раздался голос девушки, которая тихо и незаметно подошла к другу, и сейчас вместе с ним рассматривала таинственный свёрток. – Не знаю, если честно, – признался Хельдар, и с неохотой отошёл от стола, всё-таки надо было заняться делом. Немного подумав, он обратился к Хеледис. – Если хочешь, можешь посмотреть. – Ага, спасибо, – откликнулась она, и неожиданно тихо закончила. – Смотри, а тут записка есть. – Так… «Это принадлежит достойному памяти древнего народа», – прочитал Хельдар поданный ему кусок пергамента. – И кто же написал такую записку, в стиле дешевых приключений? Странно всё это… Или? – Ты тоже думаешь? – посмотрела на него Хеледис. – Воины Вереска, так вроде из легенд говорится?.. Но… кто у нас достоин памяти древнего народа? – Не знаю… В подвале повисла тишина. Хеледис словно вспоминала что-то, опираясь о грубые доски стола, наёмник же размышлял насчёт того, что ему делать с таким неожиданным «подарком», то, что свёрток принесли не наёмники очевидно? – Ладно. Пока оставайся здесь, а я открою кладовую. Сиджей, ты сможешь подобрать для себя и него броню? – обратился Хельдар к боцману, указывая на Пастэроса. – Думаю, да, – отозвался задумчивый бородач. – Давай веди. Вести надо было всего ничего, до самого конца прохода, а затем откинуть пыльную парусину и защёлкать клавишами хитрого замка с кодом. Механизм скрипел и поддавался туго, но, в конце концов, сработал. Наёмник освободил толстый засов и с трудом сдвинул бронированную дверь, совсем немного, лишь бы пройти внутрь. Сиджей тут же заглянул внутрь, и даже присвистнул, увидев, сколько оружия хранилось там. – Вот вам, копайтесь вдоволь, только не устройте хаос, – напоследок сказал им Хельдар, пропуская вперёд Пастора, рвущегося с азартным блеском в глазах к оружию, и повернувшись, направился к Хеледис. А та уже развернула прямо на столе свёрток, и теперь осторожно гладила руками нечто, завёрнутое в него. – Ну показывай, что раскопала?.. – начал было говорить Хельдар, но замер, разглядев, наконец, что скрывал под собой здоровенный кусок той непонятной серой ткани. Хеледис молчала. Она не видела ничего вокруг, лишь эти вещи. Вещи из её снов. Вещи из глубин её памяти, которые она уже видела когда-то… в прошлой жизни. Девушка, словно не веря, проводила рукой по изящному изгибу резного, покрытого рунами, тугого лука, не знающего промаха, подарка от любимого на помолвку. С улыбкой перебирала пальцами лёгкую шелковистую ткань плаща, тёплого и удобного, и позволяющего скрыться на природе где угодно. Легонько позвенела серебристыми колечками также лёгкой, но крайне прочной кольчуги из легендарного «стального серебра». Поскребла ногтём по неширокому поясу из аккуратно выделанной кожи, с пряжкой в виде дракона. Вынула из ножен, и вернула на место длинный клинок, нечто среднее между абордажным тесаком и обычной саблей, но узкий… – Оно моё, я это знаю, – тихо произнесла Хеледис, заявив права на свою же собственность из прошлой жизни и нехотя оторвавшись от созерцания обновки, посмотрела в лицо другу. А Хельдар словно погрузился в сверкающие зелёные глаза, которые он уже когда-то давно видел. Захотелось тут же обнять и крепко прижать к себе Хеледис, осторожно провести рукой по подёрнутому морщиной лбу, откинуть непослушные пряди волос, и напоследок поцеловать. Но чувства не замутнили его разум, наёмник отлично понимал, что для такого проявления чувств неподходящее место, не говоря уже про явно ревнующего Пастора. И судя по всему, их чувства были взаимными, а аргументы против немедленного воплощения были теми же, потому что Хеледис легко улыбнулась, и тихо ему прошептала. – Лучше не здесь. А потом… как-нибудь. – Ты права, – подтвердил Хельдар, с трудом отрываясь от прекрасного лица девушки. – Ну, может, всё-таки примеришь? – С радостью, только ты погоди, дай ещё рассмотреть! – рассмеялась она и принялась деловито копаться в столь неожиданно приобретённом собственном снаряжении, разглядывая его подробнее, скорее для того чтобы вспомнить из прошлой жизни больше. Хельдар тоже присоединился к осмотру, таких вещей наёмник не видел никогда, но если он не видел – это ещё не значит, что он не видел в своей прошлой жизни, скрытой сейчас тьмой древности, через которую изредка прорываются редкие лучики… Такой же, как этот. «Кажется, именно про эту находку мне подсказало предчувствие. Или же про нового друга? Но что тогда будет за потеря? Может быть, мне надолго придётся забыть о море, потому что наш поход явно продолжится по суше?» – подумала, тем временем, Хеледис.