Выпуск моего демона

-Девочка, ты чего хочешь от меня - спросил Генрих, обдолбанно глянув в мои глаза. -Денег, - крикнула я опять. -Мне нужно, ты понимаешь? - спрашивает Генрих. -Мне тоже, - говорю я Генриху. -Я тебе кое что покажу, если ты постоишь со мной еще час, только нам нам семьдесят гривен, - говорит мне Генрих. -Нахуя? - спрашиваю я, сорвавшись на крик. -Я тебе куплю дозу, настоящую дозу, первую, - говорит мне Генрих. -Я не хочу, - прошептала я. -Ты хочешь жить без болей? Ты же сама говорила, что хочешь сдохнуть, а я могу тебя отвлечь от этих мыслей! - говорит Генрих, держа меня за руку. -Как же? - спрашиваю я, пытаясь вырваться. -Кадеин, маленькая моя, кадеин, - говорит мне Генрих. -Я не хочу, - повторяю я. -Тогда я отдам тебе денег, - говорит мне Генрих. Я вспомнила, что можно спиздить что-то из шляпы и согласилась остаться с ним. Денег все равно нет... Прошло пол часа, я стащила примерно полтиник по десяткам. Генрих не заметил, это хорошо. -Пошли, - сказал Генрих. -Куда? - спрашиваю я. -Папочка хочет есть, - говорит мне Генрих. Мы зашли в Коники, Генрих купил пирожное, салат и какой-то чай. -А мне? - спрашиваю я. -Не заработала, - говорит Генрих нагло. -Я голодная, - шепчу я. -Я тебе оставлю, - говорит мне Генрих. Мы садимся за самый дальний столик, Генрих начинает есть. В моих глазах темнеет от голода, я отворачиваюсь от него незаметно. -Ты хотела есть? - спросил Генрих. -Да, - сказала я радостно. -Я оставил тебе кусочек, - сказал Генрих, и просунул мне пирожное. -Но тут только крошечный объедок грамм на десять и крем на тарелке, - говорю я с обидой в голосе. -Ты хочешь есть? - спросил он, пытаясь отнять тарелку. Я не дала, быстро слизала остатки, от этого кушать хотелось еще больше. Чая мне не оставили. Мы вышли на улицу, я закурила. Генрих заорал на меня, что я слишком транжирю сигареты, и половину наасканных сигарет я должна отдавать ему. Сигарету он отнял, затянулся. -Как ты куришь это тонкое говно? - спросил Генрих, откинув сигарету и затоптав ее в землю. -Лучше чтобы никому не досталось, да? - спросила я, чуть ли не в слезах. -Ты должна быть закаленная, я же тебе помогаю, - говорит Генрих. -Но я не хочу, - шепчу я. -Даже если я тебя ударю, ты не посмеешь от меня уйти, поняла? - спросил Генрих, и залепил мне звонкую пощечину. Я бы, наверное, дала сдачи. Такая убитая и разбитая девочка с обреченными глазами, я не хочу жить. Моя милая девочка, держись, ты справишься. Это все нужно для чего-то, или для кого-то. -Ты поняла? - спросил Генрих, залепив мне еще одну пощечину. -Да.... - прошептала я, потерев горящую щеку. От этих пощечин был прок, лицо согрелось. Не более, не менее. Стоим мы, аскаем. -Генрих, можно я кое что сыграю, - спросила я, подойдя. -А ты умеешь? - спросил Генрих. -Одну песню, - попросила я. -Ладно, бери гитару, - согласился Генрих, и отошел в переход за чем-то. Я быстро свистнула из шляпы жменю монет гривен на пять, и начала играть. Играла что-то сочиняя на ходу, про каких-то девочек-блядей. Мне из жалости даже кинули гривен десять. Я их спиздила, пока Генрих не видел. Это же мои деньги, да? -Спела? - спросил Генрих. -Да, - сказала я. -Сколько? - спросил Генрих. -Ничего, - наврала я. -Ты безнадежна, - сказал Генрих. -Я хочу чаю, - сказала я. -Дохуя хочешь, - сказал Генрих нагло. -Блять, я сейчас возьму и уйду! - заорала я. -Вот тебе три гривны, сдачу принесешь, истеричка! - заорал Генрих, просунув мне две гривны. Я спустилась в переход, купила чашку чая с лимоном, начала пить. Даже обожгла язык. Пришла к Генриху, дала ему пятьдесят копеек. -Хули так мало? - спросил Генрих. -Чай стоил два пятьдесят, - сказала я. -А в дальнем два, чем ты думаешь?! - заорал Генрих. -Знаешь, я наверное пойду! - крикнула я. -А таблетки? - спросил Генрих. -Засунь себе их в задницу! - крикнула я. -Шлюха! Ты об этом еще пожалеешь! - слышу я в свою сторону, но не обращаю внимания. Я сажусь в вагон,забиваюсь в самый дальний угол. Достаю мятые деньги, семьдесят гривен. На дозу... Нет, на еду. Я уснула, точнее, задремала. Вышла на другой станции по ошибке, поняла что я лох. -Простите, у вас не будет две гривны на метро? - спросила я у кого-то. -Будут... Мне! Тебе я не дам! - заорал мужик, и пошел прочь. Подхожу к другому. -Простите, у вас не будут две гривны на метро, а то вышла не там, а денег нет, - умоляла я кого-то жалостно. -А если проведу? - спросили у меня строго. -Да пожалуйста, - сказала я, улыбнувшись. Меня провели через турникет, посмотрели на меня внимательно. -Ты замерзла? - спросили у меня. -Очень, - честно ответила я, стараясь не падать. -Держи, - сказали мне, дав десятку. -Спасибо огромное, - прошептала я. -Не теряй больше! - сказали мне, улыбнувшись. Я вышла на следущей своей станции, пролепетала до ларька. -Энергетик и супер контик пожалуйста, - заказала я, кинула деньги без сдачи, и пошла. Открыла банку зеленого Блека, выпила залпом пол бутылки. Немного меня таки спасает эта зеленая хуйня, придает ебаный тонус. По дороге я купила три вафли домой, сил выходить больше бы не было. Мама дома, даже не поздоровалась. Даже не глянула на меня... Я же пришла еле дыша. Я зашла в комнату, скинула с себя промокшее от снега пальто, упала на пол. Сил лезть до кровати не было уже... Где упала, там и живу. Дебильно сказано... Пролежала с час, даже уснула. Когда проснулась, было немного полегче, но все так же больно. Я доползла до компа, включила программу по звонкам в Россию. Набираю бабушку, протянув микрофон до пола. Я бы не усидела, чтобы не упасть. Я слабо соображала доходящие до меня слова, я боялась что-то рассказать, рассказать правду... Она бы всех убила, а так убивает только меня. -Мне очень больно, - шепчу я. -Это пройдет, - говорит мне бабушка. И связь прервалась из-за лимита... Мне очень больно... Это пройдет... Мне очень... Я закрыла глаза, уснула. Пока не пришла мама, и не наорала что я порчу одежду. Заставила перелезть на кровать и ушла со словом "мразь". Мразь...