Смутное время

Огаст мог сходу назвать с десяток причин, по которым его жизнь могла бесславно закончиться в самый неожиданный момент, и привычка совать нос не в свои дела гордо красовалась на самой вершине этого списка. Почетное же второе место занимала безудержная любовь к женщинам – молодым, привлекательным и разнообразным. Знакомство с Исанн Айсард стало закономерным следствием этих двух пороков. Огаст пригласил ее к себе под благовидным предлогом еще раз обсудить детали предстоящей операции, но даже не потрудился сделать убедительно-серьезное лицо – а то леди, чего доброго, оскорбится, решив, что он принимает ее за наивную и доверчивую курсанточку. Все, что надо было обсудить, они уже обсудили – теперь оставалось только ждать, пока сделает свой ход клиентура "Инкома", встревоженная устроенным Разведкой шумом и подзуживаемая целым роем провокаций помельче. До тех пор можно было позволить себе небольшую передышку... хотя бы в остаток ночи длиной. – И как ваше начальство отреагировало на нашу маленькую утреннюю стычку? Айсард выглядела очень непринужденно, распивая вино в компании майора юстиции. Любуясь на ее расслабленную позу и легкомысленно расстегнутый ворот рубашки, Огаст возблагодарил бы Силу за то, что ниспослала ему столичную дурочку – да взгляд девушки портил всю радость. Знакомый взгляд отвратительно трезвого и собранного человека. В таких надо бочку отборнейшего кореллианского самогона влить, чтобы хоть немного развязать язык. Впрочем, оно и к лучшему. Вытянуть информацию из дурочки, конечно, проще, но и операцию она запорет движением холеной руки, а потом будет удивленно хлопать глазками, не понимая, что вообще произошло. Хитрая стерва в серьезных делах куда предпочтительнее. – Восхитилось тем, как решительно и дипломатично я отбил у вас руководство "Инкома". – Огаст одарил Айсард ослепительной улыбкой. – После чего так долго и вдохновенно держало речь о том, как давно вашего уважаемого отца следовало поставить на место, что я, признаться, занервничал: вдруг такая рекомендация уйдет в Центр, а я еще недвижимость на Нар Шаддаа не присмотрел? Айсард соизволила отреагировать на шутку едва заметной усмешкой. Для женщины, разговаривающей с Огастом Эзнардом, она вообще улыбалась непозволительно мало – и чаще всего Огаст даже не мог определить, что именно ее развеселило. Это заводило почти так же сильно, как раздражало. – Для человека, так гордящегося своим инстинктом самосохранения, вы слишком охотно лезете в авантюры. Как сильно я ошибусь, предположив, что вы получили распоряжение как можно скорее отвадить меня от "Инкома"? Огаст хищно прищурил глаза и подлил собеседнице вина в опустевший бокал. "Милая девушка хочет поиграть в "заболтайку"? Всегда готов, дорогая. Я-то, в отличие от тебя, ничего скрывать не собираюсь". – Попадете в самую точку, мадам. Но не думали же вы, что у вас монопольное право оборачивать сомнительные предприятия начальства себе на пользу? Айсард медленно подалась вперед и сомкнула тонкие пальцы с длинными ногтями на ножке бокала. Ее светло-голубой глаз, казалось, стал еще светлее, а темно-карий – будто огнем запылал, окрасившись в кроваво-красный. По телу Огаста прокатился жар, которому лишь пары бокалов вина не хватило, чтобы достичь головы. Шикарная женщина и опасная авантюра в одном лице. Никакие наркотики даже близко с таким коктейлем не сравнятся. – Следите за языком, майор. Моя задача – выявить и пресечь деятельность врагов Империи. Не слишком разумно называть это "сомнительным предприятием". Дергать за хвост разозленную и уже выпустившую когти нексу – затея, как правило, чреватая безвременной кончиной затейника. Любой разумный человек отступил бы, будь он хоть трижды пьян. Но Огаста не алкоголь тянул за язык – обостренное чутье прожженного авантюриста было куда более сильным дурманом. К тому же Айсард была диво как хороша в гневе. Он никогда не видел женщин, которым ярость была бы настолько к лицу. – В галактическом масштабе? И не думал спорить, – проговорил Огаст доверительным шепотом, тоже подаваясь к ней. Он мог бы поцеловать ее, не намечайся у них разговор поважнее... и не будь у него кро-ошечного подозрения, что Исанн все-таки окажется близорукой дурой, в упор не различающей врагов и союзников. – Но на Фрезии... мадам Айсард, не притворяйтесь невинной идеалисткой, вам не идет. Посылая вас и "Зерек" на эту показательно-карательную миссию, ваш отец думал о чем угодно, только не о повстанцах. Потому что иначе выходит, что господин Айсард спланировал бездарную операцию, а я слишком высокого мнения о нем, чтобы в это поверить. Как бы там ни было, ваши действия и намерения явно выходят за рамки первоначальной задачи... Хотите доказать ему, что слишком хороши для роли специального агента? Или даже не ему, а кое-кому повыше? У Огаста бешено колотилось сердце и, кажется, слегка тряслись руки, но не от страха... и даже не от того, что он нестерпимо хотел эту женщину, равных которой в его обширной коллекции любовниц еще не было и вряд ли когда-нибудь появится. Сильнее всего у Огаста чесались руки вцепиться в хвост тем, кто решился взбаламутить стабильное и уютное имперское болотце. Всю жизнь он занимался делишками мафии секторального пошиба, вконец обнаглевшими казнокрадами и такой мелочью, о которой даже упоминать нет смысла... и тут – полномасштабное восстание, грозящее, судя по всему, охватить добрую половину Империи, если не больше. Для таких, как Айсард, – стоящих близко к вершине пищевой цепочки и жаждущих подняться еще выше, – смута была отличным шансом прыгнуть к самому подножию императорского трона. Мелочь же вроде Огаста она ставила перед выбором: засунуть голову в песок, надеясь, что буря пройдет стороной... либо поймать волну и посмотреть, к каким высотам она может вынести. Айсард не стала спорить. Только посмотрела на Огаста хитрыми глазами и придвинулась еще ближе – так, что он ощутил ее дыхание на своем лице и смог в полной мере насладиться сложным, изменчивым запахом дорогих духов. – А как далеко простираются ваши амбиции, Огаст? – она улыбнулась, но без тени теплоты. – Как высоко рассчитываете забраться вы, когда вашему начальнику, покрывающему предателей Империи, после нашего расследования вынесут смертный приговор? Не в столицу ли собираетесь? – Вот что у вас в Центре за манера – считать, что все дороги ведут на Корусант? Нет, мадам. Уступаю вам родной серпентарий без боя, мне и Фрезии с лихвой хватит. Слишком меня, знаете ли, привлекает сытая и спокойная власть местечкового князька, чтобы стремиться к голодной и суматошной службе столичного лакея. К тому же у вас нет моря, а разлуки с ним моя душа не вынесет. – И вы намереваетесь заполучить в свои руки фрезийский Департамент... с моей помощью. Вы – оппортунист, каких мало, Огаст. Огаст прижал ладонь к сердцу и склонил голову, изображая глубокое почтение и благодарность. – Слышать это от вас – высшая похвала для скромного авантюриста провинциального разлива. Смех Айсард оказался очень приятен на слух: она будто специально тренировалась, чтобы звучал он так же, как у типичной злодейки из кино – мелодично, но вместе с тем зловеще. – Намекаете, что мы с вами одной породы? Как вы могли так дурно подумать обо мне, Огаст... я всего лишь послушная дочь, которая делает все, чтобы порадовать старого отца. Все – и даже чуть больше. В глазах Айсард плясал огонь; невинность ее очаровательной улыбки могла посоперничать разве что с искренностью любви куртизанки. "Как хорошо, что своих дочерей я не знаю. Если все девочки так похожи норовом на отцов, как эта... Сила благослови свободную любовь без обязательств". – Мадам, официально заявляю: я бы влюбился в вас, не будь я слишком умен для этого. – Огаст, я слышала и более изысканные предложения переспать. Придворных хлыщей не перещеголяете. Либо переходите к делу и не тратьте время, либо будьте добры вызвать мне такси: время позднее, а нам завтра работать и работать. Вот это выбило Огаста из колеи – ненадолго, но все же. Обычно шокировать дам откровенностью и развязностью было его прерогативой, а вот даме полагалось густо краснеть и лепетать что-то невнятное. Но, видимо, правду говорили, что шлюху смутить проще, чем придворную леди. "А есть все-таки в Корусанте своя прелесть, если это так..." – Если леди желает, то как я могу отказать? – Он широко улыбнулся, поднимаясь из-за стола. – Неплохо было бы, конечно, сперва получить гарантии, что завтра за мной не явится тот милейший командир "Зерека", чтобы утопить ваш позор в ближайшем болоте... – Считаете, что я не стою риска? Вот сейчас вы очень близки к тому, чтобы меня оскорбить. Рассмеявшись, Огаст сорвал с себя рубашку и театральным жестом отшвырнул ее в сторону. День, начавшийся так отвратительно, определенно становился лучше с каждым часом. – Один раз живем, миледи! Буду утешать себя мыслью, что погибну не зря. Звонок комлинка всегда некстати, если на дворе два часа ночи. Но в этот раз любители беспокоить людей в неурочное время превзошли сами себя. Айсард, уже успевшая расстегнуть рубашку до той степени, когда вид на грудь превращается из будоражащего воображение в прекрасный, процедила что-то на хаттезе. Слов Огаст не разобрал, но подозревал, что они были немногим возвышеннее его собственных. – Что там? – деловито осведомился он, когда Айсард отключила связь, отдав перед тем несколько приказов. – Романтика отменяется, – сухо бросила она, застегивая последнюю пуговицу на вороте. – Из директоров "Инкома" получилась вкусная наживка. Пора выезжать за уловом.