***
Тигриная Лапа набрал в грудь побольше воздуха и выдохнул. Он стоял у палатки главаря. Он решил, что сам расскажет Ледяному Клыку о их намерениях. Войдя в палатку, он подавил чих. В ней было неприбранно и пахло испорченной едой. Он еле разглядел белую шкуру Клыка во мраке, он стоял к нему задом. — Тигриная… Лапа? — спросил он тихо. — Да, это я, Ледяной Клык. — Он сделал шаг вперед и сел рядом с ним. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил он, разворачиваясь и вставая. Тигриная Лапа решил не медлить и сказать сразу прямо. — Мы хотим уйти из Клана вместе с Сосулькой. Сначала Клык с недопониманием вскинул бровь, потом он чуть пошатнулся. — Что? Почему? Вам не нравится в нашем Клане? — запаниковал Клык. — Я просто не все продумал, я пока не знаю, как руководить и д… — Не в этом дело, — перебил его Тигриная Лапа. — Я должен вернуться домой. Сосулька сказала, что пойдет со мной. — О-оу… — Ледяной запнулся и отвел взгляд. — Я не могу вас заставлять… Вдруг Тигриной Лапе стало жалко этого кота. — Прости, — прошептал он. — Я понимаю, как тебе тяжело. Мне бы хотелось помочь тебе. Но понимаешь… Есть вещи, которые нужно сделать незамедлительно. Сосулька пообещала, что будет тебя навещать. — Понятно… В глазах Ледяного Клыка не было обиды. Была лишь грусть. Тигриная Лапа и не знал, что сказать. — Что ж… мы уйдем прямо сейчас… да? — Какая разница, прямо сейчас, завтра, послезавтра, вчера? — расстроенно сказал Ледяной Клык. — Будто это как-то повлияет на мою боль. Тигриной Лапе стало очень стыдно. Он не придумал ничего более, чем подсесть рядом с белым котом и прижаться к его пушистой шкуре. — Прости, Ледяной Клык. Он не ответил, но бросил на кота взгляд, который Тигриная Лапа так и не смог понять. Его глаза были затуманены. Они просидели так недолгое время, пока Клык сам не подал голос. — Ладно… идите. Я не хочу вас задерживать. Удачи вам. Тигриная Лапа аккуратно встал и вышел из пещеры. За ним сразу же вышел белый кот. Он прыгнул на скалу, и громко объявил. — Дорогие коты Клана! Весь взор обратился на нового главаря, начали подходить. — Тигриная Лапа понял свое призвание и решил вернуться туда, откуда он пришел к нам. Тающая Сосулька вызвалась пойти с ним. — На этом голос его заметно дрогнул, но он уверенно продолжил. — Я благодарен Тигриной Лапе за все, что он сделал Клану. Мы будем рады тебе всегда. Я отпускаю тебя и снова называю тебя твоим прежним именем, Тигропятом. — Он внимательно посмотрел на полосатого кота. — Тигропят… я так понимаю, ты знал Белого Когтя в своем Клане. Ты не против рассказать о нем… немного… когда ты вернешься навестить меня? В глазах Тигропята мелькнула искорка. — Я не уверен, что тебе понравится рассказ о его прошлом… — Все нормально. Расскажи как есть. Я… я буду скучать, Тигропят и Сосулька, — с болью сказал он, посмотрев на них обоих. — Мы будем вас всегда ждать. Мы все любим вас.***
— Сосулька, все хорошо? Я могу идти помедленнее. Тигропят обернулся на белую кошку, которая еле шла за ним. — Нет… все нормально, — выдохнув, сказала она. — Я просто немного устала. Голубоглазый кот уставился на горизонт и его сердце невольно екнуло, когда он увидел знакомую скалу, разделяющую Клан Мрака от Цветочной поляны. — Посмотри… мы уже почти пришли. Это мой дом. Я наконец-то дома. Его все еще терзали сомнения. Они оставались, но просто другого выбора, как вернуться, не было. — Тут очень красиво… — прошептала Сосулька. — Иди за мной. Тигропят, наконец спрыгнув с Острых скал, оказался на Цветочной поляне. «Боже, я даже и не знал, что могу скучать по этому пряному запаху цветов». — Тут мы охотимся, — негромко объяснил Тигропят. Ему очень не хотелось встретить здесь какого-то охотившегося воина. Он хотел встретиться со всеми сразу, у входа. Его сердце бешено билось. Непонятно, от чего. От страха? От приближающейся встречи с теми, кого он знает всю жизнь? Наконец, они уже подошли к большому камню. До лагеря оставалось буквально три-четыре шага. Раз. Два. Три. Четыре. И он увидел свой родной лагерь. Лагерь, в котором он рос бок о бок с соплеменниками. Он увидел знакомых ему воинов. Первая, кто увидела Тигропята, была Снежношерстка. Она стояла около Места для Тренировок. Сначала она в недоумении смотрела на друга, словно не могла понять, что происходит. Только через пару мгновений она со всех ног побежала к нему, истошно визжа: — Тигропят! Она прижалась к коту. Тигропят наконец смог почувствовать ее запах и тепло. — Т-тигропят… т-ты… я думала… — ее последующие слова расплылись во невнятном плаче радости. — Как я рад снова увидеть тебя, Снежношерстка… Подруга Тигропята даже не сразу заметила Сосульку, стоящую рядом с ней. Только когда Снежношерстка немного отошла от кота, она заметила белую. — Кто это? — спросила она. В ее фразе прозвучало недоумение, но отчетливее выделялось явное возмущение. — Мне столько всего нужно тебе рассказать, любовь моя, — тихо прошептал Тигропят, зарываясь в ее шерсть. Скалистые коты начали медленно подходить. Все удивлялись и восхищались. Неужели полосатый попал в сон? Он ожидал, что его встретят с отвращением и выгонят. Но этого не произошло. Все радовались, и подходили к коту. — Тигропят… Тигропят, это ты? — ахнул Янтарь, разглядывая племянника, словно убеждаясь, что это он. — Ты… ты вернулся, — прошептал Шторм. — Тигропят, милый! Ты здесь! — радостно воскликнула Мандаринка. — Я не могу поверить! — воскликнула Зоря. — Я так переживала! У голубоглазого бешено заколотилось сердце, на его морде стояла улыбка. Он был рад, что его родственники не в обиде. Они беспокоились и ждали его. — Я думал, что больше тебя не увижу, — подошел Вечер, предводитель Клана Скал. Тигропят слегка дрогнул, но не показал страха. Вечер взглянул на Сосульку, но промолчал. — Иди на скалу. Тебе, как я вижу, нужно рассказать о многом. Кот нервно кивнул. Для него была честь быть на скале предводителей. Он пошел по главной поляне. Скалистые коты внимательно наблюдали за каждым его шагом. Его не было здесь не так долго, но казалось, что прошла целая вечность. Тигропят запрыгнул на скалу. Холодный ветер, напоминающий о том, что осень уже не за горами, слегка развевал его короткую шерсть. Он ожидал, пока все соберутся. Голубоглазый разглядывал котов, пытаясь найти Муру. Он не видел ее у входа, и именно ее реакции кот боялся больше всего. Ему нет прощения за то, что он натворил. Но тут он поймал взгляд своей дочери, полный презрения. Она стояла у палатки целителя. Ее серо-полосатая шерстка смешивалась с пещерой, поэтому Тигропят не сразу ее заметил. «Ее ненависть будет моим вечным наказанием. И мне даже хорошо от этого. У меня будет чувство справедливости». Наконец, дождавшись когда все соберутся под скалой, Тигропят четко сказал: — Я вернулся. Он снова внимательно взглянул на всех. — Я ушел, потому что предал свой Клан, убив Рубина. — На этих словах его лапы чуть было не подкосились. Отступать было слишком поздно, поэтому он собрался. — Я не хотел этого. Я все понял неправильно, мне ничего не было видно, кровь заволокла мои глаза и ослепила меня, ярость мести захватила меня с головой. Я кинулся на Рубина, которого посчитал за врага. Я бы сделал все, чтобы предотвратить это. Я признаю свою вину и не могу найти места после случившегося. Вы все имеете полное право ненавидеть меня. Поэтому после этого я ушел и по случайности встретил Тающую Сосульку, — он взглянул на белую кошку, которая сразу повела ушами, услышав свое имя. — Оказалось, что она жила в клане. И вы не поверите, но главарем этого клана был Белоцап. — Коты мгновенно начали удивленное перешептываться, некоторые начали ахать и бросать недоуменные взгляды. — Он сбежал вместе с Белогривой, и они родили там трех котят: Тающую Сосульку, Черное Пятнышко и Ледяного Клыка. — Упомянув имя последнего, Тигропят подумал, как он там. — Белоцап провозгласил себя Белым Когтем. Сначала я подумал, что смыслом его клана был в том, чтобы забыть свое прошлое. Я решил, что это идеальный клан для меня. Но… я ошибся. Это было просто ужасно. Белому Когтю нужна была лишь власть. Он создал жестокие правила, к примеру: каждый охотится только за себя. А больные, которые не могут справиться с этим сами, как он сам говорил, должны умирать, так как они бесполезны для клана. Все были возмущены такими правилами, но никто не произносил ни слова об этом, потому что коты, которые открыто говорили, что им не нравятся правильно, получали жестокое наказание. Белый Коготь просто-напросто убивал таких котов. И поэтому все боялись возникать насчет этого. Но Ледяной Клык, его сын, не выдержал и устроил ему войну, убив Белого Когтя. Он стал новым главарем этого клана. Но, знаете… это не самое главное, что я хотел рассказать, — он взглянул на белую кошку. — Тающая Сосулька. Если бы не эта кошка, я бы не вернулся к вам. Она убедила меня вернуться, за что я ей бесконечно благодарен. Она решила пойти со мной. Вечер, — тот сразу поднял уши, — я прошу тебя принять эту кошку в Клан Скал. Она достойна этого. Тигропят заметил, что Сосулька смутилась и, улыбаясь, отвела взгляд. — Хорошо, — сказал Вечер. Голубоглазый спрыгнул со скалы, уступая место Вечеру. Он подошел к Снежношерстке, ожидая, что она прокомментирует его рассказ. Но та молчала и лишь бросила на него быстрый взгляд, когда он подходил. Тигропят с недоумением наклонил голову. — Я прошу вас принять эту кошку, благодаря которой Тигропят вернулся к нам. — Вечер поманил ее хвостом. Та растерялась, но быстро села к предводителю. — Я называю тебя Сосулькой, и отныне ты будешь учеником Клана Скал. Твоим наставником будет Тигропят! Думаю, тебе будет лучше быть его ученицей, потому что ты здесь пока что знаешь только его. Глаза белой кошки просияли и она еле слышно сказала: — Спасибо. — Сосулька! Сосулька! Сосулька! — начали кричать Скалистые коты. Для нее это было огромной честью. Тигропят видел, как она с восторгом смотрит на всех. «Ты достойна этого».