***
Гарри почти сразу пожалел, что пришёл в себя. Никогда в жизни ему ещё не было так паршиво. Голова раскалывалась и гудела, тело словно онемело и отказывалось подчиняться непосредственному хозяину, во рту было мерзко, сухо и кисло. Перед глазами отплясывали какой-то безумный танец разноцветные мошки. В абсолютно пустом мозгу возникла и оформилась естественная мысль: «Что случилось?». Гарри совершенно не ожидал, что получит ответ на этот, в общем-то, риторический вопрос. И уж тем более не ждал, что ответ сообщит ему голос из глубин сознания, где раньше не существовало никаких посторонних голосов. «Что ж, это я сумею объяснить. Похоже, я — о, прости, конечно же, мы — подверглись воздействию неизвестного проклятия, потеряли сознание, а теперь пришли в себя, гм, здесь, судя по всему полностью исцелёнными. Да ещё и вдвоём. Интересно». «Кто ты?» — в ужасе спросил Гарри, чувствуя, как исчезает опора. Им всё-таки управляют, он был прав! Надо было сразу же обратиться к взрослым и опытным волшебникам! «И чего бы ты добился подобным образом? Оставь на секунду предвзятое отношение к так называемой Светлой стороне и порассуждай. В лучшем случае ты бы просто не получил никакой помощи. От тебя отмахнулись бы, как от ненужной вещи. А вот худших вариантов у меня сразу несколько и, ручаюсь, ни один из них тебе не понравится». «С чего бы я должен тебе верить? — огрызнулся Гарри. — Пошёл прочь из моей головы!» «Боюсь, это технически невозможно, — с сомнением сообщил голос. — У меня есть основания полагать, что это и моя голова тоже. И вообще, имей совесть! Из нас двоих на данный момент я лишён тела». «Что ты несёшь?! Кто ты?! Волан-де-Морт?» «Вопрос не имеет никакого смысла, — почти весело заметил голос. — Даже будь я Тёмным Лордом, я бы ни за что в этом не признался. Это не рационально и попросту глупо. Но я не Волан-де-Морт, хотя и не в состоянии представить тебе убедительные доказательства. Поэтому придётся поверить мне на слово». «Я. Не. Собираюсь. Тебе. Верить. Я требую, чтобы ты убрался из моей головы!» «А я уже говорил, что это невозможно. Мы ходим по кругу, хотя стоило бы выяснить куда более насущную вещь, а именно, где мы находимся и как сюда попали. Поверь, это куда важнее. Потом, когда мы вернёмся к Дурслям, выясним все недоразумения». Гарри очень хотелось продолжать спор и вынудить неведомого чужака убраться, но в словах собеседника, к сожалению, имелся здравый смысл. Ссора не будет иметь никакого значения, если их убьют. К тому же, кем бы его новоявленный сосед ни был, он не проявлял никаких враждебных намерений. И, действительно, не был похож ни на Хвоста, ни на Тёмного Лорда. «Ну, наконец-то, первая разумная мысль!» — съехидничал голос, напомнив о Снейпе. «Заткнись!» — мысленно прикрикнул Гарри и медленно, осторожно приподнялся, чтобы осмотреться. Он лежал на жестковатом диване в полутёмной комнате. Комната была маленькой и обыкновенной. Кроме дивана в ней находился внушительный письменный стол, стул с прямой спинкой, вплотную придвинутый к столу, несколько книжных полок, заполненных книгами, свитками и странными приборами, которым Гарри не способен был придумать применение. В целом, обычный кабинет учёного. С точки зрения Гарри, разумеется. «Всё это чрезвычайно познавательно, — язвительно отозвался голос. — Но на твоём месте я бы, в первую очередь, проверил наличие оружия и пути отступления. На всякий случай». «Ты не на моём месте! — огрызнулся Гарри. — Так что помалкивай!» «Неожиданно, — задумчиво произнёс голос. — Что ж, продолжай свои изыскания. И да, жаль, что сейчас я не на твоём месте». Гарри очень не понравилась интонация, с которой было произнесено слово «сейчас». Это наталкивало на мысль, что в любой момент они могут поменяться местами, причём неизвестный об этом осведомлён, а вот сам Гарри — нет. Подобная мысль вызывала неприятное ощущение превосходства незримого противника. Голос в голове хмыкнул. «Кто владеет информацией — владеет миром. Странно, что ты не понял этого раньше. Не заставляй меня разочаровываться в твоих умственных способностях и подозревать тебя в преступной халатности. Впрочем, сейчас это знание не сильно влияет на твои планы». Больше всего в этот момент юноше хотелось удавить голос и чем скорее, тем лучше. Правда, нахальный невидимка имел одно неоспоримое преимущество: он делил с Гарри одно тело. И к тому же обладал прямо-таки возмутительной способностью выдвигать здравые идеи. Скрепя сердце, Гарри вынужден был признать, что он действительно должен озаботиться наличием оружия и возможностью спрятаться или — что гораздо лучше — сбежать, а также выяснить, где сейчас находится владелец этого кабинета. «Что ж, — интонация голоса была полна едкого сарказма, — зрелые мысли и решения тебе не чужды. Жаль только, что они приходят тебе в голову с катастрофическим опозданием». Понимая, что их спор грозится затянуться до бесконечности, Гарри невероятным усилием воли сдержал рвущиеся раздражённые и злые слова. Потом у них будет время всласть поругаться (Гарри удивлённо поймал себя на том, что, во-первых, на удивление быстро практически сроднился с таинственным соседом, а, во-вторых, предвкушает грядущие прения), а сейчас стоит заняться более насущными делами. Палочка оказалась там, где и должна была быть — в правом кармане джинсов. Это несколько успокоило Гарри и позволило почувствовать прилив смелости и готовности отправиться на поиски хозяина дома. Голос в голове тяжело вздохнул, явно желая посоветовать соблюдать осторожность, но почему-то промолчал. Юноша, ободрённый отсутствием возражений со стороны нежеланного соседа, направился было к двери, но тут она распахнулась сама собой. В кабинет шагнул старик. Лицо у него было неприятным, а рот всё время, будто против воли хозяина кривился в усмешке. Гарри судорожно сжал в руке палочку, готовый применить её в любой момент, но старик, похоже, не собирался драться с четырнадцатилетним подростком. Вместо этого он подошёл к окну и отдёрнул шторы. Комнату затопил яркий солнечный свет, и Гарри невольно зажмурился. «Идиот! — возмущённо прошипел голос. — Что ты творишь? Неужели не понимаешь, что мы сейчас невероятно уязвимая мишень?» «Знаешь, — не на шутку разозлился Гарри. — Я сильно сомневаюсь, что ты в аналогичной ситуации поступил бы по-другому!» «Я бы встал так, чтобы не ослепнуть, когда шторы будут отодвинуты! Надо думать наперёд, а не заботиться только о сиюминутных вещах!» — Тебе совершенно незачем меня бояться, — старик отвернулся от окна и посмотрел на Гарри. — У меня нет никакого желания причинять тебе вред. В противном случае я просто оставил бы тебя на улице умирать от проклятья. «Хм, в этом есть логика, — с неудовольствием согласился голос. — Но бросаться к нему с распростёртыми объятиями всё равно не стоит». — Кроме того, — продолжал тем временем владелец кабинета, — было бы глупо так бездарно растранжирить представленный шанс. Повисло молчание. Старик, тяжело опираясь на резную трость, подошёл к столу и опустился на отодвинувшийся стул. Гарри молча следил за ним, пытаясь переварить полученную информацию. «Похоже, мы влипли», — зачем-то сообщил он своему соседу. Угрюмое молчание стало ему ответом. Старик, тем временем пристально наблюдавший за своим незваным гостем, удовлетворённо кивнул. — Я не ошибся. Жаль, что Альбус прибрал тебя к рукам раньше. — Никто меня к рукам не прибирал! — отрезал Гарри. Старик поморщился. — Не дерзи старшим, мальчик! Сядь, поговорим. Ноги начали двигаться против воли хозяина, возвращая его обратно к дивану. Здесь они подкосились, и Гарри рухнул на сидение. — Вот так, — улыбнулся старик. — Так нам будет удобнее общаться, верно? Гарри не стал отвечать, да его собеседник и не ждал ответа. Похоже, он разговаривал сам с собой. — Итак, — старик откинулся на жёсткую спинку. — Полагаю, тебе интересно, зачем я помог тебе и притащил сюда? «Да-да, — оживился голос в голове, — нам очень хочется это узнать. А ещё кто ты такой, Мордред тебя подери!» — Насколько я знаю, ты Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил, — старый маг пристально изучил гостя с ног до головы. — Уникальный случай. Интересный объект для исследования. В голове у Гарри мигом возникло видение белоснежно-стерильной лаборатории и собственного безвольного тела, прикрученного к хирургическому столу. «Поумерь свою фантазию! — нервно попросил сосед-невидимка. — Подобные варианты меня категорически не устраивают и пугают». А старик рассмеялся каркающим смехом. — Нет-нет, волшебники так не делают, — отсмеявшись, сообщил он. — В этом нет никакого смысла. — Вы читаете мысли? — похолодев, спросил Гарри. — Читаю мысли? Ты вырос у маглов, мальчик? Тогда мне понятно твоё невежество. Мысли нельзя читать. Сознание не книга, которую легко открыть на любой странице и узнать нужную информацию. Нет, всё гораздо сложнее с одной стороны и проще с другой. Я могу извлечь из твоей головы воспоминания, яркие образы, фантазии, порождённые твоим воображением, но считать сиюминутные мысли, не имеющие визуального представления, не в состоянии. Тебе понятно? «Да, — шепнул голос. — Он не может подслушать наш разговор. Он не знает, что нас двое. Это — первое хорошее известие за последние полчаса». — Да, — ответил Гарри. — Конечно. — Это хорошо, — осклабился старик. — Я бы очень не хотел, чтобы между нами было какое-нибудь недопонимание, мальчик. Видишь ли, я намерен предложить тебе сотрудничество. Гарри изумлённо воззрился на старика. Сотрудничество? Ему? Какое? И зачем? Невидимый сосед угрюмо помолчал, переваривая информацию, после чего недовольно прошипел: «Скажи ему, что ни о каком сотрудничестве и речи быть не может! Партнёры должны находиться в равных условиях, а мы не знаем, ни как его зовут, ни как он нас нашёл!» — Я понятия не имею, кто Вы, — озвучил мнение голоса Гарри. — С чего бы мне сотрудничать с Вами? — Ты прав, — хохотнул собеседник. — Меня радует твоё здравомыслие. («Моё здравомыслие», — скромно поправил голос, и Гарри снова захотелось его прибить) Что ж, я уверен, что мы найдём с тобой общий язык, а потому не вижу смысла скрывать своё имя. Меня зовут Геллерт Грин-де-Вальд. Слышал о таком? Гарри отрицательно покачал головой. Он впервые слышал об этом человеке. Или всё-таки нет? — Ах, Альбус-Альбус, — помрачнев, процедил Грин-де-Вальд, — всю славу забрал себе, а моё имя вычеркнул из истории? Ты всегда был редкостным эгоистом. — Директор тут ни при чём! — возмутился Гарри, в котором в очередной раз подняло голову чувство справедливости. — Просто я не очень силён в истории магии. И книгами историческими не интересуюсь. «Молчал бы лучше, — проворчал сосед. — Нашёл, в чём признаваться! Имей в виду, выберемся — всё разузнаем про этого старика!» С этим Гарри не мог не согласиться. Старик задумчиво посмотрел на юношу, пожевал губами, затем сказал: — Когда-то мы с Альбусом были неразлучны. У нас были общие интересы и цели. Но потом несчастный случай и тяжёлый характер Альбуса развёл нас по разные стороны, — Грин-де-Вальд помрачнел, на секунду погрузившись в неприятные воспоминания. Но затем глаза его посветлели, и он снова оживился: — Но это не имеет к моему предложению никакого отношения. Итак, сотрудничество. Оно взаимовыгодно и, поверь, серьёзно облегчит жизнь и тебе, и мне. — И что же именно Вы желаете мне предложить? — осторожно поинтересовался Гарри, чувствуя себя совершенно сбитым с толку. То голос из ниоткуда, то старый маг, предлагающий сделку. Может ли его жизнь стать ещё страннее? — Все мои исследования, — Грин-де-Вальд сцепил пальцы в замок, — так или иначе связаны с проклятьями. Всё, что имеет отношение к смерти, завораживает меня. В проклятьях есть своя красота, это целое искусство. Относительно недавно я начал исследовать то, которое легло в основу третьего Непростительного заклинания. Мне не хватало данных, я искал труды знаменитейших теоретиков и практиков тёмной магии, в том числе и ту самую книгу, которая чуть не стоила тебе жизни. Но я не думал, что смогу найти сразу и книгу, и единственного человека, счастливо избежавшего последствий Авады Кедавры. Сегодня лучший день в моей жизни! Старик улыбнулся собеседнику. Гарри не стал ничего говорить, предпочтя дождаться окончания речи. — Я хочу, чтобы ты помог мне в моих исследованиях, — Грин-де-Вальд подался вперёд. — Ты, полагаю, хочешь узнать, что случилось? — продолжал тем временем старик. — Что это была за книга и почему она проклята? Гарри неуверенно кивнул. Он не помнил никакой книги, но вряд ли стоило признаваться в этом собеседнику («Совершенно верно», — одобрительно согласился голос). Мужчина удовлетворённо кивнул, выдвинул стул и устало опустился на него. Потёр лицо ладонями, словно пытался стереть эту усталость, потом снова поднял глаза на Гарри. — Я довольно долго искал эту книгу. Хоть и не ожидал найти её подобным образом. Для науки этот труд имеет большую ценность. «Почему же тогда этот невероятно ценный труд валялся в закоулках самого обыкновенного книжного магазина?» — ехидно поинтересовался голос, и Гарри повторил вопрос вслух. Старик задумчиво сцепил руки в замок. — Я бы и сам хотел это понять. Думаю, дело в самой книге. Это сложно объяснить, но она имеет, как бы поточнее выразиться, зачатки сознания. И самосознания, полагаю. «Я так и думал! — ликующе провозгласил голос и, не удержавшись, добавил: — Повторять это вслух необязательно». — Но как такое может быть? — спросил Гарри, мысленно отмахнувшись от порядком надоевшего соседа. — Это же книга! Неодушевлённый предмет! Она не способна мыслить. — Ты прав, — согласился мужчина. — Я и не утверждаю, что мыслит она. Её сознание чужеродно и принадлежит её создателю. Слышал ли ты высказывание маглов, которое утверждает, что душа создателя продолжает жить в его детище? В магической практике это не просто метафора. Порой это нечто большее. Гарри некоторое время помолчал, переваривая информацию. Его сосед, к счастью, тоже не спешил высказываться. — Вы хотите сказать, — медленно начал Гарри, — что в той книге была спрятана чья-то душа? — Не вся, а лишь её малая часть. Это был чрезвычайно интересный эксперимент, практически новое слово в магической науке. Он должен был изменить взгляд волшебников на мир…. Грин-де-Вальд замолчал, оставив последнюю фразу незавершённой. Гарри подождал продолжения, не дождался и закончил сам: — Но не изменил? — Увы, — его собеседник с искренним огорчением посмотрел на свои сцепленные пальцы. — В какой-то момент всё пошло вкривь и вкось. Вообще вмешательство в столь тонкую материю, как ментальная организация человека, а также в его внутреннюю, духовную, составляющую никогда не заканчиваются хорошо. Маг, написавший эту книгу, имел неплохие шансы выйти победителем из этой войны материи и духа ровно до тех пор, пока его личные интересы не взяли верх. Тот, кто занимается наукой, исследованиями, должен отказаться от преследования эгоистичных целей ради торжества разума. К сожалению, он не смог этого сделать и поддался соблазну упростить процесс, превратить его в идеальный механизм достижения его персональных выгод. Гарри с огорчением признал, что перестал понимать происходящее. Нет, он прекрасно осознавал всё, что говорил ему пожилой волшебник. Проблема состояла в том, что ему не хватало данных для того, чтобы полноценно включиться в беседу. «Нам надо узнать об эксперименте», — согласился голос. — Чего хотел добиться этот маг? — поинтересовался Гарри, уловив момент, когда собеседник замолчал. Грин-де-Вальд внимательно посмотрел в ответ, и на какое-то время юноше показалось, что старик сумел заглянуть ему в душу. — Он пожелал жить вечно.***
Как известно, человек предполагает, а судьба располагает. И именно сегодня фортуна решила наглядно мне это продемонстрировать. Проклятая книга, непредвиденное знакомство с соседом, предложение сотрудничества, таящее море подводных камней. А ведь день только начался. «Братишка» оказался именно таким, как я и представлял: вспыльчивым, излишне горячим, справедливым на всю голову и доверчивым. А ещё его элементарно можно было вывести из себя. Казалось бы, три года в обществе Снейпа и того же Малфоя должны были научить его не вестись на подначки и нарастить приличную толстую шкурку. Ан нет, он всё с такой же лёгкостью выходил из себя! Печально, досадно, но ничего такого, чего нельзя было бы исправить. Вот вылечить эту его гриффиндорскую доверчивость будет гораздо, гораздо сложнее. Но решать проблемы надо по мере их поступления. Сейчас главное — Геллерт Грин-де-Вальд. В глубинах памяти, припорошенных пылью, в ответ на это имя что-то слабо шевельнулось. Увы, раскопать это что-то не представлялось возможным. И это было плохо. Очень плохо, учитывая, что маг предлагал нам сотрудничество прямо здесь и сейчас. Принимать подобные решения с бухты-барахты? Не зная ничего о своём предполагаемом партнёре? Лично меня это сильно нервировало. С другой стороны этот Грин-де-Вальд был очень сильно заинтересован в нас. И этот интерес сквозил в каждом его движении, в каждом взгляде, в каждом слове. Маг был опытен и стар, он умел скрывать свои эмоции, но сейчас в нём говорил азарт исследователя, пыл учёного, и он ничего не мог с этим поделать. Это несколько обнадёживало. Возможно, такое отношение можно считать гарантией нашей безопасности. По крайней мере, пока старик не получит то, что он хочет. И вот именно это нам необходимо узнать как можно скорее. А потом выгодно использовать. Грин-де-Вальд говорил что-то об эксперименте и маге, искавшем способ жить вечно. Идея, пленяющая умы, наверное, с самого сотворения мира. Неужели у кого-то получилось воплотить её в жизнь? Это казалось слишком невероятным, чтобы быть правдой. — И как он собирался получить вечную жизнь? — поинтересовался мой двойник. Судя по всему, он тоже относился к этой идее с изрядной долей скепсиса. — С помощью разделения души, разумеется! — Грин-де-Вальд подался вперёд, и глаза его вспыхнули. — Он нашёл способ отделять от души небольшие кусочки и вкладывать их в неодушевлённые предметы, чтобы в случае своей физической смерти ими воспользоваться. — И жить в виде книги или чашки? — озвучил мои сомнения «братишка». — В этом и заключалась его главная проблема, — вздохнул старик. — Для того чтобы полноценно воскреснуть, ему необходимо было найти новое тело или воссоздать старое. Увы, с каждым новым возрождением становилось всё труднее и труднее приобретать человеческий облик, поскольку фрагменты души были слишком малы, чтобы поддерживать человечность. В конце концов, маг полностью утратил самого себя. Та книга, к которой ты прикоснулся в магазине, один из тех фрагментов его души, которые так и не получили человеческой оболочки, хотя сознание, заключённое в них и пробудилось. Звучало всё это… жутковато. Разорвать свою душу на части, распихать эти части по захоронкам, а потом извлекать при необходимости, как свежий комплект одежды. Я не религиозен, но меня мороз продирает по коже от подобных перспектив. Полностью утратить человеческий облик, стать жертвой собственных экспериментов. Я бы тоже был не прочь жить вечно, но не так. Только не так. — Значит, сейчас этого заклинания не существует? — спросил мой двойник. Эх, Гарри-Гарри, если бы всё было так просто, мы бы с тобой не сидели сейчас здесь. Грин-де-Вальд лишь подтвердил мои домыслы. — Существует, но мало кто решается на подобное. Потеря самого себя слишком страшит магов. Многие искали способ исправить это, пытались запечатать душу в живом существе, но потерпели крах. В настоящее время это заклинание запрещено для использования. — А при чём здесь я? — поинтересовался «братишка». Правильный вопрос, сосед, мне тоже хотелось бы узнать, к чему этот Грин-де-Вальд клонит. — Видишь ли, разделить душу можно лишь одним способом — убийством невинных людей. Волан-де-Морт, этот дерзкий мальчишка, как-то узнал об этом. И использовал заклинание на практике. — Так вот почему он не умер… — прошептал второй «я». Меня это тоже, мягко говоря, не обрадовало. Сражаться с тем, кого нельзя убить, не самая приятная перспектива. К тому же неизвестно, что будет делать Тёмный Лорд, когда окончательно утратит человеческое обличье. Хотя, если судить по нашим снам, он уже его утратил. — Откуда ты это знаешь? — а слух у старика острый. Сошлись на Дамблдора, сосед, сошлись на Дамблдора. А мы тут совершенно не при чём. — Профессор Дамблдор так считает, — молодец, «братишка», прости, но за ушком не почешу, рук нету. Двойник ничего не ответил на этот мой выпад, но его раздражение было красноречивее слов. Интересно, что он сделает, когда мы останемся тет-а-тет? Взгляд старика потемнел. — Дамблдор, Дамблдор, никакого спасения от этого Дамблдора! — зло прорычал он. — Всё-то он знает, всё-то он предвидит. Но это исследование ему у меня не отнять! И ты, Гарри Поттер, мне поможешь! — Объясните для начала, чего Вы от меня хотите, а потом я уже решу, помогать Вам или нет! — ещё немного, и я проникнусь уважением к своему соседу. Всё-таки он не совсем безнадёжен. Грин-де-Вальд встал со стула и заходил туда-сюда по комнате. Он что-то бормотал себе под нос, словно обсуждал сам с собой планы. Может, у него в голове тоже есть кто-то, вроде меня? Внезапно старик остановился, словно налетев на невидимую стену, и торопливо заговорил: — Ты единственное живое существо, пережившее Аваду. У меня есть все причины полагать, что Волан-де-Морт, придя в дом твоих родителей, хотел не только убить тебя, как единственного человека, способного победить его, но и создать несколько новых крестражей — предметов, хранящих осколки его души. Раньше ни одна жертва, принесённая этому заклинанию, не выживала. Ты выжил. И я хочу понять, как это повлияло на тебя. Я хочу найти ответы на все те вопросы, которые оставил после себя создатель самых первых крестражей. И все эти ответы заключены в тебе. Взамен я готов передать тебе все те знания, что были накоплены мною. А их, поверь, немало. Предложение было, что и говорить, заманчивое. Знания, обучение, новые возможности — наши с «братишкой» шансы в борьбе против Волан-де-Морта существенно повысились бы. Кроме того, у Грин-де-Вальда можно подробнее разузнать про крестражи и найти способ уничтожить их. В этом старике, вполне возможно, крылся ключ к нашей победе над Тёмным Лордом. Судя по всему, соседушка тоже это понял. Волна его энтузиазма буквально захлестнула меня. Надо бы заставить его попридержать коней. Подобное сотрудничество подразумевает под собой сильную зависимость от старика, а мы ведь ещё даже не выяснили, что конкретно собирается получить от нас Грин-де-Вальд, как он планирует искать ответы на свои вопросы и что станет делать, когда найдёт…. — Я согласен, — заявил второй «я», не утруждавший себя подобными размышлениями. Если бы у меня были руки, я бы хорошенько врезал ему по голове и, может быть, его мозги встали бы, наконец, на место. Но всё, на что я был способен, это бессильно орать и бесноваться, призывая все кары небесные на голову моего «братишки». — Замечательно, — просиял старик. — Просто замечательно. Я нисколько не сомневался в твоём решении, поэтому позволил себе заключить с тобой магический договор. Он был написан и активирован, пока ты находился без сознания, от тебя требовалось лишь формальное согласие. И я бесконечно признателен тебе за него. Договор?! Он сказал, магический договор? Мордред и Моргана, подыщите мне новое тело и нового соседа, потому что этот только что обрёк нас на вечную кабалу. Мы ни разу не видели этого договора, не знаем условий, последствий отказа, мы не знаем ничего! Это игра без правил, нет, хуже того, это игра, в которой правила знает только оппонент. Старик может радоваться, он сделал нас по всем статьям. Так, надо успокоиться, сейчас же. Ещё ничего не потеряно. Возможно, всё ещё можно исправить. Надо взять этот договор и хорошенько изучить его в спокойной обстановке. «Попроси выдать нам копию договора, — мрачно велел я своему соседу, надеясь, что он меня послушает. — Раз уж мы партнёры, мы тоже имеем право знать свои права и обязанности». Наверное, «братишка» сам понял, что ляпнул что-то не то, потому что не стал возмущаться и покорно попросил, что велено. Старик не стал сопротивляться даже для вида, что повергло меня в уныние. Видимо, договор был написан так, что комар носа не подточит. А это означало, что на повестке дня поиск того, кто достаточно часто заключает подобные договоры. Проще говоря, нам нужен какой-нибудь политик. Нам нужен представитель чистокровного семейства. А из всех чистокровных на данный момент мы знаем только лорда Малфоя. Во что мы вляпались?