***
Голова у Гарри шла кругом. Слишком много событий, слишком быстро они меняются, картинки мелькают как в калейдоскопе. Чувство нереальности происходящего, возникшее ещё в доме Грин-де-Вальда, крепло и становилось всё сильнее. Гарри казалось, что стоит посильнее себя ущипнуть — и он проснётся в маленькой спальне в доме Дурслей. Он не проверял эту теорию лишь потому, что не желал в ней разочаровываться. Лучше надеяться на то, что ты спишь и видишь безумный, бредовый сон, чем осознать, что всё от начала и до конца — правда. Мысли разбегались как испуганные тараканы. Казалось, что черепную коробку начисто выскребли, а затем заполнили свалявшейся ватой, мёртвым грузом осевшей в голове. От этого голова казалась одновременно до звона пустой и странно тяжёлой. Гарри не знал, было ли это реакцией организма на появление в теле чужака или банальной усталостью от пресыщенного событиями дня. Чем бы оно ни было, уходить это чувство не желало, и парень шёл по Косому переулку, ощущая себя так, будто на плечах у него была тяжёлая ваза с водой, которую ни в коем случае нельзя расплескать. К счастью, сосед-невидимка, надоедавший своими советами во «Флориш и Блоттс», замолчал, и вся дорога от книжного до банка прошла в блаженной тишине. И кто бы мог подумать, что тихое течение мыслей в голове — это такое благо? Внутри «Гринготтса» Гарри огляделся. Возникло неприятное чувство дежавю, будто он уже был здесь сегодня. «Так и есть, — очнулся невидимка. — Я сюда заходил утром. Познакомился с нашим управляющим. Его зовут Рагнуком. Тот ещё тип и явно что-то скрывает». Что там и от кого скрывает управляющий, Гарри было абсолютно всё равно. Слабость — последствие проклятья — накладывалась на усталость и наполняла тело свинцовой тяжестью. Прямо сейчас юноше хотелось добраться до кровати и рухнуть на неё. Но, как бы обидно ни было это признавать, сосед был прав: разобраться с магическим контрактом следовало как можно раньше. — Могу я Вам чем-нибудь помочь? — поинтересовались из-за ближайшей конторки. Гарри повернулся на голос. Один из гоблинов смотрел на него с неприязнью во взгляде, всегда появлявшейся, когда гоблины видели магов. — Мне необходимо разобраться с одним важным документом, — начал юноша. — Это магический контракт, и я бы хотел понять, какие последствия… — гоблин оборвал его нетерпеливым жестом. — С контрактами и договорами обращаться следует не ко мне. Я позову специалиста, а Вы пока подождите в той комнате. Гарри вошёл в кабинет, на который ему указали, и приготовился долго ждать. Но ждать не пришлось. Буквально через полминуты дверь распахнулась, и в кабинет степенным шагом вошёл пожилой гоблин. Дорогой и прекрасно скроенный костюм словно делал его выше и значительнее, на носу красовались изящные очки в золочёной оправе, седые редкие волосы аккуратно уложены. Специалист явно не бедствовал, и у Гарри возникли серьёзные сомнения, что его удастся чем-то заинтересовать. Гоблин окинул клиентом пристальным взглядом, особенно долго задержавшись на шраме, прикрытом растрёпанными волосами. — Мистер Поттер, — произнёс, наконец, юрист тихим скрипучим голосом, — чем могу Вам помочь? — Мне нужна помощь с одним магическим контрактом. Я подписал его сегодня утром, и…. — Вы подписали его, не зная, что подписываете? — гоблин замер рядом с креслом, на которое намеревался сесть. На лице специалиста мелькнуло жалостливо-брезгливое выражение. — Вы, действительно, оформили контракт, не имея ни малейшего понятия о том, чем это Вам грозит? — К сожалению, да, — опустил голову Гарри, чувствуя, как начинают пылать щёки, — именно поэтому…. — Зачем же Вам в таком случае я? — снова не дал ему договорить гоблин. — Я занимаюсь оформлением контрактов, договоров, сделок и тому подобного. Я выступаю поверенным одной из сторон или обеих сразу. Я обговариваю условия и проверяю наличие возможных юридических казусов. Иными словами, мистер Поттер, я готовлю договоры для подписания, но никогда не вмешиваюсь в них после. Это меня не интересует. Всё, что происходит после того, как маги заключили сделку, проблема самих магов. Боюсь, я ничем не смогу Вам помочь. — Но хотя бы посмотреть на договор Вы можете? — в отчаянии спросил Гарри, видя, что гоблин намеревается уйти. — Просто посмотрите и скажите, можно ли как-то обойти его условия. — Вы просите меня помочь Вам нарушить заключённый договор? — прищурился юрист. — Позвольте задать Вам несколько вопросов. Вы добровольно дали согласие на его заключение? — Да, — вздохнул Гарри, слыша, как ворчит невидимый сосед. — Вас не принуждали к этому, не шантажировали безопасностью родных и близких? — Нет, — буркнул юноша, уже понимая, к чему клонит гоблин. — В таком случае я ничем не могу Вам помочь. Вы можете, конечно, обратиться в Министерство Магии, но, думаю, там Вам скажут то же самое. Договор есть договор, тем более скреплённый магией. Всего хорошего, мистер Поттер, и впредь будьте внимательнее, — и гоблин направился к выходу. «Когда ты сказал, что гоблины весьма щепетильно относятся к сделкам, которые заключают с ними, я даже не думал, что подобное трепетное отношение у них ко всем сделкам», — задумчиво сообщил голос. «Я тоже», — уныло ответил Гарри и тут же встрепенулся. — Я могу Вам заплатить за помощь! — Разумеется, мистер Поттер, — поморщился юрист. — За мои консультации всегда платят. Но это не отменяет того, что я не желаю помогать Вам избежать обязанностей, которые Вы возложили на себя сами. — Я не ожидал, что моё согласие автоматически будет означать подпись! Меня никто не предупреждал о контракте! — возмутился Гарри. Гоблин пожал плечами. — Могу Вам только посочувствовать, мистер Поттер. В следующий раз, повторюсь, будьте внимательнее. — Разве Вы не хотите узнать, что я могу предложить Вам в обмен на помощь? — Мне это безразлично. — Даже если это гоблинский артефакт? — Гарри затаил дыхание. В глазах гоблина на несколько секунд мелькнул алчный огонёк. Казалось, он вот-вот согласится. Но через минуту юрист справился с собой. Его глаза погасли, а выражение лица снова стало таким же безразличным, как и до этого. — Все артефакты, принадлежащие гоблинам, так или иначе, но вернутся к нам, — сухо и веско произнёс он. — Если не сейчас, то позже. Мы умеем ждать, мистер Поттер, и наше ожидание всегда вознаграждается. Но нарушение законов договора…. На это гоблин не пойдёт никогда! — и дверь за ним захлопнулась. Гарри остался сидеть в кресле, раздавленный и опустошённый. «И что теперь?» — поинтересовался он у своего соседа. «Ну, отрицательный результат — тоже результат, — нарочито бодро ответил тот, но юноша понимал, что невидимка так же, как и он, выбит из колеи словами гоблина. — Найдём другой способ узнать. Жаль, что он даже не захотел посмотреть… Ладно, здесь нам всё равно больше делать нечего. Идём. А то как бы нас Дурсли не хватились». Гарри ещё немного посидел в кресле, вертя в руках папку с договором. Потом встал и вышел на улицу. Темнело. На Косой переулок наползали сумерки и топили магазинчики и лавочки в синеватой мгле. То тут, то там зажигались магические огоньки, яркими стайками кружившие возле входов и вывесок. Тепло и заманчиво сияли витрины кондитерских и кафе. Гарри брёл мимо шумных толп народа, собиравшихся возле таких пятен света, смеясь и переговариваясь. Стоит ли огорчаться из-за этого контракта? В конце концов, бывали у него дни и похуже, чем этот. Магический договор, наверное, не страшнее двуликого Квирелла на первом курсе, или василиска на втором, или сотни дементоров на третьем…. «Не скажи, — с сомнением протянул голос. — Как по мне, так страшнее юриспруденции зверя нет. Квирелла и василиска можно было убить, дементоров отпугнуть, а с правотворческой машиной так просто не сладишь». «Ты просто излучаешь оптимизм! — вяло огрызнулся Гарри. — Тебя послушать, так мы завязли по уши и рыпаться бесполезно». «Я так не говорил, не передёргивай. Но без помощи нам не обойтись, а самая квалифицированная помощь только что утекла у нас из рук. Теперь остаётся только Министерство, но мне кажется, лучше оставить его на самый крайний случай». Гарри тоже был не в восторге от идеи обратиться за помощью в Министерство, особенно после того, как его недавно чуть не обвинили в пособничестве Волан-де-Морту. Но голос был кругом прав. Требовался знаток законов, а таких Гарри не знал. «Вообще подозрительно легко я сжился с этим невидимкой, — подумалось ему, — хотя я не знаю, ни кто он такой, ни откуда взялся, но при этом соглашаюсь с ним, терплю его и ничего не делаю для того, чтобы от него избавиться. Наверное, потому, что если бы этот чужак хотел навредить, он уже навредил бы». «Мудрая мысль! Интересно, до чего ты ещё додумаешься, — хмыкнул голос. – Но давай подождём с этим до Тисовой улицы? Ты явно не умеешь думать и ходить одновременно. Ещё немного, и застынешь посреди улицы столбом». Наверное, стоило бы обидеться, но усталость брала своё, и Гарри промолчал, ускорив шаг.***
Дурсли даже не заметили его отсутствия. Когда юноша вернулся домой, они все были дома и смотрели телевизор в гостиной. Явление блудного племянника заметила лишь тётя Петунья да и то, лишь покачала головой и недовольно поджала губы. Поэтому Гарри позволил себе тихонько набрать еды на кухне и прошмыгнуть в свою спальню. В комнате он первым делом проверил наличие Букли с ответом Гермионы. Совы не было, письма тоже, и Гарри решил вернуться к более насущным и неотложным делам. «Итак, кто ты?» «Мы уже это проходили, — напомнил невидимка. — И пришли к выводу, что вопрос не имеет смысла. Ответа он, кстати, тоже не имеет. До этого лета я даже не знал, что существую». «Может, потому, что тебя и не существовало?» «Тогда как мы с тобой разделили воспоминания? Откуда я знаю всё, что знаешь ты?» «Прочитал мои мысли». «Зачем?» «Хотел мной управлять». «Давай рассуждать логически. Человек, который хочет контролировать другого кого-то, в первую очередь сделает всё, чтобы его контроль был как можно более незаметен, согласен?» «Допустим» «Ты, пусть и не сразу, но понял, что, кроме тебя, в этом теле обитает кто-то ещё. Но ладно, предположим, что это мой прокол как шпиона. Однако в этом случае, следуя логике, я должен был либо стереть тебе память, либо ужесточить контроль. Я это сделал?» «Нет. Но это ещё ни о чём не говорит. Возможно, ты хочешь втереться в моё доверие, убедить меня, что делаешь это всё для моего же блага». «Тебе не кажется, что это слишком сложно? Изначально ставить себя в положение, не вызывающее доверия, а затем добиваться расположенности жертвы?» «Возможно, но…». «Какие тут могут быть «но»? Сложные планы никогда не работают так, как надо. Обязательно что-нибудь пойдёт не так. Слишком много деталей — слишком много случайностей. Чем проще план, тем более вероятен успех!» «Это не отменяет ничего из вышесказанного». «Послушай, я не знаю, как убедить тебя в том, что не желаю тебе зла. Но факт остаётся фактом. Я не чужак. Я — это ты, хоть и немного другой. И я так же, как и ты, просто хочу жить. Подумай над моими словами, пожалуйста». Голос замолчал. Гарри погрузился в размышления. Слова невидимки звучали логично и не были лишены смысла. Действительно, если бы разум Мальчика-который-выжил захватили Пожиратели смерти или кто-то ещё, вряд ли жертве позволили бы осознать это. Скорее всего, он даже не узнал бы о вмешательстве в своё сознание до тех пор, пока не стало бы слишком поздно. Над этим вариантом он уже думал и отмёл его давно, ещё тогда, когда впервые ощутил чужое присутствие в своей голове. Что же касается плана с завоеванием доверия, который Гарри высказал, он и впрямь выглядел слишком нелепым. Кому понадобится тратить столько сил и времени, когда можно добиться тех же целей, но гораздо проще и быстрее? Так значит, это правда? И этот голос не какой-то там чужак, а просто ещё один Гарри? Мерлин, какой бред! Откуда бы взяться этому «ещё одному Гарри»? Так не бывает, не в реальной жизни! Это больше похоже на сюжет мыльной оперы для домохозяек, которые так любит смотреть тётя Петунья! Разве такое может произойти с ним? Разум ещё сопротивлялся, пытался найти логические опровержения, но душа или сердце уже приняли этого лишнего Гарри без вопросов и оговорок. В невидимом бестелесном голосе было что-то родное и близкое, и тот незримый переключатель, который определяет людей как «своих» или «чужих», совершенно определённо воспринимал невидимку как «своего». И поделать с этим Гарри ничего не мог. Да и не хотел, если быть совершенно точным. Лёгкость, с которой он в доме Грин-де-Вальда, смирился с наличием ещё одного жильца в собственном теле, говорила сама за себя. «Ладно, будем считать, что я тебе верю. Откуда же ты взялся?» «Думаешь, я не задавался этим вопросом? Всё то время, что ты пытался понять, управляют тобой или нет, я искал ответ. Но, увы, пока всё глухо». «Замечательно! И что нам теперь делать? Одно тело на двоих — тесновато, не находишь?» «А у нас есть выбор? Меня отсюда выгнать невозможно, тебя тоже, придётся ютиться. По крайней мере, пока не найдём объяснений произошедшему». «И как мне к тебе обращаться? Не Гарри же тебя называть». «Почему это? Я такой же Гарри, как и ты. И это такое же моё имя, как и твоё. Но если тебя это не устраивает… — невидимый сосед заколебался. — Так уж и быть. Раз уж своего собственного тела у меня нет, не вижу смысла цепляться за имя. Называй, как хочешь. Только придумай что-нибудь близкое к «Гарри». «Нуууу, — имена в голову, как назло, не шли. — Генри будешь?» «Генри? — с сомнением переспросил голос. Последовало несколько молчаливых минут, а потом тоном, в котором явственно слышалось «сгорел сарай, гори и хата», сосед произнёс: — Ладно, сойдёт. На безрыбье и рак рыба, как известно. А теперь, раз уж мы решили организационные вопросы, может, займёмся Грин-де-Вальдом?» «Ещё одно. Перестань язвить, будь добр. Ты мне Снейпа напоминаешь». «Тут я ничем помочь не могу. Считай, что язвительность, сарказм и скептицизм идут со мной в комплекте. Нравится — не нравится, ничего с этим не поделать. Придётся тебе привыкать. К тому же меня тоже многое в тебе не устраивает, и что теперь?» «Например?» «Боюсь, мой список рискует растянуться на всю ночь, как минимум. Но если ты настаиваешь, то прямо сейчас ты проявляешь потрясающую безалаберность. В смысле, задаёшь мне дурацкие вопросы, вместо того, чтобы открыть книгу и посмотреть, что там пишут про нашего доброго друга Грин-де-Вальда».***
Остаток последней недели лета Гарри посвятил изучению новейшей истории магии в целом и истории Геллерта Грин-де-Вальда в частности. Открывшиеся подробности не радовали. Могущественный Тёмный маг, развязавший Первую магическую войну, разразившуюся примерно в то же время, что и Вторая мировая война у магглов. Закрадывалось подозрение, что это совпадение отнюдь не случайно, но авторы книг, умышленно или нет, обходили вниманием столь скользкую тему. Идеи Грин-де-Вальда об общем благе, положившие начало войне, были невероятно похожи на идеи Волан-де-Морта, недаром и тот и другой в своё время гордо носили титулы Тёмных Лордов. О детстве и юности будущего Тёмного Лорда известно было немного. Учился в Дурмстранге, был исключен за какие-то опасные эксперименты, едва не повлекшие за собой человеческие жертвы, уехал за границу, где провёл несколько месяцев. Был одержим идеей господства магов над магглами как высших существ над низшими. Основная деятельность Грин-де-Вальда пришлась на континентальную Европу, в то время как Великобритания пребывала в относительном спокойствии якобы по причине страха Тёмного Лорда перед Дамблдором. «Я смотрю, наш пострел везде поспел, — иронично хмыкнул Генри. — Все Тёмные Лорды буквально трясутся от одного его имени. Тебе не кажется это странным?» Гарри промолчал, но не задуматься об этом не смог. Действительно, связь директора сразу с двумя величайшими тёмными магами истории выглядела подозрительной. Как бы там ни было, в 1945 году Грин-де-Вальд проиграл Дамблдору на дуэли и был заключён в собственную тюрьму Нурменгард, где и пребывал до сих пор, по всеобщему убеждению. «Да только он давно не там, — Генри вздохнул. — Судя по виду дома, в котором мы побывали, наш друг живёт в нём уже несколько лет, но его пропажу из тюрьмы так никто и не заметил» «Думаешь, он использует Оборотное зелье?» — с сомнением спросил Гарри. «Как один из вариантов? Почему бы и нет. Или держит под Империусом своих охранников, охранял же его кто-то в этом Нурменгарде. А, может, просто никому нет дела до него». «Он терроризировал магов на протяжении нескольких лет, а теперь никому нет дела? Ерунда!» «А ты разве ещё не заметил? Маги очень легко ведутся на удобную для них версию событий. Им сказали, что Грин-де-Вальд сидит в тюрьме и больше не опасен, и они забыли о нём, вычеркнули из списка своих проблем. Тем более что, по одной из версий, первый Тёмный Лорд сам удалился в тюрьму после поражения. Кстати, справедливости ради стоит сказать, что не только маги предпочитают засовывать голову в песок и не смотреть по сторонам». «Но Грин-де-Вальд на свободе! Мы должны сообщить…». «Кому?» Гарри растерялся. А правда, кому он помчится докладывать об этом? Дамблдору? После того, в каком свете предстали многие его поступки? Можно ли ему вообще доверять? Да и к тому же, Дамблдор — директор школы и ловля беглых преступников не в его компетенции. «Правильно мыслишь, братишка. Даже главенство в Визенгамоте не даёт ему право вмешиваться в подобные ситуации. И Грин-де-Вальд нам пока нужен. Должны же мы получить от него обещанные знания. А ещё, на мой взгляд, пока мы не разберёмся с этим контрактом, лучше держать бывшего Тёмного Лорда поближе». Гарри кивнул. Контракт…. Да, самая главная головная боль последней недели. Юноша готов был проклясть свой длинный язык, так не вовремя сболтнувший глупость. Папка с бумагами лежала на прикроватной тумбочке и мозолила глаза одним своим существованием. Гарри и Генри попытались разобраться в условиях договора своими силами, но довольно быстро сдались, придя к выводу, что их знаний и пары книг по магическому законодательству тут явно недостаточно. На первый, неискушённый, взгляд контракт был именно тем, чем являлся. Одна сторона, которую представлял Геллерт Грин-де-Вальд, обязалась предоставить все знания и результаты исследований, которые были им собраны. В обмен на это другая сторона, представителем которой являлся Гарри Джеймс Поттер, обещала своё посильное участие в экспериментах первой. Контракт не предусматривал возможности своего расторжения в одностороннем порядке под угрозой каких-то магических штрафов да и в целом расторгнуть его, похоже, было невозможно в принципе. Для более детального анализа нужен был тот, кто разбирается в этом. Гоблины отказались, идти в Министерство с этим договором было затруднительно: чего доброго обвинят в пособничестве сразу двум Тёмным Лордам. В конце концов Генри согласился на «написать Гермионе, пусть она что-нибудь придумает», но и с этим была загвоздка: Букля до сих пор не вернулась. Письмо, в котором Гарри говорил подруге о том, что его контролируют, сгинуло вместе с совой, и это нервировало ещё сильнее. Гарри волновался за подругу, Генри пессимистично намекал на возможность перехвата писем. К тридцать первому августа оба были на взводе. Генри молча и раздражённо генерировал идеи, время от времени сетуя о невозможности подвинуть «братишку» и предпринять что-либо. Гарри так же раздражённо советовал ему сидеть и не высовываться, потому как что-либо предпринять сейчас невозможно, можно только сидеть и ждать. Единственной счастливой новостью было то, что от Грин-де-Вальда тоже не поступало никаких вестей. Впрочем, Генри с его прогрессирующим пессимизмом говорил, что это не к добру и грядёт буря. Гарри огрызался, но втайне соглашался с ним. Они ждали первого сентября как начала боевых действий. Однако гром грянул раньше. И его предвестницей оказалась сова. Днём тридцать первого августа огромная серая сипуха влетела прямо в раскрытое по случаю жары окно и небрежно уронила на постель Гарри конверт. На письме стояла печать «Гринготтса». На памяти Гарри ни ему, ни кому-либо из его знакомых никогда не присылали никаких писем из магического банка. А теперь гоблины внезапно разродились на корреспонденцию. Хорошо это или плохо? «Хорошо, плохо, — проворчал Генри. — Открывай, а там решим. Не яд же они нам прислали». Гарри взял письмо в руки и вскрыл конверт. На дорогой красивой бумаге аккуратным безликим почерком было написано, что «мистера Г. Дж. Поттера желают срочно видеть в банке в связи с некоторыми возникшими вопросами». По поводу каких именно вопросов желали видеть мистера Г. Дж. Поттера умалчивалось, равно как и о том, кто желает. Некоторое время Гарри сидел, тупо разглядывая письмо. Приглашение казалось чем-то диким и невероятным. «Значит, прибыло точно по адресу. Мы же спецы по дикому и невероятному, — ухмыльнулся сосед. К нему стремительно возвращался оптимизм и азарт. — А к гоблинам сходить надо. Вдруг нам повезёт? Не говоря уже о том, что они никогда и ничего не делают просто так, если речь заходит об их клиентах». В целом Гарри был с этим утверждением согласен, но в последнее время с ним творилось столько разной ерунды, что волей-неволей начнёшь раздумывать над каждым шагом. «Иногда надо не думать, а действовать, братишка, — назидательно заметил Генри. — Ты же всегда именно так и поступал, что вдруг случилось? Если тебе это поможет принять решение, то подумай вот о чём. Вряд ли гоблины станут тратить на тебя бумагу и чернила просто ради того, чтобы поразвлечься. Они над каждым кнатом трясутся. Я согласен, что зовут нас неспроста, но лучше выяснить, что им надо. Вдруг нам от этого тоже какая-нибудь выгода перепадёт?» Ответ уже вертелся на языке, когда голову Гарри вдруг прошила сильная боль. Шрам обожгло огнём, а в глазах потемнело. Голос Генри внезапно замолчал, словно выключили радио. К горлу подскочила тошнота, тело покрылось ледяным потом. Гарри согнулся пополам, прижимая ладони к вискам, надеясь хоть так облегчить боль. Но та не утихала, становясь лишь сильнее и сильнее, накатывая волной. Очередная болезненная вспышка, и юноша потерял сознание.***
Когда я открыл глаза, то обнаружил, что лежу на полу. Шрам противно ныл, в виски время от времени неприятно стреляло, но в целом я чувствовал себя относительно неплохо. Значит, вот что выступает катализатором для нашей рокировки. Боль. Но откуда она берётся? Ладно, тот раз, когда я умудрился схватить проклятую книгу, но вот эта боль, почему возникает она? Я осторожно встал сначала на четвереньки, потом на ноги. Голова, вроде бы, не кружилась и то хорошо. Попытался докричаться до соседа, но тот молчал. Однако я ощущал его присутствие как лёгкое и тёплое дуновение в голове. Он здесь и с ним всё в порядке, а молчание…. Сейчас оно играло мне только на руку: я мог сосредоточиться на предстоящей беседе с гоблинами и ни на что не отвлекаться. Успокоившись, таким образом, я надел более-менее приличную одежду, прихватил папку с договором и письмо и вышел из дома. Меня встретили у самой арки входа в Косой переулок, мягко тронув за руку. Это стало для меня полнейшей неожиданностью, я дёрнулся, отшатнулся и уже машинально потянулся за палочкой, когда увидел рядом с собой того самого гоблина-юриста из банка. Юрист смотрел на меня с безграничным терпением и спокойствием во взгляде. Убедившись, что я не спешу разбрасываться заклинаниями направо и налево, гоблин произнёс: — Идёмте со мной, мистер Поттер. Пожалуй, я смогу Вам помочь, — он прямо-таки излучал недовольство этим фактом. Я искренне удивился, хотя и рассчитывал на нечто подобное. — Вы ведь не вмешиваетесь в действие контракта после его заключения. — Возможно, мне и не придётся, — раздражённо пробурчал гоблин, — но в любом случае теперь это не имеет значение. — Почему? — Обстоятельства несколько изменились, — туманно пояснил юрист и нахмурился. — Так Вы идёте или нет? — Конечно, — торопливо кивнул я. Какие бы обстоятельства там у него не поменялись, сейчас мне это было выгодно. Отказываться от такого шанса? Ни за что. Гоблин тем временем развернулся и торопливо засеменил в сторону «Гринготтса». Через несколько шагов он обернулся и ворчливо заявил: — И да, плату за свои услуги я назначаю сам. После этого он ни разу не оглянулся, чтобы проверить, идёт ли за ним клиент.***
Полчаса спустя мы сидели в кабинете гоблина, которого, как оказалось, звали Оргрод, и изучали магический контракт. Вернее, изучал гоблин, а я просто молчал и следил за выражением лица юриста. Тот морщился, шевелил губами, перечитывая отдельные строки, изумлённо приподнимал брови, а временами восхищённо цокал языком. Всё это выглядело, мягко говоря, неутешительно. Наконец, Оргрод оторвался от бумаг и посмотрел на меня поверх очков. — Даже не знаю, что Вам сказать, мистер Поттер. Договор составлен очень грамотно. Ну, положим, об этом я и сам догадался, но услышать подтверждение от гоблина было как-то совсем не радостно. — То есть обойти этот контракт невозможно? — на всякий случай, уточнил я без особой надежды. Оргрод ещё раз задумчиво посмотрел на лежащие перед ним документы. — Как Вам сказать…. В любой другой ситуации я бы сказал, да, обойти договор невозможно. Но у Вас, мистер Поттер, есть шанс. Я не ослышался? Он сказал, что у нас с «братишкой» есть шанс вырваться из цепких лап Грин-де-Вальда? Это самая лучшая новость, которую я когда-либо слышал! Хотя слова про «любую другую ситуацию» несколько смущали. — И какой же? — осторожно спросил я, изо всех сил стараясь не показать, насколько захватила меня эта идея. Гоблин медленно сцепил длинные пальцы, посмотрел на меня поверх очков и, выдержав паузу, произнёс: — Когда Вы пришли ко мне со своей проблемой, мистер Поттер, я поначалу решил, что это не стоит моего внимания. Но Вы, точнее, что-то в Вас, показалось мне очень… странным, если можно так выразиться. Возможно, то, что я скажу сейчас, для Вас будет нелепым, но мне показалось, будто Вы были одновременно собой и кем-то другим. Это не давало мне покоя. Я, знаете ли, уже довольно стар и, как у всех стариков, у меня есть хобби. Люблю загадки разгадывать. И Ваша загадка стала одной из самых интересных и захватывающих за последнее время. — И как? — от волнения горло пересохло, и вопрос вышел хриплым. — Вы разгадали мою загадку? — Не совсем, — поморщился Оргрод. Видимо, этот факт царапал его самолюбие. — Но я выяснил кое-что. Как Вам известно, все магически скреплённые акты, сделки, договоры и тому подобное автоматически регистрируются в особом подразделении Отдела Тайн. На самом деле я, разумеется, слышал об этом впервые, но старательно придал лицу приличествующее случаю выражение и кивнул. Надеюсь, вышло убедительно. — Так вот, — продолжил гоблин, не общая на мои актёрские потуги никакого внимания, — я запросил все магические контракты, заключённые Гарри Джеймсом Поттером. Это было нелегко, мистер Поттер, особенно для гоблина, но я всё же сумел это сделать меньше, чем за неделю. Ага, очевидно, это такой тонкий намёк на то, что услуга будет стоить не просто дорого, а очень дорого. Ладно, учтём. — И вот что я выяснил, — тут Оргрод чуть подался вперёд. — Гарри Джеймсом Поттером были заключены три контракта. Ого! Когда же это «братишка» успел? — Больше всего известно о первом контракте. Это магический договор с Геллертом Грин-де-Вальдом, который был заключён Вами, мистер Поттер, неделю назад. Договор действует примерно на тех же условиях, что и Непреложный Обет, за исключением штрафов, полагающихся за нарушение условий контракта. Знать бы ещё, что это за зверь такой, Непреложный Обет. Хотя, судя по всему, что-то не очень приятное. И почему этот контракт первый? Я ничего не заключал в течение этой недели! — О двух других известно очень-очень мало. Я не сумел получить полный объём информации, а это случается нечасто. Складывается такое ощущение, что никакой информации нет и в помине. Я бы сказал, что и контрактов никаких не существует, если бы столь явные признаки их наличия. Кажется, я совсем запутался. Контракты, которые, вроде, есть, но при этом их как бы нет? Здравствуй, Шрёдингер, передавай привет своему коту*! — Вот, что я знаю, — произнёс Оргрод. — Один из оставшихся двух контрактов был заключён при помощи магического посредника, некого артефакта. Контракт действовал в течение восьми месяцев. Действие прекращено в связи с выполнением указанных в нём обязательств. Этот договор практически никак не влияет на Ваш нынешний. Но вот второй…. Он был заключён Вами в форме сделки. Никаких документальных подтверждений ему нет, но магией он зарегистрирован. Здесь всё относительно. Я не знаю, что Вы попросили, не знаю, что отдали взамен. Единственное, что мне доподлинно известно — договор действует в настоящее время, и именно он Ваш шанс избежать выполнения некоторых условий контракта, заключённого с Грин-де-Вальдом. — Но как? — спросил я, понимая, что уже ничего не понимаю. — А вот этого я Вам сказать не смогу, мистер Поттер, — развёл руками гоблин. — Я не знаю, условий Вашего третьего договора и как проявляется его действие. Могу сказать лишь, что магия одного вступает в противоречие с магией другого в определённые моменты времени. Но далеко не всегда. Боюсь, большего я не объясню. Это магические нюансы, и Вам нужно обратить к магу за разъяснениями, — кисло завершил Оргрод. Наступила тишина. Я сидел и обдумывал всё сказанное. Итак, что мы имеем? Плюсы: у нас с Гарри есть шанс обойти контракт, заключённый с бывшим Тёмным Лордом. Ура! На этом плюсы пока заканчиваются. Минусы: как воспользоваться шансом обойти контракт Грин-де-Вальда непонятно; на нас висят ещё два неизвестных контракта, причём один то ли уже прекратил действие, то ли ещё не начал; магия договоров вступает друг с другом в противоречие, но когда этот благословенный момент наступает неизвестно. Итог: минусов больше, чем плюсов. Но это ещё не повод ныть и жаловаться. В конце концов, мы же Гарри Поттер, когда у нас бывало хоть что-то по-человечески? «Это точно, — хмыкнули в голове. — Взять хотя бы то, что нас — двое». «Наконец-то ты проснулся». «Я и не засыпал, просто эта смена была… неожиданной. Мне надо было переварить происходящее». — Что ж, мистер Оргрод, — произнёс я, отвлекаясь от общения с «братишкой». — Спасибо Вам большое за помощь. Я попробую разобраться с этими контрактами. — Пожалуйста, мистер Поттер, — хитро улыбнулся гоблин. — В нашем банке всегда рады Вам помочь. Но, разумеется, не бесплатно. — Разумеется, — в тон юристу ответил я. — И что же Вы хотите?***
Из банка мы уходили, серьёзно сократив неприкосновенные запасы артефактов, собранные нашими предками. Искренне надеюсь, что давно почившие родственники не жаждут учинить кровавую расправу за это над потомком. В принципе, сделка вышла достаточно честной. Гоблин, возможно, и перегнул палку в своих требованиях, но и как липку не ободрал. Я морально был готов к тому, что в качестве платы за свои услуги он потребует всё, что было в списке артефактов, но нет, видимо, несмотря на всё, что о них говорят, гоблины имеют свои, внутренние понятия честности и чести. Хотя всё равно терять артефакты было неприятно. «Ну и что мы выяснили?» — недовольно проворчал Гарри. «Мы выяснили, что возможность избавиться от навязанного контракта есть, — мысленно пожал я плечами. — Согласись, это уже кое-что». «Но так и не поняли, как это сделать!» «Наберись терпения. Торопливость нужна только при ловле блох да и там лучше погодить. Рано или поздно мы это выясним. В первую очередь нам надо найти того, кто сумеет объяснить магические нюансы, всё-таки в этом мы с тобой слишком магглы». «И у кого ты предлагаешь это выяснять?» «У чистокровных, разумеется. Только в их семьях опыт накапливается поколениями». «Я к Малфою не пойду!» «Почему сразу к Малфою? Свет клином на нём сошёлся, что ли? Есть и другие чистокровные. Завтра отправимся в Хогвартс, там и разберёмся». «Братишка» ещё немного побурчал, но потом затих. Я не спеша шёл по лондонским улицам в сторону остановки метро и думал о том, что завтра начнётся настоящее испытание на прочность. Снейп, Дамблдор, незримая рука Министерства…. У каждого есть свои личные цели и каждому для достижения этих целей нужен Мальчик-который-выжил. И все вертят нами, как хотят. То по головке погладят, то ошейник затянут. Пора это исправлять. Каждому воздать по заслугам, так сказать. Метрополитен поглотил меня в своё нутро, как и тысячи других пассажиров. Пристроившись на жёстком сидении напротив девушки, сосредоточенно читавшей какую-то книгу, я прикрыл глаза, продолжая строить грандиозные планы на ближайшее будущее. Уже засыпая, в полудрёме, я вдруг подумал, что совершенно точно знаю, что произойдёт в этом году.