Ревность

День близился к вечеру. Время летело быстро, и это даже радовало. Или мне так казалось? Последние полчаса я провел у рабочего стола за починкой часов. Для того, чтобы их починить, нужно было купить несколько деталей. Меня одолевала лень и апатия. От одной мысли, что нужно куда-то идти, я непроизвольно вздрагивал. На улице еще было не так темно, но выходить все равно не хотелось. Но завтра у меня не будет времени. Я тяжело вздохнул и все-таки вышел на улицу. Там было холодно и мокро. Снег все так же не прекращал идти с утра. Неприятно. Множество незнакомых и недовольных лиц. В этот раз я вышел по делу и старался как можно меньше времени уделять этим гримасам. Найти нужные детали сразу не удалось. Я потратил около часа, чтобы наконец-то добыть все, что нужно. Раньше на подобные вещи у меня уходило намного меньше времени. Оно и понятно. После вечерней "прогулки", которая у меня не планировалась сегодня, я продолжил работать почти сразу же. «Даже личный выходной мне смогли удачно обломать», — крутилась мысль у меня в голове. Конечно, я бы мог сегодня, как и планировал, выспаться, однако мне хотелось покончить с этими часами как можно быстрее. За окном уже темнело. Может, завтра попросить еще один выходной? Через минуту я уже рассматривал секундную стрелку часов, которая спокойно двигалась. Улыбка не исчезала с моего лица. Я давно не занимался починкой таких вещей. Удивительно, что за один вечер я смог с успехом закончить с ними. Клонило в сон. Последняя мысль, которая посетила меня, была о том, что послезавтра у меня точно будет выходной. По крайней мере, я надеялся.

***

— Мне нужен отдых, — медленно протянул я, смотря на недовольное лицо Рейши. — А мне нужны работоспособные люди, — он поправил очки. — Вчера я был занят не менее важными делами. Я не могу стать роботом и без перерыва пахать двадцать четыре часа. Это первый раз, когда я прошу выходной. — Хорошо, завтра можешь не приходить. Но, если случится что-то экстренное, тебе придется выйти. Серьезно? Наверное, я действительно не надеялся, что Король даст мне выходной. Он нас в положенное время-то отпускал раз в месяц. Я коротко кивнул и вышел из его кабинета. Сери посмотрела на меня недовольным взглядом, но я его успешно проигнорировал. Из всех работников остались только Бензай, Акияма и Авашима. Я же решил нагло свалить раньше остальных. — Увидимся послезавтра, — довольно протянул я. — И Вам удачного выходного, — мрачно произнес Бензай. Я быстро собрался и вышел на улицу. Сейчас снег меня радовал. Да и людей особо не осталось, так как на улице давно стемнело. Только изредка я слышал громкие споры каких-нибудь шумных компаний, но меня это не отвлекало от своих мыслей. Не могу сказать точно, о чем именно задумался, но с таким темпом уже через десять минут я был дома. Ключи громко упали на стол. Я стянул с себя форму скипетра с надеждой, что в скором времени не достану ее. Дома тепло и спокойно. Из-за усталости, которая накопилась за весь день, я даже не стал надевать майку. Через минуту мое тело бесшумно повалилось на постель. Я хотел спать. Глаза уже сами закрывались в предвкушении нового выходного. Звонок. Я резко принял сидячее положение, из-за чего голова сильно закружилась. Спустя полминуты до меня дошло, кто мог потревожить мой покой сегодня вечером. Я медленно встал и поплелся к двери, открыл ее. В подъезде существенно холоднее. Буквально в метре от моей квартиры стоял Ята. — Я даже не хочу пересекать твой порог. — Это совсем не культурно. Тебе лучше зайти, — я широко улыбнулся. — Сару, нет, — он нахмурился. — Мисаки, да, — я резко потянул его за руку к себе, захлопнув дверь сзади. — Не брезгуй. Ты был здесь уже сотню раз. Составишь мне компанию на вечер, и я тебе их отдам. Ята тяжело вздохнул и даже не стал отвечать. Я был более упертым. Пока он снимал с себя куртку и шарф, я успел его рассмотреть вблизи. Его внешность почти никак не изменилась. Да что там внешность, он даже на сантиметр не вырос. Остался таким же мелким, каким и был раньше. Я тихо усмехнулся. Несмотря на низкий рост, меня все равно привлекала его внешность, которая была полностью противоположна его характеру. Именно из-за нее он оставался милым, даже когда был готов четвертовать меня. Ята медленно поплелся в мою комнату и сел на постель вместе с ногами. Учить его чувствовать себя как дома не приходилось. Из полки письменного стола я достал часы. — Ты их починил? — он с интересом рассматривал мою комнату. — Конечно. — Серьёзно? — Ята перевел взгляд на меня. — Вполне. А что, недооцениваешь меня? — я ухмыльнулся. — Если бы недооценивал, не попросил бы их отнести тебе, — он пожал плечами. — Мог бы это сделать сам, а не просить Химори, — я сел напротив него. — У меня нет никакого желания даже разговаривать с тобой. Я нахмурился, но это резко сменилось улыбкой. Почему-то совсем неудивительно. — Для того, кто не хочет со мной разговаривать, ты слишком много болтаешь. — Это ты меня подталкиваешь к разговору. Отдай мне часы уже. — Если я отдам их тебе сейчас, ты уйдешь. А мне скучно. — Я безумно буду рад, если ты умрешь от скуки, — он резко попытался забрать часы у меня, но попытка не увенчалась успехом, — Сару! — А? Что? — я вытянул руку еще выше, и остальные его попытки достать часы тоже проваливались. — Плохо стараешься, — я быстро спрятал часики в карман. Он недовольно цыкнул. — Ты пользуешься моими недостатками. — Почему же? В маленьком росте есть свои плюсы. Правда, скорее для девушек. Ну… не зря же у тебя девчачье имя. — Сару, ты невыносим! — в его голосе были отчетливо слышны нотки раздражения. — Не льсти мне, — я тихо хихикнул. Он покосился на время. Я четко отследил его взгляд. — Что, любимый ждет? — Да. Он должен был уже вернуться с работы. Молчание. — Мисаки… — задумчиво произнес я, рассекая повисшую тишину. — М? — он перевел взгляд. — Ты серьёзно с ним встречаешься? — Странный вопрос после всего. Но я еще сомневался, еще надеялся услышать «нет». — Да. Тебя это волнует? — Не особо. Так… интересно было, — я достал часы и аккуратно надел их на его правую руку. — Тогда я не буду тебя задерживать. — Спасибо. — Что? Он целует меня в щеку и тихо на ухо еще раз произносит: «Спасибо». Я разучился чувствовать его прикосновения. Но мне приятно. Не знаю, что заставляет меня сделать это, но я не позволяю ему отстраниться и, притягивая обратно, настойчиво целую в губы. Яте не остается ничего, кроме как невесомо ответить на поцелуй, зарывшись в мои волосы. Заставляю его приоткрыть рот, чтобы проникнуть глубже. Меня никогда так сильно не тянуло к нему, но в этот раз все обстояло иначе. Мне казалось, что я готов целовать Мисаки вечно. Возможно, мне не казалось. Надавливая на плечи, я аккуратно валю его на постель. Ята даже не пытается сопротивляться. Он даже не делает вид, что сопротивляется. Разрываю поцелуй и встречаюсь с взглядом Мисаки. Я замираю в миллиметрах от его лица. Единственное, что ищу в его глазах, — это страх. Но не нахожу. Стягиваю майку. Кожа бледная. Но меня удивляет другое. На его теле даже нет следов от Химори. Уверен, что у них не зашло дальше поцелуев. А ведь меня совершенно не гложет совесть сейчас. И почему-то сомневаюсь, что она будет мучить меня в дальнейшем. Я прикрываю глаза и касаюсь губами его шеи. Опускаясь поцелуями ниже, все-таки не выдерживаю и оставляю пару засосов. Коснувшись губами его соска, легонько посасываю, и Мисаки прогибается в спине. Значит, приятно. Снова поднимаюсь к его губам, целуя. Чувствую, как Ята еле ощутимо вздрагивает, когда я расстегиваю молнию на его джинсах и стягиваю мешающую одежду. Но Мисаки все еще не сопротивляется. Я медленно отстраняюсь, разрывая поцелуй. — Скажи, что он не… — Нет. И мне хватает этого. Я не сдерживаю безумную улыбку и утыкаюсь носом в его висок. — Оближи, — шепотом прошу я, и Мисаки покорно меня слушается, водя языком по пальцам. Целую его за ухом, в мочку, обвожу языком хрящик… Я не могу не касаться его и тратить секунды просто так. Убираю пальцы и чувствую, как он вжимается в постель. — Расслабься. — Тебе легко давать указания, — он шумно выдыхает и закрывает глаза, опуская руки на мои плечи. Я несильно раздвигаю его ноги и ввожу один палец. Мисаки краснеет и только сильнее сжимает мои плечи. Добавив второй палец, я начал потихоньку растягивать его. Опускаю голову сильнее, чтобы не видеть лица бывшего друга. Со временем становится все сложнее держать себя под контролем. Целую его шею, иногда прикусывая кожу, и с каждым разом получается все грубее. Через несколько минут Ята сам насаживается на мои пальцы. Я аккуратно вынимаю их, давая ему передохнуть и снимаю с себя ненужную одежду. — Мисаки, будет больно, — я наклоняюсь и целую его скулы. — Хорошо, — еле слышно произносит он. Я закидываю его ноги на поясницу и медленно вхожу. Еще немного и мне кажется, что я сорвусь, сделаю это грубо и жестоко. Но мне нельзя. Мисаки жмурится, впиваясь ногтями в мою спину. Я невесомо, успокаивающе касаюсь его губ своими. Ята расслабляется, и я начинаю медленно двигаться. Страшно сделать ему больно, но сдержать себя очень трудно. Мне хочется сделать все, чтобы он не забыл эту ночь. Мои пальцы аккуратно ложатся на его член, смыкаясь в кольцо, и я медленно вожу ими по всей длине. Он выгибается, пропуская пару стонов. Я прикрываю глаза, пытаясь постепенно набрать темп. У меня голова кружится от его голоса. Целую его ключицу и продолжаю оставлять засосы в доказательство того, что он мой. На эту ночь и на эту жизнь. Его ногти впиваются еще сильнее и начинают оставлять царапины на моей спине, и я это как никогда ощущаю. Страстно впиваюсь в его губы и делаю толчки более грубыми и резкими. Через минуту я валюсь рядом с ним, ощущая жгучую боль на спине и наслаждение одновременно.