— Ты выйдешь за меня?

Четыре месяца спустя.       Ян проснулся от того что кто-то теребил его по плечу. Открыв глаза, он окинул взглядом нарушителя своего спокойствия. Им оказался его лучший друг Диамид.       — Твою мать, Мид, ну что тебе нужно?       — Если не хочешь опоздать на свою свадьбу, то думаю тебе пора вставать, — ответил Диамид.       — Черт! — подорвался с кровати жених, — мог бы и раньше разбудить.       — Успокойся, у нас еще два часа до выхода. Думаю, ты успеешь собраться, — произнес как всегда спокойный друг, но заметив недовольный взгляд Яна ухмыльнулся. — Не уже ли тебе надо еще и макияж наносить?       — Мид, иди в жопу, — донеслось из ванной. — Лучше приготовь мне смокинг, да и тебе бы тоже не помешало одеться по приличней, ты как никак шафер.       — Все будет ок, — этот парень оставался спокойным.       Было очень одиноко просыпаться одному, принимать душ одному. Ян не понимал, как можно было жить одному и наслаждаться этим. Сейчас ему казалось, что без Арины весь мир потерял краски. Холодная вода помогла взбодриться, но ему было все равно. Единственное, что грело его мысли, была свадьба. Через несколько часов они произнесут клятву и уже никто не сможет их разлучить. Ян вошел в спальню, мысленно готовя себя, к тому что ничего не готово. Но его взору предстал смокинг, весящий на дверце шкафа, и почти готовый к выходу шафер. Быстро одевшись, они вышли на улицу и сели в машину. В это же время.       Арину разбудили пораньше, даже не смотря на то, что девушка была жуткой соней, она встала. После вчерашнего девичника подруги остались у нее дома, быстро собрав вещи подружки тихо покинули дом, дабы не разбудить родителей невесты.       Свадьба должна была состояться в соборе Святой Марианны, находившейся далековато от дома новобрачных. И чтобы не ехать через пол города в свадебной одежде, было арендовано помещение недалеко от собора. Оно специально предназначалось для подготовки к празднику. Зайдя в комнату, предназначавшуюся для невесты, подружки быстро принялись за свое дело. Перво-наперво они отправили Рину в душ, а сами достали платье из чехла, дабы не помялось.       У каждой девушки должны быть две подруги: одна, умеющая делать прическу, а вторая макияж. Так вот у Арины такие подруги имелись. Вскоре пустынная комнатка превратилась в в целый салон красоты, с одном углу стоял столик с кучей кисточек, румян, теней, разными оттенками помады, напротив него расположились утюжки, шпильки и прочая парикмахерская лабуда.       Будущая супруга вышла из душа, ее кудри потяжелели от воды и еще больше спутались. Быстро усадив подругу в кресло, Адель принялась за дело. Ее руки порхали над рыжими волосами Арины, немного подстригая их. Затем раздался шум фена, и некогда прямая копна волос вновь стала кудрявой. Вскоре рыжие завитки были закрепленный умелыми руками на затылке, а несколько локонов обрамляли милое личико.       Когда с прической было покончено, настала очередь Бьянки браться за работу. Макияж был сделан очень искусно. Ровные стрелки подчеркивали миндалевидные глаза, ресницы практически не были отяжелены тушью, светлые розоватые тени, слегка раскушенные принимали вид “smoke eyes”, а оттенок помады плавно переходил в цвет лица.       Все было готово, осталось только одеть платье. Осторожно сняв его с вешалки подруги облачили в него невесту, держась за счет груди, оно аккуратно спадало на пол. Верх и пояс платья были расшиты маленькими поблескивающими на свету камушками. Кристаллы Сваровски словно слезы рассыпались кремовой юбке.       Арина замерла перед зеркалом, не смея отвести глаза. Шок застыл на ее лице, а в глазах застыли слезы. В дверь постучали, и Адель быстренько побежала открывать ее. На пороге показались родители невесты. Рина медленно повернулась к ним, немного смущаясь, в это время Бьянка и Адель скрылись за другой дверью, в комнате воцарилась тишина.       — Какая же ты у меня красивая, — прошептала мама, заключая дочку в объятия.       — Я боюсь, — внезапно задрожала Арина.       — Чего? Ты же любишь Яна? — на что та кивнула. — Тогда не бойся, он тебя не обидит. А если и обидит, то я лично засуну его язык в задницу.       — Держи, — мать протянула ей коробочку из красного дерева. — Открой.       Сняв крышку, Арина ахнула. На черной ткани, поблескивая, лежала витиеватая тиара. Наконец Рина произнесла:       — Она очень красива.       — Она переходила из поколения в поколение в нашей семье. Эту тиару было принято одевать на венчание. Теперь она твоя, — с этими словами женщина одела ее дочери.       — Ты готова? — поинтересовался ее папа.       Невеста заметила двоих подружек и кивнула, все вместе они покинули комнату. Добравшись до собора, будущая супруга занервничала еще больше, на что ее отец ободряюще сжал руку. Адель и Бьянка в одинаковых нарядах шагнули в полумрак сводов. Зазвучал марш Мендельсона, и Арина в сопровождение отца отправила к алтарю.