Дневник Неизвестных друзей

Сейчас Джонни чувствовал себя еще более подавленно, нежели тогда, когда в фантазиях маньяка его грудь оказалась под прессом. Просто она не вернулась. Не вернулась из чужих мечт. Осталась там, заживо погребенной. Майлз съежился, отходя чуть поодаль - ему было прекрасно известно о темпераменте Джонни. Он ведь может сейчас с ума сойти, ведь...Майлз...Готье...Джонни...Ребекка - они как семья. Вечно вздорящая, не понимающая друг друга, семья. Что разве, Джонни в ней ощущал себя...несколько лишним. У Майлза никогда не было родителей, он сирота. Готье съехал от своей семьи, когда те развелись. О Ребекке толком ничего не известно не было, но квартира у нее всегда пустовала, а значит, велика вероятность, что и она съехала. Только Джонни остался при своем. Нет, это не зазорно, по этому поводу он не особо комплексовал, но...ощущение всеобщей обездоленности на твоем фоне выглядит гнетуще. И вот Ребекки не стало. Она просто исчезла, заблудившись в потемках чужого сознания... а в этой "семье" она стала кем-то вроде матери. Самая старшая, самая сознательная и почему-то всегда все знающая. Только она в ответ на слезную жалобу на жизнь могла махнуть рукой, вздохнуть и сказать: - Твоя жизнь никогда не была и никогда не будет идеальной. Так почему ты тратишь ее на бессмысленные причитания, будто они тебя спасут? А эту режущую слух тишину пронзило появление того неизвестного ангела, кто источал свет... - А-а-а, это ты...пришел глумиться, да?! - в истерике зашипел на него Джонни. - Ты хоть понимаешь, что произошло?! Она не вернулась! Не вернулась! - Я_ДЕЛАЮ_ВСЕ_ВОЗМОЖНОЕ_ЧТОБЫ_ОТЫСКАТЬ_ВАШ_ДНЕВНИК_НО_ВИДИМО_ТОТ_ПОШЕЛ_ПО_РУКАМ_И_НЕИЗВЕСТНО_ГДЕ_ОН_ТЕПЕРЬ... Джонни очень-очень хотелось врезать этому пустому болвану с крыльями за спиной, чтобы не болтал лишнего, и даже сделал это - вот только ангел оказался совершенно нематериальным призраком... - Я_НЕ_МОГУ_СОТВОРИТЬ_ЧУДЕСА...Я_ИЩУ_ВАШ_ДНЕВНИК_НО... - ОНА НЕ ВЕРНУЛАСЬ, СЛЫШИШЬ?! НЕ ВЕРНУЛАСЬ! - завопил на него Джонни, все еще пытаясь ударить. - РЕБЕККА_ПОГИБЛА... - огласил ангел. - В_ЭТОМ_МИРЕ_ЗАКЛЮЧЕНЫ_ВАШИ_ДУШИ_И_ЕСЛИ_ДУШЕ_СУЖДЕНО_УМЕРЕТЬ_ТО_ГИБНЕТ_И_ТЕЛО_ОСТАВШЕЕСЯ_СНАРУЖИ... Джонни умолк, делая шаг назад. И еще один. Еще несколько. Он не желал внимать этим словам,"Ребекка погибла..." - ДЕРЖИТЕСЬ_Я_ЗАЩИЩУ_ВАС_ПРИДЕТЬСЯ_ПОДОЖДАТЬ... Готье недоверчиво смотрел на силуэт ангела. - Да кто ты вообще такой? - Я_ВАШ_АНГЕЛ_ХРАНИТЕЛЬ... И он исчез. Доктор Мэтт тем временем сидел на скамье у своей клиники, сладко дремая. Вокруг витал кисловатый аромат биотиков и средств, которые плотно сидели в его марлевой повязке и халате, становлясь неотъемлимыми спутниками. - Доктор... - вдруг на его плечо легла чья-то ладонь, принявшись трясти его, - Доктор! Тот непонимающе и сонно перевел взгляд на того, кто его разбудил, а потому и со злобой на лице созерцал перед собой Тайлера. - Доктор. - повторил тот, убирая руку в перчатке и в кольцах. - У меня мама пропала. Мэтт зевнул, потянулся, чуть огляделся, но его слова проигнорировал, тогда тот повторил: - У меня мама пропала! - Чувак! - несколько раздраженно обратился к нему врач, - Ну если ты знаешь, что я доктор, то фига ты из меня копа делаешь, ну? Не знаю я, где твоя мамка. - Да нет. - произнес Тайлер, следуя за Мэттом, который старался уйти от разговора тем, чтобы уйти в больницу. - Я просто боюсь, что она причастна к тому случаю, который вы взялись расследовать, ну, про анабиоз... Мэтт перевел на юнца свой несколько удивленный взгляд. - Что значит "расследовать"? Я просто интересуюсь, вот и все... и с чего ты взял, что твоя пропавшая мамка как-то причастна ко всему этому? Тайлер пожал плечами, продолжая назойливо следовать за доктором. Мэтт раздраженно вздохнул, следуя в палату, где покоились тела всех, кого поглотил анабиоз. Одна из кушеток пустовала, а простыня на ней была перепачкана багряными красками жизни - кровью. - Этой ночью одна умерла. Хезер Ребекка. Сестра пришла, а у нее кишки наружу и внутренние ожоги. Тайлер тяжело вздохнул, глядя на ту неутешительную пустоту вместо Бек. Мэтт уселся на стул, перечитывая историю болезни. "Они просто засыпали и никак не могли проснуться...а потом умирают так, будто кто-то убил. Почему же? В больнице так никто сделать не мог, у нас строгое наблюдение и камеры...что за чертовщина..." - Эй. - окликнул от Тайлера, на что он обернулся, уже стоя в проеме дверей прочь из палаты, - Выкладывай, с чего ты взял, что твоя мамаша тут причастна?.. Тайлер вздохнул, почесал затылок, но в молчании покинул больницу. Роберт Уинифред тем временем вернулся к себе домой, в Лондон. - Па-а-а-ап-а-а-а-а! – донеслось до него из коридоров родной квартиры, самой шикарной из тех, в которых нам доводилось побывать – просторные, светлые комнаты, стены которой были увешаны детскими рисунками… - Папа! – и семилетний Уинифред-младший бросился в объятия папаши. - Адам… я скучал по тебе. - А я сильнее! – после тот отпустил отца, взирая своими доверчивыми, наивными глазками в его лицо, - А ты привез? - Да, конечно привез…держи. – Роберт вынул и подал ему набор игрушечных солдатиков, который вынул из крупной сумки. С победоносными возгласами «ура-а-а-а» тот отправился в свою комнату, выслушивая по пути предупреждение отца, что ему придется на время отлучиться вновь. - Итак… - уже по уходу отца Адам рассыпал неустойчивые фигурки у себя на столе. – Гм… они же падают! Нужно их на что-нибудь поставить… Первым делом Адам отправился к сумке, которую отец всегда вез с собой из «командировки», как он ее называл. К большому, набитому мусорному пакету, в котором покоилось разрубленное тело Селесты, тот не прикасался – «зачем мне мусор?» Но совсем скоро нашел дневник, чья фиолетовая обложка окропилась красными пятнами. «Ага, вот и подставочка! Заодно и ход сражения фиксировать буду!» - обрадовался тот, пулей помчавшись обратно. - Опа-на. – с явным страхом выговорил Готье, когда Пустота озарилась светом, - Дневник открыли! Майлз покрылся дрожью. Его глаза будто кричали во тьме: «а что, если нас опять будут пытать?!» Джонни же с боевым настроем хмыкнул, будто отвечая: «хуже уже не будет…» Пустота. - Ита-а-а-ак, тысяча! Девятьсот! Четырнадцатый год! – раздельно засмеялся Адам, - Четвертое число, август! Британская империя… - он поднес фигурку английского полководца к странице, - Объявила войну Германии! – и фигурки немецкого и английского солдата встали друг на против друга. – Да начнется битва! Dieu et mon droit! Джонни очухался первым. «Господи…во что я одет? Военная форма? Что за…» - Бугага, ну и прикид… - усмехнулся Готье, вставая с сырой земли, на которую выбросило троицу. – Майлз, вставай! Майлз еле встал – трость куда-то делась, да и очки тоже… - Вот любят нас во времени кидать, вот любят…блин, вот вернусь на родной исторический факультет – не поверят… - усмехнулся Готье, пытаясь хоть как-то ориентироваться на местности. – Так…о! Мох на дереве. Значит север – там. - Хорошо, конечно… - протянул Майлз, откашлявшись. – Но зачем нам на север? Готье пожал плечами. - Идемте… - махнул рукой Джонни, - Может, и выйдем на что. Природа... неумолкающие кузнечики, птицы невдалеке, облака стелятся по небесам, трава звенит под ногами…где-то следы дождя, где-то следы пребывания дикого зверя…все-таки, хорошо тут. Майлз обнимал себя за плечи, ссутулившись и подкашливая. Готье шел бодрым шагом и сбивал палкой заросли под ногами. Джонни обеспокоенно глядел вдаль, настороженно прислушиваясь. «Ведь если мы в военной форме, то нам уготовано участие в войне…гм…» - Не нравится мне это все… - задумчиво протянул Джонни. – Будьте осторожны, ладно? Да, и внимательнее, а то, как я понимаю, во-он там… - …яма-а-а-а-а! – закончил за Джонни Майлз, угодив в ловушку. - Тьфу ты, Майлз… хватайся давай! - СТОЯТЬ! – оборвал его реплику чей-то зычный голос на неясном акценте. – Ага, дезертиры? Всех в мгновение ока обступило кольцо из вооруженных солдат. «Твою ж мать…» - пронеслось в голове Готье. - Э-э…мужики! Мы не дезертиры! - Еще лучше, шпионы! Расстреляйте их, мужики! - Мужики! – Джонни сделал шаг вперед, поднимая руки к небу. – Мы…мы просто заблудились. Подберите нас обратно в полк, ну пожалуйста! Майлз покрылся дрожью, тихо шепча: «ты че, нас же там убить могут!» - Спокойно… - обнадежил их Джонни тем же шепотом, - Если мы примем участие в бою, то все закончиться, ведь именно с этой целью нынешний владелец дневника затеял все это… Седобородый командир многозначительно хмыкнул, отдав приказ спустить их с мушки. - Ладно. Ребята молодые, хилые, правда…ну ладно, возьмем вас в бой, так и быть. Джонни самовлюбленно улыбнулся, продолжив вытаскивать из ямы Майлза, приговаривая: «не бойтесь, чем быстрее все это закончиться, тем быстрее отсюда и выберемся…» После всех привели в лагерь, где Готье в наглую глазел на всех Солдатов, еще и тормоша Джонни со словами «видишь на том орден? Это же Благороднейший Орден Подвязки, охереть!» Майлз бродил где-то вслед, хныча и причитая, какой он бедняжка, как плохо он себя чувствует, да и что слепой забыл на поле боя? Раздался залп из пушек. - Ага, они идут! Идут! - Хто идет?! – с неожиданности завопил Джонни, подпрыгивая на месте. - Германия идет! Немцы, хехе! – потер руки Готье, припоминая первый семестр. Схватив мушкет, Он осторожно пошел за ринувшимися солдатами, ему на первом месте было не участие, а наблюдение за историческим событием. - Уа-а! – взвыл Майлз. – Я остаюсь! Остаюсь здесь! - Ну уж нет, все в бой, все в бой! – командир схватил его за шкирку, потащив к арене сражения. Просторное поле. И враг уже на горизонте… - Ита-а-а-ак, силы Германии атакуют лагерь основных войск Британии, ты-дыщ! – одним щелчком Адам сбил с ног сразу нескольких фигурок британской армии. - Сер, у нас большие потери! – завопил мушкетер на передовой, после чего и сам попал под обстрел. - Твою-то мать, что за анти-патриот нам это все придумал?! – завопил Джонни, даже как-то не замечая первое время, что в его руки командир впихнул мушкет. - В бой! Плевать! В бой, трусы! Когда Майлза выпихнули на поле, когда и в его руках оказался мушкет, когда тот еле нащупал и спустил курок, округу огласил ребяческий визг в страхе, «мамочки, оно стреляет!» - Йаааааау! Слепой, что ли?! Ты в меня попал! – завопил один из солдатов, схватившись за бок и падая на колени, выпуская из рук ружье. - Э-э, простите, я и в самом деле слепой! Джонни с немым шоком созерцал, как силы врага наступают. - Эт…это нечестно! Немцы явно читеры, глядите, как быстро несутся! – возмущался Готье, пытаясь хоть по кому-нибудь прицелиться. Один за другим британцы гибли. - Ты-дыщ! Бам! – радостно вопил Адам, ломая ряды британских солдатиков немецким командиром. Майлз взвыл – его подстрелили. - Майлз! Живой?! – Джонни, позабыв о всем на свете, как и на то, что лезет он прямиком во вражескую гущу кинулся выручать Майлза, еле как оттаскивая его, вызывая смех у врагов – «Was für eine tapfere Engländer, ha ha!» - Готье, прикрой меня! – завопил Джонни скорее со страху, чем со смелости, как утверждали немцы, Майлз схватился рукой за кровоточащее плечо, приготовившись зарыдать. Готье отстреливался, как мог, пока сам не заработал себе пулю в грудь. «Не…нет!!! Я не могу умереть, я не хочу умирать!!!» - неслось в его голове, и этот страх, страх смерти переломил боль. - Готье! И вот, дилемма: если Джонни бросит Майлза, то у него появиться шанс хотя бы как-то помочь Готье. Но если оставить Готье, то тот несомненно истечет кровью, что же делать. «Герр…это нечестно! Это все подстроено! Я не могу выбирать между друзьями!» Но Майлз как сам собой стек с рук Джонни, валясь на землю. - Кхах… Джонни? - ГОТЬЕ! ДЕРЖИСЬ! – вопил тот, на всех парусах несясь к тому, распихивая ряды солдат, которые были просто возмущены этим поступком, выкрикивая: «оставь его! У нас у всех свои судьбы!» - Да мне плевать, слышите?! Позовите медика! - Кого? - Лекаря, блин! Срочно! – он обратился к Готье, - О-о, как ты? Ответь мне…ответь… Тот ничего не говорил, просто плевался кровью, в попытке что-то произнести. Повезло одно – пуля оказался не в сердце. Джонни пригладил его волосы, стараясь хоть как-то остановить кровотечение. - Не бойся…главное – выжить…прошу тебя…живи, и когда этот Ад закончиться… Он не стал договаривать, просто стиснул зубы, услышав протяжный вопль. Майлз кричит. - Schauen Sie ... er ist blind. Und so erbärmlich! – хохочут те, пронзая кожу Майлза штыком мушкета, тот не жалеет связок, зовя на помощь, войска Англии отступали. «Это нечестно!» - неслось в голове Майлза, чувствуя, как лезвие скользит по его коже, выпуская струи крови. «Нечестно!» - Закрывай дневник, тварь… - прошипел сквозь зубы Джонни, обнимая голову Готье, лежащую у него на коленях. – Закрывай! - Бум! – а Адам веселился по полной, громя фигуркой немца британские войска, фиксируя ход битвы в дневник. – Сер Джонатан, спасите меня! – писклявым голосом озвучил тот фигурку, после зычным басом ответил уже другой фигуркой: - Не бойтесь, сер Готье, я спасу вас! Прощайте, сер Майлз, прощайте навсегда! – он замахнулся немецкой фигуркой над валяющимся солдатиком, после принялся тыкать ее в живот штыком мушкета. - Кхаааа, уоооо! – выл Майлз, когда живот того разорвало…и всюду кровь, и желчь, и желудочный сок, и боль, и отвращение, и уже одно желание, противоречащее былому: умереть… «Майлз…» - напряженно протянул про себя Джонни, не в состоянии сдерживать слез, которые капали на щеки Готье, «Прости меня, умоляю!» - Адам! - Папа! – он стряхнул с дневника солдатиков, захлопнул обложку и пулей бросился к отцу. Ох уж эта блаженная пустота…