***
Когда я вернулась домой, то маленькая стрелка часов показывала одиннадцать вечера. Я услышала тихий голос отца из кухни. С Кэрри он всегда разговаривал миролюбиво и даже нежно, а вот при моем появлении хмурился. Так было и сейчас. — Эвелин, подойди сюда, — требовательно попросил он, когда я попыталась незамеченной пробраться к лестнице, ведущей на второй этаж. Попросил? Нет уж, думаю, это был приказ, в голосе прозвучали привычные стальные нотки. — Да, папа, — я устало опустилась на свободный стул и выжидательно посмотрела на то, как он повертел в руках вилку — вероятно, они с мачехой только что закончили ужин. Возле идеально чистой раковины сиротливо ютился стакан с остатками виски. — Дочка, я сегодня весь день думал и решил поговорить с тобой серьезно. Как есть, без затей, — он нахмуренно посмотрел на вазу с фруктами в центре стола, старательно избегая моего взгляда. — Тебе осталось два месяца до поступления в колледж… — Два с половиной, если быть точной, — робко поправила я. — Не перебивай, — тут же раздраженно поднял руку он. — Ты не заработала еще денег даже на первый курс своего художественного лицея. Поэтому я предлагаю тебе поступить в экономический колледж. Я заплачу за твое обучение там. — Но, папа! — мой голос зазвенел от обиды. — Я сколько работала в твоем ресторане, чтобы скопить денег на первый год, неужели ты позволишь, чтобы все пошло прахом? Я обещаю, что не брошу работу, даже когда буду учиться там. Я все успею, честное слово… — Эвелин, я думал, что ясно дал понять тебе — или ты поступаешь туда, куда я сказал, или не поступаешь вообще, — отец поднял бровь. — Дик, ты слишком жесток с ней, — вмешалась Кэрри. — Эви, ты еще слишком юна и не понимаешь, что папа хочет для тебя только лучшего… Она говорила мягко и решительно, но я не слушала. Неприятный ком подкатывал к горлу, а слезы грозились вот-вот брызнуть из глаз. — Кэрри права, — отец кивнул мачехе, поправляя галстук, который немного сбился набок. — Думаю, вопрос решен. — Ничего не решено! Папа, пожалуйста, выслушай меня… — Замолчи! — вдруг отец резко вскочил из-за стола и двумя шагами преодолел расстояние между нами. — Я пытаюсь обеспечить тебе достойное будущее, почему тебе вечно хочется пойти наперекор? Дрянная девчонка, вся в мать! — Ты ведь любил маму! — я не выдержала и все же расплакалась, когда отец затряс меня за плечи. — Любил, но благодаря тебе у меня остались лишь воспоминания о ней! Я застыла, словно бы он ударил меня. Никогда раньше он не говорил этих слов, хотя я подозревала, что он винит именно меня в случившемся. Моя мать умерла при родах. Я совсем не помню ее. — Неужели ты винишь меня в том, что она умерла? — спросила я. — Я ведь не хотела этого. — Ты убила ее, — тихо сказал отец, а Кэрри тут же принялась говорить, что он слишком много сегодня выпил. Но я не могла больше этого вынести. Стрелой вылетела из дома, забыв взять сумку, которая так и осталась валяться в холле. Бежать, бежать! Подальше от этого дома, подальше от всего этого. Не плакать, взять в себя в руки… Я повторяла это как надоедливую мантру, а перед глазами до сих пор видела отца с потухшим взглядом, который произносил то, что я больше всего боялась услышать. Неужели он настолько ненавидит меня? Я остановилась посреди улицы и схватилась за бок, пытаясь отдышаться. В свете фонарей звезды казались далекими потухшими точками. Я не знала, что мне теперь делать и куда идти. Лишь догадывалась, что Джоуи мне точно не откажет в ночлеге, поэтому к нему и отправилась. — Здравствуйте, миссис Филлипс, — смущенно сказала я, стоя на пороге и зябко поеживаясь. — Джоуи дома? — Здравствуй, деточка, ты чего же так поздно? — изумилась женщина. — Нет, Джо уехал с отцом по работе. Поможет притащить ему старый форд. Дрейк хотел переделать его двигатель и продать. Должна получиться выгодная сделка. — Ох, ну тогда я зайду попозже, — я перестала слушать ее еще после слов «Джо уехал». Я попрощалась, стараясь не показывать свою растерянность, и побрела обратно. Домой возвращаться категорически не хотелось, а стрелки часов тем временем неумолимо приближались к полуночи. Перебороть свою гордость или ночевать на улице? Я могла бы позвонить Хлое, но телефон остался в сумке. — Куда торопишься? — ленивый голос за моей спиной. Я резко обернулась — так и есть, снова Дилан. — Ты меня преследуешь? — нервно улыбнулась я. Оглянулась — на улице никого, кроме нас двоих. Неудивительно — в такое-то время. — Возможно, — пожал плечами он. — А может, и нет. Что-то стряслось? Я нерешительно взглянула на него, не зная, стоит ли рассказывать о семейной драме, ведь мы были фактически незнакомы. Пусть он и выболтал мне свои тайны, я-то не обязана отвечать взаимностью. — Я с отцом поссорилась, — наконец-то сказала я после минуты неловкого молчания. — Бывает, — просто ответил он. — И ты, значит, убежала из дома? — Просто подышать вышла, — невозмутимо ответила я, обхватывая себя руками. С каждой минутой становилось все холоднее. — А врать ты совсем не умеешь, — хмыкнул Дилан. — Хочешь, можешь у меня переночевать. Не бойся, приставать не стану, — поднял он обе руки, словно бы сдаваясь. — С чего вдруг я должна поверить тебе? — Можешь не верить. Но тогда придется ночевать на улице. А здесь холодно. И порой шныряют очень подозрительные личности, а ты девушка хрупкая. — А что ты здесь делаешь? — подозрительно спросила я. — Я же сказал — здесь повсюду шныряют подозрительные личности, — усмехнулся он. Улыбка каким-то немыслимым образом преобразила его лицо — оно стало приветливым, даже участливым. Я моргнула, а затем тоже улыбнулась, не зная, как реагировать на его странные шутки. — Хорошо, но это только на одну ночь, — наконец-то выдохнула я. — Как скажешь, — Дилан первым направился к своей машине. А я, чуть помешкав, последовала его примеру.Глава 3. Бежать
30 ноября 2014 г. в 16:58
Я медленно обернулась и встретилась взглядом с пронзительными синими глазами.
— Привет, — просто сказал он. — Значит, ты теперь официанткой работаешь?
— Но ведь… Мне сказали, что гонщик погиб, — я ошеломленно разглядывала его дорогой пиджак. В воздухе витал запах сигарет. Тот самый запах.
— Я не обсуждаю такие вещи на улице. Но если хочешь прокатиться, то садись, подвезу, — он махнул рукой в сторону красивого темно-синего авто, марки которого я не знала.
— Но ведь я Вас совсем не знаю, — пожала я плечами.
— Мамочка учила не садиться в машины к незнакомцам? — вдруг ехидно улыбнулся он, а мои щеки покраснели от стыда и злости.
— Моя мама давно умерла.
— Извини, — тон снова изменился, теперь в нем скользнула неожиданная мягкость. — Так тебя подвезти или пройдешься пешком? Я вижу, ты замерзла.
Еще несколько секунд я сомневалась, а затем кивнула.
— Садись, — он открыл дверь машины, и я неловко уселась на сидение рядом с креслом водителя. Пара секунд — и мы уже неслись по дороге. За окном мелькал пейзаж родного города, превратившись в тусклое пятно. Я вжалась в сидение, рука сама потянулась за ремнем безопасности.
— Может, сбавишь скорость? — робко предложила я. Он рассмеялся, будто я сказала нечто смешное, но стрелка на спидометре все же немного сползла вниз.
— Спасибо, — машинально сказала я. Он по-прежнему молчал. Я теребила лямку рюкзака, не зная, как себя вести. Молчать с ним было приятно — тишина не давила на уши да и неловкости будто бы не было, но я все же нервничала, и на то были причины.
— Мне ведь сказали, что гонщик погиб. Я видела кровь и… — снова начала я, но мужчина поморщился и поднял руку вверх, прерывая поток моего красноречия.
— Правильно. Тебе сказали, — фыркнул он, не глядя мне в глаза. — Всем так тогда сказали, потому что так было нужно. Марк Макэвой действительно погиб. Зато появился Дилан Коллинз. Забавное совпадение, правда?
— Так Вы… Ты сам подстроил это?
— Ты догадливая. И ты была хорошим свидетелем. Не ожидал правда тебя встретить снова. Вот уж судьба, так судьба.
— У меня до сих пор твоя перчатка, — зачем-то брякнула я. Это прозвучало глупо.
— Как трогательно, — сиронизировал он.
— Значит, тебя зовут Марк? — никогда еще в жизни я не выглядела так нелепо. Зачем этот человек раскрыл мне свою тайну?
— Дилан, — хитро поправил он. — Всегда нравилось это имя.
— Зачем я должна знать это?
— Ну, ты хорошенькая и нравишься мне. Почему бы не поболтать о делах дней минувших?
Я растерялась, щеки залила краска стыда. Он хмыкнул и достал из кармана сигареты. Запах дыма был другим, нежели от сигарет моего отца. Сладковато-приторный, он действовал как-то странно, я почувствовала, как у меня резко закружилась голова.
— Что это ты куришь? — спросила я, забывая о своей стеснительности.
— Хочешь попробовать? — Дилан ухмыльнулся такой странной улыбкой, похожей на акулий оскал, преображающей его с красивого мужчины на человека со смазанными и неприятными чертами лица.
Я никогда не курила. Отец всегда осуждал людей, у которых были пагубные привычки. Сам он начал курить после смерти мамы, но с тех пор, как в его жизни появилась Кэрри, бросил.
— Так ты будешь? — Дилан выжидательно смотрел мне в глаза. Я колебалась, ведь это было неправильно.
— Нет, — наконец-то тихо ответила я.
— Как хочешь, — он пожал плечами. — Так куда тебя отвезти?
Я подумала, что навещать Джоуи уже было слишком поздно, да и мне нужно было выспаться в кои-то веки.
— Домой, — я не назвала адреса. Судя по его реакции в ресторане, он уже знал обо мне все, что ему было нужно.
— Как скажете, мадемуазель, — он снова надавил на педаль газа. — Одно лишь попрошу, — тон его стал доверительным. — Никому не рассказывай о том, что я тебе только что сказал. Это секрет.
— Я умею хранить секреты, — пожала плечами я. Он ничего не ответил, лишь улыбнулся и спросил о том, какую музыку я люблю.