Исцели меня

      Чувство, переполняющее его, нельзя сравнить ни с каким другим в этом мире. Оно пугает, заставляет метаться из стороны в сторону, разрушает. Все кажется другим: таким серым, таким чужим. Боль внутри. Она ломает кости, пытается довести до безумия. Он не знает, какое решение принять, и сейчас это тревожит его больше всего. А вы когда-нибудь испытывали подобное?       Комната теперь кажется какой-то маленькой и странной, не той, что была раньше. В ней заключены самые прекрасные воспоминания и моменты последних нескольких недель, но боль, страх и ненависть пытаются отнять их у парня. Они словно хотят лишить его самого лучшего, что он испытывал в своей жизни.       Потолок давит, а сильный ливень, непрекращающийся уже несколько часов, дней, стучит своими тяжелыми каплями по оконной раме. И этот звук так сильно раздражает его, что если бы он мог, то непременно бы надрал задницу тому, кто управляет силами природы.       Поджав колени как можно ближе к своей груди, он спиной подпирает холодную стену. Взгляд настолько пуст, что, кажется, парень пребывает в состоянии сна. Но ведь он не страдает от лунатизма. Голоса в его голове не позволяют абстрагироваться от назойливых мыслей. И эти мысли, черт бы и побрал, посетили его впервые после того, как парень узнал о своих собственных чувствах.       Никогда раньше он не испытывал эмоций, какие ему подарил голубоглазый блондин. Голос мальчишки, которого он так ненавидел еще совсем недавно, до сих пор не может покинуть его голову, а цвет глаз, который он всегда сравнивает с цветом тех самых озер, снятся ему каждую ночь. Непередаваемый запах волос и кожи, черты лица и привычки — все это не дает ему покоя все семь дней в неделю. И брюнет знает: нечто подобное он получает в ответ.       А теперь все то, чего он добился за такой короткий срок, должно исчезнуть. Зейн понимает, что может не делать этого. Но какова цена? Этот мальчишка, простой голубоглазый мальчишка с маленькими нелепыми фобиями и странными привычками, так невинен, так добр ко всем, кто встречается на его пути. Разве он заслуживает наказания? Разве он заслуживает публичного унижения и вынужденного переезда из города? И разве этого заслуживают его родные?       Недавний разговор с матерью на несколько секунд подарил ему надежду на то, что все образуется. Однако приезд отца негативно повлиял на душевное состояние парня. Крики, слезы и долговременное молчание, длящееся до настоящего момента. Как он может допускать все происходящее?       Когда ты находишься в плохом месте, тебе непременно хочется выбраться: проделать в стене подходящую по размеру дыру или спуститься через окно, цепляясь пальцами рук за немногочисленные выступы. А потом ты просто мечтаешь убраться оттуда как можно быстрее.       Его собственный дом — то самое плохое, ужасное место. -Поздравляю, — парень вырывает из рук отца белоснежный конверт, наполненный купюрами, — ты выиграл. Ты больше никогда не увидишь его.       Малик неспешно поднимается с пола и подходит к письменному столу, на поверхности которого лежит тот самый белый конверт. Парень берет его в руки и, не распечатывая, проводит большим пальцем по надписи на лицевой стороне. «Найл Хоран».       Вот и все.       Кажется, теперь Зейн знает, какое решение следует принять.       Парень натягивает на себя черную толстовку с капюшоном, которую только что нашел в одной из куч не самого чистого белья в своем шкафу, а следом складывает в рюкзак все самое необходимое: деньги, документы, мобильный телефон, тексты написаны им песен.       Удостоверившись, что каждый из членов семьи занят чем-то настолько, что вряд ли может услышать шум из-за дверей своих комнат, он спускается вниз и, надев обувь, скрывается за парадной дверью.       Ему предстоит немалый путь через несколько кварталов и нескончаемый дождь. Может быть вернуться назад и сказать отцу, что я выполнил его приказ? Но отец Зейна в любом случае узнает, сделал ли его сын то, что обязан. Это слишком сложно, необъяснимо.       И теперь он задумывается над тем, когда последний раз пытался спокойно поговорить со своим отцом. Ответ прост: слишком давно. Раньше между ними была особая, казалось бы, нерушимая связь. Ясер и его сын были настолько близки, что их сложно было оторвать друг от друга хотя бы на минут десять. Зейн рос и становился хоть и избалованным, но довольно неплохим парнем, который всегда нуждался в отцовской поддержке. Но к этому времени отец начал отдаляться от парня из-за работы и из-за желания быть хорошим родителем для младшей дочери. Именно тогда появился тот самый разрыв. Всеми своими выходками Зейн просто пытался показать отцу, что нуждается в нем, и одновременно скрывал за этим свою безграничную слабость.       И если до этого времени он все еще любил его, то теперь чувствовал только ненависть и злость на единственного человека, которого так сильно хотел вернуть на протяжении нескольких лет. Он считал его предателем, но в это же время винил во всем младшую сестру. А мама, так сильно отчаявшаяся и любящая своего сына, всегда просто попадалась под горячую руку.       Ливень так и не прекращается к тому моменту, как Зейн подходит к дому своего возлюбленного. Несколько минут он мечется из стороны в сторону по дорожке, ведущей к зданию, думая, как ему все преподнести. Капли дождя неустанно стучат по земле и так сильно раздражают брюнета, что тот чуть ли не кипит от злости.       Набравшись сил и смелости, которой все-таки недоставало, он подходит к двери и стучит кулаком по поверхности несколько раз. Некоторое время никто не подходит, и это не удивительно, ведь изнутри слышен смех и веселые разговоры. В том числе, и голос блондина, который он не сможет не узнать даже в беспредельно шумной толпе.       И вот, он видит, что дверь открывается и перед ним предстает немного полная миловидная женщина, с порозовевшими щеками. Не снимая с лица своей искренней улыбки, она оценивает стоящего на пороге до нитки промокшего парня. — Зейн, ты весь промок, — женщина хмурит брови, — и, наверное, замерз. Заходи в дом. — Миссис Хоран, — парень улыбается ей, — я всего на пять минут. Мне бы поговорить с Найлом. — Ладно, тогда я позову его.       Маура скрывается за дверью, и парень слышит, как она зовет своего сына. Малик напрягается, потому что предстоит не самый легкий разговор из тех, который только может произойти. Может, мне просто стоит отказаться от этой идеи? Но он прекрасно понимает, к чему может привести его неповиновение.       Блондин выходит и закрывает за собой дверь. — Привет, — парень произносит настолько тихо, что даже звук дождя способен заглушить его собственный голос. — Привет, — так же тихо отвечает брюнет, еле заметно улыбаясь. — Почему ты не зашел? Погода просто ужасная.       Оба стоят под навесом, который защищает их от сильнейшего ливня. Найл делает шаг навстречу, но Зейн отступает. — Нам надо поговорить.       Хоран отходит назад и подпирает плечом косяк двери, сложив руки на груди. Все это заставляет его сердце сжаться, но лицо не показывает то, что происходит внутри. В это время Зейн не сдвигается с места, не осмеливаясь посмотреть в глаза парня. Напряжение растет вместе с уверенностью Малика в том, что он должен убедить в своей лжи не только возлюбленного, но и самого себя. — В общем, — брюнет начинает, стараясь говорить как можно убедительнее, — эти несколько дней я думал, много думал о том, что происходило со мной на протяжении всех этих месяцев.       Блондин не сводит взгляда с парня, который все же осмелился посмотреть в ответ. Его глаза становятся настолько черными, что он походит на самого настоящего демона. — Мне казалось, что я был прав, когда выбрал тебя, — его тело бросает в дрожь, но изо всех сил он старается не подавать вида, — но я ошибался. — Что ты имеешь в виду? — Найл хмурит брови. — Я не гей, — Зейн буквально выкрикнул эти три слова, но, когда заметил это, снова заговорил тихо, — и никогда им не был. Мне просто нужно было проверить, действительно ли ты поведешься на все это дерьмо.       Возвращается прежний Зейн-засранец. Тот же самый голос, взгляд, жесты и поведение — все, что присутствовало в нем на протяжении нескольких лет. И Хоран, бедный влюбленный мальчик, действительно верит в происходящее. Ноющее чувство в груди заставляет его поежиться. — И вот, я добился своей цели, — изображая самодовольство, в голове Зейн прокручивает только два слова: так нужно, — ты просто наивный придурок. Я был прав насчет тебя еще в школе. — Хватит морочить мне голову, — блондин не выдерживает, срываясь на крик, — ты просто чудовище. — Я знаю, — он ухмыляется, но Найл сквозь подступающие к глазам слезы не замечает в этой ухмылке боль, — но и ты знал меня таким всегда. — Я думал, что ты изменился, — его голос дрожит. — Все это — игра, неужели ты сам до этого не додумался, идиот?       Как же больно, черт возьми. Зейну хочется провалиться сквозь землю, испариться в воздухе, просто исчезнуть, чтобы люди не знали о его существовании. Он осознает, что причиняет боль блондину, но в то же время понимает, что по-другому нельзя. Мысленно убивает себя. С каждым словом становится все тяжелее дышать. Я люблю тебя, но так нужно. Я забочусь о тебе. — Сволочь.       Хоран не сдерживается и, подойдя вплотную к Малику, со всей силы бьет его кулаком по челюсти. А потом снова отходит к двери, в полной готовности уходить. Зейн не чувствует физической боли. Я заслужил. Он с трудом сдерживает слезы, сгорает от гнева, обращенного к самому себе. — Уходи, — шепчет блондин, но на этот раз его голос раздается эхом в голове Малика. — Забери деньги, — и парень сам не понимает, как сдерживается, — за свою работу. Найл стоит спиной к брюнету. Все его тело сводит от злости, по щекам текут слезы. Ему слишком больно. Он не хочет смотреть на человека, который вновь и вновь пытается сделать ему больно. Всегда пытался. — Уходи, — блондин открывает дверь и, перед тем, как захлопнуть ее за собой, добавляет: — И больше никогда не приближайся.       Зейн остается наедине с собой перед закрытой дверью. Он знает, что обитатели дома не смогут услышать его слез, поэтому, опустившись на ступени, он обхватывает голову руками и начинает плакать. Не громко, поэтому всхлипы заглушаются звуком дождя. — Что я наделал?       Он шепчет самому себе, делая ситуацию еще хуже, чем она могла быть. Сжимает зубы и со всей силы бьет кулаком о ступень. Рука ноет, но ему плевать, а после этого встает и последний раз смотрит на входную дверь.       Спустившись, Зейн скрывается за стеной дождя.       Тем временем Найл поднимается в свою комнату, но родители, похоже, даже не замечают его отсутствия. Они слишком заняты оживленным разговором на тему, понятную только им, и парень знает, что они не поймут его увлечения, его боли. Закрывшись в комнате, он дает волю своим эмоциям. — Сволочь, — парень шипит сквозь зубы.       Подавляя слезы, он берет в руки мобильный телефон. На экране высвечивается пропущенный вызов. Еще час назад Зейн пытался поговорить с парнем. Но теперь от одного только его имени Найла бросает в дрожь. Не выдержав такого напора, такого давления, со всей силы блондин бросает мобильный в стену и тот с треском разлетается на части.       Парень ложится в кровать, не раздеваясь, и спустя некоторое время засыпает, чувствуя пульсирующую боль в висках. Этой ночью он спит крайне неспокойно, постоянно ворочаясь и изредка просыпаясь.       Стены, словно картонные, выдают даже самый тихий шорох. Уже около четырех часов утра, а Найл просыпается от назойливо звонящего мобильного телефона матери. Нехотя открывая глаза, он прислушивается к разговору. — Да, он заходил к нам вечером, а в чем дело? — голос Мауры становится обеспокоенным, а блондин садится на кровати. — И до сих пор не вернулся? Какого хрена? — Найл сразу ушел в свою комнату, мы так и не разговаривали, — пауза. — Да, конечно, как тебе будет удобно, не беспокойся.       Хоран встряхивает головой и снова кладет ее на подушку. Он пытается выгнать назойливые мысли о возлюбленном из головы, но не может справиться с этой задачей. И, благодаря им же, не может уснуть всю оставшуюся ночь.