Once In A Lifetime

      Луи почти падает в обморок от этих слов, потому как, вопреки своим рассуждениям, он бы очень не хотел быть похожим на нищего из сказки. -Что, - обвевает он себя руками, пытаясь нащупать что-нибудь позади, - прямо-таки целые крылья на всю спину? -Нет, - осторожно шепчет Гарри. - Пока нет, - успокаивает он его. - Я видел лишь несколько мазков будто бы черной краски… -Хазза, - Луи приводит мысли в порядок и собирается выжать из своего мальчика всё и даже больше. – Вспомни, что говорилось в сказке об этих самых крыльях?       Гарольд с тяжелым вздохом зарывается пальцами в ни в чем не повинные кудри и приглушенным голосом отвечает: -Впервые о них упоминается тогда, когда слуга, посланный Королем, прознал, что нищий – из Мира Тьмы. -Что же, - рассуждает Томмо, - судя по мне, выходит, что эти крылья у парня появлялись так же постепенно… Не сразу, как только он повстречал Элизу, а после того… как влюбился в нее. Как осознал в полной мере своё чувство к ней. Я верно мыслю, малыш?       Гарри восхищается этим человеком. А двенадцатое по счету «малыш» буквально выводит парня из равновесия, даже будучи в лежачем положении. -Более чем, - отзывается он. -Получается, она… как там говорится? – увядала в тот промежуток времени, когда эти крылья росли. -«Не по дням, а по часам», - подтверждает Гарри. Луи бродит взглядом по телу кудрявого и… его осеняет. -Но ведь на девчонке не было никаких следов насилия? -Не было, - кивает Хаз. – Они ведь жили в разных частях дворца и… -Прямого доступа к объекту любви темника у сущности не было, - завершает фразу Луи. – Выходит, вот почему принцесса начала недомогать и… -Запираться ночами в комнате, плакать и меркнуть… - даже их реплики дополняют друг друга, проскальзывает в кудрявой голове. -… И сущность влияла на нее мысленно… Черт, это дерьмо не знает границ, - Томмо качает головой, пытаясь привести растрепанные волосы в порядок. – Получается, что от нее никуда не спрятаться… С ней можно только бороться. Элиза этого сделать не смогла. -Но ведь она не располагала тем, что есть у нас, - хитрит Гарри, указывая взглядом на свое тату. Проходит минута, прежде чем Луи снова начинает полноценный анализ ситуации в своей голове. -Мне кажется, что в первый раз нам просто повезло, Хаз, - как бы грустно это ни звучало, парень считает именно так. – Твоя роза сегодня просто отпугнула сущность, но, если она достаточно умна, следующей ночью она на нее не поведется. -Ты говоришь о ней, как о живом существе, Лу, - шепчет Гарри, а по спине прокатывается волна дрожи. – И меня это, мягко говоря, пугает. -Не думаю, что бездушное создание встало бы на нашем пути, малыш. – Луи ласково клюет губы Гарри дважды, прежде чем продолжить свою печальную речь. – К тому же, зная, что от нас зависит судьба всего человечества… - Откровенно говоря, оба до сих пор не могут смириться с этим фактом. – И возникает вопрос: кто может быть против нашего с тобой союза? Если Миру только это и надо, есть кто-то, кто категорически против него. -Кто-то, подобный Королю в сказке? – предполагает Гарри, но Луи отмахивается. -Нет, это слишком просто. Одно дело – не позволять, но мириться с чем-то, как это делал Король (до поры до времени, разумеется). Другое же дело – не принимать что-либо вовсе… И, черт возьми, Хаз, у меня есть единственный вариант, кто бы это мог быть. Приближенный к верховной власти – кто-то, кому Король безоговорочно доверял и кто имел над ним большое влияние. -И сказка называет его «верным», - изумляется Гарри. – Слуга. -Именно! – Лу мягко щелкает его по носу, и Гарри кажется, что если так будет всегда, они, правда, справятся со всем на свете. – Человек, влюбленный в принцессу, но нелюбимый ею. Как тебе? -Но зачем же он губил ее, раз так сильно любил?! – не понимает Гарри. – Не мне, так никому, что ли?! -Гарри, в своей жизни я слышал не так уж и много сказок, но я вспоминаю, как люди порой любят других: абсурдно, не мирясь с их мнением, наплевав на их чувства… Серьезно, Хаз. Такое даже и любовью-то не назовешь. -Хм, - качает головой Гарольд. – В общем-то ты, как и всегда, прав. – Луи может различить неважное подобие улыбки на ангельском лице. И тут он задает Томмо вопрос, который второй меньше всего ожидал услышать. – Ты уверен, что тебе нечего скрывать от меня, Лу? В твоем прошлом… есть кто-то, подобный этому персонажу? -Хей! – отражает Томмо удар. – Если проводить параллель между сказкой и нами, такой человек должен быть в твоем окружении! -Шутишь?! – почти добивает его кудрявый. – А с чьими страхами мы пытаемся справиться? К тому же, в моем мире месть или любое ее проявление неприемлемо – да люди попросту не знают, как это делать! – Ох, кажется, Гарри находит слабое место парня. - Давай, вспоминай, Лу! Я чувствую, мы уже на полпути к успеху!       И Луи вспоминает.       Писклявый голос, длинные пальцы, вполне себе недурная роль в постели. И не один, не два и не три раза. А практически регулярно – когда Томмо чувствовал себя особенно дерьмово. Он знал ее ещё со школы, где его как-никак научили буквам, цифрам и темным делам. И он, как добросовестный ученик, пользовался в полную силу данными ему «знаниями» – вот только не думал, что эта его распутность приведет к такому результату. Он вспоминает непонятные ему слезы в последнее время, секс наполовину с отчаянием, упреки, глядя глаза в глаза.       Долговязая фигурка, сероватая кожа и волосы цвета гнилой древесины. Звучит не слишком и романтично, но для мисс Колдер… как нельзя подходяще.