Программа Защиты Свидетелей

      Когда Рита наконец разорвала объятия, воцарилась долгая пауза.       — Что ж… Завтра на охоту? — спросила девушка, против воли краснея.       — Охота, — усмехнулся Том. — Думаю, мне нужно узнать окрестности лучше, прежде чем мы будем разгуливать вокруг в темноте. — Он помог Рите убрать посуду и начал вытирать вымытые девушкой тарелки.       Когда с посудой было покончено, Рита улыбнулась.       — Том, то, что только что произошло было прекрасно. Прости, что была такой стервой.       — Я был немного обижен, но знал, что ты не такая уж и плохая. И видишь, я заставил тебя улыбаться. Любой, кто улыбается, когда счастлив, даже если лишь раз, никогда не может быть совершенно плохим. Я это прекрасно знаю, — он замолк и оглянулся. У него не было причин дольше оставаться в доме, да и становилось слишком поздно. — Думаю, если больше нет дел, я должен вернуться, — проговорил мужчина. — Я появился здесь только сегодня, но уже видел, как теленка вырезают из чрева матери.       Рита усмехнулась.       — Ты привыкнешь. Все не так уж и плохо. Ты точно решил вернуться сейчас? Потому что я могла бы достать один из своих сценариев и ты мог дать мне пару советов.       Том тепло улыбнулся и покачал головой.       — Может, завтра. Я все еще не до конца отошел от перелета. Но я бы не отказался, если бы ты, Рита, проводила меня. Я не уверен, что найду дорогу в темноте.       — Я могу довезти тебя на машине Вятта, — ответила она. — Пойдем. Его ключи на крючке у двери.       Вдвоем они покинули столовую. На улице Том легко залез на пассажирское сидение грузовичка, а Рита села за руль и вставила ключ в замок зажигания. Старый автомобиль оживленно загудел, и они поехали вниз по деревенской дороге.       — Том, ты когда-нибудь ездил верхом?       — Да, конечно. Ты ведь не думаешь теперь, что каскадер все время ездил за меня верхом на съемках «Боевого коня»? — Том с хмурым выражением лица опустил руку на переднюю панель и впился взглядом в Риту.       — Я не смотрела фильм, — ответила девушка. — Отказалась, потому что Кэти постоянно рассказывала о тебе, и я даже немного возненавидела тебя. Я не смотрела его, потому что недолюбливаю британских актеров.       — Возможно, когда-нибудь мы посмотрим его вместе, — предложил Том.       — Или мы можем отправиться на конную прогулку, — ответила Рита. Думаю, Кэти не будет возражать, если ты одолжишь ее лошадь, Рэнсом. Он довольно спокойный и заслуживает доверия.       — Какой масти? — заинтересованно спросил Том, рисуя себе в воображении красивую белую лошадь с развивающейся гривой и хвостом.       — Гнедой, — ответила Рита. — Гнедой с пушистым хвостом. Он не такой уж и красивый, но настолько верный, насколько лошади только могут быть, — она крутанула руль и свернула к гостевому дому. Том мог различить вдали огни.       — Не уверен, что мне нравятся ваши помощники, — проговорил он. — Все они, кроме Мэтью, необразованные и некультурные. В Англии нас растят вежливыми и чистоплотными. Здесь же выдыхают сигаретный дым мне в лицо, ругаются, спорят и слоняются вокруг в грязной одежде. Мне тут не по себе.       — Ты привыкнешь, — рассмеялась Рита. — Мэтью мой хороший друг, и он в какой-то степени держит Майка и Чада в ежовых рукавицах. Эд уже старше, но в молодости он был таким, как Чад. Он управляет ранчо с тех пор, как я родилась. Когда я была маленькой, я частенько сидела у него на коленях и слушала истории из его молодости. Он любил алкоголь, был груб и неотесан. Но потом он влюбился в девушку, которая работала в баре, что он посещал каждый вечер по субботам. Через два года они поженились, и он бросил пить, чтобы быть с ней. Он любил говорить мне, что Бог и Шерри, как её звали, спасли его душу от дьявола. И в конце истории Шерри выходила на крыльцо дома, предлагала мне лимонад и целовала его, а я съеживалась от отвращения.       — Я ни разу не видел его жену, — заметил Том.       — Это потому что она умерла от рака, когда мне было восемь. Я была достаточно взрослой, чтобы понимать, что рак убивает людей, но думала, что это всего лишь легкое заболевание, словно простуда. Мое сердце было разбито, когда она умерла, ведь я любила миссис Шерри.       — А Чад и Майк? — спросил Том. — За ними тоже стоят истории?       — У Майка на самом деле нет истории как таковой. Мы разместили объявление о работе в Крейгслист*, и он откликнулся. Никто не спрашивал его о прошлом, и он сам не много-то и рассказывает. Чад же пришел сюда только потому, что пока Вятт не бросил школу, они были приятелями. Когда Вятт выпустился и закончил университет, он столкнулся с Чадом в баре, где тот был занят очень важным делом — напивался в стельку. И так как ему было некуда идти, Вятт позволил парню заселиться в гостевой дом в ту же ночь. Он предложил Чаду работу следующим утром, так как действительно сочувствовал ему. Пока Чад не появился здесь шесть лет назад, он не задерживался ни на одной работе дольше месяца. Он больше не пьянствует, как раньше, и время от времени он выполняет ту или иную работу. И ты не спросил о Мэттью. Он уже рассказал тебе?       Том кивнул.       — Да, рассказал. С трудом могу представить его жителем Лос-Анджелеса. Люди там слишком испорченные и злые.       — Испорченные или просто запутавшиеся? — спросила Рита. — Думаю, такие люди могут измениться, если поймут, что в этой жизни важно.       — Да, — согласился Том. — Они могут. Но до тех пор милосердия от них не жди. Как со мной, — он грустно улыбнулся, а Рита выехала на площадку перед главной дверью.       — Что ты имеешь в виду? — спросила Рита.       Что-то камнем упало внутри. Том не был уверен, что уже может доверить Рите такую информацию. В конце концов, они только познакомились. Вместо этого он вздохнул и положил ладонь на дверную ручку.       — Есть нечто, что сделал со мной мир и о чем я буду всегда жалеть, Рита. Я жалею о своем выборе, мне тяжело быть знаменитым, и от этого постоянно немного грустно. Но со стороны так не скажешь, потому что я всегда притворяюсь и лгу — это моя работа. Я учился скрывать самого себя за персонажами, которых я играю. И это то, что я делаю - играю выдуманного , нереального персонажа на огромной и сложной сцене жизни. Настоящий я потерян благодаря этому миру. Возможно, когда-нибудь я найду его, но боюсь, что по прошествии стольких лет я забыл, где искать. Я уже не Том Хиддлстон. Я нелепый коллаж из Локи, капитана Джеймса Николса, Фредди Пейджа, да еще и вампира по имени Адам. Том Хиддлстон похоронен так глубоко внутри меня, что боюсь, его больше нет.       Рита некоторое время молчала, обдумывая его слова. Она мягко нажала на педаль тормоза, останавливая машину.       — Я понимаю, что ты чувствуешь, Том. Маргарита Вандербит умерла очень очень давно. Она похоронена в коробке из-под обуви в моем чулане вместе со сценариями, что она написала. Сейчас я Рита — угрюмый, испорченный, застрявший в пустоте ветеринар. Даже Чад больше не подходит ко мне, так как я кошмарна. Но потом приехал ты… Я думаю, что слышу, как Маргарита шепчет мне что-то из глубин разума.       — И что она тебе говорит? — спросил Том, накрывая ее руку своей.       — Она говорит мне прислушаться, — ответила Рита. — Она говорит довериться тебе. Она говорит… Она говорит, что ты друг, и первый, кто у нее появился за долгое время. Она знает, что ты поможешь ей, если она поможет тебе.       Том улыбнулся и вновь положил руку на ручку дверцы.       — Спокойной ночи, Рита, — проговорил он. — И между прочим, Томас просит передать Маргарите, что он более чем горит желанием помочь.       — Спокойной ночи, Томас, — мягко ответила Рита.       — Спокойной ночи, Маргарита, — ответил Том, медленно покидая пикап и начиная идти по газону в сторону передней двери. Он остановился на минуту, чтобы проследить, как задние фары машины медленно исчезают за холмом. Когда он остался в темноте один, то почувствовал сигаретный дым.       — Положил на Риту глаз, а? — мягко пробормотал Эд.       — Она такая же сломленная, как и я, — ответил Том, повернувшись к старому скотоводу. Свет из окна позади него бросал странные тени на его морщинистое лицо, но Том все равно мог видеть блеск в его пронзительных, умных голубых глазах. Он улыбнулся, глядя на него. Несмотря на то, что курение было мерзкой привычкой, Том знал, что может доверять старику. — Эд, ты не возражаешь, если я тебе кое-что скажу?       Ржавая скамья заскрипела, когда Эд подвинулся, освобождая место Тому, который сел слева от него. Том почувствовал запах никотина, но это немного успокаивало. Он был уверен, что может рассказать этому человеку все, и никто больше об этом не узнает.       — Что тебя беспокоит, сынок? — спросил Эд, протягивая Тому сигарету и огниво.       Том зажег сигарету и глубоко затянулся. Время от времени нужно было делать что-то неправильное. После недолгого молчания он заговорил:       — Эд, боюсь, что я солгал тебе и другим ребятам. На самом деле я не писатель, и моя фамилия не Уильямс. Я знаменитый актер, и сейчас там, в реальном мире, есть люди, которые желают моей смерти. Я потерял всех друзей. И все из-за девушки. Я думал, что любил её, а она спала с другим за моей спиной. Но до этого я был сломленным. Я храбрился на публике, но в уединении всегда был грустным и сломленным. А затем я встретил Риту.       Эд сделал глубокую затяжку и со свистом медленно выпустил облако дыма.       — Возможно, в произошедшем нет твоей вины, — сказал он. — Порой в жизни случаются вещи, которые ты не можешь контролировать. Видать, все это должно было произойти, чтобы ты нашел свой путь сюда. Возможно, вам с Ритой было суждено встретиться. Может, это провидение, а может, и нет, но одно ясно, Том. Ты уже изменил жизни многих в лучшую сторону, ступив на эту землю сегодня. Я наблюдал, как растет Кейт, с тех пор, как она было еще свертком в руках матери. Она была самым счастливым ребенком, каких я встречал. Но шесть лет назад, когда Рита и мать начали спорить, она потеряла блеск в глазах и перестала улыбаться. Несколько раз пыталась покончить с собой пару месяцев назад. Но когда она поднялась в дом, ведя тебя за собой, её глаза снова сияли. Ты дал ей надежду. Меня ни черта ни волнует, кто ты — актер, писатель или чертов кусок дерьма, как Чад. Ты дал этой семье надежду. И если встреча с Ритой уже помогла тебе, то значит оказаться тут полезно и для тебя, а? Просто перестань жалеть себя, как раньше. Ты сам выбрал свою жизнь, и никто, кроме тебя, не сможет ее изменить. Самое время вытащить свою голову из чертовой навозной кучи твоей прежней жизни и наконец понять, что такое настоящая жизнь. Она не вращается вокруг денег, или вечеринок, или раздачи своих писулек каждой первой встречной.       Том долго молчал.       — Тогда к чему жить, если не ради собственного счастья?       Эд улыбнулся и положил руку на плечо Тома.       — Тебе нужно понять это самому, сынок. Я не могу тебе помочь. Ты должен доверить Богу и молиться до чертиков. И вот тогда для тебя все начнет меняться. Никто не может помочь тебе, только ты сам. И если ты действительно начинаешь что-то чувствовать к Рите, тебе нужно обращаться с ней как с леди, вне зависимости от того, что она сделает. Если она обидит тебя, закрой варежку и помоги ей справиться с чем бы то ни было. Угодить девушке почти невозможно, Том. Но несмотря ни на что, мы любим их.       — Я не влюблен в Риту, — запротестовал Том. — Я ее встретил только сегодня, Господи Боже! Мы поладили, но это может значить лишь что мы можем быть друзьями.       Эд усмехнулся.       — Сынок, тебе нужно хорошенько покопаться в своей душе. Все, что могу посоветовать — молись, словно ты в аду, и Бог даст тебе ответ. Пока ты, может, не понимаешь, но потом поймешь. Ты можешь сделать все с Божьей помощью. Он даст тебе силы.       Том кивнул и встал.       — Возьму на заметку, Эд. Спасибо за разговор. Совершенно точно мне есть теперь над чем подумать.       — Рад подсобить, — ответил Эд в то время, как Том исчез внутри дома.