Второй шанс

Сразу же после обеда я отправляюсь в путь за недостающими ингредиентами. Приходится изрядно потрудиться и побывать во многих местах, отыскивая свежие компоненты. Как я и обещал, к четырём часам прибываю в дом Олдена Нивока. — Профессор, — мужчина облегчённо выдыхает, когда я появляюсь перед крыльцом. — И вам добрый день, — неспешно киваю, направляясь в дом. Котёл мирно побулькивает; следов вмешательства не обнаружено. — Кофе? Я лишь киваю и принимаюсь нарезать корень Червостопа, который необходимо добавить в котёл через три минуты. Хозяин исчезает, оставляя меня одного, но не более чем на пять минут. — Держите, — Нивок протягивает кружку ароматного напитка. — Благодарю, — берусь и чувствую, как пальцы начинают неестественно извиваться. Поспешно ставлю кружку на стол и достаю из кармана мантии бутылочку с Оборотным зельем. — Не нужно, — просит Олден, взяв меня за локоть. — Вам здесь ничего не угрожает. Не утруждайте себя. Я лишь киваю, осознавая логичность его слов. Прячу бутылочку и опускаю голову, терпя превращения. Перед глазами появляются чёрные пряди, а пальцы становятся длиннее и тоньше. Глубокий вдох — и я поднимаю глаза и застаю Олдена внимательно рассматривающим меня. Становится немного не по себе. Ведь он первый человек, который увидел меня настоящего после битвы. — Я бы хотел вас поблагодарить, Северус... — Поблагодарите после... я не уверен в себе, — выдыхаю и кошусь на котёл. Вскипел. Поднимаюсь и сыплю золотой порошочек. Зелье тут же вскипает, и уже серебристая пена вытекает из котла. Замечаю, как взволнованно поднимается на ноги хозяин дома. — Всё в порядке. Так должно быть, — поясняю. Сделав тише огонь, возвращаюсь к своему кофе. Нивок же, облегчённо выдохнув, опускается. — Зато я в вас верю! Я тяжело выдыхаю. — Как же вы мне все надоели со своим доверием, — фыркаю и вызываю улыбку у мужчины. — Я совсем забыл спросить, вы приготовили кинжал? Олден кивает и, поднявшись, открывает шкаф и достает свёрток красной ткани. Даёт мне. Разворачиваю атлас, и на моих руках появляется узкий кинжал с очень длинным лезвием. Рукоятка украшена несколькими камнями и выгравированными знаками. — Хороший, — даю оценку я и откладываю инструмент в сторону. — Животное? Мужчина открывает нижний шкафчик и показывает белого кролика в клетке. — Годится? Я киваю и вновь принимаюсь за приготовление ингредиентов. В шесть Олден предлагает мне поужинать с ним и с его супругой. — Я советую вам поужинать вдвоём. Это может быть ваша последняя трапеза, — не угрожаю, а просто предупреждаю. Мужчина понимающе кивает и исчезает, чтобы вернуться с ужином для меня и вновь уйти. Что ж, поужинать можно. Если учесть то, что я пробуду здесь ещё как минимум пять часов. Интересно, Гермиона уже поужинала? В обед я её предупредил, что вернусь поздно и к ужину не успею. Хорошо, что в обед успел приготовить для неё макароны с мясом, которые когда-то ей понравились. — Зелье готово, Олден, — сообщаю я, когда часы в коридоре бьют девять вечера. — Ритуал будем проводить в спальне? — Да. Вот, — мужчина протягивает мне коробку, и я складываю в неё всё необходимое. Олден берёт кинжал и клетку с животным. — Пойдём, — приглашает он следовать за собой по уже знакомому коридору до такой же знакомой спальни. — Добрый вечер, миссис Нивок, — я киваю хозяйке дома и опускаю свою коробку на пол. — Нужно больше места. Кровать следует подвинуть. Олден кивает. Взмахом палочки заставляет исчезнуть шкаф из угла комнаты. Подойдя к постели, берёт свою жену на руки и отходит в сторону, давая мне возможность подвинуть кровать в угол. — Олден, не нужно, — тихо говорит женщина. — Тихо, любимая. Мы ведь уже обсуждали это, — мягко шепчет и опускает её на кровать. Я же с помощью магии перевожу на пол спальни рисунок, который указан в книге. На почти чёрном деревянном полу появляются тонкие линии, лишь эскизы, которые помогут мне нарисовать всё ровно, правильно. Сняв с себя пиджак и закатав рукава рубашки, достаю из коробки мел. Опускаюсь на пол и принимаюсь обводить тонкие линии. Создаю чёткий рисунок. Огромный, почти на весь пол. Создаю двойной круг, в котором я пишу текст заклинания. После рисую большую перевёрнутую звезду, вершины которой касаются большого круга. В каждую вершину рисую определённый знак и ставлю свечи. Внутри пентаграммы рисую ещё один круг. Закончив рисунок, ухожу, чтобы вернуться с кубком приготовленного зелья. Опустившись на пол, в глубокую чашу накладываю сухую траву. Поджигаю. Взяв кинжал, принимаюсь водить лезвием над огнём. Читаю заклинание для очищения инструмента. Кинжал нагревается, но от произносимых мной слов, а не от огня. Чем больше я говорю, тем краснее становится металл, накаляясь и обжигая мои пальцы. Но я терплю и продолжаю зачистку. Я знаю, что это испытание и для мага, который проводит ритуал. Чувствуется запах жжёной кожи, и я вижу, как вздуваются волдыри на пальцах. Рядом охает Мерида, а я произношу последние слова, и металл моментально становится холодным, даря моим пальцам небольшое облегчение. Опускаю кинжал на ткань возле круга. Обматываю заранее приготовленными лоскутками ткани свои руки и принимаюсь всё выставлять, так, как мне нужно и удобно. Зелье, клетка с животным, нож, белая лента, кинжал и три бутылочки с Восстанавливающим зельем. — Олден, — киваю я мужчине. И он, глубоко вдохнув, склоняется над женой и целует её в губы. — Всё будет хорошо, — шепчет Олден и, подхватив жену на руки, опускается с ней на пол в самый малый круг в пентаграмме. Он садится поудобнее, прижимая жену спиной к своей груди. Я подхожу, чтобы проверить их положение. Низко. Призываю подушку и просовываю под женщину. Вот, теперь они на одном уровне. — Олден, я люблю тебя. — И я люблю тебя, — шепчет мужчина и целует свою жену в висок. — А теперь тихо, — прошу я и ловлю кивки хозяев. Выхожу из круга и делаю глубокий вдох, настраиваюсь и пытаюсь прогнать волнение и переживание. Зелье готово, остался только сам ритуал. И всё будет хорошо, повторяю про себя. Вытащив волшебную палочку, прикасаюсь к большому пальцу. Колю заклятием и, присев, дотрагиваюсь пальцем с выступившей кровью до слова, которое написано на внешнем большом кругу. Принимаюсь нашёптывать заклятие, и нарисованное мелом слово светится, впитав в себя каплю моей крови. Слово питается, набирает силу. Так я проделываю со всеми пальцами и с каждым словом, всё ещё продолжая нашёптывать, обхожу вокруг пары. Перейдя к другому заклинанию, беру кубок и преподношу его женщине. Киваю, смотря в её глаза. Мерида же не медлит и, приняв, испивает до дна. Зелье должно вытащить всю её болезнь и пустить по крови. Достаю белого кролика и беру нож. Располагаюсь перед Меридой, приподнимаю животное за уши над женской грудью и прикладываю нож к горлу. Олден лишь успевает прикрыть глаза жены ладонью, как на них брызжет кровь. Держу минуту, дожидаюсь момента, когда кролик перестаёт дергаться и достаточное количество крови омывает женщину. Ни один ритуал в темной магии не обходится без жертвоприношения. Опускаю животное на пол, возле правой руки Мериды. Беру кисть женщины и этим же ножом режу её запястье. Она вскрикивает, и Олден, оставив глаза жены, хватает её за плечи, удерживая. Женщина не дёргается, не вырывается. Я же переворачиваю её руку ладонью вниз, прижимаю к перерезанной шее животного и принимаюсь перевязывать белой лентой. Очень необходим этот контакт. Её кровь вместе с болезнью должна вытечь в кого-нибудь. Я немного повышаю голос, ведь мы уже подходим к завершению нашего ритуала. С каждым произносимым словом чувствую, как и я слабею. И теперь я понимаю, почему Олдену нужен был сильный маг. И ещё лучше понимаю, почему нужен был именно Пожиратель смерти. Ведь сделать то, чем сейчас занимаюсь я, не каждый сможет. Делаю глубокий вдох и берусь за кинжал. Смотрю в глаза Мериды — в них тревога и страх. Перевожу взгляд на Олдена, а он лишь уверенно кивает. Подхожу к ним, опускаюсь на пол, буквально вклиниваюсь между ног Мериды. Мне нужно быть максимально близко к ним, чтобы вся моя сила ушла на само действие. Двумя руками прижимаю их плечи друг к другу. Мужчина обнимает свою жену за живот, прижав её руки к бокам. Чтобы не дёрнулась. Беру кинжал в одну руку, второй отодвигаю с плеча женщины лёгкую ночную рубашку. Опускаю ладонь чуть выше груди… ниже... чуть левее... ищу сердце. И нахожу. Ведь оно так яростно стучит о рёбра. Прикладываю острый конец кинжала к коже и хватаюсь за шею Олдена. Главное, чтобы и он не соскользнул от напора. Мерлин, помоги... Мой голос льётся словно живой. Глубокий вдох, предпоследняя строчка заклятия вслух — и я резко ввожу кинжал в грудь, нанизывая два сердца сразу. Не обращаю внимания на вскрик и произношу последние слова ритуала. А это маленькая смерть для вас. Кинжал вновь накаляется в их телах и через мгновение остывает. Хватаюсь за рукоятку и чувствую, как из меня рвётся какая-то незримая сила. Стискиваю зубы, вытягиваю лезвие, и в этот миг все трое падаем на пол. Глубоко вдыхаю; кажется, что на мою грудь присел великан, — так тяжело дышится. Сознание сужается, и глаза так и норовят закрыться... Нет, нельзя. Ещё чуть-чуть. Приподнимаюсь и беру восстанавливающее зелье. Подтягиваюсь к паре и первым делом прощупываю их пульс. Облегчённо выдыхаю, почувствовав сердцебиение у обоих. Просто они без сознания. На тех местах, куда проник кинжал, остались лишь тонкие полоски шрамов. Поочередно вливаю им во рты восстанавливающие зелья и заставляю сглотнуть. Выпиваю своё. И понимаю, что сейчас умру, если не глотну воды. На тумбочке, возле которой раньше была кровать, замечаю графин с водой. Приподнимаюсь и кое-как, покачиваясь, дохожу и, взяв сосуд, опускаюсь на пол. Жадно пью прямо из него. И когда я понимаю, что уже утолил жажду, комната вдруг переворачивается вверх дном и я касаюсь лбом пола. В темноте почему-то так спокойно.