My Obsession

Хочется то ли музыки и цветов, то ли зарезать кого-нибудь. "Обыкновенное чудо"

POV Кэролайн       Декабрь       03:45       Я рисковала. Всем. Ставка, которую я сделала, слишком высока. Ждала этого момента четыре месяца. Ждала до тех пор, пока начнет доверять настолько, что разрешит пользоваться смартфоном, безрассудно сорить его деньгами на кредитке. И этот момент настал. Он мне доверяет, наивно полагая, что я забыла обо всём, что он сотворил со мной. Идиот.       Я проиграла битву, пускай. Но лишь для того, чтобы выиграть войну.       Расстегиваю чёрный армейский рюкзак. Серьезно? Ты на самом деле поверил, что сейчас это модно? Проверяю вещи. Несколько сотен долларов наличными, кредитка, телефон, косметичка и билеты до Сан-Франциско. Калифорния. Это слишком далеко. Совершенно противоположная часть Штатов. Ты не будешь меня там искать. Не найдешь. Застегиваю рюкзак и смотрю на себя в зеркало в последний раз. В этом доме. Вот и всё.       Господи, помоги.       Тихо открываю дверь ванной, чтобы не дай Бог, не разбудить Мяту, которая могла бы всё испортить. Я буду по тебе скучать, Мята. Правда. Приоткрываю дверь в твою комнату. Ты крепко спишь после рождественской вечеринки. Алкоголь сделал свое дело. Так же тихо закрываю дверь. Я не буду писать прощальных записок. Просто оставляю на столике кольцо, которое ты мне преподнес несколько часов назад. В знак помолвки. Ты всё поймешь и так. Поворачиваю ключ и выхожу.       Всё. Конец.       Считаю про себя секунды, пока спускаюсь в лифте.       Одна..       Две..       Три..       Двенадцать..       Тринадцать..       Наконец-то.       Выбегаю из подъезда на опустевшую улицу. Пешеходов нет, что, наверное, и хорошо. Ловлю машину, но, как назло, никто не останавливается.       Ну же.       Господи, пожалуйста. Молю.       Наконец-то останавливается чёрный Крайслер. Слава Богу. Сажусь на заднее сидение и облегченно выдыхаю. Это конец, Кэри.       - До аэропорта Кэннеди, пожалуйста. И если можно, побыстрее. Я хорошо заплачу, - обещаю я.       - Уже приехали, - голос кажется знакомым.       Щелчок кнопки блокировки дверей. Как же так? Сжимаю рюкзак до побеления кончиков пальцев и молюсь, молюсь, молюсь.       - Здравствуй, Кэри, куда собралась в такое время?       Сальваторе.       - Я думаю, мне следует позвонить Нику и сообщить ему, кого я нашёл. Вот он обрадуется. Или нет? Как ты думаешь, птичка? - его, кажется, забавляет ситуация.       - Не называй меня так. И не звони ему, пожалуйста, - я бросаю молиться. Не поможет. Я знаю, что Деймон предан Клаусу до последней капли крови. Знаю, знаю, знаю. Но всё же пытаюсь достучаться до него, - послушай, ты ведь не знаешь, что мне пришлось пережить за эти месяцы. Ты даже не представляешь, - начинается банальная истерика, - пожалуйста. Отпусти меня, тебе это ведь ничего не стоит. Пожалуйста..       Не могу больше говорить. Захлебываюсь собственными слезами. Сальваторе морщится и бросает мне пачку сухих салфеток. Мужчины не любят женщин в истерике. Делаю несколько глубоких вдохов и вытираю слезы. Губы всё еще, как и руки, дрожат.       Ну же, отпусти.       - Неинтересно, как я оказался здесь в 4 утра, птичка?       Молчу. Мне нечего сказать.       - Ник подозревал, что ты можешь такое учудить. Вот и просил следить за домом. Каждую ночь, птичка, понимаешь? Сегодня вот пришла моя очередь. Я закурю, не возражаешь? - Он поджигает сигарету и делает первую затяжку.       - Вот никак не могу понять, что в тебе нашёл Клаус. Бегаешь от него, как десятиклассница от учителя физкультуры, - смеется, - он же любит тебя. Я говорил ему, погубит она тебя, друг. Ну, в смысле, ты. Еще несколько лет назад. Говорил же. Дура ты, Кэролайн. Всю душу ему сожгла.       Молча докуривает сигарету.       - Ну ладно, пошли. И без глупостей. Поняла, птичка?       Киваю.       Птичка, фу.       Морозный декабрьский ветер пробирает до костей. Стою, как опоздавшая на урок школьница, которая ожидает своего наказания. Неожиданно Сальваторе забирает у меня из рук рюкзак, достает оттуда карточку, телефон и деньги, а остальное выбрасывает в мусорный контейнер. Я ничерта не понимаю.       - Рот закрой, простудишься, птичка.       - Как заботливо, - язвлю я, - что дальше?       Мне и самой интересно, что дальше.       Достает из машины какой-то бумажный пакет, судя по надписи, из отдела выпечки местного супермаркета. Деньги? Фотографии? Пистолет?       - Держи, - протягивает мне его, и я не справляюсь с искушением, заглядываю внутрь. Два круассана. Мать твою, серьезно?       - Скажешь, что не спалось и решила сходить купить круассанов к завтраку. С ореховой начинкой, как он любит. Кивни, если поняла, птичка.       Послушно киваю. Он мне что, помогает?       - А теперь иди домой. До встречи, птичка.       - Спасибо, - мямлю я и иду обратно к подъезду.       - Ах, и еще, - оборачиваюсь на твой крик, - я наблюдаю за тобой, птичка, помни это. И в следующий раз, поверь, пощады не будет. Даже ради Ника. Спокойных снов.       - Птичка, - добавляю про себя я и вызываю лифт. Вхожу в квартиру и, чёрт, Мята звонко отзывается на шорох входной двери. Из комнаты выходишь ты. Сонный. Увидев меня, сон как рукой снимает. Это по лицу видно.       - Где. Ты. Была? - медленно спрашиваешь ты.       Предсказуемо. Надеясь, что это не подстава, произношу версию, придуманную Деймоном.       - Мне не спалось, захотелось круассанов. Ну вот и решила сходить. Ореховые, как любишь, - чёрт. Откуда мне это знать? Прокололась. Но ты этого не замечаешь. Обнимаешь меня и целуешь в щеку.       - А я испугался, что ты ушла насовсем. Чёртов параноик. Надо было мне сказать, я бы сходил. Я тебя совершенно не заслуживаю. Я так тебя люблю.       Забираешь круассаны.       - Раздевайся и ложись в кровать. Тебе всё-таки нужно поспать.       Иду в ванную и умываюсь.       Очередная битва проиграна.       Или война?..