Я раздеваю тебя
Под мелодию льда
Я придумал сюжет -
Я твой пес на коленях, я в поисках сна,
Завяжи мне глаза -
Мы продолжим игру
Я ищу,
Не робей - я найду, я найду, я найду
Но ты взлетаешь высоко
Ты пойдешь на все, непрощенная любовь
Я умоляю тебя
Утолить мою страсть
Для меня ты как Кайли Миног -
До тебя не достать!
Ведь ты летаешь высоко
Ты пойдешь на все, непрощенная любовь
Моя игра - твой поцелуй
Нарциссом на губах
Я выпустил сюжет из рук -
Нет смысла продолжать игру
Прощай
Но ты взлетаешь высоко *
Вопли, доносящиеся из Наташиной комнаты, немного стихли и мама снова появилась на кухне пару минут спустя. Было невооруженным глазом видно, что ее это все уже достало. Она прислонилась плечом к холодильнику и вздохнула: – Блин, знала бы, что Натка у меня такая истеричка не радовалась бы так, когда Сашка ей предложение сделал, – она перевела взгляд на стол. – А ты почему ничего не съел? Я для кого готовила?! Макс состроил жалостливую рожицу: – Мам, ну утро же еще... Ты ж знаешь, я в такую рань вообще на еду смотреть не могу. Она еще раз вздохнула, но потом махнула рукой и отвернулась к раковине, попутно забирая Максовскую кружку из-под кофе. – Ну вот! Я ж говорила! Он теперь вообще трубку не берет! – на кухню влетела Таха, вся растрепанная, глаза красные – уже пореветь успела. Макс съежился и постарался слиться с окружающей обстановкой, у мамы в раковине что-то громко звякнуло – то ли уронила, то ли со злости специально кинула. – Да потому что ты его достала уже! – мама еще не кричала, но уже была близка к этому. – Достала?! – воскликнула Таха. – Опиздинеть можно! Я его достала, а у нас до свадьбы меньше недели! Что же он после делать будет?! Мама резко развернулась, и Максу на секунду показалось, что она сейчас Наташе пощечину залепит: – Наталья! Я, конечно, понимаю, что ты нервничаешь, но будь добра не выражаться при матери, а то я не посмотрю, что тебе двадцать пять, по жопе так надаю, что неделю сидеть не сможешь! Натка моментом притихла и потупилась: – Мамуль, прости, пожалуйста, я случайно... Вырвалось просто... – Вырвалось у нее, – проворчала мама. Макс тихонько встал и бочком начал пробираться к выходу – нужно было срочно добраться до телефона. Конечно, если он позвонит кому-нибудь из друзей в такую рань, то они не слишком обрадуются, но это было все равно лучшим выходом, чем оставаться в этом дурдоме. Срочно валить! Как можно быстрее и дальше – вот задача первостепенной важности! Когда он выходил с кухни, мама проводила его подозрительным взглядом. Кажется, она все же догадалась о том, что он собрался сделать, а значит, процесс нужно срочно ускорять, потому что в противном случае она найдет способ задержать сына дома – она же мама все-таки. Оказавшись в комнате, Макс в экстренном порядке менял стратегию, параллельно натягивая на себя футболку и откапывая на письменном столе, заваленном всевозможными бумажками и тетрадями, плеер и наушники, телефон нашелся там же. Приоритетным стало выбраться из квартиры, а позвонить кому-нибудь можно и по дороге. Распихав все по карманам, он прихватил кошелек, убедившись, что там хоть что-то есть, и выглянул в коридор – было пусто, а голоса женщин доносились по-прежнему с кухни. Чувствуя себя, как минимум сопливым подростком, а как максимум идиотом, он на цыпочках прокрался в прихожую. Осталось завязать шнурок на втором кеде. Один единственный несчастный шнурок! – Далеко собрался? – мама стояла, сложив руки на груди и постукивая ногой в тапочке по полу. Макс на мгновение задумался. Ему было, конечно, жаль маму, но, в конце концов, это ж она так радовалась, что Натулечка и Сашенька поженятся, а он по этому поводу своих восторгов не озвучивал. Тьфу! Аж противно! Так вот пускай теперь и разгребает, а он не подписывался на роль жилетки для поплакаться и в психологии был не силен. С другой стороны, ему и самому сейчас бы психолог не помешал, потому что стоило лишь задуматься о том, что происходит глобально и хотелось пойти и повеситься. Да! Ему был необходим хоть кто-то, на кого можно вывалить все то дерьмо, что творилось у него в душе и может быть получить хоть какое-то облегчение. А так как мама на эту роль кастинг не прошла, то надо валить отсюда ко всем чертям: – Прости, но я здесь больше находиться не могу, – Макс говорил спокойно, стараясь не показывать той паники, которая на самом деле творилась в душе. – Это ЗДЕСЬ – это твой дом, между прочим! И твоя сестра, которой сейчас плохо! И я, твоя мать, которой тяжело! Неужели так сложно поддержать?! – мама смотрела на него сверху вниз, и было такое ощущение, будто он снова вернулся лет на десять назад и она его отчитывает за двойку в дневнике. Макс все же дозавязал шнурок и поднялся во весь рост – теперь он смотрел на маму свысока, только ощущения от этого не поменялись: – Мам, во-первых, не надо срывать на мне плохое настроение, которое тебе, между прочим, испортил не я, а во-вторых, ты реально думаешь, что я чем-то смогу помочь Наташе, которая уже битый час сходит с ума из-за того, что Саша решил свалить на пару дней? – Ты мне еще повысказывай! – зло бросила мама. Он вздохнул, усмиряя свой не вовремя решивший вылезти характер, и без предупреждения притянул ее в свои объятия: – Я тебе очень сочувствую, но я правда сейчас вряд ли чем-то помогу. Подумай сама, я сейчас уйду, а вы тут попьете чайку с валерьянкой и успокоитесь... Что я могу? Разве что поссориться с ней из-за какой-нибудь ерунды, а от этого легче никому не станет уж точно... Она тоже вздохнула и расслабилась, обнимая его в ответ: – Рассудительный ты мой, – она положила голову на его плечо. – Слушай, а ты можешь с Сашей поговоришь? Макс стиснул зубы, сдерживая ругательства, а когда приступ злости прошел, ответил: – Мам, я с ним практически не общаюсь. О чем я могу с ним поговорить? Сказать, что Таха тут в истерике бьется? Так он и так в курсе, если даже трубку не берет... – он зарылся носом в мамины мягкие волосы и вдохнул знакомый с детства аромат. – Последуй своему же совету и дай ему небольшую передышку. Мама снова вздохнула. Макс понимал, что ее все это достало, но даже не мог предположить, чем может помочь. Он ласково погладил мамину спину и шепнул: – Прости, но я правда думаю, что будет лучше, если я сейчас уйду... Мама слегка отстранилась: – Да не за что извиняться… – тихо произнесла и осторожно высвободилась из его объятий. – Ты куда собрался-то? Макс пожал плечами, чувствуя, что буря миновала и теперь можно немного расслабиться: – Пойду, прогуляюсь сначала, а потом в гости к кому-нибудь из своих. Мама покачала головой: – К вечеру будешь? – Вряд ли, – он отступил к двери, по дороге цепляя свою сумку. – Ну, я уже пошел? – Иди уже, – проворчала мама. – Не вздумай исчезать! – Хорошо, – Макс, не глядя, открыл дверь и сделал еще один шаг, оказываясь за порогом. – Позвоню, как определюсь. Он послал маме воздушный поцелуй и получив в ответ: – Засранец мелкий! Побежал вниз, включая по пути плеер и натягивая наушники. На выходе из парадной столкнулся со вторым дезертиром из семейства. Они пожали друг другу руки. – Как там? – отец тоскливо посмотрел наверх. – Сопли, слезы, злая мама... – пожал плечами Макс. – Я бы на твоем месте не ходил. Отец тяжело вздохнул: – Придется. А ты, как сбежал? – Огородами. – Понятно. Вернешься сегодня? – Прости, но это вряд ли. Я из-за этой истерички и так не выспался, так что пойду по друзьям пристанище искать. – Можно подумать там ты выспишься, – фыркнул отец. – Прошляетесь всю ночь где-нибудь... – Так там и в десять утра никто не подорвет, – он улыбнулся. – Ладно, я убежал, – Макс второй раз протянул отцу руку, которую тот пожал. – Удачи. – Давай. И матери вечером позвонить не забудь, а то волноваться будет. – Хорошо, – он снова надел наушники и поспешил по улице, залитой ярким солнцем, по направлению к метро. Подходя к серому зданию станции, Макс все же достал телефон и принялся штудировать записную книжку, размышляя, кого бы подорвать с утра пораньше. Многие из тех, к кому бы он с удовольствием приехал, к великому сожалению, в городе отсутствовали, так как лето было в самом разгаре, и основная масса народа разъехалась, кто по родным городам, а кто и просто отдохнуть. Люди ловили момент, когда о прошедшем учебном году в универе можно было благополучно забыть, а о следующем еще не думать. Макс грустно вздохнул, вспомнив, как Маринка месяц назад предлагала съездить погостить к ней на малую родину, а он, дебил, отказался. Делать там нечего, видите ли! Сидел бы сейчас на берегу речки, грелся на солнышке, может, нашел бы какого-нибудь симпатичного паренька из местных и наслаждался бы жизнью, а не пытался выжечь собственный мозг алкоголем, чтобы не думать, а сердце – случайным трахом, чтобы не чувствовать. Макс уселся на ближайшую лавочку и прикурил, все еще вертя в руке телефон. Подруга бы сейчас оказалась, как никогда к месту – она всегда умела привести его жизнь в порядок и была лучшим средством от депрессии. Он запрокинул голову и, жмурясь от солнца, выпустил вверх струйку дыма. Ехать к кому бы то ни было, уже не хотелось, но и перспектива остаться без ночлега тоже не радовала. В результате он все же выбрал один из номеров и послал СМС: «Привет! Спишь еще?» Ответ пришел еще до того, как Макс докурил сигарету: «Благодаря тебе уже нет! А тебе, смотрю, не спится». Макс достал еще одну сигарету - с этими геморроями он скоро рак легких заработает. Виталя, конечно, был не идеальным вариантом, но в данной ситуации лучшим: парень был совершеннейшим натуралом, и это логично исключало секс, от которого самого Макса сейчас просто тошнило, зато приятель мог часами выслушивать чужие проблемы – что как раз было жизненно необходимо. Главное следить, чтобы алкоголь не заканчивался и тогда Виталя будет вполне настроен на философский лад, а если повезет, то даст какой-нибудь дельный совет. На всякий случай, проверив свое финансовое положение, Макс написал ответ: «Мне уже давно не спится. У меня такое ощущение, что свадьба у меня, а не у сестры. Ты вкусного коньяка на ужин не хочешь?» Еще половина сигареты. «Ну, друг мой, в РФ пока однополые браки запрещены, так что пей коньяк и не парься. Приезжай, конечно. Только отчего лишь на ужин? Я бы и отобедать им не отказался». Вот поэтому Макс и любил общаться СМС-ками – всегда есть возможность подумать над ответом. Прямо сейчас ему ехать к Витале и упиваться вусмерть совсем не хотелось. «Давай все же на ужин. Надо голову немного проветрить. Хочу по городу прошвырнуться. ЗЫ И спасибо за приглашение». Макс затушил окурок, и все же пошел к метро. Ответ догнал его на эскалаторе: «Как хочешь. Соберешься в мою сторону, пожрать купи, а то мышь в холодильнике уже веревку прилаживает. ЗЫ А за раннюю побудку, будешь должен!» Он отправил короткое «ОК» и с головой нырнул в подземку, вливаясь в бесконечный людской поток – они сейчас нужны были ему, как никто и никогда. Макс никогда не любил одиночество, оно давило и угнетало, оно заставляло задумываться и погружаться в себя, а у него было слишком много проблем для этого. Каждый раз, когда он оставался наедине с собой, то наружу вылезали те монстры, которые пришли на смену детским страхам, он начинал терять веру в себя, начинал думать о том, что он не такой, не правильный, и все это заканчивалось очередной депрессией. Именно поэтому Макс общался с огромным количеством людей, имел множество друзей и знакомых, постоянно ходил в клубы и на концерты. Выпивка и случайный перепих были лишь приятным приложением, а главным блюдом являлось душевное спокойствие и нормальное сосуществование с самим собой и со своими комплексами и страхами. Вот и сейчас толпа людей, спешащих по своим делам, была спасением. Макс слушал любимые песни, слова которых знал наизусть, наблюдал за людьми, и ему было хорошо и спокойно. Он погрузился в мир чужих эмоций, переживаний и проблем, забывая о своих собственных. Несколько раз прокатившись по ветке туда-обратно, пока не почувствовал, что способен двигаться дальше, Макс вышел на первой попавшейся станции. То ли это было сделано на подсознательном уровне, то ли снова судьба решила вмешаться, но оказался он в непосредственной близости от дома Саши, правда, сам этого пока не заметил. Макс брел по улочкам, заполненным раскаленным воздухом, его окружала солнечная тишина, которая нарушалась лишь редкими в этот час прохожими и еще более редкими машинами. Он снова был в одиночестве, и мысли вернулись к тому, о ком он упорно и не слишком успешно старался не думать. Макс вспомнил тот день, когда вернулся домой пьяный и злой на весь мир, тот день, который так и остался для него загадкой. Был ли Саша тогда в его комнате или это всего лишь игра больного воображения? А если и был, то зачем? После того разговора на кухне, Саша ни разу не намекнул на то, что между ними что-то произошло, но иногда Макс ловил на себе его взгляд, и в такие моменты по телу разливался жар, а дыхание перехватывало. Он видел в Сашиных глазах тот самый огонь, которого тогда так испугался, от которого сбежал, но это и все, больше ни единого жеста, ни одного прикосновения, а он продолжал любить. И все, что он получал за свою любовь – бесконечные страдания. Слова, предложения, целые фразы и куплеты в его голове, в музыке в его плеере, все это снова и снова заставляло возвращаться к своим глупым безнадежным чувствам. Макс только сейчас начал понимать, что если Натка с Сашей расстанутся, то и он потеряет Сашу. Она не позволит им встречаться, да и неизвестно, захочет ли этого сам Саша, и тогда исчезнет и то, что у него есть. Пусть это всего лишь мимолетные взгляды, лишь случайные прикосновения, которые, тем не менее, буквально бросали его в дрожь, но если Саша уйдет, то не будет и этого. Макс прикурил очередную сигарету. Какую уже? Пятую? Седьмую? Он заглянул в пачку – в ней осталось меньше половины. Дым в неподвижном воздухе застыл, даже глаза заслезились. Макс присел на низкий металлический заборчик, ограждающий газон с чуть пожелтевшей травой, футболка была уже сырая и неприятно липла к телу, а джинсы вообще казались резиновыми. Он лишь на мгновение позволил себе представить, что Таха волшебным образом испарилась, и Саша остался с ним. И что они будут делать? Рассказать все родителям и поставить их перед фактом? Мама, может быть, и поймет, ну, по крайней мере, постарается, а, что более вероятно, сляжет в больницу с инфарктом или нервным срывом, а отец... Отец вряд ли даже попытается. В общем, как ни смотри – это был не вариант, а значит, всю жизнь придется скрываться, изворачиваться и лгать, лгать, лгать... Родителей он своих любил, и терять не хотел, они вообще-то не были плохими, просто выросли в СССР, и этого было уже не изменить. Он проследил взглядом за очередным облачком дыма. Значит выход только один: уехать туда, где их никто не знает, и начать жизнь с чистого листа. Макс не готов был к этому, ему нравилась его сиюминутная жизнь, за исключением некоторых моментов. Он не хотел задумываться о том, что скажет, когда мама спросит его, почему он не знакомит ее со своей девушкой, почему не собирается жениться или что-нибудь в этом духе, но это такое далекое будущее, о котором Макс даже не пытался размышлять, а вот Саша... Саша был здесь и сейчас, он был очень даже реальным. Было странным даже задумываться о таком, но почему-то Макс был уверен в том, что, если, по какой-то нелепости, им с Сашей выпадет шанс быть вместе, то это будет сразу, надолго и очень серьезно, а такие отношения скрыть не получится. По всему выходило, что надо радоваться тому, что между ними ничего нет? Замкнутый круг. Макс вдруг разозлился на себя. Он сидит тут и размышляет о том, чего никогда не будет. Это такая глупость! С чего он вдруг решил, что Сашу вообще мужчины привлекают?! Саша любит Натку, через неделю у них свадьба, а сам Макс может засунуть свои чувства куда подальше и упиваться своим несчастьем сколько угодно, и от этого ничего не изменится. Дотлевшая сигарета обожгла пальцы, и он отшвырнул ее в сторону, прошипев сквозь зубы: – Макс, ты просто идиот! Проходящая мимо женщина подозрительно покосилась на него, но он даже ухом не повел, лишь взгляд от земли поднял. – Пиздец! – Макс понял, что сидит прямо рядом с домом Саши, более того, в трех шагах от его парадной. – Нет, Макс, ты даже не идиот, ты настоящий дебил с замашками мазохиста и с подозрением на шизофрению... Тяжелая деревянная дверь, покрытая толстым слоем блестящей красно-коричневой краски, захлопнулась за его спиной с оглушающим грохотом, заполнившим всю парадную. Макс вздрогнул и постоял несколько секунд, ожидая, пока глаза привыкнут к полумраку. Саша живет на пятом. Он с сомнением посмотрел на допотопный лифт с металлической дверью, с маленьким зарешеченным окошком, которая даже сама не открывалась. Он был здесь всего пару раз, а в самый первый даже поднимался на этом чудовище. Нет, больше он на этот подвиг не решится, к тому же, если он будет подниматься пешком, у него будет достаточно времени, чтобы придумать, может быть, даже вескую причину своего появления. По-крайней мере, для себя самого. Причина так и не нашлась. Точнее, для самого Макса она с самого начала была очевидна, но озвучивать ее он не собирался, так что, пока пересчитывал каменные потертые ступени, думал о какой-то совершенно посторонней фигне и сам себе удивлялся. Саше с жильем охрененно повезло: дом находился в старом районе города и был не менее старым, со всеми вытекающими из этого плюсами. Потолки под три метра, огромные светлые комнаты, кухня, которая могла вместить три стандартные из новостроек. Квартира находилась в полном Сашином распоряжении, так как родители его переехали в США еще лет пять назад, когда его отцу предложили там работу, и появлялись в России максимум раз в год, если не возникало никаких экстренных причин. Сейчас таковой являлась как раз свадьба их сына. Макс припоминал, что слышал от Саши о том, что родители прилетают дней через пять, кажется. Все это, конечно, было чушью и никак не относилось к тому, что он сейчас находится в непосредственной близости от Сашиной квартиры, но зато помогало это не думать о том, что он будет делать и говорить, когда увидит самого Сашу, потому что дельных мыслей по этому поводу не наблюдалось совсем. Макс остановился перед нужной ему дверью. И почему он решил, что Саша дома? Ведь логичней было бы уехать куда-нибудь, где его не сможет найти Таха. Макс устало провел руками по лицу, откидывая назад отросшие волосы, сложил руки на затылке и переплел пальцы. Музыка все еще играла в наушниках, которые от этих движений сползли на шею, и слова песни тихим эхом разнеслись по лестнице: Затянись мною последний раз, Ткни меня мордой в стекло, Дави меня, туши мою страсть. Буду дымить назло.** Макс чертыхнулся и выключил плеер, стойко проигнорировав желание разбить его ко всем чертям о ближайшую стену. Он еще немного потоптался на резиновом коврике, даже несколько раз поднял руку, чтобы нажать на звонок, но, так и не решившись, отошел и уселся на низкий пыльный подоконник, продолжая гипнотизировать дверь уже оттуда. Что он скажет, когда Саша откроет? Чем объяснит свой приход? Макс не знал. Он не слишком понимал, что вообще толкнуло его на этот поступок, а проклятая дверь, словно магнитом притягивала, не позволяя уйти, но и заставить себя обнаружить свое присутствие он не мог. Достав очередную сигарету, он попробовал представить себе то, что произойдет, когда дверь откроется, но в голову, кроме глупой сцены, в которой он с порога набрасывается на Сашу с поцелуями, ничего не шло. Представшая перед глазами картинка вызвала невольную улыбку. В конце концов, Макс понял, что пока не попробует все равно ничего не узнает, затушил сигарету и снова вернулся на коврик. Он глубоко вдохнул, будто собирался нырять в воду, темную и глубокую, неизвестную, и нажал на звонок. Время тянулось так медленно, что каждая секунда казалась почти вечностью. Внизу хлопнула входная дверь, ожил лифт. Во дворе взвыла сигнализация. Макс чуть не упустил тот момент, когда щелкнул замок. *Roman Rain - Яаннещорпен Ьвобюл **Noize MC - Выдыхай