В начале пути

За те пять недель, что Россия владела Южным Сахалином, сделано было многое. Отомари превратился в Корсаковск, Тоёхару неизобретательно окрестили Южно-Сахалинском, начали строительство береговых батарей... Сахалин армия оставлять не собиралась — в отличие от Кореи. А вот морская пехота вернулась во Владивосток, и поручик Василинова не была этим расстроена — делать на Сахалине было решительно нечего. Впрочем, во Владивостоке было ненамного веселее... Офицерское собрание Первого Амурского полка морской пехоты откровенно скучало — Кондратьевск, хотя и считался прифронтовым городом, был до неприличия спокоен, вторжения на Хоккайдо не планировалось, новые назначения пока что не поступали... И господа офицеры предавались безделью. — Всё же, господа, — Шульц прицелился и резким толчком послал шар, разбивая пирамиду, — женщины на военной службе — это уж слишком. Я, конечно, не желаю никого обидеть, а вас, София Николаевна, особенно... Но, тем не менее, сие представляется признаком исключительного бедствия. — Уступая среднему мужчине в силе, средняя женщина обладает ничуть не меньшей, а иногда и большей выносливостью, — София наклонилась над столом, прицеливаясь. — И к тому же лучше переносит ранения. Три шара отправились в лузы, София прищурилась, наклонилась над столом и толкнула кием четвёртый. — Но, согласитесь, вся европейская культура, включая и русскую, воспринимает деву-воительницу, как явление экстраординарное или же сверхъестественное... — Культура меняется, — София пожала плечами. — И иногда насильственно... Нынешняя война — я в этом уверена — продемонстрирует сей факт нагляднейшим образом. Меняются возможности общества, меняются и его потребности... — Вы сейчас почти дословно цитируете последователей Энгельса, — заметил Шульц, примериваясь к шару. — Право, не ожидал... — Почему бы и нет, если в этом они правы? — София пожала плечами. — Правда, я не согласна с остальными их идеями, но кое в чём эти идеи вполне справедливы. Последние шары отправились в лузы, София положила кий на стол и закурила. — Поздравляю, София Николаевна, — Шульц поклонился. — И благодарю за прекрасную игру. — Не стоит благодарности, вы играли ничуть не хуже... И, кажется, наше собрание окончено, — София кивнула вошедшему посыльному. — Полагаю, у вас приказы для нашего полка? — Так точно! — козырнул посыльный, вручая полковнику Корсакову пакет. — Извольте расписаться в получении. — Из запасных, но потенциал есть, — заметил полковник. — Итак, давайте займёмся приказами, раз уж все здесь... Приказ был прост и лаконичен — максимум ущерба японцам при минимальном риске для себя. — Значит, диверсии... — полковник отложил приказ. — Что ж, Викентий Андреевич, вам слово — вы здесь каждую кочку знаете. — Ну уж так уж и каждую... — майор кашлянул в кулак.— Право же, вы преувеличиваете, Алексей Михайлович. Впрочем, места эти я и впрямь неплохо знаю, так что попробую подсказать... Сонечка, достаньте, пожалуйста, карту — вам ближе всех. На столе разложили большую и подробную карту Кореи, и офицеры склонились над ней, намечая места ударов и примериваясь, как лучше их нанести... — Что ж, — подвёл пару часов спустя итог полковник, — теперь дело за флотом. Пойду с Рудневым договариваться. Взводные, доведите приказ до солдат, проработайте с ними высадку и готовьтесь к бою — начинаем, как только флот будет готов. — Вольно, — кивнула София вскочившим солдатам. — Есть приказ. — Хорошая новость, ваше благородие, — обрадовался Борис. — А то сидим тут, словно и нет никакой войны... И что же нам предстоит? — Понемногу вредить японцам в Корее, — сообщила женщина. — Я тут кое-что набросала по лоции, когда первоочередные цели обсуждались... Андрей, ты хочешь взорвать пару мостов? — Так точно, ваше благородие! — солдат щёлкнул каблуками. — Взорвать — это мы завсегда могём! — Рада за тебя... Итак, первая наша цель — Чхонджин. Завтра или послезавтра сходим на разведку, а на следующую ночь взорвём мост и сожжём склады и устроим пожар в порту. Борис, отделенные — что скажете? Унтер-офицеры склонились над картой, изучая город, реку и окрестности. Василинова в их обсуждение не вмешивалась, только отвечая на вопросы, когда те появлялись — она считала, что хороший командир должен давать своим подчинённым достаточно самостоятельности. Тем более — в морской пехоте, в которой взвод — это уже много... — Как добираться-то будем? — На эсминце, — София взяла циркуль и прошлась им по карте. — Вот как-то так... Ну, какие будут предложения? Начнём с тебя, Андрей. — Ну, что взрывчатки нам побольше надо, это я могу сразу сказать, — подрывник дёрнул себя за ухо. — Не знаю я, какие там быки, но раз по нему железная дорога идёт... Часовые механизмы, опять же, нужны, или химические запалы... И лучше даже химические, потому как поджигать я эту хрень не буду... — Ефрейтор Дубенко! — Виноват, ваше благородие! — Я знаю, что ты подурачится не прочь, но не здесь и не сейчас же!.. Продолжай. — Химические запалы — обязательно двойной комплект, тротила пудов десять, шнура на всякий случай пару мотков... Да и всё, собственно. Инструмент у меня всегда с собой, а верёвка и на корабле найдётся. Кивнув, София быстро написала записку начальнику арсенала и вручила её ефрейтору. — Бери всё, что нужно, а если этот жук начнёт возмущаться, посылай к чёрту. Или ко мне, что, в сущности, то же самое... Кто следующий? Борис, не отрывалась от карты, сообщил: — Думаю, можно будет встать за этим мысом, а когда стемнеет окончательно, перейти к устью и там уже спускать шлюпки. — Дельная мысль, — София кивнула. — Ещё кто-нибудь желает высказаться? Нет? Тогда все свободны. Готовьтесь, нам предстоит не самая простая работа... Весь следующий день ушел на подготовку к рейду, выходить же вечером не имело никакого смысла, и потому полковник приказал всем участникам операции отдыхать. София, вымотанная сражением с интендантами, приказом воспользовалась с огромным удовольствием — и впервые с начала войны смогла нормально выспаться. Но этим, собственно, отдых и ограничился — взводу предстояла погрузка... — «Разящий»? — София приподняла бровь. — Приятный сюрприз... — Благодарите капитан-лейтенанта князя Трубецкого, — проворчал Корсаков. — Это его инициатива... — Так точно! Разрешите приступать к погрузке? — Разрешаю. — Счастлив вас видеть, моя дорогая! — капитан-лейтенант Трубецкой поцеловал протянутую руку. — Признаться, я весьма соскучился... Добро пожаловать на борт! — Я тоже рада вас видеть, дорогой Сергей, — София легонько сжала ладонь жениха. — Полагаю, всё готово к отправлению? — Я отдал приказ отплывать, как только ваш взвод поднимется на борт, — кивнул Трубецкой. — Полагаю, нам следует тщательнее обсудить наши дальнейшие действия... Быть может, пройдём в мою каюту? Стоило двери каюты захлопнуться, как поручик Василинова, судорожно вздохнув, бросилась на шею жениху. — Серёжа!.. — Тише... — засмеялся Сергей, — Ты меня свалить хочешь, что ли? — Заткнись. Боже, как долго я этого ждала... — София сосредоточенно расстёгивала китель жениха. — Все эти приличия... — Соня... — Заткнись, — София поспешила закрыть рот жениха поцелуем. — У нас есть время, так что давай... Заложив руки за голову, София смотрела в потолок, курила и не думала ни о чём. — На что, балалаечница ты моя, довольна? — усмехнулся Сергей. Вместо ответа София положила его руку себе на грудь и спросила: — А ты?.. — Я недоволен тем, что у нас нет времени продолжать, — фыркнул жених. — И ты была права... Женщина фыркнула, встала и принялась одеваться. — Было бы хорошо, если бы команда не заметила, — заметила она. — Я тебя уверяю, команда в курсе и всё прекрасно понимает, — усмехнулся Сергей. — У многих у самих жёны и невесты, а на дворе война... «Разящий» на двадцати узлах шёл на юг. Морская пехота в очередной раз проверяла снаряжение и изучала карты, моряки готовили корабль к бою, хмурый бурят из разведки копался в сампане... — Нам придётся простоять часа два или три, и при этом держать под парами все котлы, — хмуро сообщил механик. — А если мы будем возвращаться полным ходом, котлы придётся перебирать... А лучше и вовсе менять. — Всё равно через пару месяцев на ремонт, — Трубецкой пожал плечами. — Главное, чтобы сегодня ничего не отказало. — Не откажет. Да самое плохое с нами уже случилось — в миноносцы из эсминцев ещё когда разжаловали... На закате «Разящий» бросил якорь в трёх милях от берега, матросы поспешно спустили на воду сампан, и хмурый бурят отправился на разведку. София, стоя на крыле мостика, курила, следила за удаляющейся лодкой и в очередной раз прикидывала, что, кроме подрыва моста, она сможет сделать. Были бы неплохо поджечь военные запасы, но это сильно зависело от того, как они хранились. Если их оставили на ночь на причале под навесом — это одно. Если держали на складе — совсем другое, а если склады капитальные, просто так их не поджечь... Впрочем, что поджечь, в порту всегда найдётся, так что об этом может не беспокоиться. Вот о том, чтобы не спалось при этом полгорода — да, стоило... Но обо всём этом имеет смысл говорить только после возвращения разведчика. А он вернётся хорошо, если через полтора часа. И София принялась в очередной раз проверять снаряжение. Сампан вернулся почти через два часа, и все офицеры собрались в кают-компании, изучая наспех набросанный план. — Быки бетонные, но не слишком мощные, взорвать их будет не слишком сложно, — сообщил разведчик. — Грузы частью лежат прямо на причале, а частью — в двух дощатых бараках рядом. Охрана — взвод или два солдат, причём местных, японские там только офицеры. Судя по тому, что я видел, особой угрозы они не представляют и могут попросту разбежаться... — Где наиболее удобные места для высадки? — София задумчиво постукивала карандашом по наброску. — Полагаю, здесь или здесь? — Скорее, здесь, — карандаш коснулся плана. — Отсюда удобнее добираться до складов, да и заметят вас гораздо позже, если вообще заметят. Корабль лучше всего будет поставить вот здесь — не так удобно для десанта, но вот здесь и здесь — банки, над которыми только сампан и пройдёт... Занятые совещанием, офицеры не сразу заметили, что наступила ночь. Подняв якорь, миноносец двинулся к устью Сосонга, а морская пехота, тем временем, грузилась в лодки. Два баркаса и сампан покачивались у борта, матросы молча сгружали ящики со взрывчаткой, Дубенко внимательно следил за погрузкой, нервируя матросов, и без того отлично понимавших, с чем имеют дело. София спустилась первой и, наплевав на все чины, помогала с погрузкой, Борис, оставаясь не палубе, следил за порядком... Наконец, погрузка окончилась, лодки отошли от корабля и в почти полной тишине двинулись вверх по реке. Солдаты молча орудовали вёслами, София, стоя на коленях на носу сампана, проверяла шестом глубину, Андрей возился со взрывчаткой, остальные следили за берегами, готовые открыть огонь... — Мост, — шепнула девушка, упираясь шестом в опору. — Готово, — столь же тихо отозвался Андрей, вворачивая взрыватели. — Сваливаем взрывчатку к быку, идём к следующему, повторяем и убираемся. Я взял получасовые взрыватели, так что у нас есть минут двадцать пять... Ваше благородие, вам времени на поджог хватит? — За глаза, — Василинова потянулась за сигаретой, но тут же одёрнула себя. — Мне и десяти минут хватит, если наш разведчик не ошибся. — Тогда начинаем, — первый ящик полетел за борт, за ним второй... Десять пудов тротила, пять ящиков — половина всего запаса, вторая половина через пару минут оказалась у соседней опоры. Гребцы снова налегли на вёсла, сампан немного отстал от баркасов... София сидела на корме, вспоминала рассказ разведчика и перебирала зажигательные шары в подсумке. Два барака и брезентовый навес... Лучше всего, если там боеприпасы — тогда японцы лишатся ещё и причала. С другой стороны, если там только амуниция, будет ничуть не хуже... А уж если там продовольствие... Впрочем, решила девушка, всё это не важно. Что бы там ни было, оно сгорит. А заодно станет ясно, стоила ли новинка потраченных на неё усилий. Сампан тихо уткнулся носом в пристань, София шепнула: — Борис, Семён, прикрываете, — и выбралась на берег. Склады оказались даже ближе к воде, чем казалось на плане. Почти ползком подобравшись к первому бараку, София тщательно ощупала дверь и ухмыльнулась — та, хоть и была заперта на висячий замок, держалась неплотно. Несколько движений штыком — и в щель вполне можно просунуть кулак... София извлекла из подсумка три шара, нащупала запалы, чиркнула по ним спичечной коробкой и один за другим сильным толчком отправила внутрь. Что-то глухо стукнуло, и София поспешила ко второму бараку. Всё повторилось — дверь была ничуть не лучше, отжать её оказалось даже проще, и следующие три шара оказались внутри — на этот раз бесшумно. Новый рывок — и она у навеса, под которым стоят железные бочки... София принюхалась — и даже не стала пытаться убрать довольную улыбку. В бочках был бензин... Оставшиеся четыре шара она положила на бочки, тщательно пристроив на горловины, осторожно подалась назад... Окрик часового заставил девушку распластаться на пирсе, затаив дыхание. Может, он решит, что ему показалось, и уйдёт... Или не рискнёт пользоваться лампой рядом с бензином... Но на сей раз поручику Василиновой не повезло. Мало того, что японец решил проверить всё, у него ещё и оказался электрический фонарь. И это было очень плохо — чувствительные глаза Софии не выдержат такого удара, и на пару минут она просто ослепнет... и это будут последние минуты её жизни. Вытянув фальшфейер, девушка зубами вырвала чеку запала, бросила его на навес, зажмурилась и откатилась в сторону. Белая вспышка ударила по глазам даже сквозь плотно сомкнутые веки, японец сердито закричал, София вслепую выпустила очередь из карабина, и гнев в голосе сменился болью. Отвернувшись, она открыла глаза, поднялась и, пригибаясь, побежала к сампану, с которого её солдаты открыли ураганный огонь. А за её спиной творился сущий ад. Горящий брезент упал на бочки, японцы пытались его стащить — и как раз в этот момент термит прожёг первую бочку. Из дыры вырвался столб пламени, заставивший солдат разбежаться. Вспыхнула вторая бочка, а из-под первой во все стороны хлынул горящий бензин, поджигая деревянный причал. С гулким «уфф» из дверей барака вырвалось пламя, усиливая суматоху, с моря донеслось резкое гавканье трёхдюймовок «Разящего», несколько секунд спустя раздались взрывы... Одним броском преодолев последние метры, София перевалилась через борт, и Борис немедленно оттолкнул сампан от берега. Пехотинцы изо всех сил налегли на вёсла, стараясь поскорее убраться прочь, миноносец продолжал вести огонь, поднимая баркасы, пожар на причале разгорелся, что-то даже взрывалось... — Пора, — сообщил Дубенко, глядя на часы, и в тот же момент с реки донесся двойной взрыв, треск и последовавший за ним оглушительный всплеск. — Что ж, задание выполнено, — заметила София, когда сампан качнулся на волне. — Думаю, сампан придётся бросить... Сампан не просто бросили — его ещё и подожгли, поскольку ветер и течение должны были отнести горящую лодку к старому причалу и добавить суматохи... — Мда, не получилось чисто уйти... — вздохнула София, глядя на быстро удаляющееся зарево. — Не думаю, что это так уж важно, — пожал плечами Борис. — Оборону усилят в любом случае — очевидно же, что мост взорвался не сам по себе... — Но могут решить, что его сбила артиллерия, — предположил Трубецкой. — Вот уж это вряд ли. — София прикурила. — Трёхдюймовками быки не разбить, по крайней мере, без десятка попаданий, а вы сделали всего четыре или пять залпов, да и те по пристани. И за крейсер нас не примут — как только увидят воронки, сразу поймут, что это был миноносец... Кстати, Серёжа, вы не будете возражать, если я воспользуюсь вашей пишущей машинкой? Нужно составить отчёт о зажигательных шарах. — Конечно, пользуйтесь, сколько потребуется. Да, мне хотелось бы услышать ваш рассказ о результатах нашего огня... — С удовольствием расскажу. Думаю, я всё ещё буду в вашей каюте, когда вы освободитесь... Докурив, София ушла с мостика. Борис ушёл ещё раньше, и капитан-лейтенант остался в одиночестве. Бросив последний взгляд на исчезающие за горизонтом отсветы пожара, он улыбнулся, вспомнив взгляд невесты, когда она говорила, что будет ждать в каюте, и вернулся в рубку. — Вахта, доклад!