Ссылка?!

Empty spaces — what are we living for Abandoned places — I guess we know the score On and on Does anybody know what we are looking for Another hero another mindless crime Behind the curtain in the pantomime Hold the line Does anybody want to take it anymore The show must go on The show must go on Inside my heart is breaking My make-up may be flaking But my smile still stays on Whatever happens Iʼll leave it all to chance Another heartache another failed romance On and on Does anybody know what we are living for I guess Iʼm learning I must be warmer now Iʼll soon be turning round the corner now Outside the dawn is breaking But inside in the dark Iʼm aching to be free The show must go on The show must go on — yeah Ooh inside my heart is breaking My make-up may be flaking But my smile still stays on Yeah, oh oh oh My soul is painted like the wings of butterflies Fairy tales of yesterday will grow but never die I can fly — my friends The show must go on — yeah The show must go on Iʼll face it with a grin Iʼm never giving in On with the show Iʼll top the bill Iʼll overkill I have to find the will to carry on On with the On with the show The show must go on, go on, go on, go on, … Не бечено! Элиза Вейдер Сознание возвращалось медленно, а разговоры моих идиотов доносились до меня, как сквозь толстый слой ваты. — Кажется, я её убил… — сказал несколько офигевший Люк, почесав затылок. — Не, я, конечно, понимаю, что она нам мешала, но что мы скажем её матери? — А ничего и не скажем, — ответил Волдя. — просто отнесём на ту сторону острова и закопаем. А если найдут — свалим на диких животных. — Ты даун? А, Володь? На острове НЕТ диких животных! — ответил Вейдер. — Давай лучше бросим её акулам? Меньше мороки… — А что, неплохая идея, — ответил Реддл. — Как раз избавимся от главной нашей проблемы… — Я вам брошу! — сказала я, вскакивая с пола, но, зашатавшись, падая на колени и не переставая сверля муз и Упоротость взглядом голодного ранкора. — Я вам избавлюсь! — Какие мы гро-о-о-о-озные! — ответил Люк, показав язык. Но в следующее мгновение удары по почкам, под дых и в пах лишили его дара речи и он повалился лицом вперёд. И это всё произошло в полной тишине, а охуевание моих «тараканов», как, впрочем, и моё, можно было потрогать руками. И я побежала вон из палатки, а вслед мне доносились ругательства и летели Авады. Ну, Вейдер, убью когда-нибудь! И Волдю тоже! Выбежать из палатки я не смогла, ведь меня обездвижили «Петрификусом». А затем, спеленав, усадили и напоили чаем без добавления алкоголя. Таким образом мы просидели бы до второго пришествия, но что-то тюкнуло меня спросить, что вчера было. — Ну… Это очень сложный вопрос, — Вейдер опустил глаза в пол и задумчиво почесал голову. И вдруг он поднял на меня взгляд. — Тебе как: соврать или по-честному? — Давай лучше по-честному, чтобы я знала, к чему мне готовиться. — В, общем, мы женаты. — Что?! — моя челюсть болталась где-то на уровне дна Марианской впадины. — К-как?! — Ну… Вот так… — Нет, я всё понимаю, но даже если бы я выпила столько, что аж пиздец, простите мне мой коррибанский, всё равно не вышла бы за тебя. Такой имбецил может понравиться кому-то, но не мне, — внаглую врала я, а зашедшие на огонёк Дарт Лея и, по видимому, одна из моих знакомых фикбуковчанок, уже смеялись. На их смех, как мотыльки (правда, с хорошего такого бодуна) припёрлись остальные мои знакомые. Вейдер опустил глаза и прикусил губу. Я подумала, что ему стыдно, но это было не так. — Не стыдно развращать юных невинных девушек? — спросила я, с самым воинственным видом держа в руках увесистую чугунную сковородку. После этой реплики ситх не выдержал и заржал. Теперь понятно, почему он закусил губу. — Дура ты, — сказал Вейдер, хорошенько проржавшись. — Это был всего лишь прикол. А ты… — Тебе даже как память не дорога твоя правильная ориентация? Я могу подправить… Если хочешь, — сказала я с улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего. — И Палычу заодно сменю… Чтоб неповадно было, да и скучно, наверно… Без партнёра, — прибавила я, начиная писать в блокноте с аккуратной надписью «Слэш» Его прошиб озноб, а воображение подкидывало такие картинки, что в дрожь бросало даже меня, учитывая всю мою толерастноть. — Не надо, — ответил ситх. — Ты можешь серьёзно рассказать, что творилось, когда мы выпили? — Могу, конечно. И он рассказал, что творилось. после того, как наша компания опьянела. Всем показалось скучным сидеть в палатке, а алкоголь гнал наши пятые точки на поиски приключений, без которых не обходится ни один день в нашем дурдоме под названием «Ссылка» на острове имени Вейдера-Поттера. Из палатки мы вылезли только к самому фейерверку. Пошатываясь и горланя песни не самого хорошего содержания, наполненные нецензурщиной и «сальными» выражениями, которые и в повседневной жизни редко используешь, мы пошли за жратвой. Я шла недолго, так как запнулась и полетела еблом вперёд, а Вейдер, как «настоящий джентельмен» начал ржать надо мной. Но один короткий удар в щебальник* успокоил его. Уж лучше бы упокоил. Отсмеявшись, этот идиот подхватил меня на руки и остаток пути я ехала, словно принцесса. Но дальше начался форменный пиздец в кубе. Всегда знала, что алкоголь никого до «бобра» не доводит, а если и доводит, то сразу до «белочки». — Эй, Саша! — позвал меня Куприянов, державший в одной руке бокал с янтарной жидкостью, а второй обнимая мою уже совсем не трезвую Фантазию, которая уже дошла до той кондиции, когда танцуют на столах. Чем она без промедления и занялась под одобрительное улюлюканье пьяных в дупель мужиков. — Чего тебе? — спросила я, сверля его взглядом пьяных глаз. Сила (или, может, алкоголь в моей крови?) шептала мне голосом Палыча (нет, точно алкогольная белочка!), чтобы я свернула ему шею или отпилила что-нибудь пониже… головы. — Станцуй-ка на столе, — сказал мудила по имени Дима. — А ты ничего соснуть не хочешь? — вкрадчиво спросила я. Вейдер, стоявший позади меня, набычился и был готов перейти к членовредительству, как только я ему хотя бы намекну на это. — Блядь, — коротко бросил в ответ парень. — Заднеприводный ублюдок, — ответила я и махнула рукой. В следующую секунду на него двинулся Вейдер, зажигая красный световой меч. Видя, как трезвеет этот уёбок, я солнечно улыбнулась и поцеловала своего «Избранного» в щёку и, покраснев, танцующей походкой отправилась в палатку, где и легла спать. — А как мы оказались в постели с тобой и этими, — я мотнула головой в сторону Люка и Волди. — Ведь не сама же залезла к тебе в кровать. Или сама? — А ты сама вспомни, — ответил Люк, а Волдя прикрыл глаза и, что-то вспомнив, рассмеялся. Ох, чует моя жопа, дела обстоят куда хуже, чем кажется… А он продолжил рассказывать. Но я так и не смогла уснуть из-за шума на улице, поэтому, выпив три упаковки «Опохмелина» и словив хороший такой приход, я достала баночку колы и пакет крекеров, устроилась поудобнее и начала писать новую главу к «Эху Прошлого», фанфику, который пишу уже около года. Самое время убить всех. — Даже не думай, — прошелестел голос возле уха. Я повернулась и увидела… Призрак Оби-Вана? Вот джедайская погань! — А то голову откручу. — Что хочу то и делаю, товарищ Уебан, — процедила я сквозь зубы, стараясь его игнорировать. Но это было не так просто, как хотелось. — И да, вы откуда? Канонный? Или из фиков про плохих джедаев? — Из «Эха прошлого», — кисло сказал он. А затем вдруг начал читать мне нотации: — Как ты могла дать такую судьбу моей дочери? А Вейдер? Ты вообще не думаешь, что мне может быть больно, смотря на всё это непотребство? Я тебя ещё раз спрашиваю, какого ситха ты вообще это сделала? — А чтоб тебе неповадно было. Ишь ты, какие мы нежные, — фыркнула я. — Скажи «спасибо», что не ты с Вейдером… Договорить мне не дал удар по лицу. Всё-таки разозлить Призрака Силы, особенно Кеноби, — это вам не шутки, можно и получить, даже от дипломата. Щека горела, из-за чего я разозлилась и уже совсем не следила за языком. — Знаете, дорогой Уебаныч, вы сами виноваты, — ядовито процедила я. — Нечего было кидать в лаву почти брата. Нет, я понимаю, что ситх и все дела, но вы хотели, чтобы он помучился перед смертью? Чтобы стал злее? — Я… я не успел, — начал отбрехиваться Кеноби. — Император прилетел… — Да ну?! На этом моменте Кеноби закатил глаза, а затем исчез. Вовремя. Вот как жопой чует неприятности и профилактические пиздюли. В палатку зашёл злющий Вейдер, таща за ухо упирающегося Люка, который был явно далеко не трезвым. — Так, — прервала я его. — Раз я выжрала дофига «Опохмелина», то какого лысого джедая я вся в блевотине, майка моя порвана, и я ничего не помню? — Дык мы это… В «Бутылочку» играли… На желание, — сказал он. Мда-а-а-а… Приплыли, называется… Чую, что если и дальше буду так пить, то в одно «прекрасное» утро проснусь замужней женщиной… А я ещё не нагулялась, да и слишком молода для этого… — Вот зачем ты это делаешь? — спросила я Вейдера и подняла на него глаза. Затем двинула коленом чуть ниже живота. Он согнулся пополам и упал. — Это тебе за портвейн в чае. И я гордой походкой удалилась наружу, оставив их самим разбираться. Мда… Такое «шоу» действительно должно продолжаться…