Запретная страсть

Шерлок совершенно не привык к столь резким и категоричным отказам. Еще меньше он привык сдаваться. Он постоял у палатки пару минут, ожидая, не выйдет ли к нему Джон, одумавшись. Но нет, Ватсон был непреклонен. Шерлок направился к солдатскому лагерю. Он не собирался уезжать обратно ни с чем – целых шесть месяцев ушло на поиски, и такой неласковый прием еще ничего толком не решает. Нужно ждать, а для этого необходимо поселиться прямо здесь же, чтобы быть как можно ближе к Джону. Сославшись на Майкрофта и чрезвычайно важные дела, требующие присутствия его младшего брата, Шерлок поселился в палатке, предоставленной ему в личное пользование. Наступил вечер. Звуки стрельбы не утихали, солдаты бегали туда-сюда в почти кромешной тьме. То и дело кого-нибудь тащили на носилках. Шерлок успел заметить, что Джон периодически куда-то выходит из своей палатки. Значит, подкараулить его труда не составит. Спрятавшись за деревом неподалеку, Холмс стал ждать. Мимо него пронесли раненого, который тихо стонал, не приходя в сознание. Группка солдат протрусила в направлении лагеря. Куда-то прошла медсестра. А вот и Джон. Он брел, погрузившись в свои мысли и явно точно зная, куда направляется. Шерлок ухватил его за рукав. И тут же отшатнулся, вскрикнув – ему в руку вонзился скальпель. - Что вы здесь делаете? – Джон от неожиданности широко раскрыл глаза и потер их. – Вы хотели меня похитить? Шерлок шипел сквозь сжатые зубы и сжимал свое запястье. - Пойдемте, я выну скальпель. Но после этого вы сразу уедите. В палатке Шерлок оказался наедине с Джоном – Мэри куда-то ушла. Здесь стоял резкий запах спирта и крови. Все небольшое помещение освещалось двумя керосиновыми лампами, не дававшими достаточно света. И без того изможденное лицо Джона выглядело здесь еще хуже – обрисовывались впалые щеки, тени под глазами становились сильней. Обстановка была угнетающей. - Неужели ты не хочешь вернуться обратно в роскошь? – спросил Шерлок с едва уловимыми нотками надежды в голосе. Джон лишь покачал головой. – Тебе здесь нравится? - Я же вам сказал, у меня здесь жена. Шерлок поморщился – то ли от боли, то ли от чего-то другого. - Кого ты обманываешь? Она тебе не жена, я вижу это. Джон промолчал и стал забинтовывать пострадавшую руку. - Ты же понимаешь, что я не могу исправить своего прошлого. - Понимаю. И именно поэтому я не вернусь к вам. Шерлок сжал челюсти, послышался тихий скрежет зубов. - Но почему?! Почему тебя так беспокоят те сироты? Джон закончил с перевязкой и отошел на шаг от Шерлока. - Пожалуйста, мистер Холмс, не злитесь. И меня заодно не злите. Мне сегодня предстоит еще много работы, требующей полного внутреннего спокойствия. Я забинтовал вашу руку, она без проблем заживет. Мне жаль, что так случилось, но вы сами виноваты. Во всем. А теперь, прошу, уезжайте. Из-за вас я не могу сосредоточиться, - все это было произнесено ровным голосом без тени эмоций. Шерлок хотел было обнять Джона, но юноша остановил его. - Уезжайте. Сделайте вид, что я умер. Упал с балкона или утонул. Какая теперь разница? Меня для вас больше нет, и вы не в силах это изменить. - Почему ты так?.. – Шерлок пытался понять причину, по которой Джон не может простить ему его прошлое. - Если вы не уедите, я застрелюсь, - все тот же бесцветный голос и абсолютно спокойное лицо. - Шантаж. - Предупреждение. Шерлок кивнул, грустно улыбнулся и вышел. Он уехал, напоследок попросив командира извещать его иногда о состоянии Джона. Уехал и уже не слышал перестрелки, взрывов, не увидел пожара, разгоревшегося в покинутом им лагере. Огромный особняк удручал воспоминаниями. Иногда Шерлок, после того, как возьмется за новое расследование, заходил в комнату Джона и сидел там. Он говорил, так ему лучше думается. Это была чистая правда. Но кто знает, о чем именно он там думал. Лестрейд по-прежнему просил Шерлока о помощи и по-прежнему ее получал, и теперь ему даже не приходилось вставать на колени, только выслушивать чересчур резкие суждения о способности Скотленд-Ярда хоть что-нибудь делать самостоятельно. Через некоторое время Шерлок получил письмо. В нем говорилось, что Джон Ватсон погиб. Как герой – сражался и был застрелен. Но это не особо что меняло. Джона больше нет. Письмо полетело в камин, а Шерлок выкурил сигару, выдохнул остаток тяжелого сизого дыма в потолок, взял со стола револьвер и уехал в город на очередное расследование. Все, что выдавало его печаль – чересчур резкий и холодный взгляд. Глаза – словно льдинки, царапающие всех, кто на них взглянет.