Фея прилетела! Fairy is flying!

А среда вообще не удалась. Началось с того, что весь день лил дождь. То он ослабевал, дабы вновь разойтись, то на некоторое время прекращался, но стоило Настей выйти из дома, как стихия разгоралась до небес, и незадачливой филифьонке приходилось вновь бежать под надежную защиту четырех стен. Монотонно тикали часы. Филифьонка листала журнал. По крыше замка стучали холодные мокрые капли. Стучали и оставляли на окнах унылые серые полоски. И так продолжалось до следующего затишья. Когда небо рассеялось в пятнадцатый раз, Настя решила «Меня не обманешь!» и не вышла. Однако это затишье длилось, на зло филифьонке, полтора часа. Когда измученная Настя надела голубой плащ с рыбками и калоши и направилась к выходу, то обнаружила, что у калитки стоят два хемуленка – высокий голубоглазый хемуленок в голубеньких нейлоновых штанишках и потертой тенниске телесного цвета и изящная, черноволосая, темноглазая филифьонка в прозрачном плаще поверх облегающего платья цвета скарлет. В лапах хемуленок держал желтый зонт с кошачьей мордой сверху. Хемулята блаженно и невинно улыбались, глядя прямо в глаза хозяйки замка. Не стерпев столь прямой наглости, филифьонка сурово произнесла: - Кто вы такие, что бы являться в охраняемое государством учреждение без официального пропуска? - А что учреждает это учреждение? – вместо ответа просто поинтересовался хемуленок. - Оно учреждает хранение музейных ценностей, - помотала лапкой Настя, - так что вам, несовершеннолетние посетители, на территории государственного учреждение делать нечего. - Наоборот, - сказала хемуленка, - мы как раз шли сюда, дабы повидаться с нашей подругой – веселой Коной Сэперланд! - Я – Кана Эмелард, а Кона Сэперланд здесь не живет, - представилась Настя и вдруг что-то вспомнила: - предъявите ваши инициалы, - потребовала она. - Мои инициалы В. К., что значит – Владимир Константинович, а она – Ленка! — Лен, ты умеешь готовить? – вдруг поинтересовалась Настя. — Не-а! А что? — Я просто прочитала в журнале интересную статью о финской кухне. Тут даже есть рецепт! Сдобных плюшек. Северные веяния, народные мотивы! Я жажду непременной дегустации сего шедевра, ведь, как обещают страницы журнала, это так. А что написано пером, того не вырубишь топором. — Отлично! – радостно сказала Леночка. – Я люблю плюшки. - Так что вы от меня хотите? Рецепт в лапы да домой – кулинарить! - Но я не собираюсь кулинарить дома, ибо там нет стимула для вдохновения. Я хочу кулинарить на территории охраняемого государством объекта. Там уютно, а в уюте плюшки пекутся гораздо лучше, я об этом в книге взрослой читала… - Ага, - кивнул большой головой Владимир, - а я, пока фьежки кулинарят, заодно успею в игру компьютерную поиграть. В «Fran Bow», к примеру. - Секундочку! А вы вчера здесь были или нет? - Ты в «Amnesia» переиграла? – сурово покосился на Настю хемуленок. - Тогда – никому ничего не рассказывайте, - загадочным шепотом прошептала филифьонка, звеня ключами в замочной скважине. Через некоторое время на столе выросла гора разных ужасно интересных предметов: разных шуршащих пакетиков, пахучих коробочек, банок и склянок, да стопка кулинарных журналов в придачу. Вовка взял один журнал и принялся с энтузиазмом разглядывать совершенно не интересные (не кровавые потому что!) картинки. Леночка всерьез заинтересовалась мешочками, сверточками, свиточками, в которые Настя ну никак не хотела разрешить заглянуть. Внезапно по глянцевым страницам Вовкиного журнала посыпалась какая-то коричневая гадость. — Это ваниль, — пояснила Леночка. Хозяйка замка помыла кастрюлю. — Теперь в ней можно смешивать тесто! – сказала она. Боже, что тут началось! Хемулята наперебой кинулись к кастрюле. Они сыпали в нее из всех коробочек, всех мешочков! Не успела филифьонка и глазом моргнуть, как кастрюля наполнилась до краев, даже с горкой! — А теперь, — сказала она, когда хемулята наконец унялись, – мы зальем муку водой, и получится тесто! Но хемулята так не думали. Разве могут потягаться плюшки, испеченные на воде, с плюшками, испеченными на газировке?! Настя не придумала ничего лучше, чем смирится. И большая бутылка роскошного зеленого лимонада, любимого хмельного лакомства филифьонки, опрокинулась в кастрюлю. Ни один ребенок не поспорит с тем, что лучшая начинка для сдобных плюшек – конфеты. И наши хемулята тоже так подумали. А сосиски? И печеная колбаса? Неужели лежать такому ароматному, румяному мясу на столе, пока его не съест филифьонка? Не выйдет! Полезай-ка ты лучше в кастрюлю! Да с укропчиком, петрушекчой и капусткой! А кто не любит зелень? Ведь наша цель – угодить каждому, а не только себе! А мы ведь умеем держать слово, не так ли? Пока хемулята, хихикая, перемешивали что-то в кастрюле, Настя занялась книгами. Их нужно было очистить от пыли и расставить по алфавиту. И никто, кроме филигарха, так хорошо с этим не справляется! Однако любой, даже самый увлекательный процесс деятельности, направленный на созидание или творчество, считается тленной рутиной, если лишен настоящего результата. Последний же на протяжении всего процесса приготовления сдобных плюшек национальной финской кухни оставался в тени, и Настя решила приподнять сею завесу. По прошествии полутора часа она приоткрыла заслонку большой русской печи и извлекла из ее жерла обуглившийся поднос. На подносе золотыми холмиками алели круглые, словно панцири черепах, спинки мерцающих от сахара произведений кулинарного искусства. Нежно-вишневое повидло аккуратными зигзагами легло на золотистое тесто, излучающее теплый, родной аромат, что щекотал носы и искушал отправить плюшку в рот. Настя извлекла из маленького лакированного буфета три тарелки, напоминающие нежные цветы, устремившие свои лепестки к благодатным лучам, посылаемым на землю дневным светилом, и аккуратно расставила их на стол. Хемулята первыми заняли свои места, и Вовка, не дожидаясь раздаче, схватил самую крупную, аппетитную плюшку, и с наслаждением отправил ее в рот. Пару минут хемуленок провел, углубившись в раздумья, а затем глубокомысленно изрек: - Ну так что же я вам скажу, друзья… не торопите меня, ибо я вижу, с каким трепетом замерли вы в ожидании моего комментария. Плюшки эти, конечно, вышли на славу, как и любое другое творение, вышедшее из-под нежных женских лапок. Ибо все филифьонки – не только спортсменки, комсомолки, красавицы, но и прекрасные кулинарки. Бесспорно, сие чудо удовлетворяет любые эстетические предпочтения даже самого придирчивого дегустатора. Чего не скажешь, к слову, о кулинарном. Настя недоверчиво приподняла бровь. Ей нанесли глубокую личную обиду. Не поверив столь смелому высказыванию дерзкого отрока, филифьонка чувственно погрузила когти в мягкое, нежное тесто и изящно откусила небольшой кусочек. Филифьонка начала томно пережевывать сладкое тесто, но внезапно… - Кхе-кхе-кхе-е-е! Филифьонка перегнулась, схватившись лапами за горло. - Что случилось? – осведомилась испуганная Леночка. - Ничего исключительного, - успокоил ее Вовка, - просто попробуй, тебе понравится, уверяю. Пожав плечами, хемуленка взяла крайнюю плюшку и отправила ее в рот. У Леночки, в отличие от остальных, хватило терпение дожевать пирожное до конца. - М-дя, - протянула с саркастичной ухмылкой она, - что мы теперь будем делать с плюшками? - Есть идея, - по-заговорщицки прошептал Вовка, лапой созывая компаньонов. — Соседка! К вам свои! И на пороге Гильды Ивановной появилась большая радостная толпа: одна невзрослая филифьонка с большим подносом в лапах и два маленьких хемуленка. — Здорово! – внезапно радостно возвестила Гильда. – Представьте себе, вчера я стала свидетельницей явления из мира потустороннего! Я с утра стирала свое кружевное белье в своих любимых войлочных тапочках. Погода, надо сказать, была, что надо. А белье я стираю с уксусом – это полезно. Выстирав несколько кружевных сорочек (а я, извините за нескромность, предпочитаю из них белые, красные и черные, ибо они отлично подчеркивают мою фигуру и цвет моих волос), я собралась было слить воду под забор, что ведет, извините за нескромность, к Вам. Однако внезапно именно оттуда в прохлады поднебесья, такого же чистого, как и мои сорочки, взмыло явление мистическое и весьма удивительное. Взмыв прямо над моей головой и задев меня по ушам, оно проскользнуло между ветвями сливы, и не успела я и глазом моргнуть, как оно уже парило над моим домом, то утопая в теплых зефирах, то проваливаясь в воздушные ямы, а то покруживаясь в легком танце вокруг дымовой трубы, грациозно помахивая крыльями! И было сие явление столь прекрасно, что я на минуту даже забыла, кто я такая, где живу и сколько мне лет! Представляете! И даже забыла, где у меня фотоаппарат, что бы эту красоту запечатлеть! — Простите, леди, это была моя собственная кружевная сорочка, — покраснев, сообщила Настя. – Я недавно ее выстирала, но мне не хватило на нее прищепок. А ведь это прекрасная сорочка, не правда ли? Внезапно поняв, о чем речь, Гильда разочарованно замерла. — У меня есть и красивее, — надменно бросила она. – Ибо я стираю их с порошком «Tide»! Идите же отсюда, и более не приходите! И не стирайте сорочки с помидорами. Это мой последний совет! — Но ведь мы пришли с подарком, — сказала Настя, потряхивая подносом. — Что за подарок? – оживилась соседка. — Сладкое, сдобное, воздушное пирожное, — продекламировала филигарх. – Произведение кулинарного искусства! Северные веяния, народные мотивы! Гильда Ивановна так и выхватила поднос у Насти из лап. Приподняв крышку и увидев под ней румяные свежие плюшки, она обрадовалась еще больше. «Не обманули, однако!» — про себя сказала соседка, схватила первую попавшуюся плюшку и, точь-в-точь также, как делал это Вовка, отправила ее в рот… *** — Еще десять метров бега, и мы у крыльца, — сказала, отдуваясь, Настя. — Вот как неправильными плюшками кормить!!! – неслось им вслед. — Главное, мы ее проучили, — радостно сказал Вовка.