Забытая история

      D напряжённо смотрел в монитор компьютера. С минуту на минуту должен был состояться сеанс связи с отделом, занимающимся расследованием в полицейском участке. Детектив ожидал получить ответы на все вопросы, которые сформулировал по телефону. Странно, за плечами у Дарела было уже не одно крупное дело, но он каждый раз, как в первый, волновался перед тем, как говорить с полицейскими. Было в этом что-то… Детектив чувствовал ответственность за этих людей, понимал, что они вверяют ему свои жизни. И просто не мог позволить себе их подвести.       Экран мигнул, и появилось изображение участка. Там уже собралась вся группа. Кто-то нервно перебирал бумажки с места на место, кто-то перепроверял подготовленный отчёт, кто-то имитировал бурную деятельность, а кто-то пристально смотрел на стоявший ноутбук, через который и должна будет осуществиться связь. Дарел прокашлялся, шумно выдохнул и решился начать собрание. — Приветствую всех офицеров. Надеюсь, у вас было достаточно времени, чтобы подготовить все материалы, которые я запросил. Понимаю, некоторые поручения могли показаться вам довольно экстравагантными, но уверяю, что это поможет расследованию продвинуться. Итак, попрошу по порядку излагать информацию. И, пожалуйста, делайте ваши доклады как можно лаконичнее, потому что времени у нас осталось крайне мало. — Почему Вы так считаете? — насупился старый усатый полицейский, который явно пользовался авторитетом у присутствующих. — Хорошо, я отвечу на Ваш вопрос, но после этого попрошу больше не прерывать ход конференции. Итак, по моим подсчётам, символика, начертанная кровью жертв, не относится напрямую ни к какому из ныне известных сектантских, сатанинских или иных видов ритуалов. Она была сделана ровно для одного: дать понять, сколько будет жертв. Поскольку символы расшифровываются довольно просто: земля, огонь, вода и воздух — то это явно намекает нам на то, что убийств будет четыре. Два уже совершены.       По залу прокатился ропот, но никто не осмелился высказаться. D продолжил: — Символы также связаны с методом убийства. На данный момент, у нас есть уже два трупа, соответственно земля и огонь. Первого нашли с пробитой камнем головой, а второй был заживо сожжён. Меня заинтересовало, почему как в первом, так и во втором случае пострадало только лицо. Почему преступник оставил в сохранности другие части тела? И тогда мне пришло в голову, что именно в этом и кроется послание. Итак, Меган Стоун, удалось ли Вам собрать больше сведений о том, как проходило опознание трупов родственниками?       Девушка, чьё имя было названо сначала растерялась, когда взгляды коллег стремительно обратились в её сторону, но потом собралась, и начала зачитывать уже почти выученную наизусть информацию. — Первой жертвой был Альберт Майроу. При его опознании присутствовала его мать и сестра. Обе были шокированы увиденным и долго не могли прийти в себя. По словам матери, у её сына не было врагов, и она не знала, кто мог такое сотворить с её ребенком. По Вашей просьбе я съездила в дом к семье Майроу и посетила комнату убитого. Могу сказать, что он был обычным молодым человеком, читал книги, интересовался крикетом и посещал спортивные скачки. Ещё Вы сказали внимательно осмотреть его гардероб. Там я обнаружила несколько официальных костюмов, джинсы, толстовки, футболки с глубоким вырезом, пару поло, пиджак и дорогие кожаные ботинки. Уже на выходе меня остановила мисис Майроу и сказала, что забыла сообщить о пропаже часов убитого. Самое интересное, что на месте преступления этих часов не оказалось. — Хорошо. Спасибо. Следующим хотелось бы послушать Рика Борти.       Молодой гладковыбритый офицер встал, вытянувшись по струнке и начал рапортовать: — Моей задачей было разузнать о второй жертве. Это был сотрудник юридической конторы в годах, по имени Малкон Фейер. Его опознала жена. При опознании она не заметила ничего необычного. Только сказала, что её муж не любил костюмы такого фасона, в котором его нашли на месте преступления. Далее, я посетил квартиру, которую снимали супруги. Это не большая чистая квартира в спальном районе города. Правда, планировка у них просто ужасная. В принципе, ничего странного и там замечено не было. — Спасибо. Теперь попрошу высказаться лейтенанта Гарсона. Как я помню, Вы должны были уточнить детали медицинских экспертиз, а также просмотреть личные медкарточки жертв. — Да, — отозвался мужчина с большими тёмными бакенбардами.       Почесав нос и пошелестев бумажками, он всё же начал свою речь: — Итак, по данным экспертиз смерть обоих жертв была насильственной. Альберт Майроу погиб от удара тупым тяжёлым предметом в лобную долю головного мозга, а причиной смерти Малкона Фейера стали множественные ожоги в районе головы. Также эксперты заметили повышенное содержание угарного газа в лёгких. Касательно медицинских карт: Альберт Майроу с детства страдал эпилепсией и состоял на учёте врача, а также в юности у погибшего была астма, которую потом вылечили; Малкону Фейеру ровно за неделю до убийства диагностировали рак поджелудочной железы в последней стадии… — Хорошо, спасибо. Я услышал, что хотел, — остановил его D. — Итак, коллеги, вы мне предоставили исчерпывающие материалы, которые очень помогли расследованию и…       Но тут его прервала резко открывшаяся дверь. В зал влетел молодой полицейский. У него был крайне взъерошенный вид, а на лице отображалась крайняя степень беспокойства. Запыхавшись, он встретился глазами с детективами и хрипло, словно на последнем издыхании, выкрикнул: — У нас ещё один труп!       Дарел предполагал, что скоро убийца сделает свой следующих ход, но никто не ожидал, что он будет таким стремительным. Сидя в своём кабинете, парень ещё раз сопоставлял все полученные факты. Они только укрепляли его теорию. Хотя она была абсолютно бредовой. Немыслимо фантастической от начала до конца. Но только она объясняла всё случившееся. Хотя последний отчёт от лейтенанта всё ещё не выходил из головы. Стоило ли проверить больницы?       Дарел помассировал виски, которые от долгих раздумий опять начали наливаться свинцом. Сейчас оставалось только ждать. Поэтому не имело смысла торчать в замкнутом помещении. Дарел решил выйти на свежий воздух, где ему обычно становилось гораздо лучше.       Он снова пришёл на излюбленное место. Самая отдалённая и тихая скамейка в саду. Только тишина и спокойствие сейчас могло облегчить сжимающийся на черепе железный обруч. И здесь он мог найти всё, в чём так нуждался. Дарел сел на скамью, откинувшись на деревянную спинку. Закрыл глаза. Вот так, только мерное дыхание, щебет птиц и шелест листвы. Кажется, можно даже задремать на несколько минут… — Дарел!       От резкого оклика парень подскочил, но тут же его прострелила резкая боль и он скрючился. — Ой, прости, я тебя разбудил? Что с тобой? — кинулся к нему, подошедший Артемис. — Ничего страшного. Просто устал, — массируя виски средними и указательными пальцами ответил парень. — Устал? Да ты весь бледный, — Артемис засуетился вокруг него, как курица-наседка. — Сядь, пожалуйста рядом, — тихо, сквозь зубы, попросил Дарел. — Мне просто нужно немножко тишины. — Может, лучше к врачу? — прикоснувшись к его рукам, спросил друг. — Нет. Всё в порядке. Просто много работы, — отмахнулся Дарел, который понимал, что ему просто некогда сейчас ходить по врачам. — Ты зря себя запускаешь, — покачал головой Артемис. — Ты оставишь меня в покое, если я пообещаю, что после окончания расследования обращусь к врачу? — Ладно. Я понял, что ты занят. Но я всё ещё хочу помочь. Ложись головой ко мне на колени, я попробую массажем тебя расслабить. — За какие такие заслуги мне послали такого замечательного друга? — улыбнулся Дарел, и лёг так, как его попросили. — Знаешь, это мне, наверное, очень повезло, — задумчиво произнёс Артемис, запуская длинные пальцы в волосы детектива.       Он начал массировать кожу головы плавными круговыми движениями, продвигаясь от лба до затылка. — Что ты имеешь в виду? — спросил Дарел, прикрыв глаза.       Боль начала понемногу отступать. Казалось, что даже дышать стало легче. Мир, до этого ощущавшийся в чёрно-белом цвете, снова заиграл красками. Потому как, когда Дарел находился во власти болевых ощущений, то всё вокруг становилось ужасным и гнетущим, мыслительные способности ухудшались, что препятствовало подробному и детальному анализу. Подобное было абсолютно непростительно для его профессии. Осознание своей беспомощности перед болью, делало его ещё более уязвимым. Но сейчас ровные мерные движения пальцев по коже головы снова приводили его в чувства, возвращая внутренне спокойствие и концентрацию. — Мне повезло, что в моей жизни появился ты, — тихо, почти шепча, произнёс Артемис. — Мне тоже повезло, что я встретил такого друга, как ты, — с улыбкой на устах проговорил Дарел, не открывая глаз. — Мне сложно об этом говорить, но я понимаю, что должен. Я вижу, как мы с каждым днём отдаляемся друг от друга. Понимаю, у тебя работа, и ты должен её выполнять. Но всё же, с каждым годом её будет всё больше и больше. А я… Я понимаю, что это очень эгоистично, но я так боюсь тебя потерять. — С чего ты взял, что мы отдаляемся? Мы же каждый день видимся. Мне кажется, что ты себя накручиваешь… — Нет, я это чувствую. Чувствую, как ты уходишь в работу с головой. Мы даже за обедом перестали разговаривать, потому что ты всё время думаешь о деле. — Да, у меня сейчас очень серьёзное дело, и я должен приложить максимум усилий, чтобы его раскрыть. Но это не значит, что я забываю о тебе. Это же временно. — Я в этом сомневаюсь, — тяжело выдохнул Артемис, массируя виски. — Не сомневайся, — уверенно сказал Дарел.       В ответ он услышал задумчивое молчание. — Ты мне не веришь? — приоткрыл Дарел один глаз. — Не знаю, всё слишком… — замялся Артемис. — Я обещаю, что никогда не оставлю тебя, — пристально смотря в глаза другу сказал Дарел.       Тот смущенно улыбнулся и слегка покраснел. Он словно решался что-то произнести, но никак не мог набраться сил. Что-то внутри мешало ему сделать этот выбор. И Дарел это заметил. Ему не очень хотелось анализировать близкого человека, пользуясь своими детективными навыками, но поведение друга в последнее время стало его беспокоить. — Ты хочешь мне что-то сказать? — спросил он у светловолосого парня. — Нет, — резко выпалил он. Но Дарел ощутил, как задрожали его руки. — Не надо меня бояться, Артемис. Мы знакомы почти всю жизнь. Не думаю, что ты сделал что-то такое, отчего теперь тебе надо меня опасаться. — Я и не боюсь, — не очень убедительно соврал парень. — Так, ты заставляешь меня переживать. Что стряслось? — обеспокоенно посмотрел на своего друга детектив. — Ничего. Просто. Нет, это сложный разговор. Давай потом, — Артемис старательно пытался избегать прямого зрительного контакта. — Так, если у тебя что-то случилось, то, во-первых, я хочу знать, а, во-вторых, хочу помочь, — Дарел сел и повернулся в сторону собеседника. — Мне не надо помогать, — упрямился Артемис. — Хорошо, но я должен знать, что происходит, — настаивал Дарел. — Ничего. — Почему ты мне врёшь? — Потому что люблю тебя! — выпалил Артемис и закрыл ладони руками.       Ему было очень неловко и страшно. Он боялся потерять друга раз и навсегда, но в то же время, если бы он продолжил врать, то это бы привело к серьёзной ссоре. В итоге парень оказался меж двух прессов, которые безжалостно его сжали, и он более не смог хранить свою тайну в секрете. — Что? — шокировано спросил Дарел, не ожидав такого услышать.       Но Артемис молчал. Молчал, краснел и мысленно проклинал всё на свете. — Послушай, я знаю, что это очень важно. Но… Я в растерянности. Мне нужно это обдумать. Если честно, я не ожидал. Как давно? — Всегда. С самого первого дня, — тихо выдавил из себя Артемис. — Но почему я? — Потому что никого, такого как ты, я больше никогда не встречал. — Но я же обычный… То есть, во мне нет ничего такого, за что можно любить… По крайней мере, я так думал, — Дарел впервые разговаривал на такие темы, и ощущал себя, как на скользком льду в летней обуви. — Нет, ты не обычный, — поднял голову Артемис и с жаром продолжил. — Ты самый добрый, честный, преданный, заботливый, справедливый и умный человек, что я знаю. — Будем честны, не так уж много людей ты знаешь, — усмехнулся Дарел, который ещё не мог переварить полученную информацию. — Я знаю достаточно. А ещё я знаю, что чувствую, — уверенно сказал парень. — Хорошо. Но мне надо подумать. А сейчас, к сожалению, мне надо идти. Давай встретимся тут вечером и закончим разговор? — предложил Дарел, посмотрев на часы. — Хорошо, — согласился Артемис.       Он смотрел на удаляющуюся спину Дарела и понимал, что уже ничего не будет, как прежде. Сожалел ли он об этом? Скорее всего да. Но не всегда перемены бывают к худшему. Может, этот разговор закончится для них чем-то хорошим. Артемис понимал, что теперь всё зависит от Дарела, и от того, что творится в его голове. В любом случае, ему оставалось только ждать вечера.       Дарел зашёл в кабинет и устало опустился в кресло. Через несколько минут ему нужно было начать сеанс связи с полицейским участком. Он понимал, что главная задача сейчас — полностью включиться в дело, чтобы правильно анализировать и интерпретировать информацию, которую ему должны передать детективы, но разговор с Артемисом совершенно не выходил у него из головы. Как он мог не заметить чувства столь близкого ему человека? Почему не понял этого? Неужели он настолько близорук, что может упустить такие очевидные вещи?       Тряхнув головой, Дарел подумал, что разберётся с этим чуть позже. Сейчас на кону стояли человеческие жизни. Поэтому некогда предаваться сантиментам и самокопаниям. Это дело выше, чем его чувства, выше и важнее, чем что бы то ни было. Нажав на кнопку, он начал конференцию с полицейским участком. — Я приветствую всех собравшихся. Давайте, без долгий вступлений. Меня интересует только то, что отличает третье убийство от всех остальных. Кто-то может доложить всё в краткой форме? — Я могу, — отозвался старый полицейский с усами.       Имени его Дарел, к сожалению, не помнил, поэтому постарался замять этот момент как можно незаметнее. — Слушаю Вас.       Мужчина откашлялся, недовольно посмотрел на монитор и начал говорить: — Как Вы и предполагали, следующее убийство опять связано со стихией. Мы расшифровали символ как элемент воздуха. Молодой человек бы задушен. У жертвы отсутствовала половина черепа. Костная ткань была аккуратно срезана. Даже представить не могу, чем можно такое сделать. Надеюсь, эксперты это установят в ближайшее время… — Как выглядела жертва? — перебил D, который понял, что уже почти добрался до убийцы.       А ещё он почувствовал, что левое плечо ломит, словно Дарел его отлежал. Парень попытался размять ключицу пальцами, но это не помогало. Голова же снова вернулась в режим «превозмогания».       Усатый полицейский в это время что-то бурчал себе под нос и активно искал фотографии с места преступления. Наконец, нужное было найдено, и офицер начал описывать труп. — Да… тело… Это молодой человек. Среднего роста, худощавый… — Волосы остались? — задал наводящий вопрос D. — Не знаю. Тут нет половины головы, — каркнул полицейский. — Посмотрите вид сзади. — Да, что-то есть. Волосы светлые и длинные, по крайней мере на оставшейся половине.       Дарел тяжело вздохнул. Его теория подтвердилась. Это не могло быть совпадением. А ещё, детектив подумал, что хорошо, что к нему на стол не попали фотографии третьей жертвы. Смотреть на это было бы почти что невыносимо. — Всё ясно, — сказал D после короткой паузы. — Думаю, что я уже вычислил убийцу. Все детали расследования будут переданы вам в течение дня. А сейчас мне нужно срочно поговорить с Ватари.       Дарел отключил канал связи, по ту сторону которого раздавался недовольный ропот. Но это сейчас не имело значения. Счёт шёл на минуты. Нужно было срочно сообщить Ватари. Наставника можно найти в его кабинете. Он сейчас должен быть там.       Парень поднялся на ноги и ощутил резкую острую боль в голове. Ноги его подкосились, а на глаза упала пелена. Дрожащими руками он успел схватиться за спинку кресла. Боль не утихала. Казалось, что она начала разливаться по всему телу. — Я не могу сдаться! — прорычал Дарел, отталкиваясь от спинки.       Развернувшись, он ухватился за столешницу и маниакально начал что-то чертить на листах. Боль усиливалась и нарастала, хотя казалось, что хуже уже быть не может. Из носа потекла тонкой струйкой кровь, падая на кипельно белые листы бумаги и тут же пропитывая их багровым оттенком.       Глаза детектива уже мало что могли различить, но он старательно пытался написать изобличение преступника. Преступника, которому он просто не имел никакого права проиграть. Левая рука полностью онемела и висела сбоку, как канат. От боли и дезориентации писать уже было невозможно. Кровь начала просачиваться из ушей, но Дарел смог различить шаги за дверью. — Ватари! — выкрикнул парень и попытался сделать шаг в сторону наставника.       Но не удержался на ногах и упал плашмя на пол. D ослеп и не видел, кто перед ним стоит. Скребя ногтями паркет, парень пополз к вошедшему. — Ватари, я знаю, кто это. Мы должны его задержать! — Глупец, — раздался голос рядом с его ухом.       Дарел застыл от ужаса. Он по голосу понял, кто сейчас находится в его кабинете. Гнев начал вскипать в детективе. — Ты думал, что умнее меня? Прости, но это не так. Я сделал всё, чтобы каждый, кто находится здесь понял, что ты никчёмный детектив. Ты провалил своё последнее расследование, D. — Это ты так считаешь! — прохрипел Дарел, сплёвывая кровь изо рта. — Ты надеешься на эти бумажки, — хохотнул голос. — Поверь, они не помогут.       Дарел услышал шаги сбоку, а затем скрип отодвигающего кресла. Далее зашуршали бумаги, а потом раздался щелчок, похожий на тот, который издаёт зажигалка. — Сволочь! Ты не посмеешь! — из последних сил Дарел рванул к столу и схватился за первое попавшееся под руку.       Это оказалась нога преступника, который не ожидал от парня такой прыти. Дарел тем временем дёрнул его на себя, выбивая из равновесия. Но тот не упал, схватившись за столешницу, с которой попадали письменные принадлежности и несколько папок. — Идиот! — шикнул голос. — Твоё расследование уже не спасти. Смирись, что ты проиграл. — Никогда! — рявкнул Дарел и воткнул в ногу преступника ручку, которую сумел подобрать рядом.       Но слепой детектив промахнулся. Боль с новой силой прострелила его. Половину тела полностью парализовало. Он был сейчас не опаснее тряпичной куклы и бесполезнее старой пластиковой ложки. Тот, кому принадлежал голос, оттолкнул тело детектива и отошёл в сторону. — Я выиграл, D. И ты уже ничего не сможешь сделать. Не волнуйся, я вернусь чуть позже. Мне только нужно сходить за ножовкой. Знаешь, как она легко отпиливает костную ткань? А срез такой аккуратный…       Дарел услышал отдаляющиеся шаги. Его сознание меркло. Он буквально слышал шум затихающего сердца у себя в ушах. Боль понемногу растворялась, уступая место тьме. Из последних сил Дарел годами отработанным движением извлёк монетку из нагрудного кармана. Она легла на костяшки пальцев, которые были измазаны в густой алой крови. Тук-тук-тук… Сердце билось в унисон с железкой о кость. Тук… Тук…       Спустя несколько секунд детектива D не стало.