Я буду рядом

      — Разувайся, проходи. Я сейчас, цветы поставлю, — я скинула босоножки, и прошла на кухню в поисках вазы для этого шикарного букета. — Не обращай внимания на бардак, я ещё не всё распаковала. Кость, спасибо, но не нужно было тратиться.       — Ты явно недооцениваешь мою профессию, — парень смущенно улыбнулся. По привычке потянулся к волосам, но одернул руку. Они и так лежали идеально. — Уж цветы я в состоянии купить. Давно переехала?       Костя с интересом рассматривал необжитую кухню. Квартира могла бы смахивать на холостяцкую берлогу, если бы я не успела захламить её своим барахлом.       На столе лежали тетради, я дописывала отчёт по практике. В беспорядке валялась косметика, а на стуле грустил белый халат, ждал, когда его уже постирают и приберут до следующего учебного года.       — В тот же день, как с Бирюзового вернулись. Давно уже надо было это сделать. Идём в зал.       Расположившись на диване, Костя открывает бутылку белого полусухого, наполняет бокалы. Парень будто не может расслабиться, сидит неестественно прямо, словно костюм сковывает движения. Как бы элегантно парень в нём не выглядел, сейчас видно, что ему непривычно и немного неловко.       Мы чокаемся и выпиваем без тоста. Алкоголь расслабляет, и я тянусь к волосам парня.       — Надеюсь, ты не против, — запускаю пальцы в них и слегка растрепываю, возвращая к природной небрежности.       — Не нравится? — смотрит на меня растерянно и также растерянно улыбается. Нет во взгляде недовольства, парень, словно не знает, как реагировать на мои действия. Опустил глаза, изучая содержимое бокала. — Подумал, приоденусь. Хотел тебе понравиться.       Костя сжал кулак и тут же его расслабил, сжал губы. Столько тоски было в этом жесте, что в груди задавило.       — Нутро-то всё равно не вынуть, не заменить на что посимпатичнее.       Интонация голоса, взгляд и понурые плечи, Костя словно смущался чего-то. Неужели он стыдился себя настоящего?       — Но зачем? Тебе не нужно это. Я же таким, какой есть тебя и…       Слова застряли в горле от его взгляда. Удивленный, но въедливый, внимательный прямо в глаза. Казалось, что хочет рассмотреть что-то лежащее глубже радужки. От него стало неуютно, было в нём что-то осуждающее и оценивающее одновременно.       — Костя, что случилось? — ощущение, что я его чем-то обидела, только чем, понять не могла.       — Ничего особенного, — парень хмурился, желваки заиграли — злится, но не хочет подавать вида.       — С кем живешь?       — В смысле?       Внезапный вопрос поставил в тупик. Хоть и скрывать было нечего, в душе начал образовываться ком дурного предчувствия.       — В прихожей мужская куртка, а ещё тапки минимум сорок второго размера, явно не твои, — парень криво усмехнулся. Пока перечислял всё это, внимательно смотрел на меня.       — А ты наблюдательный, — удивилась я, но от сердца отлегло. Не успела предупредить о своём соседе, как-то к слову не пришлось. — Тут вообще брат живет, к нему временно переехала.       — Брат, тот, что Валерии Александровны муж?       — Ага, только её так не называй, — смеюсь я. Подруга терпеть не может официоза при близком общении.       — Понятно, а мажор твой что, так взял и отпустил?       — Мажор больше не мой.       После моей просьбы, он перестал так называть Глеба, и вот опять. Впрочем, поправлять его я не стала, сейчас занимало другое. Неужели без разъяснений непонятно, что мы расстались?       — Чего так, прошла любовь — увяли помидоры? — сказанное не было шуткой, в голосе слышалось недоверие и настороженность. Он добавляет будто бы нерешительно и всё же язвительность так и звенит в голосе: — Цветы-то, небось, он подарил?       Сердце ёкает, пугаюсь, что он плохо подумает обо мне. Цветы. Ну да, букет, кажется гиацинтов. Неловко. И как объяснить их наличие на моей кухне?       — Сегодня Стёпа подарил, ещё утром, — пожимаю плечами. Выдумывать что-то, только зазря врать и накалять обстановку ещё больше.       Парень отрывает взгляд от своих рук. Смотрит на меня пристально, щурится недобро. Мороз по коже бежит и первым порывом — отвернуться от тяжелого въедливого взгляда.       — Возле работы меня ждал, хотел поговорить, — не отводя глаз, продолжаю я. Скажу, как есть, пусть сам решает, как это принимать. — Он и есть тот парень, о котором я говорила. С чего-то решил, что у него чувства ко мне.       — Я это уже понял, — желваки напрягаются. Обманчиво спокойный тон. — А у тебя, есть к нему что-нибудь?       Я коротко мотаю головой. Нет ничего, как-то в раз всё отболело, Костя всех собой вытеснил.       Ничего не ответив, я опустила голову на крепкое плечо и прикрыла глаза от удовольствия. Его запах, успевший стать родным, успокаивал. На глаза навернулись слёзы. Как же мне его не хватало. Казалось, что с последней встречи прошло гораздо больше недели, а Костя был не на другом конце города, а на другом конце мира.       — Я очень сильно скучала по тебе, — голос охрип от эмоций, которые долго томились внутри и сейчас грозились перелиться через край. Слова давались с трудом. Единственное, чего хотелось, чтобы он просто обнял. — Только сейчас я понимаю, что значит по-настоящему скучать по человеку. Стёпа, он моё прошлое. Чтобы там ему не казалось, я к нему ничего не чувствую.       Парень молчал. Вид его был растерянный и будто виноватый. Будто прочитал мысли, рука скользнула по спине, легла на плечо. Чуть помедлив, прижал меня к себе, мягко и аккуратно. Как в теплый плед завернули, стало тепло и спокойно.       Его рука была горячей и сухой, когда он взял мою руку. Приподнял и мягко прижал ладонь к пересохшим губам. Короткий жест, а столько нежности и тепла, что я едва не прослезилась снова. Заставил посмотреть в глаза, взяв за подбородок. Длинные пальцы, заправили прядку за ухо. Он был немного резким, но нежным и всё же вел себя слишком скованно. Напряжение от этого только усиливалось, остро ощущалась недосказанность между нами.       — Мне никто не нужен, кроме тебя. Поверь, — прошептала я, глядя в глаза. После недолгой паузы нерешительно задала вопрос: — Что случилось, Кость, что тебя гнетёт?       — Меня? — парень вздрогнул.       — Тебя.       Замялся, опустив глаза. Тянул с ответом. Медленно обвел взглядом комнату, шумно вдохнул и так же шумно выдохнул.       — Я сейчас спрошу, а ты ответь мне, только правду. Хорошо? — он пристально посмотрел на меня, я кивнула. Звучало так, словно он пытался уличить меня во лжи. — Тогда в машине, почему ты меня не остановила?       Мы оба хотели этого, и оба потеряли контроль. И если бы не Максим, мы бы занялись сексом, переспали бы? Оба слова звучали грубо и не могли передать всего того, что я испытывала тогда с ним.       Ничего сложного, называть вещи своими именами и всё же от сказанного, щеки пылают жаром.       — Меня всегда тянуло к тебе, просто я сама себе в этом не признавалась. И тогда… если бы не Макс, думаю, ты знаешь, чем бы всё закончилось.       Всё, в самом деле, очень просто, хоть и неправильно. Не расставшись с одним, я полюбила другого и сама не поняла, как это случилось. А неправильно, потому что обманывала Глеба и мучила Костю. И мне честно стыдно, что так всё вышло, что не разорвала отношения раньше.       — Что случилось?       Парня тоже терзали сомнения, но дело было не только в этом. Я чувствовала, что он что-то недоговаривает.       — Ничего, небольшое недоразумение. Теперь уже всё в порядке.       Его взгляд оттаял, наполнился теплом, которое почти физически грело меня. Я потянулась к желанным губам и Костя ответил. Сдержанно, словно боясь поспешить, но с жаром, который развеял все сомнения. Губы к губам, так сладко и головокружительно, что останавливаться не хотелось.       Притянул меня к себе, требовательно усаживая на колени. Руки гуляли по телу, жадно словно изголодавшись. Стискивали ягодицы, беззастенчиво проникая под бельё. Требовательно прижимали к твердому сильному телу.       Разрываем поцелуй, словно выныриваем из-под воды за порцией воздуха. Едва не задыхаемся от эмоций, что бурлят внутри.       Сердце сейчас того и гляди выскочит, он такой горячий, что кажется ещё немного и вспыхнет. Облизываю чуть опухшие губы и слышу низкий грудной стон. Костя, как завороженный смотрит, сжимая губы, будто пытается сдерживаться.       Касается моего подбородка и заставляет смотреть в глаза. Черные они у него сейчас, прожигают до самого сердца. Большим пальцем касается нижней губы и я приоткрываю рот, робко касаясь его языком и слегка прикусываю.       — С ума меня свести хочешь, — шепчет хрипло на выдохе.       — Не всё мне одной терять голову, — отвечаю, и голоса своего не узнаю. Мурлычу, как большая довольная кошка.       Пальцы вплетаю в волосы, прижимаясь носом к шее, дышу его запахом, забывая обо всём.       Он такой горячий, что, кажется, мы сейчас оба сгорим. Ладонями веду по его груди, рвано вздымающейся. Приятная ткань рубашки только подчеркивает рельеф его тела.       Верхние пуговицы уже расстёгнуты, открывая участок смуглой кожи. Веду по ней кончиками пальцев, ощущая едва уловимую дрожь парня. Хочется большего. Касаться горячей кожи, целовать её, внутри всё трепещет в ожидании этого.       Костя довольно ухмыляется и окидывает меня плотоядным взглядом, помогая справиться с пуговицами на рубашке.       — На тебе шикарно смотрится этот костюм, но ещё лучше он будет смотреться на полу в моей спальне, –выдаю я дурацкую фразу, но звучит она жарко.       — М-м, — жар его дыхания опаляет кожу, он нежно прикусывает мочку уха. — Хочешь проверить?       Я поднимаюсь, чтобы увести его в спальню, но Костя тут же ловит меня в объятия. Встав, подхватывает на руки. Ноги обнимают его за талию. Разгоряченная поцелуями, я льну к нему. Поглаживаю крепкую спину, целую шею.       — Моя комната напротив.       — Вот так сразу? — ухмыляется Костя. Глаза горят лукавым огоньком. — Как скажешь, моя девочка.       В спальне он кладет меня на кровать и долго рассматривает, ведя рукой по телу.       Стоны сдержать не выходит, когда пальцы его проникают под подол и нетерпеливо отодвигают край белья.       Его дыхание опаляет шею, заставляя кожу покрываться мурашками. Даже лёжа голова кружится, и, кажется, будто обогреватель врубили, так жарко становится в комнате.       Парень скидывает пиджак и рубашку и шарит по телу руками, вроде ищет молнию, но сдается и тихо шепчет, приникая к губам:       — Расстегни его сама.       Пока целуемся, я послушно выполняю его просьбу и стягиваю бретельки платья. Дальше парень справляется сам. Дыхание на коже вызывает волны неконтролируемых мурашек, стекающихся куда-то вниз живота. Его чувственные губы на шее и я откидываю голову назад, чтобы целовал дольше.       Поцелуи-укусы на ключицах и груди поверх тонкой ткани, мелкие волоски на теле встают дыбом, а ноги сводит в ожидании. Он просто целует, а я уже сгораю.       Парень легко справляется с застежкой на лифчике и покрывает влажными поцелуями грудь, стискивает ладонями.       Платье собралось на талии. Его губы поочередно втягивают соски, влажный язык играется с ними, вызывая горячую трепетную волну, возносящую меня всё выше.       Его пальцы, щекоча, касаются ребер, живота, очерчивают линию бедра, замирают на колене, чуть стискивая его, поглаживая.       — Просто скажи, что хочешь этого, — шепчет он, заглядывая мне в глаза. А я не могу отвести взгляда, с головой в эти черные омуты затягивает.       Парень, как нарочно дразнит, ведя кончиками пальцев по внутренней стороне бедра вверх и обратно. И всё внутри замирает в томительном ожидании.       — Очень, — шепот сквозь стон, развожу ноги, открываясь для него.       Он сдергивает с меня бельё слишком резко, кружево издаёт жалобный треск.       — Жаль, красивые были, — коротко вздыхает он, как бы оправдываясь, прочь откидывая испорченные трусики.       Он гладит меня, то слегка касаясь, то надавливая, дразнит. Дрожу под его прикосновениями, тело выгибается навстречу его ласкам, отзывается легкими спазмами внутри.       Я забываюсь в горячих ласках, стискиваю его руку бедрами, когда пальцы проникают в меня, вырывая стоны, вызывая дрожь в ногах и сладкое напряжение, будто внутри зреет нечто, набухает, готовое вот-вот лопнуть.       Внутри словно лопается сосуд с бабочками, которые теперь летают внутри и щекочут своими крыльями. Покрывало скомкано подо мной. Костя стоит на коленях на кровати, грудь рвано вздымается. Он прикусывает губу, пока взгляд блуждает по телу. И мне было бы неловко, но все комплексы уходят, таят, как снег под палящим солнцем. У них просто нет шансов, когда смотрят вот таким взглядом, полным восхищения и желания.       Я приподнимаюсь и касаюсь обнаженного торса сначала руками. Напряженные рельефные мышцы, родинки на коже складываются в созвездия — этот парень словно космос. Едва касаясь, я веду пальцами по краю ремня.       Пряжка поддается, и я веду ладонью по возбужденной плоти.       — Аня.       Костя шепчет с жаром и немного растеряно, когда я целую низ живота и стягиваю с него одежду.       Я смотрю на него и чувствую, как внутри с новой силой разгорается пожар. Парень шумно дышит, но не отводит взгляда, когда мягко целую его. Когда касаюсь языком, но с низким грудным стоном прикрывает глаза, чуть откидывая голову назад. Пальцы вплетаются в волосы, он ласково направляет меня, двигается и тихо, совсем тихо стонет.       — Меня так надолго не хватит, — шепчет хрипло, мягко отстраняя меня, чтобы жадно припасть губами к губам.       Играет языком с мочкой уха, когда нависает надо мной. Меня трясет от желания. Каждое прикосновение, как приятная волнующая пытка, а он словно специально не торопится. Рука скользит по телу, но я останавливаю его. Упираюсь в плечи руками, целуя в губы долго и глубоко, немного давя на плечи, заставляю парня лечь на спину.       Внутри всё огнем горит, так сильно хочу его. Его сжатые губы, рваное дыхание и голодные, затянутые поволокой глаза говорят сами за себя. Он сам едва сдерживается. Каждое прикосновение делается всё более резким, настойчивым.       Костя послушно поддаётся и помогает мне, прикусив влажную губу и прикрыв глаза.       Невольно вырывается стон, когда медленно опускаюсь на него. На мгновение замираю, и начинаю медленно двигаться, не отрывая от него взгляда. Костя напряжен, вены на руках вздулись, губы чуть приоткрыты. Взгляд из-под ресниц, завороженный. Разжигает огонь внутри меня, поднимая из глубин тайные желания. Прогоняя прочь всю стеснительность и скованность, заставляя извиваться в его руках, придерживающих за ягодицы. Развязано двигаться, ловя ощущения все до единого.       Меня словно окатывает теплый морской прибой, и каждая волна поднимает всё выше, вызывая море восторга. И будто нет остального мира. Ни шума машин за открытым окном. Ни духоты летней ночи. Ни соседей за стеной. Только он и я. Его ладони на груди и бедрах. Черти, пляшущие в его глазах. Наши губы, сливающиеся в долгих жадных поцелуях. И эти ощущения на грани, так остро и жарко.       Обессиленная, я падаю на его грудь, чтобы перевести дух.       Ласковые прикосновения, легкие поцелуи, распаляют искорку, из которой вновь вспыхивает пламя. Он укладывает меня на спину. Прохладная постель приятно холодит горячую кожу.       — Я умру, — вырывается со стоном. Костя только лукаво усмехается и накрывает мои губы требовательным поцелуем. Останавливаться никто из нас не хочет.       Тяжесть его тела. Кожа, покрытая испариной. Напряженная спина под моими руками. Движения, то медленные и томящие, то резкие, глубокие, заставляющие остро чувствовать его.       Растворяться в сильных руках. Сгорать от жара, расходящегося по телу. Захлёбываться в стонах.       Теплые волны отступали медленно, оставляя меня расслабленно лежать в его объятиях. Руки хаотично гладят взмокшую спину парня, а он лежит, уткнувшись носом мне в шею, и водит языком по коже.       Слова кажутся лишними, и мы молчим, слушая дыхание друг друга и звуки внешнего мира, что начинают проявляться.       Лежу расслабленно, прикрыв глаза. Сердце всё ещё бешено колотится. Чувствую, что парень поднимается с кровати.       — Ты куда? — спрашиваю я, неужели он хочет уйти прямо сейчас?       Вместо ответа чувствую прикосновение ткани к животу и открываю глаза. Парень вытирает меня простынёй и улыбается немного смущённо.       Он ложится рядом и целует меня в шею, берет за руку, наши пальцы сплетаются. Сердце заполняет невероятная искрящаяся нежность и желание прижаться к нему. Волосы его растрепаны, парень немного растерян, но жутко мил от этого.       Хорошо с ним так, что выразить невозможно, словно не только тела сливаются, но и души.       — Я сегодня чего-то постоянно косячу, — усмехается он, будто пристыжено.       — Всё в порядке, — улыбаюсь я. Момент может и неловкий, но мы ведь взрослые.       — Так тебя не хватало, — голос его чуть охрип и звучит как кошачье урчание. Самая приятная музыка для моих ушей. Нежные объятия сильных рук дарят ощущение надежности и защиты. — Больше не отпущу тебя так надолго.       — Я согласна. Костя, ты ведь ничем не болеешь? — вопрос звучит не к месту и совершенно не романтичен, но халатно относиться к защите не стоит.       — Ты про такое? — он кивает вниз. Отнесся к вопросу совершенно спокойно, радует, что не воспринял в штыки. Я киваю. — Нет, я… у меня первый раз так, без презерватива чтобы.       Парень совсем немного смущается. Лекцию о том, что это не лучший способ предохранения, я предпочитаю отложить на потом. Прижимаюсь к теплой груди, щурясь от удовольствия и перевожу тему.       — Расскажи что-нибудь.       — Например?       — О себе.       — Рост 192, вес 84, по гороскопу скорпион, — усмехается он, поглаживая меня по голове.       Я начинаю смеяться, парень в своем репертуаре.       — Мне не нужна анкета с сайта знакомств. Какой ты? Я ведь даже не знаю, сколько тебе лет, — я поднимаю голову и ловлю смеющийся взгляд.       — Теперь точно придется жениться на мне, — он усмехается. Я ничего не понимаю, довольный моей реакцией, он продолжает: — Нет, ну а, что я зря тебе свою невинность отдал?       — Кость, не смешно, — и всё же это заявление настораживает, хоть и понимаю, что едва ли является правдой.       — Я и не смеюсь, мне шестнадцать. И я был скромным мальчиком, а ты считай, меня совратила, — старается смотреть на меня серьезно, но срывается на смех. — Ай!       — А то, как же! — фыркаю я, тыкая его локтем в ребра.- Показывай паспорт!       — Да я же шучу, — смеётся, но всё же встаёт и ищет что-то на полу. Включает свет и вынимает бумажник из пиджака. — Вот держи.       Костя протягивает мне водительское удостоверение.       — А теперь понятно, почему ты Кот, буду звать тебя Мурзик, — улыбаюсь я, прочитав фамилию. Костя морщится.       Если сейчас он выглядит довольно юно, то на фото вообще зеленый. Нахожу дату рождения — двадцать седьмого октября ему исполнится двадцать один.       Четыре года. И как-то всё равно уже, нет больше сомнений по этому поводу. Действительно, какое значение имеет возраст, если любишь человека.       — Мой маленький Мурзик.       Я обнимаю его за плечи, целую в щеку. Он смеётся.       — Кто ещё маленький тут.       — Ну, я старше.       — А я выше и тяжелее.       Будто в доказательство, он с легкостью подхватывает меня на руки и кружит, прежде чем вернуть на кровать.       — Тебе, в самом деле, нравится меня так называть?       Я смеюсь в ответ, мотаю головой. Просто забавно, а вообще я не очень отношусь к прозвищам в парах, какими умильными они бы не были.       — А тебя как мне тогда называть, Мурка моя? Мурзина Анна, как по отчеству?       — Андреевна, — улыбаюсь я. Слишком милый момент, чтобы ворчать на него, говорить, что торопится.       — Мурзина Анна Андреевна, тебе пойдет моя фамилия, — смеясь, он нависает надо мной и чмокает в кончик носа. Я не нахожу, что на это ответить и просто обнимаю его, трусь кончиком носа о его нос. — Моя любимая девочка.       Сердце подскакивает от этого почти признания. Оно трепещет в груди как большая бабочка. Перед глазами плывёт от внезапно выступивших слёз.       — Всё в порядке? — он спрашивает растерянно, целует мои мокрые щеки. — Я тебя чем-то обидел?       — Нет. Я просто, — говорю и сквозь слёзы улыбаюсь от счастья. — Люблю тебя очень, Костя.       Зрачки его расширяются, а губы тут же расходятся в радостной улыбке.       — Сама не знаю, как это вышло. Ты просто был рядом и твоя забота, твои слова…        Я говорю и пытаюсь не плакать, но не выходит. Эмоций столько, что кажется, лопну. Он просто приезжал и был рядом, когда тоска сжирала меня изнутри. Умудрялся находить подходящие слова и слушал. Я знала его так мало, но этого хватило понять, что он тот самый человек.       — Не плачь, маленькая моя.       — Останешься со мной сегодня?       — Конечно.       Он целует меня в губы, и стремиться спуститься поцелуями на шею. Его возбуждение красноречиво намекает на продолжение.       Кот, сидевший на подоконнике, дергается. Выгнув спину дугой и распушив хвост, принимается воинственно урчать на темноту за окном.       — Птица наверно, — смеюсь я, глядя, как хмурится Костя.       Его взгляд, устремленный за окно, настораживает. Брови сошлись на переносице, а глаза потемнели и заблестели недобрым огнем.       Я невольно проследила за его взглядом.       — Да нет, у нас, блть, гости, — сжав зубы, прошипел парень.       За окном на балконе стоял Глеб.