В одной лодке

Мориарти свернулся под одеялом, пытаясь согреться. Заснуть он не надеялся: несколько кружек крепкого кофе всё равно не дали бы расслабиться. Оно и к лучшему, потому что во сне его поджидали кошмары. О том, как братья Холмс смотрят на него через окошко из пуленепробиваемого стекла в двери «учреждения» и смеются. Глупый-глупый злодей консультант, который дал волю чувствам и позволил себя победить. Шерлок, посмотрев новости по телевизору, снова заперся в соседней спальне. Загадки — вот все, что его волнует. Что же, пусть так. Ограбление музея Ольстера займет его надолго. Не успел Джим это подумать, как дверь с легким скрипом открылась, и в темную комнату зашел детектив. — Не притворяйся, я знаю, что ты не спишь, — спокойно проговорил он, снимая халат и ложась рядом. Придвинулся ближе, обнял противника, прижимаясь к его спине, и прошептал: — Ничего не говори. И не поворачивайся. Просто слушай. Мориарти молчал и не шевелился. Шерлок потерся щекой о его затылок и тихо произнес: — Ты мог не говорить мне, что в этом деле скрыто больше, чем кажется на первый взгляд. Я и сам понял, что сокровища «Жироны» — только вершина айсберга. Изучая достаточно много преступлений, можно сразу узнать схему — и увидеть все отличия. Казалось бы, ничего нового: очень похожим способом был ограблен Bank of England в 2006 году. Только тогда преступники переоделись полицейскими и проникли в банк, заявив, что к ним на пульт поступил сигнал о взломе. А оказавшись внутри, заперли двери, уложили служащих лицом в пол и забрали деньги. — Зачем ты рассказываешь мне это? — недовольно пробормотал криминальный гений. — То дело тоже было моим, так что я знаю о нем даже больше, чем ты. — Я догадывался, — детектив мягко коснулся губами его затылка. — К тому же, просил ведь помолчать. Я просто рассуждаю вслух, иногда мне это помогает в работе. А ты говорил, что тебе нравится слушать, как я строю умозаключения. Но разгадки я пока не нашел, так что любой твой комментарий может стать подсказкой. Потому ни слова, хорошо? Джим фыркнул, прикусив язык, чтобы не ответить. И Холмс продолжил. — В этот раз пожарная тревога была настоящей. А почему не ложной, как в банке? Да потому что на витринах с экспонатами стояла сигнализация старого образца, которая сразу блокируется в случае активации пожарных датчиков. При её установке это казалось разумным: в музее нет и не может быть системы, которая автоматически включает воду или рассыпает порошок: это ведь могло бы повредить бесценные экспонаты. Тушение пожара — только вручную, а коротнувшая сигнализация может вызвать дополнительные очаги возгорания и увеличить ущерб. Но если задуматься, какая отличная лазейка для воров! Просто заставить датчики сработать и немедленного приезда полиции уже можно не бояться. Мориарти молчал, прижимаясь спиной к его груди и изо всех сил стараясь скрыть волнение, которое вызывал в нем чувственный, глубокий голос противника. — И знаешь, о чем это говорит? — продолжал между тем Шерлок. — В музее у грабителей был сообщник. Кто-то умышленно поднес зажигалку к датчику в строго оговоренное время. Вряд ли посетитель: у него не было доступа к служебным помещениям, а все залы музея оборудованы камерами. Значит, все-таки один из работников. Очень точный расчет: срабатывает тревога, сигнализация на витринах блокируется, сотрудники в панике и озабочены только тем, как бы поскорее эвакуировать посетителей — а тут как раз появляются пожарные. Кто и в чем мог их заподозрить? Сирену-то все слышали. Пока не появилась вторая машина, которую так изобретательно задержали на выезде из гаража, никому и в голову не приходило, что первая была ненастоящей. Никакого насилия, как в том случае восьмилетней давности, никаких жертв. Чистая работа. Проговорив это, детектив крепче прижал криминального консультанта к себе. — Машину, кстати, уже нашли на северной окраине Белфаста. Совершенно чистую! Ни одного отпечатка, вообще ничего, что могло бы вывести на грабителей. Сам автомобиль непонятно откуда взялся, местное отделение пожарной охраны не признало его своим. Должно быть, пригнали из другого города. Скорее всего, списанный и подготовленный к утилизации. Это полиция Белфаста пока проверяет, равно как и все возможные места, где фальшивые пожарные смогли достать форму. — Необычайно интересно, — презрительно фыркнул Мориарти. — Молчи! — Шерлок слегка прикусил кожу на его шее — скорее ласка, чем попытка причинить боль — и с удовольствием ощутил, как тело противника отозвалось на его действия невольной дрожью. — До сообщника внутри музея полиция пока не додумалась, — продолжил Холмс. — Но это вопрос времени. Тут связь так очевидна, что её разглядит и идиот. Другой вопрос: как скоро они сообразят — и сообразят ли вообще — что в пожарной охране и полиции у преступников тоже наверняка есть свои люди. Разбросать обрезки металла рядом с гаражом мог, конечно, и любой посторонний. Но какова вероятность, что некто чужой ошивался рядом с техникой, от которой зависит безопасность города, и его там никто не заметил? То же и с муляжом бомбы в полицейском участке: сколько шансов у злоумышленника вообще туда войти, если он не сотрудник полиции? Джим закрыл глаза, купаясь в звуках его голоса, наслаждаясь прикосновениями детектива, настолько интимными и возбуждающими, что криминального гения буквально бросало в жар. Дело было даже не в том, что именно говорил Шерлок. Он пока в самом начале пути, ему предстоит еще долго ломать голову, прежде чем приблизится к разгадке. Но было во всем этом что-то, что Мориарти хотел бы сохранить навсегда: почти нереальное и настолько похожее на представление злодея-консультанта о счастье, что это невозможно было игнорировать. Лежать в объятиях Шерлока и слушать, как он, со свойственной ему методичностью, нанизывает факты на общую нить, цепляя один за другой, собирая в единое целое и не упуская даже мельчайшей детали. Мучительно хотелось повернуться и прижаться теснее. Даже если это со стороны детектива очередная манипуляция с целью заставить противника отбросить защиту, что с того? Всё равно это больше, чем Джим способен выдержать. А Холмс вдруг приподнялся, не выпуская криминального гения из объятий, и прижался горячими губами к его шее. Мориарти невольно охнул, откидывая голову, чтобы подставить под поцелуи противника большую площадь. Чем Шерлок немедленно и воспользовался, при этом не переставая говорить. — По какой же причине кто-то из музея стал помогать грабителям? Подкуп? Или шантаж? Возможно… Или этот кто-то вообще в доле? Надо узнать побольше обо всех, кто был там в момент ограбления. Мне пока не хватает информации, чтобы делать выводы. Голос детектива стал слегка хриплым. Он несильно сжал зубами мочку уха Джима, а потом провел языком за ушной раковиной. Тот сдавленно застонал, не в силах больше сдерживаться, и развернулся к Холмсу, настойчиво прижимаясь губами к его губам. Шерлок и не думал уворачиваться, напротив, его поцелуй был страстным и настолько жадным, словно он пытался выпить душу Мориарти через рот. — Я еще не закончил, — срывающимся голосом проговорил он, с трудом переводя дыхание. — И просил не поворачиваться. Выражение твоего лица тоже может стать подсказкой. — И что ты видишь в нем, кроме желания? — съязвил Мориарти, изо всех сил пытаясь вновь обрести контроль над собой. — Шерлок, давай ты продолжишь свой интересный рассказ потом… потому что сейчас я… Глухо застонав, Джим потерся возбужденным членом о его бедро, демонстрируя свое нетерпение. Холмс задохнулся и буквально вжал его спиной в кровать, снова завладевая его губами. Его пальцы забрались под футболку Мориарти и настойчиво поглаживали кожу. Джим не стал возиться с пуговицами на пижамной рубашке детектива, просто стянул её через голову, а потом приподнялся, помогая Шерлоку разобраться с собственной одеждой. — Хочу тебя… — отчаянно простонал он, прогибаясь навстречу ласкающим рукам и губам. — Чёрт побери, Шерлок! Как же я тебя хочу! Детектив оторвался от него на мгновение, переводя дыхание, а потом перевернулся на спину, увлекая Джима за собой, так, что тот оказался сверху. — Тогда возьми, — хрипло проговорил Холмс. — Вот как? — Мориарти криво ухмыльнулся дрожащими губами и провел тыльной стороной ладони по его щеке. — Какое заманчивое предложение, милый. Я непременно им воспользуюсь… как-нибудь в другой раз. А сегодня трудиться придётся тебе. — Нет, — процедил детектив сквозь зубы. — Даже не думай. — Почему? — Джим приподнял бровь. — Ты не похож на убежденного пассива, так что не пытайся им прикидываться. Ведомым ты быть не любишь — причем, не только в постели. Это очень заметно. — Ты тоже, — фыркнул Шерлок. Его трясло от возбуждения, но сдаваться он не собирался. Джим очень мягко, почти невесомо, поцеловал его в щеку и усмехнулся. — Мне нравится и так, и эдак. Смотря по настроению. Потому всегда быть сверху не рассчитывай. Но сегодня — я хочу так. — Нет, — повторил Холмс. — Почему? — тонкая бровь вопросительно изогнулась. — Можешь объяснить свою причуду? — Потому что я не Винс, чёрт возьми! — раздраженно отозвался Шерлок. — И не хочу, чтобы ты… Мориарти поменялся в лице и грубо оттолкнул Холмса. Отодвинулся от него подальше и упал на спину, глядя в темный потолок. — Ах, вот оно что… — яростно процедил он. — И как же я сразу не догадался. Конечно, разве мистер Совершенство захочет засунуть свой член туда, где до него побывал кто-то другой. Тем более, такой жирный ублюдок как Винс. Брезгуешь, да? — Не говори ерунды! — Шерлок попытался снова его обнять и получил сильный удар кулаком в челюсть. — Иди на хер, чистоплюй! — рявкнул Мориарти. — Не смей меня трогать. — Джим, послушай, — боль слегка отрезвила Холмса, хотя и не помогла до конца справиться с возбуждением. Он уселся на кровати, потирая пострадавшее место, и взглянул на Мориарти сверху вниз. — Ты все не так понял. Какой там брезговать, я хочу тебя так, что аж в глазах темно. Потому что ты — это ты, и даже десяток Винсов не заставят меня смотреть на тебя иначе. — Тогда в чем проблема? — сухо спросил Мориарти. — Насилие, — Холмс болезненно поморщился. — Ты сам-то уверен, что уже готов об этом забыть? А если я нечаянно причиню тебе боль? Или как-то еще напомню… — Шерлок, ты что, в самом деле не видишь разницы? — устало поинтересовался Джим, прикрывая глаза. — То, что делал со мной Винс, не называлось сексом. Он даже не хотел меня, я не был в его глазах привлекательным. Его возбуждало только ощущение собственной власти. И он очень старался, чтобы его действия даже случайно не оказались для меня… хотя бы приемлемыми. Сначала он всегда избивал меня. Аккуратно, профессионально… чтобы ничего не сломать и не оставить видимых следов. А потом, когда я почти терял сознание от боли, связывал и запихивал мне в задницу всякие предметы. Последний раз была бутылка от виски. А я знал, что если закричу, то это мне не поможет, напротив — распалит ублюдка еще больше. У него вставало только тогда, когда он раздирал меня до крови и… — Довольно, — глухо простонал Шерлок, судорожно прижимая Мориарти к себе. — Не надо, не вспоминай об этом. Прошу тебя, не надо… — Красивая история, да? — холодно отозвался Джим, не пытаясь вырваться, но и не реагируя никак на отчаянные поцелуи, которыми Холмс покрывал его лицо. — И что ты видишь тут общего? Моим мнением Винс никогда не интересовался, в то время как тебя я сам прошу. Это, по-твоему, одно и то же? — Джим, а если… будет больно? — Шерлок дрожал всем телом, прижимая его к себе. — Прошло всего три недели, ты уверен, что… там уже все полностью зажило? — Я в порядке, Шерлок, — сухо отозвался Мориарти. — И морально, и физически. И тебе придется в это поверить. Или же оставь меня в покое и иди дальше разбираться с ограблением. Холмс вздохнул, лег на спину и привлек Джима к себе, устраивая его голову на своем плече. — Я в любом случае сейчас никуда не пойду, — отозвался он, гладя его по спине. — Но, может, ты все-таки попытаешься меня понять? — Понять что? — бесстрастно поинтересовался Джим. — Что ты ударился в рефлексию? Несмотря на мои слова, что для этого нет причин? А тебе не приходило в голову, что для меня это… как своего рода очищение? Хотя, нет, неправильное сравнение, потому что я не чувствую себя грязным. Но, может, тебе когда-нибудь приходилось, проглотив горькую микстуру, запивать её чем-то более приятным на вкус, чтобы отбить горечь? Смотри на это именно так, Шерлок. Я не желаю больше вспоминать про жирного негодяя, который использовал мое тело, чтобы доказать самому себе, что я в его власти. Король преступного мира, которого опасается даже твой брат — в руках выродка, ничего не добившегося в жизни, кроме должности, которой он даже не мог похвалиться дружкам. Если они у него вообще были. Винс трясся перед Майкрофтом, но случись тому по стечению обстоятельств оказаться в его руках, то с ним ублюдок обошелся бы еще круче, чем со мной. — Он мертв, — тихо проговорил Шерлок. — Прекрати вспоминать его. — Помоги мне прекратить, — спокойно отозвался Мориарти. — Ты сможешь. — Хорошо, — Шерлок очень осторожно поцеловал его, постаравшись вложить в этот поцелуй все чувства, которые его переполняли. — Только пообещай, что если почувствуешь боль… или дискомфорт — любого рода, то не станешь терпеть и сразу остановишь меня. Договорились? Джим покачал головой и улыбнулся. Грустно, и вместе с тем — пронзительно нежно. — Шерлок-Шерлок, какой же ты… Ну ладно, обещаю. * * * — И что ты думаешь об этом? — сдержанно поинтересовался Майкрофт, когда Грег выключил телевизор. — Что обедать нам придется в Белфасте, — фыркнул полицейский. — Если на это останется время. — Да, Мориарти распоясался, — согласился Холмс. — Второе крупное ограбление за неделю — даже для него как-то слишком. — Тем больше у меня желания поймать его поскорее, — Лестрейд поднялся и принялся поспешно запихивать свои вещи в сумку. — Собирайся, Майкрофт. Нам нужно выехать как можно скорее, а то снова их упустим. Холмс поморщился, но усилием воли взял себя в руки и аккуратно обнял спутника за талию, отбирая у него рубашку, которую тот как раз пытался сложить. — Погоди, дорогой. Я не думаю, что мы найдем эту парочку в Белфасте. — Почему? — Грег не стал вырываться, наоборот, прислонил голову к плечу Холмса и прикрыл глаза. — Потому что, — Майкрофт легонько поцеловал инспектора в висок, — Мориарти очень умен. А по какой причине умный человек стал бы так подставляться? Подумай сам, для чего ему все эти демонстративные ограбления? Не ради денег, это точно. Они прячутся, знают, что мы их ищем, и тем не менее уже во второй раз вот так высовываются. Где тут логика? — Зачем ты идешь логику в поступках этого безумца? — Лестрейд удивленно посмотрел на Холмса. — Потому что он вовсе не безумен, Грег, — спокойно пояснил Майкрофт. — Он хладнокровный и расчетливый ублюдок, у которого даже я сумел найти всего одну слабость. Только потому его и удалось поймать три года назад. — Я знаю о нем другое, — инспектор поморщился. — Он затеял эту непонятную игру с загадками и обвешанными взрывчаткой заложниками, потом устроил шоу на весь мир, сдавшись полиции при полных королевских регалиях, а завершил все это балаганом в суде и волной газетных сплетен о твоем брате, которая едва не привела к катастрофе. — Единственная слабость, как я и сказал, — Холмс мягко улыбнулся и обнял Лестрейда крепче. — Даже очень умные люди способны творить глупости, когда попадают под власть чувств. — Майкрофт, — смущенно пробормотал тот. — Ты сейчас это про Мориарти сказал? — Не только, — отозвался Холмс и очень нежно поцеловал Грега в губы. Тот зажмурился, но подался навстречу, отвечая на поцелуй. — Вот тебе и ответ на все вопросы, — прошептал Майкрофт, гладя его по спине. — Почему я здесь, хотя наши поиски зашли в тупик, а в Лондоне у меня полно дел. И почему Мориарти устраивал все эти фейерверки, пытаясь достать Шерлока. Он не сошел с ума, просто влюбился и хотел привлечь внимание любой ценой. — Это похоже на правду, — Грег потерся лбом о щеку Холмса, понимая, что надо бы отстраниться, но совершенно не хочется. Наоборот, от еще одного поцелуя он бы не отказался. — Это и есть правда, — Майкрофт словно услышал мысли Грегори и снова поцеловал его. Мягко, нетребовательно. — Но сейчас объект чувств Мориарти с ним рядом. Так для чего же ему кричать на весь мир «Смотрите, это я сделал!», рискуя попасться? — Отчаянно скучающий объект чувств, — Лестрейд улыбнулся и провел кончиками пальцев по щеке Холмса, словно пытаясь запомнить, какова его кожа на ощупь. — Тебе ли не знать, каким невыносимым становится твой брат, когда у него нет работы. И… представляешь, мне их даже жалко… Если всё так, как ты говоришь. Мориарти ежеминутно рискует попасться, чтобы развлечь Шерлока. Чувства его и подведут в итоге. Я думаю, нам все-таки следует поехать в Белфаст. * * * Откровения Мориарти, понятное дело, полностью сбили настрой. Но Шерлок отлично понимал, что если сейчас попросит его подождать, пока они оба не успокоятся и не придут в нужное настроение, то оттолкнет навсегда. А потому сосредоточился на теле партнера, лаская его бесконечно нежно и терпеливо, до тех пор, пока Джима снова не охватило сумасшедшее возбуждение. Он изгибался на кровати, кричал в голос, переходя от отчаянной мольбы к нецензурной ругани. Холмс лишь улыбнулся, выслушав очередную словесную конструкцию, в которой упоминались все его родственники, состоящие в кровосмесительный связи друг с другом и с самим детективом. Вдогонку Мориарти пообещал разрезать его на куски, съесть его мозг, а сердце скормить Майкрофту, если Шерлок немедленно не прекратит издеваться и не трахнет Джима прямо сейчас. — Тихо, — Холмс поспешно поцеловал его, чтобы заглушить следующую фразу. — Нам некуда спешить. — Ше-е-е-ерлок! — всхлипнул Мориарти, отчаянно прижимаясь к противнику. — Ну пожалуйста… Скорее… Сам Холмс был еще не настолько возбужден, чтобы торопиться, потому лишь покачал головой. И вдруг нахмурился. Собираясь бежать из Лондона, он не думал, что они зайдут так далеко, потому покупкой смазки, разумеется, не озаботился. Закусив губу, он попытался вспомнить, есть ли у них что-нибудь, что можно использовать в этом качестве: крем, для рук, пена для бритья… Ничего из этого не казалось подходящим. — Мазь, — сорванным голосом подсказал Мориарти, легко догадавшийся о причинах заминки. — Та самая, которой ты меня лечил. Шерлок благодарно поцеловал его и поднялся, разыскивая в сумке баночку с мазью. Некстати вспомнилось, как он первый раз пытался применить её, реакция Джима и то, насколько все тогда было плохо. — Эй, — протестующе фыркнул Мориарти. — Не смей об этом думать. — Ты мысли читаешь? — хрипло отозвался Шерлок. — Я — это ты, — Мориарти улыбнулся и добавил, довольно откровенно разводя ноги в стороны и приподнимая бедра. — Ну давай уже, не тормози. — Смотри на меня, — попросил Шерлок, притягивая партнера ближе и ласково поглаживая пониже спины. — Расслабься. — Да не бойся, сладкий, — Джим хихикнул и чмокнул его в нос. — Я же не боюсь. Холмс растягивал его долго, снова заставив умолять и материться. Самого детектива стоны партнера тоже основательно завели, но он запретил себе торопиться, чего бы не требовали у него Джим и собственное тело. Мориарти дошел уже до того, что мог только хрипло стонать и биться, словно в припадке. Шерлок склонился к партнеру и взял его лицо в ладони. — Джим, — позвал он. — Посмотри на меня. Его зрачки были расширены так, что и без того темные глаза казались полностью черными. Кажется, Мориарти почти утратил представление о происходящем, им владело только сумасшедшее желание. А Шерлоку позарез требовалось, чтобы тот его понял. — Джим, хороший мой, все в порядке, — прошептал он, целуя Мориарти в лоб. — Посмотри на меня и послушай. — Шерлок, — простонал злодей-консультант. — Ну в чем дело? Сколько можно тянуть… — Я хочу, чтобы все было у тебя под контролем, — Холмс перекатился на спину и усадил его к себе на бедра. — Чтобы ты смог в любой момент остановиться, если тебя что-то напряжет. — Зануда, — пробормотал тот, дрожащей рукой нащупывая на кровати банку с мазью. Зачерпнул пальцами, обхватил напряженный, стоящий колом член Шерлока, исторгнув из партнера долгий, страстный стон. Ухмыльнулся, тщательно смазывая. — Теперь моя очередь издеваться, да? Не бойся, я не буду долго тебя мучить. Холмс сжал его талию, удерживая, не позволяя насадиться резко, хотя мучительно хотелось толкнуться навстречу. Джим приоткрыв рот, откинул голову назад, он тяжело и рвано дышал, по лбу его катились крупные капли пота. — Все хорошо… расслабься… не спеши, — Шерлок сам не знал, кого уговаривает, Мориарти или себя, поскольку держался уже из последних сил. Желание войти в него сразу, до конца, буквально сметало остатки сдержанности, и Холмс до боли кусал губы, чтобы хоть как-то заставить себя сохранить контроль над телом. Джим двигался плавно, с каждым толчком впуская его член все глубже, и Шерлоку оставалось только стонать в голос, вцепившись руками в талию Мориарти так, что завтра на ней, вероятно, проступят синяки от его пальцев. — Тише, — хрипло шептал он. — Не спеши… Тише… — Шерлок, — сдавленно выдохнул Мориарти, попытавшись скинуть его руки. — Прекрати! Я оценил твою заботу, но она сейчас неуместна… Холмс вздохнул и выпустил его, позволяя делать, как он хочет. Джим потянул партнера к себе, жадно прильнул к губам и одновременно резко двинулся, принимая его полностью и утопив глухой крик в поцелуе. — Джим, — пробормотал Шерлок, чувствуя, как от острейших ощущений ему полностью сносит крышу. — Ты… — Я в порядке, — простонал тот, прижимаясь к любимому мужчине всем телом и замирая. — В порядке… просто… слишком хорошо… Дай мне минутку. Пара глубоких вздохов, несколько ударов сердца, и Мориарти начал двигаться, сам выбрав оптимальный угол и постепенно ускоряя темп. Шерлок задыхался от непередаваемого удовольствия, придерживая Джима за бедра и чуть направляя. Это было больше, чем просто хорошо, настолько охренительно, не было сил даже стонать, и он лишь беззвучно открывал рот, в попытке глотнуть воздуха. Мориарти же, насаживаясь все резче, без конца шептал имя партнера: Шерлок… Шерлок… Шерлок… Как молитву или заклинание. Холмс держался из последних сил, но всё равно был уже настолько близок к пределу, что рисковал сорваться в любое мгновение. — Джим, — с трудом прошептал он. — Я больше не могу… вот-вот кончу… — Помоги мне, — простонал Мориарти, прижимая ладонь противника к своему члену. — Я почти… еще немного… Шерлок сжал его орган и резко двинул бедрами навстречу. Глаза Джима закатилась, он пронзительно вскрикнул и повалился на грудь любовника, содрогаясь от удовольствия. Холмса оргазм настиг мгновением позже. — Loscadh is dó ort! * — пробормотал Мориарти целую вечность спустя, когда в ушах перестало шуметь, а пульс несколько замедлился. Холмс даже не пошевелился, сил не было. Только криво улыбнулся пересохшими губами. — Я это уже слышал, — обессиленно выговорил он. — Говорил же, ты однообразен. Мориарти приподнялся, опираясь ладонями на его грудь, и удивленно изогнул бровь. — В смысле? — Ну, ты же еще при первой встрече обещал выжечь мне сердце, — фыркнул Шерлок. — Рад, что твои намерения не изменились. — Мои намерения?.. — глаза криминального гения слегка расширились. — О... Ты понимаешь по-ирландски, что ли? Шерлок только глаза закатил. — Понимаю. Кстати, не подозревал, что ты умеешь так виртуозно ругаться. — Я вырос в рабочем районе Дублина, — Джим поцеловал его в подбородок и снова улегся к нему на грудь. — И вообще, ты многого обо мне не знаешь. — Теперь чуть больше, чем раньше, — усмехнулся Холмс. — Любовник ты потрясающий. Выжал меня досуха, я даже пошевелиться не могу. — Если бы знал, что ты так хорош в этом, соблазнил бы тебя раньше, — легкомысленно отозвался Мориарти. — А то ты не пытался! Джим засмеялся и прильнул к нему теснее. — Я хочу сказать, еще раньше. До крыши… — Это вряд ли, — Шерлок все-таки смог поднять руку, которая, казалось, налилась свинцом и отрываться от простыни никак не желала. И слегка взъерошил его волосы. — Мне понадобилось прожить три года без тебя, чтобы понять, насколько ты мне необходим. Мориарти замер и, кажется, даже перестал дышать. А потом очень осторожно поинтересовался: — Ты сам понял, что сейчас сказал? — Ag an mbuaicphointe na coimhlinte ní raibh siad cinnte**, — процитировал Холмс и добавил, закрывая глаза. — Помолчи чуть-чуть, ладно? У меня даже разговаривать сил нет.