Чёртова геометрия

      Резкий звук будильника отдается эхом в голове, от чего я немедленно закрываю голову подушкой. Это громко. Слишком громко. Звенит как после бомбежки или, словно я набралась по самое не хочу вчерашним вечером, и у меня наступило похмелье. Но я не была на войне, да и алкоголем не злоупотребляла, мне его запах противен, а про вливание жгучей жидкости в свой организм я вообще молчу. Не понимаю, почему еще в состоянии соображать от убийственного звона. Нащупываю рукой злосчастный будильник и нажимаю на кнопку. Наконец-то! Тишина и спокойствие. Теперь можно приходить в себя. Медленно разлепляю сонные глаза, и лучи утреннего солнца не милуют меня резким светом. Медленно сползаю с кровати и плетусь в ванную комнату в попытках вспомнить вчерашний вечер. Лишь после холодного душа голова просыпается, и сознание получает жестокий нокаут, отправляя меня на тот свет. Картинки не заставляют долго ждать и проносятся перед глазами со скоростью взлетающей ракеты, оставляя после себя глубокие раны на душе от беспощадных порезов. Лучше бы я не просыпалась.       Папа. Слезы матери. Жестокие слова. Снова слезы. Ссора. Голос Найла. Глупышка? Ох, она-то тут причем? Я не вынесу этого самоуничтожения в замедленном действии больше ни минуты. Угрызения совести начинают проедать плешь в сердце. Я обидела ее, ту, которая не притворялась, ту, которая была рядом всю мою жизнь, маму. Я сделала это не специально, но произошедшее уже не изменишь. Я оттолкнула ее, едва успев узнать истинное лицо матери, забрала ее последнюю надежду на взаимопонимание. А она же старалась, изменилась ради меня, бросила пить, даже бокал шампанского на Новый год себе не позволяет. Смогу ли я вымолить прощение? Наверное, нет. Крадусь на носочках в свою комнату, чтобы не разбудить ее. Я должна извиниться, но понятия не имею, что сказать в свое оправдание. Захожу в комнату и чувствую опустошенность: голые стены, пустой стол. Словно жизнь потеряла краски. Так непривычно и неуютно, грустно и тоскливо находится в помещении, утратившем свой изначальный смысл. Когда-то эта спальня была моим убежищем от всех проблем, потому что плакаты утешали своим присутствием, а подарки отца возвращали в детство. Теперь здесь нет ничего кроме тоски, пронизывающей каждый миллиметр комнаты. Странно, куда же подевался мой разгром? Только сейчас я заметила, что все вещи идеально убраны, а школьная форма аккуратно висит на вешалке. Мама убиралась, пока я спала? Конечно, это была она. Найлу бы и в голову не пришло навести порядок, тем более с чего бы ему это делать? Набравшись смелости, я решила извиниться за вчерашнее и неуверенно поплелась по направлению к спальне мамы, но услышала звук работающего телевизора на первом этаже. Кажется, любимая утренняя телепередача отца. Точнее она была его любимой, когда мы жили вместе. Мама смотрела ее каждое утро, хотя она была весьма занудной для женщин. - Мам? – неуверенно позвала я, входя на кухню. Она готовила блинчики, и вкусный аромат разносился по всему этажу вперемешку со свежесваренном кофе. - Сильвия? – ее голос был такой же неуверенный. – Я приготовила тебе завтрак перед школой. Хотя, ты уверена, что сможешь пойти? Ты в порядке? - Мамочка, - я подбежала к ней, и на глазах стали наворачиваться слезы, - прости меня, я наговорила тебе гадости вчера, прости, я не хотела, правда не хотела. - Ну что ты, малыш, что ты, - она обняла меня стало понятно, что мама плачет, потому что футболка стала мокрой от ее слез. Ничего не оставалось, как крепче прижаться к ней, давая понять, что всё в порядке. - Мам, мамочка, блины сейчас сгорят, - еда не могла ждать, пока мы успокоимся, и дала о себе знать, распространяя запах горелого.       Мама встрепенулась и, расслабив объятия, развернулась назад к плите, снимая с нее блинчики, покрывшиеся коричневой корочкой. Я заметила круги под ее глазами, а еще весь ее вид говорил о том, что мать не спала всю ночь. Я снова начала винить себя в небрежном разбрасывании слов. Но потом вспомнила об однокласснике, который так неожиданно появился вчера, заставив краснеть от ужаса и непонимания. Как я могла причинить боль и дискомфорт сразу двоим (троим, я совсем забыла про Киру, которую обидела без причины), не заботясь об их чувствах? Хорошо, Хоран сам виноват, но лучшая подруга и мама пострадали, а всё из-за неумения держать эмоции в себе. И снова я могу свалить вину на Найла: я вполне прилично держала себя в руках до его проникновения в мою личную жизнь, он свалился как снег на голову со своими двойками по геометрии и заставил перевернуться всю мою жизнь! Это нечестно, но зато за такой короткий промежуток времени для меня открылись все карты, я узнала абсолютно всё, что скрывали от меня родители на протяжении этих лет. Я всё еще прекрасно осознавала, что мама страдала алкогольным опьянением и вела разгульную жизнь, но почему папа не остановил ее? Почему он не предпринял никаких мер? Я могу долго размышлять на эту тему, но расшатанная нервная система не выдержит еще одного приступа панической атаки. - Хоран сильно ругался, что я уснула? Мы ведь так и не прошли вчера новую тему по геометрии, хотя я обещала. – Знаю, звучит нелепо говорить так, будто ничего не произошло вчера, но это куда лучше, чем медленно убивать себя изнутри. - Ругался? Да он так переживал, что не хотел уходить домой, сначала просидев возле тебя часа два, а затем, помогая мне убирать разгром, – мама улыбнулась, и это не могло меня не радовать, хотя я не в восторге от того, что за мной прибирали не так давно ставшая близкой мама и одноклассник, с которым я вообще не имею никакого понятия как теперь общаться! - Прости за вазу, я знаю, она была дорога тебе... – я виновато уставилась на пол. - Самое дорогое, что может быть для меня, это твоя улыбка и если какая-то ваза может помочь потушить душевную боль, то разбивай их хоть сотни, лишь бы не видеть больше слез на твоем молодом милом личике. - Прости меня еще раз. Я буду извиняться до тех пор, пока не буду уверена, что заслужила прощения, ты же меня знаешь. - Да. Садись завтракать иначе в школу опоздаешь, – мама накрыла на стол, но сама не притронулась к еде ссылаясь на головную боль. Она выпила таблетку и отправилась в свою комнату, чтобы наконец-то поспать и прийти в норму.       День начинался весьма неплохо, но мой жизненный опыт подсказывал, что всё, что хорошо начинается, плохо заканчивается. Такие мысли заполняли мою голову в связи с тем, что мне предстояло извиниться перед лучшей подругой, которая наверняка и говорить со мной не захочет, а еще извиниться перед Найлом за неприличную отключку и погружение в мир сна в то время, как он сам приносил извинения. Сидя за своей партой, я мысленно ругала себя за то, что позволила чувствам завладеть разумом и ринулась в спасительные объятия одноклассника, который ничего не приносит кроме хлопот, но его тепло спасло меня как ни странно, и я почувствовала легкость. Стоило мне вспомнить о причине моих мыслей, как Хоран появился на горизонте. Он зашел в класс и, окинув друзей одобряющей улыбкой, направился… ко мне? Что еще за новости? Ах, да, блондин, наверное, хочет услышать мое оправдание. - Привет, как ты? – он сел за парту, стоящую впереди меня, и развернулся на стуле на сто восемьдесят градусов, чтобы мое лицо попало в его обзор. Он умеет удивлять. Его вопрос был последним, о чем я думала, что Найл спросит. - Я…эм...в порядке,– ответила я, замешкавшись, а потом добавила, - а ты? - Ты же знаешь, о чем я спрашиваю, мне все еще стыдно, между прочим! – Хоран всплеснул руками, и добрая половина класса уставились на нас. Ну, спасибо, Найл, теперь мне не избежать очередных сплетен. - А, ты об этом? Ну, вообще-то это я должна извиняться, мне так неловко, что я уснула прямо… прямо в твоих объятиях, - мне было ужасно стыдно об этом говорить и скорее всего мои щеки уже покрылись румянцем. - И еще прости, что кинулась в эти дурацкие объятия. Ты приходил извиниться? Так вот: я тебя прощаю. - Ты больше ничего не хочешь рассказать? – Найл нахмурил брови и уперся локтями в мой стол в ожидании ответа. - Думаю, нет, – коротко ответила я, и на благо девушка, сидевшая за этой партой все время, зашла в класс и попросила блондина покинуть ее место. - Я уже занял ее, дорогуша, - Найл пожал плечами, будто он не в силах что-либо с этим сделать, - кстати, я тебе говорил, что ты безумно нравишься Питу? Нет? Тогда я говорю тебе об этом сейчас. Ты можешь занять мое место, оно как раз рядом с ним. Алекс смущенно кивнула и пошла в сторону законной парты Хорана. - Найл, обманывать людей нехорошо! – Я не могла упустить возможность отчитать парня. - Обманывать людей нехорошо, Сильвия! – передразнил он меня, показывая язык. – И вообще-то я не лгал в отличие от тебя. Перестань прикидываться дурочкой! Ты думаешь я не заметил бардака в твоей комнате, и разбитой вазы на полу, и твоей мамы, рыдающей над осколками, я между прочим… - Заткнись Хоран! – Я не могла слушать этого снова, просто не хотела испытать эти эмоции вновь, особенно после того как Найл взволнованно об этом рассказывал. - Ну уж нет, на этот раз ты не сможешь уснуть, оставив меня без ответов на вопросы, которых в моей голове больше, чем формул по тригонометрии в твоей! – Найл начал кипеть, но звонок на урок не дал ему завершить вспышку ярости. - На перемене договорим, и не смей сбегать!       И вновь разум разразился огромным фейерверком, сопровождающимся гулом в голове. Этот парень умеет быть нормальным хотя бы минуту? Почему я снова начинаю злиться и нервничать? Урок, как назло, летел с неимоверной скоростью и никакие силы мысли не помогали мне остановить время, во избежание разговора с блондином. И самым противным фактом оказалось то, что Найл расслабленно сидел передо мной, будто бы для него является обычным делом выводить людей на чистую воду. Звонок прозвенел в скором времени и я, схватив все учебники с парты и не дослушав домашнее задание на следующий урок, выбежала из класса. Думаете, мне удалось долго прятаться от этого неугомонного парнишки? Конечно, нет! Я максимально смогла продержаться до большой перемены, не пошла в столовую, чтобы не столкнуться с Хораном, и направилась прямо в школьный двор, уединившись со своими учебниками. На прошлой перемене я пыталась помириться с Кирой, но она наотрез отказалась со мной разговаривать. Это было неприятно, потому что я по сути дела не виновата, хорошо, я виновата, но не до такой же степени, чтобы дуться на мой твердый характер весь день! Она же лучшая подруга и могла бы давно понять, что я не смотрю на мир через розовые очки и принимаю только голые факты, доказанные и перепроверенные не один раз, а остальное – ненужный мусор в виде сплетен и прочего хлама. - Я нашел тебя! – Найл кинул сумку прямо на траву и сел за стол, за которым я уже за несколько минут успела переосмыслить всю свою жизнь. Он поставил поднос с едой и довольно улыбнулся своему обеду. – Я готов слушать, можешь начинать рассказывать пока я добрый, а добрый я только пока у меня есть еда. - Ты издеваешься? Если это твой новый способ достать меня, то у тебя ничего не выйдет! Лучше бы шел геометрию зубрить, - съязвила я, не желая того совсем. Мое настроение скакало то вниз, то вверх с огромной быстротой, что я сама не успевала отслеживать в каком сейчас расположении духа нахожусь. - Нет, это ты надо мной издеваешься! Я весь вечер помогал твоей маме убираться, чтобы вытянуть из нее хотя бы слово о причине столь бурной драмы, но она упорно молчала, лишь периодически всхлипывая. – Быстро проговорив это, Хоран отправил в рот первый кусок обеда и запил его колой. - Так, значит, ты делал всё это только для того, чтобы узнать, почему я такая нудная зубрила, которую сторонятся полшколы и не понимает ни один человек на свете, кроме учителей и Киры?! Хотя нет: минус один! Кира меня отказывается понимать тоже! – мой голос повышался с каждым словом, и я вскочила из-за стола, сжимая руки в кулаки с такой силой, что костяшки пальцев уже начинали белеть. - Хватит психовать! Я между прочим собирался помочь, а ты разводишь здесь ужасную трагедию, будто бы ты самый важный человек на земле, а остальные твои пешки! – Хоран встал из-за стола следом за мной и зло уставился в мои глаза, выжидая ответный порыв гнева. - Я психую? Да это ты ненормальный самовлюбленный эгоист, который выпендривается на каждом шагу своими дурацкими шуточками, которые к тому же вовсе не смешные! – Он хотел позлить меня? У него это получилось на пять с плюсом, потому что я взрывалась с каждой секундой, и мне пришлось опереться на стол руками, чтобы не упасть от собственной злости. – Хочешь знать, почему я такая? Да потому что мой гребанный отец оказался предателем, когда я любила его больше всех на свете! Думаешь приятно жить и понимать, что потерял весь смысл жизни? Думаешь это легко, Хоран? Да не хрена нелегко! Я прямо сейчас готова сдохнуть, лишь бы не видеть этих презирающих взглядов людей, окружающих меня, а тебя в первую очередь! Я тяжело дышала, а ноги предательски подкашивались, слёзы щипали глаза, словно их натерли луком. Я опустилась на скамейку не в силах больше стоять и смотрела куда-то в сторону, ожидая, что выплюнет Найл на этот раз. Но он молчал. Прошло около минуты и я, не выдержав, посмотрела прямо в его глаза. Они были напуганными или растерянными, а может быть всё сразу, но мне стало страшно от этого взгляда. Блондин медленно опустился на скамейку с противоположной стороны стола и, глубоко вздохнув, что я могла слышать это, еле слышно прошептал, схватившись руками за голову и уперевшись локтями в стол: - Прости, прости, я не знал. – Он резко вскочил на ноги и, преодолев расстояние между нами в один шаг, встал прямо надо мной, но затем также порывисто отступил на пару шагов.- Какой я идиот! Даже тупой бы догадался, но я тупее всех тупых, черт возьми! - Найл, не нужно, - я закрыла глаза, чтобы не видеть его растерянный вид. Через долю секунды я почувствовала прикосновение к своей руке и резко распахнула глаза от испуга. Он снова сделал это. Хоран стоял на коленях передо мной и глаза его горели сожалением и мольбой о прощении. Ни один великий искусник словами не сможет передать всех эмоций, что смешались в его взгляде, даже всегда чистый голубой оттенок его глаз внезапно стал серым, словно в океане разбушевался шторм. Найл отчаянно целовал мое запястье, и я чувствовала, как оно становится влажным. Он плакал? Не выдержав больше этого раскаяния парня, я обхватила его голову руками, пытаясь прекратить его действия, но блондин до боли сжимал мои руки своими и продолжал небрежно целовать их, моля о прощении. Невыносимо смотреть на эти мучения, не проронив ни единой эмоции, поэтому слеза одна за другой стали скатываться по моим щекам. Я сползла со скамейки на траву, не заботясь о чистоте одежды, и сама начала умолять его прекратить: - Найл, прошу, прекрати. Найл, ты не виноват. Не ты всё это начал. - Я причинил тебе боль, много боли. Я не имел на это право. Я не имею право тревожить твое сердце, глупышка. – Он наконец-то оторвался от моих рук и поднял голову. Глаза парня были красными, а на щеках виднелись мокрые дорожки от слез. Найл пытался что-то выискать в моих глазах, но, кажется, не найдя ответа, быстро прижал меня к себе. Он так сильно сцепил руки, что я не могла дышать, но не смела пошевелиться. Почему он причиняет мне боль, а получается, что я медленно убиваю улыбку на его прекрасном лице и заставляю страдать? Все, что мне сейчас хотелось, это прекратить эту непонятную борьбу с самой собой и с этим странным парнем, который не дает мне спокойно жить, а еще называет меня глупышкой в самых неподходящих моментах. Но почему именно это слово успокаивает мое сердце, и в то же время заставляет биться сильнее. Я закрыла глаза, пытаясь мысленно убежать от этих эмоций, но крепкая хватка Найла не давала мне забыться. Тогда я постаралась расслабиться. Это было довольно странным решением, но я поддалась этому потоку нахлынувших эмоций и осторожно положила руки на плечи парня. Я ожидала, что он оттолкнет меня и скажет, что я слишком много о себе возомнила, но он не сделал этого, вместо этих действий блондин уткнулся носом в шею и лишь немного ослабил хватку. Я осмелела спустя минуту и тоже обняла Найла, почему-то мне показалось, что мы поменялись ролями внезапно, и я должна его успокаивать, а не он меня. - Все хорошо, Найл. Все хорошо. – Слова тихо слетали с моих губ, но он, кажется, мог их слышать, потому что постепенно приходил в себя, лишь изредка сжимая кулаки, подминая блузку на моей спине. Я была удивлена, что человек может так сильно злиться на самого себя, но кому я вру? Я сама делаю это постоянно. И это будет звучать глупо, но я нашла свою родственную душу. Не думала, что ей окажется самый веселый и шумный парень класса.       Звонок на урок прозвенел уже пять минут назад, но мы проигнорировали его, не выпуская друг друга из объятий, и, хватаясь за них, как за спасательный круг. Я боялась начинать говорить, но и молчать так долго тоже нельзя. Это выглядело бы глупо со стороны, да это и сейчас было глупо. Нормальные люди, имеющие ненависть друг к другу, впиваются ногтями в глотку, а не в спину, боясь потерять контакт. Это странно, но приятно ощущать, как рядом бьется чье-то сердце, ты чувствуешь себя не таким одиноким и забытым, но в то же время страшно, потому что в следующие мгновения может произойти что угодно. - Знаешь, у меня есть мечта. – Слова парня выбили меня из состояния умиротворенности. Эти слова были даже глупее, чем наши объятия в данный момент. Он пытался помочь мне, но в ответ только унизил, а теперь говорит о том, что у него есть мечта? Разве он не должен разговаривать о своих мечтаниях с друзьями, а не с «репетитором»? - И какая? – едва открывая рот, спросила я. Слишком уютно было находиться в руках парня, поэтому я старалась не шевелиться, чтобы продлить спокойствие и запомнить это состояние надолго, хотя ноги изрядно затекли из-за длительного положения на месте. - Ты можешь долго смеяться надо мной, но я хочу стать певцом. Это прозвучит забавно, но я написал об этом на своем столе карандашом. – Я почувствовала, как губы блондина растягиваются в улыбке. - Ты думаешь, у тебя получится? Миллионы людей по всему миру умеют петь и делают это прекрасно, почему ты решил, что судьба выберет именно тебя? – Мой пессимистический взгляд на мир может вам не понравиться, но уж лучше прямо смотреть на вещи, чем разочаровываться от сплошных неудач. - Вот увидишь, я стану знаменитым и меня будет знать весь мир! – замечтался парень, видимо уже воображая себя на большой сцене. - Ты живешь в маленьком городишке, где иметь свой магазин – уже большое дело, а ты размахнулся на чересчур огромную территорию. Я не знаю ни одного жителя нашего города, чтобы он прославился дальше, чем за пределами Англии. - Я не выдержала и рассмеялась от его слов. У этого парня явно завышенная самооценка и самоуверенность. - Ты зря так говоришь. Вот увидишь: я стану знаменитым как Джастин Бибер! – Найл выпустил меня из объятий и скрестил руки на груди. Кажется, я снова его обидела своей прямотой. – И знаешь что? Я устрою крутую вечеринку тогда, а тебя не приглашу, потому что ты в меня не верила! - Ты не пригласишь меня на вечеринку в любом случае, к тому же я не хожу на подобные мероприятия, - я легко улыбнулась, усмехаясь про себя над тем, насколько раним этот парень. Даже я держусь крепче орешка, пусть и ломаюсь в последнее время, но в любом случае я еще не покончила с собой и это уже можно назвать непоколебимой стойкостью. - И все равно запомни этот день! Когда-нибудь я смогу уделать тебе нос без твоей нудной геометрии! – Хоран показал мне язык и поднялся с травы, отряхивая брюки от зацепившихся на них сухих травинок, а затем подал мне руку. - Поднимайся давай, мы итак пропустили почти весь урок. - Ты просто невыносим! – Я закатила глаза в своей излюбленной манере и протянула ему руку, позволив ему помочь мне подняться на ноги. - И это говорит мне человек, который жил столько лет, словно в каменном замке, и только сейчас позволил понять другим, кто он на самом деле? Если бы ты не ревела на моих глазах целых три раза за последнюю неделю, я бы вообще подумал, что ты фигов мужик в женском обличии! – Найл схватил со стола недоеденный гамбургер и откусил небольшой кусочек. - И это говорит мне «мужчина», который разревелся прямо на глазах у девушки, - ответила я в его духе, состроив кавычки на слове «мужчина». - А у тебя все-таки не всё потеряно с юмором! – расхохотался Хоран, что его смех можно было расслышать в любой точке территории школы. – Будешь гамбургер? - Конечно, нет! Ты обслюнявил его уже, а это может быть заразно! К тому же я вегетарианка! – Скорчила я гримасу, представляя если бы мне пришлось откусить кусок от еды, которую уже принялся ест кто-то другой. Брр. - Ты что прежде чем со своим парнем целоваться тоже его рот сначала спиртом стерилизуешь? - Найл расхохотался еще громче и уронил свой обед на траву. - Ну вот, такую вкуснятину испортил! - Фу, ты фигов извращенец! Как вообще с тобой люди общаются? – Это было ужасно противно, но мое настроение, напротив, повышалось, и я стала улыбаться, тайком наблюдая за тем, как легко и непринужденно хохочет блондин. Я так завидовала ему в этот момент, потому что я не умею так радоваться глупым вещам, над которыми обычные люди никогда бы не посмеялись. - Ну ты же почему-то тоже входишь в это число! – напомнил Найл, выбрасывая испорченный обед в мусорку. - Я вынуждена делать это по приказанию преподавателя. Если ты не забыл, то твоя оценка по геометрии очень сильно влияет на мою. А Сильвия Уайт никогда не получит оценки ниже А! – Я бы поправила сейчас очки, как делают это все умные люди, которые доказывают свою правоту, но к сожалению у меня не было очков, а момент был самый что ни на есть подходящий для этого действия, поэтому мне ничего не оставалось как вздернуть нос кверху. - Ты даже сейчас разговариваешь со мной ради оценки? Просто я не думаю, что этот разговор увеличит мои способности к геометрии. – Найл не переставал острить. По его мнению забавно так открыто надо мной издеваться? Я сделала вид, что обиделась и всю оставшуюся дорогу до кабинета шагала молча, не поддаваясь на провокации парня. Учитель по химии был удивлен, что я соизволила появиться на уроке химии лишь за десять минут до звонка, а Хоран и вовсе забил на это дело и отправился шататься по коридорам до следующей перемены.

***

- Слушай, могли бы мы позаниматься геометрией сегодня? Послезавтра зачет, а я не выучил последнюю тему. – Найл догнал меня по пути из школы, хотя мы жили в разных направлениях от нее. - Хоран, ты ли это? И мне стоит уже начинать бояться прямо сейчас? – Что ж, пришло мое время разбрасываться язвительными словечками. - Блин, Сильвия, я может быть впервые в жизни сам решил начать учиться, а ты уже отбиваешь у меня все желание! – Блондин помахал перед моим носом учебником по геометрии. - Если ты на самом деле серьезно настроился на учебу, то мы можем начать прямо сейчас, пока твоя внезапная тяга к знаниям не улетучилась, - предложила я. - Только не шуми сильно, у моей мамы с утра болит голова, и я не уверена, что она уже в состоянии выдерживать твой громкий смех. - А у тебя остались те печенья, что готовила твоя прекрасная мама, они бы помогли мне настроиться еще больше! – Хоран всегда говорил о еде, я заметила это, когда училась еще в пятом классе. - Надеюсь, это заткнет твой рот, - я покачала головой от бесконечного потока слов, вырывающегося наружу у этого несносного одноклассника.       По пути к моему дому Найл выдал пару секретов, с помощью которых он планирует прославиться и одним из них была заявка на Х-фактор, но я уверяла его, что пройти несколько тысячный отбор нереально. Но Хоран не Хоран, если не пойдет по самому сложному пути, поэтому он наметил себе эти планы на ближайшее будущее. Странно, что блондин легко выдавал мне свои секреты, когда я в ответ даже толком не рассказала о причине своих слез. Восклицания по поводу отца не считаются. Может быть,он таким образом пытался плавно добиться, что я заговорю, а его мечты вовсе и не мечты, а придуманная история? Реальность не дала мне подобрать правильный вариант ответа на счет этого, потому что в мой обзор попал автомобиль, припаркованный у ворот моего дома. Я знаю это авто. Это…