Слишком хороший мальчик

      Наставив «заблудших овец» на путь истинный, Уайтер вспомнил, что отправил пилота в карцер и с тех пор его не видел. Вряд ли исполнительный Манкс, наплевав на приказ, отправился дрыхнуть не отчитавшись капитану.       Заподозрив неладное, Макс почти бегом ринулся по коридору к карцеру, распахнул чуть приоткрытую дверь «с ноги» и обомлел.       Одноногий пилот сдавленно хрипел, намертво прижатый к полу за шею железной рукой киборга, неуклюже барахтался и обеими руками тщетно пытался ослабить захват. — DEX, отпусти его. — Позже Макс сам поразился, как хладнокровно он это произнес, хотя внутри всё кипело от бешенства.       Рука покорно разжалась. Пилот закашлялся, но говорить пока не мог, поэтому Уайтер сначала решил выслушать версию рыжего.       Выглядел киборг еще хуже, чем вчера: губы распухли, лицо напоминало бордово-синюю маску, глаз почти не было видно, рыжие волосы спутались и потускнели. Дышал он тяжело и со свистом. — Как ты посмел поднять свою клешню на члена команды? Для тупых перевожу сразу, клешня — это твоя грёбаная рука. — Информация сохранена. — Отвечай на вопрос! — Нападение на указанное лицо не зафиксировано. Сбоев в системе не обнаружено. Был получен приказ «поймать и придавить покрепче». — Да не слушай ты его, Макс! — Рэтт наконец-то обрел дар речи и попытался подняться.       Капитан наблюдал за его стараниями с интересом, но руки не подал. — Интересно, Рэтт, а что именно ты просил его придавить покрепче? — хохотнул Уайтер. — Чтоб ты сдох, — выругался пилот, забыв о субординации. — Блоху, конечно. Развелось всякой дряни.       Капитан согласно кивнул, широко улыбнулся и пригрозил: — Вот, смотри, узнают наши орлы, быть тебе хромой Блохой на всю оставшуюся жизнь. — Макс, но ты ведь не подставишь так жестоко старого верного пилота? — всерьез забеспокоился Манкс. С таким прозвищем о былом уважении можно было навсегда забыть, а своей репутацией Рэтт очень дорожил. — А что я с этого буду иметь? — Желай!       Уайтер задумался и вздохнул. — Вычистите, наконец, корабль, а то меня до колик достало выслушивать нытье военных о том, что привожу им завшивленных солдат. — Кэп, ну, ты же знаешь, что дезинсектор, хм… в отпуске. Кроме того, где гарантия, что это не они нам эту дрянь напустили? — Подробности меня не волнуют, — отмахнулся капитан. — Но, если хоть одна тварь обнаружится в моей каюте, «Черная звезда» тут же пополнится пожилой одноногой Блохой. И сбрей ты эту бороду… — пилот отрицательно замотал головой, — или хоть расчесывай её иногда, пока там мыши гнездо не свили. Кстати, дезинсектора из «отпуска» давно пора отозвать. Разузнай, как он там. Будет сопротивляться — скажи, что я приказал. Да, чуть не забыл, пусть док ему капельниц побольше вкатит, а то его забористая «дурь» по оригинальным рецептам уже вряд ли просто так отпустит. Сдохнет ведь, падла, от своих экспериментов, а нам потом нового ищи.       Макс перевел взгляд на киборга. Тот стоял, слегка пошатываясь, было видно, что держаться на ногах ему удается с большим трудом. Обычно рыжему сурово доставалось и за меньшие провинности, но сейчас капитан был в благодушном настроении и даже издевательски напевал: — Жил-был король когда-то, при нём блоха жила. Милей родного брата она ему была...       Аккомпанементом служил скрип всех оставшихся зубов злого как черт пилота. — DEX, включить ускоренную регенерацию. Завтра ты мне нужен.

***

      «Утро добрым не бывает». В справедливости этой пословицы у молодого специалиста «DEX-компани», Евгения Доброхотова, появился шанс убедиться лично.       Он с удивлением обнаружил себя на полу на сомнительной чистоты жесткой подстилке, которой обычно пользуются военные; всё тело ныло, голова гудела, как церковный колокол, во рту был тошнотворный привкус, мутило немилосердно, руки дрожали, и адски хотелось пить.       К тому же, как выяснилось, предыдущий вечер он помнил весьма приблизительно.       Громовым раскатом отозвался в ушах входящий звонок. Парень пошарил вокруг в поисках комма, мечтая во что бы то ни стало уничтожить этот проклятый звук. Комм, как и ремень, почему-то обнаружился под подстилкой. Дрожащим пальцем Евгений попытался попасть по зеленой кнопке. Удалось это только с третьего раза. — Евгений Алексеевич! Почему Вас нет на работе? — раздраженно поинтересовались из динамика. — Я заболел, — абсолютно честно ответил Женька и отключился.

***

— Ну, что, ожил? — в приоткрытую дверь заглянул скелет.       Программист испуганно заморгал, пытаясь сфокусироваться на посетителе, и скелет послушно трансформировался в высокого и худощавого мужичка. — Тебя капитан через полчаса ждёт. Туалет там, — мужик махнул рукой, указывая на нужную дверь. — Шило! Ну, где тебя черти носят? — крикнули откуда-то из недр корабля. — Да здесь я! — отозвался скелет и исчез.       Женька послушно поплелся в указанном направлении, тем более что посетить сей кабинет ему нестерпимо хотелось.       Уже внутри кабинки он познал значение еще одного выражения — «вывернуться наизнанку». Процесс сам по себе не очень эстетичный, но зато заметно полегчало.       Несчастный страдалец вытер губы и направился к умывальнику.       Из зеркала над раковиной на него угрюмо таращилась помятая физиономия с темными кругами под глазами, в которой он с трудом опознал лучшего молодого специалиста, надежду и опору технического отдела «DEX-компани» — Евгения Алексеевича Доброхотова. Было очевидно, что любой дотошный полицейский, сличив сейчас эту физиономию с изображением на паспортной карточке, без колебаний забрал бы физиономию в «обезьянник», так сказать, «до выяснения». "Господи, что сказала бы мама?" — почему-то подумал он.       Парень нагнулся к раковине и открыл воду. Сначала жадно пил, а потом сунул голову под холодную струю.       Не разгибаясь, нащупал висящее на стене полотенце, стащил его с крючка, и начал энергично тереть им мокрые волосы.       Чтобы оценить результат, Женька вновь решился посмотреть в зеркало и вздрогнул от неожиданности. За ним неподвижным изваянием стоял киборг.       Программист был хорошо знаком с техническими возможностями своих «подопечных», но сюрприз всё равно вышел неприятный.       К тому же, Женьке на мгновение показалось, что рыжий смотрит на него с сочувствием. — Чего тебе? — оправившись от шока, спросил парень. — Получен приказ проводить Вас к капитану. У Вас есть шесть минут тридцать шесть секунд, в течение которых Вы можете проследовать за мной добровольно.       Что будет, когда шесть с половиной минут истекут, Женька даже спрашивать не стал — он это знал наверняка. Совсем не хотелось, чтобы киборг приволок его к капитану «хоть тушкой, хоть чучелком».       Женька, как мог, причесал пальцами еще влажные волосы (креатив вышел еще тот), тяжело вздохнул и вышел. "Эх, жалко, прибора под рукой нет, а то вырубил бы тебя, и дело с концом, — мысленно строил планы коварной мести парень, следуя по коридору, как арестованный, для полноты картины заложив руки за спину. За ним по пятам след в след шел рыжий киборг. — Черт побери! — вдруг пронзила его страшная мысль, от которой прошиб холодный пот, и по спине побежали мурашки. — СУМКА! ПРИБОР!! ПЕЧАТЬ!!!"       Если за утрату или умышленную порчу прибора еще можно было бы лелеять надежду отделаться увольнением по статье «халатность», то за утерю печати маячила перспектива загреметь в тюрьму лет на десять.       Куда он мог деть сумку? Комм точно вчера был в ней. Он ясно помнил момент, как отзвонился на работу, сообщил, что прибыл на место, и сунул комм в боковой кармашек! Но комм нашелся в каюте, а сумка куда-то исчезла. — Ну, всё, можно прощаться с жизнью, — он сам не заметил, как произнес это вслух. — Враждебные объекты не обнаружены. Угроза для жизни отсутствует, — "успокоил" киборг.