Творец мира сего, когда мастерил женщин, явно что-то перекосил в их голове. Поэтому они всегда требуют от мужчин сугубо обратное тому, что те им могут предложить. И никогда не находят покоя, ибо противоречивость их желаний требует вечной борьбы.
Для нас не является новостью, что разные люди могут понимать одно и то же по-разному, причём совершенно искренне. Со стороны многое видится совсем не так, как изнутри. Любые человеческие отношения для постороннего наблюдателя выглядят совсем иначе, чем для вовлеченного в них человека.
Хотя Ророноа Зоро не являлся сторонним наблюдателем, для него отношения были не более чем набором слов.
После той вспышки ярости и последовавшей за ней ночи, они с Юстасс вроде как начали встречаться.
Хотя Кид не думала назвать то, чем они сейчас занимаются, отношениями. Это больше походило на… Девушка даже не могла найти этому достойного определения, в голову лезли одни ругательства.
По сути ничего не менялось. Они так же пререкались при каждой встрече, только теперь эта ругань разбавлялась порцией дикого секса вечером, после которого у Зоро вся спина и руки были в царапинах, а Юстасс не вылезала из закрытых кофт и штанов.
Ророноа, похоже, все устраивало, поскольку, даже не смотря на перепалки, он ходил довольный как мартовский кот. Но Кид все же девушка. На одной ругани далеко не уедешь. Не то чтобы она любила романтику, милости и розовые сопли, но все же иногда ей хотелось немного другого отношения. Слова не так уж важны, но ни одна женщина не будет против капельки нежности.
И когда после очередной нервотрепки Зоро, взяв ее за руку, снова потащил ее в отель, девушка молчала до момента, когда они зашли в комнату, и затем, вырвав свою ладонь, рявкнула:
– А вот хрен тебе, похотливый кошак!
Зоро непонимающе нахмурился.
– Ты чего?
– А ничего! Ничего ты сегодня не получишь! Ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра, ни вообще!
– Ты что так озверела? Я что-то сделал не так? Так ты не переживай, я сейчас все исправлю! – он стал подходить к ней с улыбкой маньяка. Чертовски сексуального маньяка, надо заметить. Накачанного. Страстного. У Кид ноги затряслись, но она, стиснув кулаки, решительно отступила, выставив руки вперед.
– Нет!
– Да что с тобой?
– Достало! Мы с тобой встречаемся или как? Все нормальные пары ходят на свидания, дарят друг другу подарки, разговаривают, что-то делают вместе, а я от тебя даже ласкового слова не слышала, кроме «О да, детка это было супер»! Ты во мне только средство для снятия напряжения видишь? Типа сексуальной игрушки на две функции: поорать и потрахаться?! Мне не нравится это! Осточертело! – Кид резко выдохнула и замолчала, тяжело дыша.
Парень, как ни странно, молчал.
– Ты так орешь, что ничего не понять, – наконец спокойно ответил он. – Чего ты хочешь? Свидания, романтики?
– Я просто хочу знать, что нужна тебе не только для секса, в конце концов, – прошептала девушка, закрыв лицо руками.
Парень стоял и смотрел на нее.
– Я ни разу не ходил на свидания, я не умею обращаться с девушками, я не такой учтивый как Завитушка. Я такой, какой есть.
– Я не прошу тебя меняться, просто… – девушка закусила губу. – А, ладно, забудь! – И, развернувшись, выскочила из комнаты.
Зоро ничего не понимал. Он искренне считал, что ни в чем не виноват, но она же из чего-то расстроилась. А Ророноа все же не был такой скотиной, чтобы забить на это. С этим явно надо что-то делать.
И в кои-то веки он решил обратиться к человеку, который знает об этом гораздо больше него. Все же, как ни посмотри, но Санджи его лучший друг.
Придя к нему в ресторан, он застал там еще и Луффи.
«Вот и хорошо, она девушка, может, тоже чего скажет дельного!» – подумал Зоро. Конечно, можно было бы поинтересоваться и у Нами, но та бы лишь саркастично обсмеяла его, вместо того, чтобы сказать что-то полезное. А криков сегодня он и от поварешки наслушается.
– Хэй, Зоро! – Луффи радостно улыбнулась своему другу. – Ты какими судьбами? Разве вы сегодня не с Кид вместе?
– Как видишь, нет, – буркнул тот.
– А чего так?
– Ну, – парень замялся, не зная как объяснить. – Вообще я хотел поговорить с Санджи.
– И о чем же?
– Как раз об этом.
Повар вышел через пару минут.
– А где Юстасс-чуан? – он оглядел пространство вокруг Зоро, разве что под стол не заглянул.
– Не знаю, домой ушла наверно, – хмуро ответили ему.
Санджи прищурился. Потом плюхнулся на стул, закурил, выпуская в потолок струйку дыма, и потребовал:
– Рассказывай.
Зоро рассказал все сухо и кратко, не ссылаясь на эмоции. Он приготовился, что Санджи будет на него кричать, однако тот лишь вздохнул и пробормотал:
– Ну, я этого и ожидал, если честно!
– Да неужели?
– У тебя ни разу не было серьезных отношений. Если в фехтовании ты лучший, то уж в любви полный профан. Школьники с тринадцати лет знают эти основы, а ты, выходит, еще хуже школоты.
– А еще ты глупый! – вставила Луффи. – Ты должен был хотя бы ее остановить.
– Верно подметила, Луффи-чан, – ласково улыбнулся Асикуро. – Почему ты ее не остановил?
– А что бы я ей сказал?
– Да что угодно! Мог бы просто с ней согласиться! Женщины любят, когда с ними соглашаются.
– Но я не считаю себя виноватым, и вообще…
– Маримо-кун, абсолютно неважно, считаешь ты себя правым или неправым. Просто согласись.
– Но это глупо! – возмутился Зоро.
– Это женщины! – развел руками блондин.
– Эй, ты хочешь сказать, что я глупая!? – возмутилась Лу.
– Нет, конечно же, Луффи-чан, – парень потрепал ее по голове, – просто, когда девушки начинают ругаться, то лучше с ними согласиться. Но, – он перевел взгляд на зеленоволосового, – в данной конкретной ситуации все же неправ ты, Зоро. Она ясно дала понять, чего хочет. Ты все-таки мужик, так что должен нести ответственность за свою женщину! – Санджи строго на него посмотрел.
Ророноа задумался. Крепко так задумался. А потом выдал:
– И че теперь делать?
– Сходи с ней на свидание, глупый газон! – взвыл Саджи. – Че тут непонятного?
– Многое. Куда, например?
– Ну, это уже сам придумаешь, – фыркнул тот. – У меня вообще в голове не укладывается, как Ю-чан согласилась быть с таким чурбаном как ты!
– Не укладывается в голове – растяни вдоль спинного мозга, – парировал Зоро. – Как ты верно подметил, она моя женщина, так что убери от нее свои загребущие ручонки, – оскалился в улыбке парень.
– Да понял, понял, – усмехнулся в ответ Санджи. – Бога ради! Я только рад за тебя. Но не прохлопай свое счастье.
– А по поводу свидания я придумала, – встряла Луффи. – Недавно открыли каток, где можно кататься на роликах. Мы с Сабо ходили. Там жутко весело! Сходите туда.
– Ага, спасибо, – кивнул Зоро, про себя думая, что никогда в жизни не стоял на роликах. Он вздохнул. – Быть нежным и ласковым?.. Так я умею обращаться только с катанами.
– Это легко, Зоро, – лучезарно улыбнулась Луффи. – Нежность всегда идет отсюда, – она положила руку ему на грудь. – Ты сам поймешь это.
На следующий день он нашел Юстасс, как обычно, в компании Киллера. Тот, верно истолковав взор парня, чуть улыбнулся и отошел в сторонку. Его очень даже устраивало то, как обернулась эта история. Зоро, конечно, хоть и грубоват, но ее в обиду не даст. Киллер вообще не мог придумать кандидатуры лучше.
– Ну, в общем, ты прости меня, – неловко пробубнил зеленоволосый. – Я постараюсь исправиться.
– Да ну? – Юстасс хмуро на него посмотрела. – Что, тяжко без секса стало?
Зоро сжал зубы и выдохнул.
– Нет, это тут не причем. Просто я действительно был неправ. Я слышал, что роликовый каток открыли, так может, нам сходить? На свидание?
– Секса все равно не получишь!
– Да что ты в самом деле! – чуть обиженно произнес Зоро. – Не надо мне от тебя этого... то есть надо, конечно… но не тогда... я ведь не только, я просто… Ай, всё! Я тебе позвоню в субботу!
И, развернувшись, он быстрым шагом ушел.
А Юстасс лишь устало вздохнула. Ну, какой есть, такой есть. Даже такой неловкий, не знающий как выразить свои чувства. Главное, что они у него есть, а остальное приложится.
***
В субботу днем Юстасс ждала его возле станции, но Зоро опоздал на два часа. Девушка даже ругать его не стала, прекрасно понимая, что тот опять потерялся. Тем более было видно, что парень торопился изо всех сил – он был весь потный, запыхавшийся и красный. Кид даже отметила с усмешкой, что красный ему весьма к лицу.
Взяв его за руку, чтоб не заблудился опять, она повела его на каток.
– Ты, может, сама покатаешься, а я посмотрю? – затравленно предложил он, когда они пришли к месту свидания.
– Еще чего, – отрезала Юстасс. – Вместе пришли – вместе и будем кататься.
Парень повздыхал, но пререкаться не стал. Легче сделать, как она сказала, чем признаться ей, что он попросту не умеет. Однако это и так стало понятно буквально через секунду после того, как он встал на ролики: его ноги сами собой разъехались и парень чуть не сел на шпагат, однако, переместив центр тяжести, он просто уперся руками в паркет, и в конце концов, изрядно повеселив персонал катка, сел.
Девушка же свободно стояла и, казалось, даже не напрягалась, чтобы держать равновесие.
– Ну, – она закусила губу, чтобы не расхохотаться от вида пыхтящего Зоро, который силился принять вертикальное положение. – Ты не переживай, я тебя научу!
– Не надо! – прошипел тот, подтягиваясь на бортике. – Я сам!
Но девушка, не слушая, схватила парня за руки и покатила, стараясь и увидеть, куда едет, и выпрямлять его. Зоро держался, как мог, но стоило Юстасс отпустить его, как он по инерции прокатился пару метров и, замахав руками, как курица крыльями, шлепнулся снова – на этот раз, не успев подставить руки, он упал прямо лицом в пол.
На этот раз девушка не смогла сдержать эмоции: смотря, как злой и вновь красный Ророноа пытается подняться, ее сложило пополам от бешеного хохота.
– Кончай ржать! – зарычал он.
– Прости-прости! – она вытерла слезы, выступившие на глазах. – Но хотя бы ради этого момента стоило идти с тобой на свидание. Видеть, как непоколебимый и превосходный Ророноа Зоро выглядит, как корова на льду, пытаясь встать на ролики. Это забавно.
– Да неужели?!
– Ага! – и она снова весело рассмеялась.
Парень вдруг перестал злиться. Ее смех был хорошей наградой за его мучения.
Откатав и отпадав свое время, они, усталые, но довольные, направились в кафе, ибо Зоро неимоверно проголодался. Подперев лицо рукой, Юстасс смотрела, как он за обе щеки уплетает заказанную еду. В груди у нее поднялась необъяснимая волна нежности. Вот такой взъерошенный, голодный и немного растерянный он ей нравился еще больше.
Выйдя из кафешки, он потянулся и глубоко вздохнул.
На улице начало смеркаться, а вдоль улицы зажигались фонари. Токио превращался из строгого и сдержанного бизнесмена в яркого ночного парня.
– Пошли ко мне, – предложил он.
– А? – девушка удивленно на него уставилась.
– Ты вещи свои так и не забрала, а они лежат, место занимают.
– А твои родители?
– Отец поздно вечером вернется.
– А мама?
– Нет у меня мамы, – Зоро отвернулся.
– Прости, – прошептал она.
Парень молча протянул ей руку, и девушка ухватилась за нее.
Зайдя домой, Зоро сразу повел девушку в свою комнату.
– Подожди, я сейчас достану из шкафа.
Пока парень рылся в вещах, Юстасс осмотрелась. На удивление чисто и прибрано. И все в лучших традициях минимализма. Стол, стул, шкаф, кровать. Всё. Ни тебе плакатов с поп-идолами или на худой конец с тачками, ни фигурок каких-нибудь тян. Вместо дисков на полках стоят несколько книг. На столе стоит ноутбук и лампа, и большего не надо.
– Ты вообще с какой эпохи к нам прибыл? – подозрительно спросила Ю-чан.
– В смысле?
– У парней в комнатах обычно все не так.
– А ты, значит, была в комнатах у кучи парней?
– Ну как бы… Вот у Киры много дисков с музыкой и плакаты от пола до потолка.
– Меня отец приучил, что вокруг меня не должно быть ничего лишнего, все только самое необходимое, – нехотя ответил Зоро.
– Он у тебя строгий такой? Нельзя же все запрещать!
– Он и не запрещал, просто так проще. Держи, – он протянул ей вещи. Девушка взяла их, а он уселся на кровать.
– Расскажи мне о себе, – попросила она, усаживаясь рядом. Вещи она положила на стул.
– Что рассказать?
– Что угодно. Что тебе нравится, какую музыку предпочитаешь, про свое детство.
– Да мне нечего рассказать. У меня нет увлечений кроме фехтования, отец меня с детства на него натаскивал, так что моя жизнь слишком скучна, чтобы ее пересказывать.
– Это печально.
– Отчего же?
– У каждого должны быть хорошие воспоминания из детства, иначе нам нечего будет вспомнить в старости.
– Думаю, отец хотел таким образом отвлечь меня от ухода мамы. Она ушла, когда мне было пять лет. В таком возрасте дети должны получать ласку и тепло, а я получал выговоры за то, что неправильно держу тренировочный меч в руках, – хмыкнул Ророноа.
– Но так же не должно быть! – возмутилась Юстасс. – Родители должны любить своих детей!
– Он любит, просто по-своему. Меня это более чем устраивает.
– Неужели тебе не хотелось почувствовать хоть каплю той любви?
– Ну, в детстве возможно, но я уже забыл это.
– Поэтому ты и такой толстокожий, – проворчала девушка.
– Какой есть. Можно быть грубым, но при этом сохранить в себе свою нежность.
Юстасс встала и подошла к окну. По улице бродили прохожие, пробегали собаки, где-то верещала кошка.
– Знаешь, что самое странное? То, что мы с тобой вдвоем в темной комнате, в пустом доме, и твой папа вернется нескоро, а ты даже не пытаешься затащить меня в постель.
– Ты сама себе противоречишь. Сперва кричишь на меня, а теперь сама же поднимешь эту тему.
– Просто это все подозрительно.
– Я стараюсь быть таким, каким ты хочешь. Для меня слова имеют мало значения, я все стараюсь доказать действием и поступками. А теперь подойди ко мне.
Девушка медленно приблизилась, а Зоро, раздраженно фыркнув, схватил ее за руку, усадил к себе на колени и уткнулся носом в плечо. Одной рукой обвил талию, а другой провел сзади от шеи к затылку и запустил пальцев мягкие волосы цвета красного дерева, и так замер, прижимая ее тело к своему, вдыхая сладкий аромат её парфюма. Девушка обняла его в ответ, ласково поцеловав в губы, а он внезапно очень нежно ответил на ее поцелуй. А потом повалил на кровать. Девушка снова напряглась, но он улегся рядом и обнял ее, уткнув ее носом в свою шею. Одной рукой он водил ее по спине, а вторая переплелась с ее пальцами.
Такое состояние не опишешь. Слова неуклюжи, а в груди растет ликование и тепло, волнами медленно расползающееся изнутри, и из самого сердца. И счастье переполняет тебя, и ты готов превратиться в неуловимую субстанцию. Легкую, негромкую, свободную…
А потом легкая грусть, чуть стискивающая горло. И сразу же радость. Радость до того дикая, что даже хочется плакать. И следом какое-то мистическое вдохновение. И ласковое волнение. И над всем доминирует желание прикоснуться. Всего на миг, и лучше всего губами.
***
Михоук задержался гораздо позже обычного, и не особо удивился, когда увидел, что в доме не горит свет. Удивился он, когда увидел в прихожей чужую пару туфлей. Женских.
Чуть нахмурившись, он сразу прошел в комнату к сыну и, подойдя к его двери, прислушался. Не услышав никаких подозрительных звуков, он приоткрыл дверь и заглянул в комнату.
Первое, что бросилось в глаза – вещи, лежащие на стуле. Он так их и не отдал что ли? Он перевел взгляд на кровать. На ней лежал его сын в обнимку с красноволосой девушкой. К огромному облегчению Дракуля, оба были одеты.
Она лежала на его груди и тихонько сопела. Зоро тоже спал, обняв ее обеими руками, так, словно старался защитить от всех невзгод этого мира. На его лице блуждала легкая, спокойная полуулыбка.
