Призрак

      Миледи торжествующе смотрела на растерянных гостей. Атос сел в кресло, налил себе вина и задумчиво начал пить, глядя куда-то мимо призрака. Д’Артаньян сидел белый как снег и, судя по его лицу, пребывал в том самом состоянии, когда половину происходящего не понимаешь. Арамис продолжал молиться, надеясь, что видение исчезнет. Портос, который и при жизни миледи относился к ней нейтрально, воспринял факт ее призрака спокойно. — А-А-Атос... — наконец, заикаясь, выдавил гасконец. – Э-это... — Его жена, — насмешливо отозвалась миледи. — Или не узнал? — Как раз таки узнал, Анна, — пожал плечами Атос, которого присутствие миледи уже не очень напрягало. — Д’Артаньян, Арамис, Портос... Как вы поняли, именно из-за нее я вас и пригласил…       Пока Атос объяснял друзьям, что произошло, а миледи язвительно комментировала, они переглядывались. Им все еще казалось, что это просто сон, и что они сейчас проснутся. Увы, это было действительностью. Леди Винтер расхаживала по комнате, продолжая улыбаться. — … И нам надо найти, что ее тут удерживает... — Искренне надеюсь, что не вы, Оливье, — тут же вставила миледи. — Да замолчите вы сегодня или нет?! — Атос возмущенно скрестил руки. — Я пытаюсь объяснить, что случилось! Конечно, не я вас удерживаю. Каким образом я могу... — Хорошо, замолкаю, замолкаю, — пожал плечами призрак.       Конечно, она не замолчала, а продолжила поддевать Атоса. Граф терпел, поскольку это было все, что он мог сейчас сделать. Анну определенно забавляло, когда он злился. И он решил не давать ей повода для такого развлечения. — В общем, господа, — не обращая внимания на нее, продолжил он, — нам предстоят поиски. В подземелья я уже спускался, там ничего. Замок, увы, чересчур большой. И я один тут не справлюсь. А подключать слуг как-то не хочется… Слухов и так много. — А она… — д’Артаньян указал на миледи, — нам ничего не сделает?.. — Если только вазу на голову уроню, — пожала плечами леди Винтер.       Арамис нервно передернул плечами, бросив взгляд на вазу, стоявшую в углу. Весила она по меньшей мере килограммов десять. Этак можно и убить. А уж кто-кто, а миледи действительно могла. — А сама она не может… э… уйти?.. — наконец подал голос Портос. — Если бы могла, уже давно бы ушла! — обиделся призрак. — Думаете, мне доставляет удовольствие существовать в таком виде, да еще под одной крышей с моим дражайшем супругом?! — Ну, учитывая, что вы доставляете мне массу хлопот… - усмехнулся Атос.       Теперь была его очередь поддеть Анну. Миледи фыркнула ему в ответ и поджала губы. Когда она сама язвила, конечно, она получала от этого удовольствие. Но именно потому, что она отпускала ядовитые замечания, то же делал и Атос. Он мог поддеть ее полушутливо, а мог и довольно серьезно. — Только, господа, у нас есть одна маленькая проблема… — Атос накрутил ус на палец, задумчиво глядя на полуоткрытую дверь. — Какая же? Я? — миледи хмыкнула. — Да нет, вы — большая проблема, — отмахнулся Атос. — Бреге.       Миледи сначала нахмурилась, собираясь ответить что-то в том же духе, как и граф де Ла Фер. Но затем она вспомнила, как выглядит Бреге, и рассмеялась, да так, что вспыхнула ярким почти белым светом. Вот уж кто действительно был маленькой проблемой! Бреге был довольно низким, носил очки и вообще действительно тянул на «маленькую проблему».       Но затем она сделалась серьезной. В самом деле, Бреге был проблемой. Он и так уже считал, что Атос немного не в себе. А тут им придется обыскать весь замок и не вызвать подозрения у врача! Как это сделать, она не представляла. Не представляли и остальные вольные и невольные участники этой странной экспедиции.       Объяснять что-либо ему было бесполезно. Точнее, просто страшно. Атос сразу отказался, вспомнив, как Бреге посмотрел на него в библиотеке. Хватает и того, что он и так занесен в список тех, за кем постоянно надо приглядывать. Арамис, пришедший в себя, заявил, что он, как лицо духовное, такую ересь говорить не хочет. Д’Артаньян тут же воспротивился, сказав, что он тут вообще не при чем. Портос все еще был в ступоре. — Мне что, самой ему сказать? — миледи нахмурилась. — С ним так нельзя шутить, у него сердце слабое. Если Оливье я до полусмерти напугала, то этого… кхм… Нет, нельзя. — Ладно, скажем вместе, — вздохнул Атос. — Один за всех, и все за одного? — Все наши приключения начинаются с этих слов, — проворчал гасконец, соглашаясь. Другого варианта не было.       Найти Бреге оказалось сложно. Он целый день сидел в библиотеке и что-то писал. И был немало удивлен, когда увидел наших друзей, стоявших перед ним и переминавшихся с ноги на ногу, как провинившиеся дети. Он приподнял удивленно брови. — Бреге, видите ли… мы хотели поговорить с вами серьезно… — начал Атос. — Я тоже хотел бы с вами серьезно поговорить, — прервал его Бреге. — И, желательно, наедине. — Бреге, дело в том, что мы все хотим поговорить, — осторожно вставил д’Артаньян. — У нас у всех к вам разговор… — Что ж, я вас слушаю, — пожал плечами врач, отложив перо и закинув ногу на ногу.       Все устремили взгляды на графа де Ла Фер. Атос вздохнул. Он как чувствовал, что рассказывать все равно придется ему. Говорить что-то под пристальным взглядом Бреге было еще хуже, чем пытки святой инквизиции. А уж когда он медленно поднялся и прошелся по библиотеке, глядя на наших друзей так, как глядел бы на тяжело больных и уже неизлечимых пациентов, стало и вовсе отвратительно. — Итак… Вы говорите мне, что в замке есть призрак? — чеканя каждое слово, сказал он, когда Атос закончил рассказ.       Граф развел руками, чувствуя себя идиотом. В самом деле, это было странно со стороны. Миледи давилась хохотом и пока не появлялась. — Но господа, мне кажется, или вы уже взрослые люди, — Бреге остановился рядом со шкафом и облокотился на него. — Мне думается, что…       Шкаф вдруг опасно накренился, Бреге шарахнулся в сторону и запнулся. — Держу! — забывшись, выдала миледи, возникнув под шкафом.       Бреге, успевший подняться и взглянуть на свою спасительницу, побледнел так, что своим цветом лица мог поспорить только с Атосом. Если бы это было возможно, очки его последовали бы за его бровями вверх. Миледи виновато улыбнулась. Шкаф, конечно, не упал, но грохот в голове Бреге все же послышался: это разрушилось его мировоззрение.