Сан-Францокио под защитой...

ГоГо была готова убить саму себя. Ну как, скажите, КАК она умудрилась взять не тот инструмент. И теперь ей нужно было идти во время снегопада, пройдя десять, сука, ДЕСЯТЬ блок-постов национальной гвардии, с проверкой документов (к счастью, ГоГо не носила сумочек). И вот наконец универ. Что было удивительно, одно горело, и ГоГо сразу поняла, что это их лаборатория. ГоГо поняла, что это грабители. ГоГо поспешила в лабораторию. Чуть не упав на парадной лестнице и преодолев ее минут за 10, опираясь на перила, ГоГо все таки вошла в универ. К счастью, у нее была карточка для входа. Войдя, ГоГо тихими шагами пошла в лабораторию. Дойдя, ГоГо как можно тише открыла дверь, но оттуда доносился только какой-то странный звук. Прислушавшись, ГоГо поняла, что это чей-то плач. Открыв дверь, ГоГо заметила странную картину. На столе спиной к двери лежала Хани, которая свернулась в клубочек и жалобно плакала. ГоГо закрыла дверь и медленно подошла к Хани. Подойдя вплотную, ГоГо увидела, как Хани плакала, держа в вытянутой руке какую-то веревочку розового и фиолетового цветов, явно самодельную. На полу уже блестела лужица из слез, а лицо Хани было уже красным. Левая рука была перебинтована, а на скуле была видна тонкая белая линия, которая сильно выделялась, так как не окрашивалась в красный цвет, как все остальное лицо. - Хани. Ты в порядке?- спокойно, даже как-то нежно, сказала ГоГо. - Н-Нет...- с трудом прохрипела Хани, покачав головой, и продолжила плакать, хоть слез у нее уже не оставалось. - Что... что случилось?- ГоГо не до конца понимала, что происходит. Она знала, что Хани попала в реанимацию, но после этого она потеряла контроль и начала допытываться до какой-то Айсу, что да как. Но так и не смогла, так как эта Айсу сама послала ГоГо вначале на английском, при том так, что даже ГоГо офигела, а потом начала материться на своем языке, скорее всего на арабском. - Они все умерли... Погибли... - Кто "они"? - Дети... Я была в центре... Они там такие... несчастные... Были... Но они так улыбались... Когда швейцарцы их веселили всякими фокусами или загадывали загадки... А папа рассказывал про Бога... Про веру... Я уже уходила... И тут взрыв... Кхм-кхм-кхм-кхм-кхм-кхм... Я проснулась в больнице... а дети... дети... Все сгорели... Умерли... И... п-папа тоже... Кхм-кхм-кхм-кхм... Знаешь... Вот это...- Хани дернула рукой и ГоГо обратила внимание на веревочку.- это сделала одна девочка... Своими руками... Как могла... И подарила мне... на... наудачу... кхм-кхм-кхм-кхм...А теперь... она один из 300 черных, обгоревших трупов, который опознаются сейчас по зубам... А папа... Он так интересно рассказывал... Так понятно... Он был таким интересным человеком... А теперь... Кхм-кхм-кхм... Его до сих пор пытаются найти среди трупов... Вот в чем... ГоГо, в чем они виноваты... Дети... Они же дети... Они и так страдали хуже всех... Но я... я сделала им лекарства... Они бы стали жить, как и все прочие дети... Но теперь... Они умерли... Сгорели... За-жи-во...- Хани сказала последнее слово с такой ненавистью, что ГоГо стало не по себе. Только через секунду она спросила- а к кому была это ненависть? Ответа на этот вопрос не знала, наверное, и сама Хани. Вдруг послышались чьи-то шаги и голоса, а еще через секунду в лабораторию вошли Фред и Васаби. Они сразу же замолчали, как только увидели злобный взгляд ГоГо. Она сразу же показала пальцем на выход, и парни молча вышли. Они не хотели попасть ГоГо под горячую руку. Когда дверь закрылась, ГоГо начала. - Хани. Я не знаю, что можно сказать, чтобы тебя утешить. Так что если ты что-то хочешь, ты только я скажи. Я помогу тебе. - Давай напьемся.- вдруг сказала Хани, чем не мала удивила ГоГо. Но та как-то не была против. - Сейчас? - Давай в клубе. Завтра.- Хани уже прекратила хныкать, и теперь говорила более спокойно. - Но ведь все закрыто.- вдруг вспомнила ГоГо. - Клубы работают. Поверь, там людей куча. - Хорошо.- сказала ГоГо. Она решила остаться с Хани в лаборатории, чтобы помочь прийти в себя.