***
Липкие струйки пота (откуда только?!) с омерзительной неспешностью стекали по спине, образуя тёмное пятно в районе крестца. Путы сильно натёрли руки, затёкшие от неподвижности, а во рту пересохло. Почему-то сейчас хотелось рыдать... То ли от безысходности, то ли из-за боли в теле. Подтянув к себе ноги, я положила голову на колени. Я не помню, как и когда заснула вчера. После разговора с конунгом мне стало не по себе. Оказывается, «он», предатель, спас меня от гибели. Тогда, во время нападения, я была оттеснена с поля боя почти сразу же именно им, причём так даже и не убив никого и не оказав сопротивления. А после... Вы уже знаете. Прикусив губу, – привычка, оставшаяся с детства, - я попыталась освободить руки. Туго стянутые кожаные ремни натирали руки. Хорошо хоть это не обычная пеньковая верёвка. С некоторым трудом я смогла «переступить» свои руки. Так, что они оказались передо мной. Но, к сожалению, больше ничего сделать я не могла. Разве что разгрызть... В следующий момент, невыносимо резко, заставив вздрогнуть, в помещение влетел «он», громко вышибив дверь. Без лишних слов извлёк короткий кинжал из-за голенища кожаного сапога и полоснул им по ремням на моих руках. Всё так же быстро, словно чего-то опасаясь или куда-то торопясь, шатен исчез, прихватив с собой любимое оружие. Я тут же забыла о своей жажде, боли в запястьях рук. Повинуясь какой-то особой силе, я выбралась наружу. Яркий свет тот час же заслепил глаза, заставил невольно прищуриться. Но, тем не менее, он не помешал мне разглядеть два приближающихся драккара. А самое главное, огромный флот конунга отсутствовал. Флагман был единственным кораблём на море, не считая двух плывущих на встречу. – Треска(5), – лениво процедил кто-то, возможно даже сам конунг, – отверни дракона(7). Эй, кто-нибудь, поднимите на мачту мирный щит. До драккаров оставалось метров триста, когда носовую фигуру флагмана развернули задом наперед и накрыли чехлом. К этому времени «мирный», выкрашенный белым, щит как раз достиг верхушки мачты. – Забодай меня Тангриснир(4), Стоик-конунг, какая удача! – раздался с носа одного из кораблей голос, больше похожий на бычий рев, чем на человеческую речь. – А я-то думал: где б мне найти наживы для своих ребят! – Я так и знал, что кто-то из вас, жалких трусов-бейров(6), обязательно нападёт на одинокий драккар! – заорал в ответ рыжебородый вождь, как раз под стать складывающемуся разговору и под весёлый хохот своих воинов, – И непременно припрется! Не боитесь, что мы ещё поколотим в ваши ворота обухом секиры?! – Ну вот я, Гурниссон, пришел! – проревел в ответ бычьеголосый громила, проигнорировав угрозу. – Что дальше, Стоик?! Тебе не убежать! Думаешь, если выставил мирный щит, так я пропущу тебя?! Тем временем встречные драккары совершили красивый точный разворот и теперь шли бок о бок с нами, только ожидая команды пойти на абордаж. Я видела, что на их палубах полным-полно головорезов самого зверского вида. На бородатых рожах читалось такое искреннее желание порыться в нашем трюме, что мне даже стало чуточку не по себе...***
Я сняла щит, который висел на борту, и приготовилась защищаться. Всё-таки, менять один плен на другой не самое заманчивое предложение. – На-ка! – «Он», появившийся из ниоткуда, сунул мне мой же топор. – Вперед не лезь! Кто-то первым скочил на наш борт и… опрокинулся на палубу, забившись в судорогах. Из его груди торчало копье... И точно такое же копье летело в меня! Я вскинула щит, но меня опередили. Какой-то викинг рванулся вперед, играючи перехватил опасный снаряд и послал обратно. Тот, в кого он целил, принял копье щитом, но удар был так силен, что бойца швырнуло назад. А что бы было со мной… Снова враги сиганули на палубу. В воздух взвились канаты с «кошками», и стальные крючья намертво впивались в борт корабля, соединяя корабли в одно целое. Но нам было не до того, чтобы их выдергивать, – всех уже связали боем: викинги сшиблись с оглушительным лязгом, звоном и рёвом. Кто-то мешком валился под ноги, кто-то вырывался из боевого пекла, чтобы вновь вернуться обратно, если ему повезло не свалиться в воду. Звериный рёв предупредил меня об опасности. На меня несся упакованный в железо здоровяк с копьем наперевес. Хирдманн Гурниссона направил свое здоровенное копье прямо мне в лицо, однако в последний миг сместил его вниз – в направлении живота. Мне, впрочем, было без разницы. Я уклонилась вправо и рубанула сбоку в шею, рассчитывая, что моя любимая секира все же пробьет железную сетку. Может, и пробила бы, но викинг вздернул плечо и принял удар на широкую выпуклую пластину наплечника. И ловко отпрыгнул влево, разворачиваясь и набирая дистанцию. Однако мигом раньше я успела ухватиться за кольчужный тыльник его шлема. Меня оторвало от палубы и сильно мотнуло, зато я оказалась у здоровяка за спиной и тут же изо всех сил пнула его в сгиб колена. Лучше бы – топором, но я боялась не успеть. Хотя и ногой получилось неплохо. Равновесие он потерял, а поскольку я все еще висела у него на тыльнике, то викинг и голову запрокинул. И я рубанула его пониже края шлема. То есть – прямо в рот. Страшная рана, но он не сдался, даже попытался прикрыться щитом. Безуспешно. Я добавила еще разок – и разрубила какую-то важную артерию. Кровь хлынула фонтаном. Всё. Я разжала пальцы, и умирающий повалился на доски. Майка, пропитанная кровью, прилипла к телу, но мне было не до неё. Черт возьми, я только что убила человека! Плевать на рубаху! Меня пробрала мелкая дрожь, захотелось убежать куда-нибудь далеко-далеко и забиться в угол, дать волю слезам, но еще два головореза мчались на меня, - надо было что-то делать. Я сдвинулась к борту, так они бы могли напасть только по одному, но это оказалось ни к чему. Наверное, они решили, что я – легкая добыча. И разделились. Один помчался дальше, а второй остался разбираться со мной. Этот был с мечом и щитом. И в открытой круглой кожаной шапке, на которую крест-накрест были нашиты стальные полосы. Совсем молодой. Собственно, как и я. Рубанул он меня прямолинейно, без финта, без обманного выпада – как овцу на бойне. Только я ведь не овца. Три секунды – и храбрый парень сидит на палубе, изо всех сил пытаясь зажать ладонью рану на шее и с ужасом глядя на меня - девушку. Добивать я его не стала, огляделась. Расклад – явно не в нашу пользу. Корма уже свободна – наших теснили, и бой шел в середине, у мачты, и, кажется, на носу. Я поискала знакомых: в гуще битвы орудовал «он». В полированном лезвии стаф-меча(8) на миг отразилось перекошенное яростью лицо – «его» лицо с развевающейся гривой рыжих волос. «Вспышка» стали со свистом рассекла воздух - косо валится наземь разрубленный до пояса воин, в обагрённой кровью кольчуге, так и не успевший нанизать обманчиво слабого парня на выставленное лезвие меча… Рядом орудовал сам Стоик-конунг. Работая тяжелым лезвием эспадона-двуручника, гигант конунг сносил подставленный под удар меч вместе с частью плеча. Раскалывая щиты, разрезая кольчуги, разрубая кости и круша черепа. Казалось бы, неповоротливый мужчина, но он с лёгкостью и грацией танцовщицы передвигался по полю боя, разя налево и направо. Огромный меч настигал любого оплошавшего и не сумевшего отразить удар… Сам строй давно развалился, становилось тесно. Длинному оружию парня не хватает места, и тот едва успевает рубить фигуры в этой свалке. Рубить коротко, почти без замаха, кружась на месте. Но, наконец, получив пространство для хорошего размаха, с разворота резанул по шеи ближайшего врага, разрезая её вместе с кольчужным воротом, закрывавшим плоть… Резко драккар качнуло. Второй, до этого не наподдавший, корабль пошёл на абордаж. Я сразу поняла, где нужна и бросилась вперед. Зря… Это, с позволения сказать, существо, я рассмотрела не сразу – полуголый жилистый мужик приплясывал-припрыгивал на палубе корабля. Несколько глупо подпрыгивал, махал конечностями, чуть ли не вертелся на месте. Более того, этот воин не только скакал, но выписывал довольно сложные фигуры мечом, да и его щит, интересно раскрашенный, тоже не пребывал в праздности, ловя изредка пролетающие стрелы. Борт грохнул о борт. Десятки крючьев, брошенных с той стороны, связали две палубы в одну. И тогда «полуголый» прыгнул - оттолкнулся от своего борта и легко перелетел на нашу палубу. Здесь его встретила настоящая щетина из поднятых копий, но ловкач ухитрился как-то так бросить себе под ноги щит, что сумел оттолкнуться от него, как от твердой поверхности. Перемахнув через головы наших, он приземлился позади строя и сразу кинулся в бой. Двигался он со стремительностью дикой кошки. К такой молниеносной атаке я была не готова, поэтому тут бы и прекратилась моя молодая жизнь. Если бы на пути «полуголого» не оказались наши. Полуголый прикончил четверых максимум за пять секунд. И при этом даже не получив не одного удара. Однако умерли бедолаги не зря. Когда очередь дошла до меня, я уже была готова. Метнула ему в лицо щит (он бы все равно мне только помешал), перекрыв обзор, и сделала отличный выпад, целя в живот. Но он отпрянул поразительно быстро. Хоть и недостаточно, чтобы я его не достала… ...У меня возникло ощущение, будто меч вошел не в человеческую плоть, а в дерево. Вдобавок «дерево» это чудесным образом, в самый последний момент, ушло от плотного соприкосновения. Подобное я никогда не чувствовала. Мой противник снова набрал дистанцию и двигался всем телом, очень быстро и очень плавно, будто переливался. Глаза его были красными, как у оборотня, из приоткрытого рта капала слюна. Только теперь до меня дошло – берсерк…***
Берсерк. Дар. Исключительно добрая воля богов. Одина, в частности. Но всё же, поскольку сочетание слова «добро» и имени Один – чистый оксюморон(2), дело это очень даже непростое. Берсерк, это не просто воин, это бешенный зверь. Его скорость позволяет увернуться от нескольких стрел. Он не получает ни ожогов, ни обморожений. Никаких травм. Он не просто не ощущает боли, у него даже царапин не остаётся. Его не берёт сталь. Разрез остаётся, а кровь не идёт. Существует мнение, что он даже тупит оружие и его можно убить только деревом. Но всё же, после нескольких часов или даже суток беснования наступал релакс: обычный берсерк выпадал на сутки, а профессионал – часов на семь-восемь. После чего приходил в себя бодренький и голодный, аки медведь после спячки.***
В следующий момент он прыгнул… А с боку прыгнули на него. Причем намного качественнее. «Он», «он» вновь меня спас! Взлетел метра на полтора и обрушился на врага сверху, как ястреб на куропатку. Противно взвизгнуло железо: «его» клинок вошёл отлично. Между рёбер… Но ничего!.. Сила броска сбила «полуголого» с ног. Дальше они сцепились как две разъярённые собаки. При этом настолько быстро, что я не могла разглядеть ничего. Так же резко, как всё началось, всё и закончилось. Уже виденный мной не раз кинжал сверкнул в «его» руках и вошёл в грудь врага, разрезая сердце. Хлынула пузырящаяся кровь, а «полуголый» закашлялся, забился в предсмертных судорогах…***
Мы отбились. Второй корабль врага почти сразу же после смерти их берсерка бежал. Причём удирали они еще быстрее, чем догоняли. Собственно, их и не преследовали, победа над Гурниссоном-ярлом и его парнями далась хирду нелегко. Очень нелегко. Сорок семь наших убито. Пятнадцать тяжело ранено – не факт, что поправятся. Легкие раны получил едва ли не каждый второй из оставшихся тридцати. Но самую большую потерю понёс «он»… (1) Ещё одно не соответствие в моём фике. По сути, берсерк – это гора мышц, подобие медведя, а Иккинг в лучшем случаи тянет на ульфхеднара. Оный выступал как противовес берсерку. О ульфхеднарах существует очень разрозненная и исторически скудная информация. По некоторым сведениям, это были неуловимые и безжалостные войны, мастера засад и ночных атак – что-то вроде оборотней (волколаки, вервольфы). Другой же вариант, толкует всю эту муть так: Берсерк (медвежья рубаха (шкура, ткань) от berserkr), может также означать и «голый», так как ber – это не только медведь, но и «без» (шкуры, ткани и т.п.). Ульфхеднар (есть мнение, что это – множественная форма от Ulfhedinn). Понятно, что ульф – это волк. А дальше (лично для меня) – туман. К примеру, hed – по-датски горячий, а по-шведски – вереск. Впрочем, не важно. Важно, что (по сагам) это были крутые парни, обмороженные на всю голову, любимчики Одина (так же как и берсерки) и совершенно асоциальные элементы. (2) Оксюморон (оксиморон) по-древнегречески – остроумная глупость, что само по себе является оксюмороном. Сочетание несочетаемого. В принципе, порождающее какое-то новое значение. Например, красноречивое молчание. Или широко закрытые глаза. (3) Я не буду использовать скандинавские обозначения месяцам и неделям. (4) Я так понимаю, это Тор. Старший и самый любимый сын Одина. (5) В данном контексте – имя. (6) Бейр - остров берсерков, если по канону. (7) Носовая фигура драккара. (8) Так сказать, уточню. Стаф-меч – это европейское название сего оружия. У скандинавов (вообще всех северных народов) называлось хогспьёт. Но всем вам, думаю, будет известен восточный родич оружия – нагината. <i></i>