Свет мертвой звезды

- Джим... – МакКой порывисто подошел к другу, открыл было рот... И промолчал. Секунды падали в тишину погребальным звоном, казалось, даже писк индикаторной панели на выставленной на максимум реанимационной станцией стал тише. - Я буду в лазарете, – тихо проговорил он, на секунду крепко сжимая рукой плечо капитана. И двери транспортаторной закрылись за главным медиком Энтерпрайз и его пациентом. Капитан бросил короткий взгляд на удаляющуюся спину доктора и снова посмотрел на главного инженера. - Ясно, мистер Скотт, – Джим сильнее стиснул сжатую в кулак руку, еще несколько секунд помедлил, глядя перед собой в пространство невидящим взглядом, а потом, резко крутанувшись на каблуках, стремительным шагом подошел к интеркому на стене телепортационной. - Кирк – мостику. Мистер О`Лири, полный отчет по состоянию пространства, мне нужны все данные, которые есть сейчас, а также динамика изменения всех возможных показателей. Проще говоря, соберите все, что можно проанализировать и проанализируйте это! Привлеките весь научный отдел, – «Если не хотите навсегда распрощаться со своим начальником» – эту мысль Кирк не только не озвучил, но даже не позволил себе додумать. Черт, а ведь научники сейчас заняты работой над доставленными на борт образцами. Да к дьяволу все, – и Кирк сильнее вдавил ни в чем не повинную кнопку интеркома. – Задание приоритетной важности, привлечь всех подвахтенных, спящих и больных. Конец связи. И тяжелым шагом вышел из телепортационной. *** МакКой, сгорбившись, сидел за столом в своем кабинете, невидящим взглядом уставившись на почти полную бутылку виски. Вызов от капитана он проигнорировал. Не отреагировал он и на звук открывшейся двери, и пошевелился, лишь когда Кирк остановился рядом с ним. Протянул руку за вторым стаканом и, плеснув в него янтарной жидкости, вновь уставился в никуда безнадежным взглядом. - Финли выживет, – глухо сказал он наконец, – У него сожжены руки до костей и глубокая интоксикация всего организма. Эта дрянь, текущая в жилах того бедолаги с «Вашингтона», разъедает хуже серной кислоты, а я всего лишь доктор... Но он выживет. Он помолчал и, не дождавшись от Кирка ответа, с тоской пробормотал: - У нас было еще три минуты до исчезновения корабля... Даже больше, я считал... Несправедливо, как ты считаешь?.. – и, внезапно вскинув голову, взглянул на капитана больным, абсолютно трезвым взглядом. - Презираешь меня, Джим? Кирк со вздохом опустился на край докторского стола и сочувственно посмотрел на друга. - Тебя? Тогда уж себя. Это я должен был выковырять этот чертов транспондер и остаться там. Но он..., – Джим на секунду зажмурился и судорожно вздохнул, как будто в лазарете внезапно закончился весь воздух. Но тут же снова взял себя в руки, – Он всегда мастерски умел принимать на себя предназначенные мне удары. - Да уж, – криво усмехнулся Леонард, избегая смотреть другу в глаза, – Этот зеленокровый компьютер опять оказался лучше нас обоих. Чертов ублюдок... – доктор судорожно вздохнул и, покосившись на бутылку почти что с брезгливостью, размашистым движением плеснул в свой стакан очередную порцию выпивки. – Никогда не прощу себе, что не догадался заранее активировать дополнительные транспондеры... Мы ведь на помощь шли, Джим... Почему мы не предусмотрели такой возможности?.. Джим стиснул край столешницы дальней от доктора рукой. Точно такие же мысли бродили и в капитанской голове, только он не видел смысла озвучивать бесконечные "почему" и предаваться бессмысленным сожалениям о допущенных промахах. Пока есть хоть какая-то надежда, нужно действовать, а не горевать за выпивкой. - Боунс, – грубовато начал он, маскируя за резкостью собственные эмоции, – Вы разобрались, что произошло с экипажем на борту "Вашингтона"? Тот поморщился. - Выяснил? Я ни черта не выяснил, Джим. Море данных, которые не складываются ни в одну логическую систему, – он натужно усмехнулся. – Не могу поверить, я говорю это слово на "Л"... Я не знаю, что случилось с "Вашингтоном". Просто ума не приложу. Такое ощущение, что парни на мостике просто вспыхнули в один момент, как рождественские свечки. И нет, – опередил он напрашивающийся вопрос капитана, – Катализатора я не обнаружил. Его просто не существует, нет никаких объективных причин, почему здоровые люди внезапно превратились в головешки. Он задумался, покачал в руке стакан и решительно отставил его в сторону. - Хочешь правду? Я уже видел такое – на Арктуре, во время извержения вулкана десять лет назад. Так выглядели люди, попавшие под пирокластический удар. Но это – температура не менее тысячи по Цельсию, а на обшивке и приборах нет ни следа сверхвысоких температур. А вот вулканцы... Пожалуй, тебе лучше увидеть это своими глазами. Он резко встал и двинулся в лабораторию, не дожидаясь, пойдет ли за ним капитан. Джим направился следом за Боунсом, продолжая крутить в голове сообщенную доктором информацию. А что, если катализатором послужило какое-то постоянно содержащееся в человеческом организме вещество, просто возникли уникальные условия, превратившие это вещество в катализатор? Это звучало бредово даже в собственной голове, но ожившие мертвецы были не меньшим бредом. Покачав головой, капитан вошел в лабораторию и вопросительно посмотрел на Боунса. - Смотри, – прервал тот его размышления, выводя на корабельный монитор сложную диаграмму каких-то данных. – Вот это – состав крови жителя Вулкана. А это, – тычок пальцем в еще одну, выведенную рядом, схему, – То, что чуть не убило Дональда Финли. Ничего общего, абсолютно. Медные соединения разрушены без остатка, вместо двухвалентных оксидов серы и калия какая-то дикая смесь изотопов. Невероятно едкая дрянь, по молекулярному составу отдаленно похожа на серную кислоту, но намного мощнее. Я попытался уменьшить концентрацию – но даже в пропорциях один микрограмм на литр это вещество может разъесть плоть человека до костей. А самое главное, Джим – нет никакого объяснения, как кровь живого существа могла превратиться в эту кислоту. Это противоречит всем законам природы. Кирк поднял взгляд на лицо МакКоя, который, поджав губы и покачивая головой, продолжал смотреть на монитор. - Послушай, Боунс, возможно, сейчас не время искать ответ на вопрос "как", а стоит задуматься над вопросом "почему", точнее, "что заставило". Свяжись с научниками, я велел им носом землю рыть, но найти взаимосвязи всего того, что творилось с пространством. Возможно, это как-то уляжется в единую картину с биологическими изменениями. И еще, – капитан нахмурился, – Меня очень интересует, откуда у трупа могла взяться возможность целенаправленно двигаться. МакКой раздраженно фыркнул и пробормотал, не столько для капитана, сколько для себя самого. - Целенаправленно! Что за ерунда, Джим! Я могу допустить, что вследствие какого-то невыясненного воздействия в организме живого существа может начаться неконтролируемая химическая реакция. Но двигающиеся трупы? Мумии, нападающее на офицеров? Я склоняюсь к мысли, что у Финли просто разыгралось воображение на почве стресса. После той мерзости, что таскает в рекреационную Чехов, еще и не то может привидеться. Он замолчал и хмуро добавил: - В любом случае, это не объясняет, почему Роджерс вспыхнул, как спичка, от одного прикосновения к телу. Помнишь рубку? - Что именно ты имеешь в виду? Что там мы касались трупов, и ничего не произошло? Но ты ведь сам говорил о разных показателях от тел. Логично предположить… – Джим оборвал сам себя и резко отвел взгляд, – возможно, показатели того, от которого вспыхнул Роджерс, были совсем иными? - Да уж несомненно, – поморщился доктор, старательно делая вид, что не заметил оговорки друга, – Все, что творилось на этом звездолете, отдает настоящей чертовщиной. Но, если только мы не стали жертвой массовой галлюцинации, у всего этого должно быть объяснение. Я свяжусь с ребятами из научного отдела – хотя, видит бог, я просто не знаю, о чем спрашивать! – и попробую еще раз "потрясти" скафандры Финли и Бредли, да и наши тоже. Чем черт не шутит... В лазарете на несколько секунд повисла тяжелая, гнетущая тишина. Потом начальник медицинской службы встряхнулся и щелкнул по пульту, выключая монитор. - Никогда еще не чувствовал себя настолько бесполезным, – со вздохом признался он. - Боунс, – твердо произнес Джим, распрямляя плечи, – Ты прекрати это. Мне тоже есть за что погрызть себя, уж поверь, – он горько усмехнулся. – Но я не стану этого делать, пока есть шанс вытащить его оттуда. А он есть, и не смей говорить обратного! – капитан сверкнул на друга кинжальным взглядом, но, встретившись с наполненными горечью голубыми глазами, тут же сбавил тон. – Прости. Вы со Споком в Фолианском секторе не сдались, и мы с тобой сейчас тоже не сдадимся, верно? Последняя фраза, вроде бы являющаяся вопросом, прозвучала с жестким утверждением. Леонард кривовато усмехнулся, благодарно взглянув на капитана. Даже самому себе он не признался бы, насколько тяжело было у него на душе при мысли, что Спок навсегда остался в проклятом звездолете-призраке, и что он сам, некоторым образом, причастен к этому. - А кто говорил о сдаче? – с напускной бравадой хмыкнул он. – Ладно, Джим, у тебя, я посмотрю, дел мало? Так я могу нагрузить тебя чем-нибудь, не слишком интеллектуальным! Так что иди себе на мостик и не мешайся, я свяжусь с тобой, как только что-нибудь выясню. И он, не дожидаясь ответа, хлопнул по клавиатуре, выводя на экран последние результаты сканирования. Действительно, пора было приниматься за работу. На скорбь у них обоих еще будет время, и чем дольше они препираются, тем больше вероятность похоронить Спока окончательно. Джим мягко улыбнулся, посмотрев на показательно погрузившегося в работу доктора, а потом быстрым шагом вышел из лазарета, направляясь на мостик. Возможно, этот сценарий, в кои-то веки, действительно был безвыигрышным. Но признавать этого не желали ни капитан, ни его старший медик. Впрочем, МакКою, чтобы ни думал на этот счет Кирк, Фолианский сектор напомнил не только о необходимости сражаться за жизнь друга до конца. Боунс отлично помнил, что задолжал кое-что Споку с той поры. Доверие. И готовность оказать поддержку в любой ситуации – поддержку, которую вулканец тогда так и не получил от пришибленного скорбью начмеда. МакКой встряхнулся и решительно вдавил кнопку интеркома. - Мистер Бредли, зайдите-ка ко мне в лазарет. Нет, парень, не "ну хорошо", а немедленно!.. Он не собирался повторить свою ошибку дважды, отступив там, где был хотя бы самый малый шанс на чудо. Пусть даже шанс этот и стремился к нулю. *** О'Лири поднялся со своего места сразу же, как только капитан появился на мостике и встав "на вытяжку" протянул командиру падд. - Сводные данные, сэр. Звездолет "Вашингтон" исчез с сенсоров пятьдесят минут назад. Вместе с аномалией, формирующей из него черную дыру. Взрывов или других явлений, сопровождающих исчезновение, не обнаружено. За исключением сильного теплового выброса, одновременно с которым испарилась часть образцов, исследуемых в лаборатории. Каких-либо пространственных аномалий не зафиксировано. Джим мрачно посмотрел на лейтенанта. Он понимал, что это незаслуженно, но ничего не мог с собой поделать. - Мощный тепловой выброс? О`Лири, свяжитесь с МакКоем и донесите до него эту информацию. Итак, вы хотите сказать, что звездолет исчез абсолютного бесследно? Ни ионных возмущений, ни следов плазмы, ни следов антиматерии, так? - Именно так, сэр. Если бы я не видел этого собственными глазами, никогда бы не поверил. Такой большой объект не может просто "раствориться", не оставив следов. Его словно перелистнули на другую страницу. Смутившись собственного сравнения, научник замолчал. Джим прищурился, пристально глядя в мерцающий холодными звездами обзорный монитор. - Перелистнули на другую страницу, говорите, – он оперся на планширь ограждения мостика. – Знать бы ее номер. После короткой паузы он снова резко выпрямился и взглянул на лейтенанта. Видимо, было что-то во взгляде капитана, что заставило О`Лири еще больше подобраться и вытянуться, словно на строевом смотре. И это движение научника как будто вылило Кирку за шиворот ушат холодной воды. Он должен собраться и перестать пугать экипаж одним своим видом – нервозность только снижает эффективность работы людей, а ему сейчас, как никогда, нужна от его команды максимальная эффективность и слаженность. Поэтому он заставил плечи немного расслабиться, а губы – сложиться в улыбку. Последняя, скорее всего, была лишь бледной тенью его обычной улыбки, но он очень старался. - Мистер О`Лири, не отходите от сканеров ни на шаг. Регистрируйте любые – малейшие – изменения, помехи, все что угодно. Все, что может дать нам хоть какую-то подсказку. - Да, сэр, – О`Лири посмотрел на капитана и нерешительно добавил. – Капитан, мистер Спок погиб или просто не успел телепортироваться? Кирк, уже занесший было ногу над ступенькой спуска на первый уровень мостика, так и застыл на месте. Самоконтроль покрылся угрожающими трещинами и вот-вот готов был рассыпаться в пыль. Резко вдохнув через нос и медленно выдохнув, Кирк снова повернулся к лейтенанту и едва ли не с вызовом взглянул в серые глаза. - Не успел телепортироваться, – прозвучало безапелляционно, резко, но хотя бы голос не сорвался, и на том спасибо. В конце концов, капитаны тоже люди, их не из железобетона отливают. - Просто... Если бы мистер Спок прибыл с вами, он был бы уже на мостике. Я не так хорошо знаю различные системы кораблей, как мистер Спок, сэр, поэтому... – Заметив взгляд Кирка, лейтенант отчаянно захотел куда-нибудь провалиться. – Простите, сэр, разумеется, это не имеет значения, учитывая уровень помех от "Вашингтона". О'Лири развернулся и направился к научной станции, отчаянно надеясь, что краснеет только его лицо. Он не был новичком в научном отделе, но почему-то выдвигать сомнительные версии или непроверенные факты было бы сейчас куда легче, глядя в бесстрастное лицо вулканца. Несмотря на то, что такая же безэмоциональная отповедь в случае ошибки была самым страшным кошмаром научного отдела "Энтерпрайз". Более невнятного доклада Джим в своей жизни, пожалуй, еще не слышал. Не слова военного офицера, а какой-то детский лепет. Но что ему действительно не понравилось – ему показалось, что зарумянившийся, как девушка на танцах, лейтенант чего-то недоговорил. - Мистер О`Лири! – слова прозвучали ударом хлыста, и капитан увидел, как окликнутый лейтенант застыл на месте, словно налетел на стену. Но сбавлять свой тон в данном случае Кирк вовсе не собирался. И плевать, что рулевой и навигатор дружно вздрогнули и обернулись на своего капитана – в конце концов, судно стоит на месте, и их отвлечение ничем не грозит кораблю. - Мистер О`Лири, – тише, но все так же жестко повторил капитан. – Мостик корабля – не место для недоговорок и реверансов. А в критической ситуации нет ничего, что "не имеет значения". Ваша обязанность – четко доложить мне абсолютно все, что вам известно, а уж я решу, имеет это значение или же нет. Надеюсь, вы знакомы с понятием тактики "мозгового штурма"? Если же собственное эго и страх показаться глупым для вас важнее, чем судьба корабля или ваших товарищей, я не думаю, что вам стоит вообще оставаться во флоте. Итак, я слушаю вас – докладывайте четко и ясно. Развернувшись к капитану, научник встретил начальственный взгляд уже более твердо и уверено. - Прошу прощения, капитан. Так как информация, о которой идет речь, не имеет прямого отношения к исчезновению корабля и является лишь вопросом его конструкции, в которой я менее компетентен, чем мистер Спок, я подумал, что необходимо уточнить неизвестные мне данные, прежде чем докладывать о них. Но, насколько мне известно, пятьдесят лет назад на звездолетах были значительно менее мощные внутренние системы, и основной упор конструкторов делался на двигатели. Однако, судя по показателям приборов, за несколько минут до исчезновения "Вашингтона" была зафиксирована активация дополнительной системы контроля. Сигнал был очень слабым и вполне мог быть отражением работы систем "Энтерпрайз", учитывая уровень помех. Но как я уже сказал, на управление кораблем и его исчезновение это повлиять не могло. На "Энтерпрайз" эту систему активируют только при большой нагрузке на научные лаборатории. И я не уверен, что на пропавшем звездолете такая система вообще существует, и что она способна функционировать в полном режиме через пятьдесят лет бездействия. - Запросите у компьютера конструкционные особенности звездолетов этого класса и конкретно "Вашингтона". В случае подтверждения наличия такой системы, поставьте перед компьютером задачу – в текущих обстоятельствах, какие цели могла преследовать активация этой системы и какие результаты она могла дать. Выполняйте. О результатах немедленно доложить лично мне. - Есть, сэр! – Чувствуя неловкость за поведение, недостойное офицера, лейтенант решил компенсировать его усердием. *** ... Спок поднялся из-за стола с компьютером, за которым всего несколько часов назад сидел Сорек, и направился к турболифту. Сейчас тело последнего члена экипажа звездолета "Вашингтон" лежало в корабельном морге, а старший научный офицер звездолета "Энтерпрайз" пытался закончить его работу. В одиночку, с устаревшим на пятьдесят лет оборудованием, неполными данными корабельной базы и обрывочными данными из разрушенного сознания мертвеца. Процент успеха при таких данных незначителен, но выбора у него не было. По крайней мере, в его распоряжении были знания, полученные за пятьдесят лет, пропущенных Сореком. Это немного поднимало процент успеха, но незначительно. Покачнувшись, вулканец оперся рукой о стену, но уже секунду спустя выпрямился и направился в лифт. Оставшись наедине с умирающим в ожидании телепортации на родной корабль, Спок даже не думал о том, что эти несколько минут ожидания обернутся подобным образом. - Компьютерная лаборатория, – тяжело привалившись к стене турболифта, скомандовал вулканец и закрыл глаза, чтобы удержать контроль над сознанием с помощью медитации. Двигаются ли обгоревшие покойники? Ученый, настоящий ученый разумеется, на подобный вопрос вряд ли ответил бы однозначно. Все зависит от совокупности окружающих факторов и условий. Условия на "Вашингтоне", этому явно способствовали. Движение за своей спиной вулканец почувствовал почти сразу после того, как опустился на колени. Развернуться, осознать, среагировать... В среднем это заняло семь с половиной секунд. У "ожившего мертвеца" рывок в его сторону занял шесть. Обгоревшая рука скользнула по защитному костюму... Распаривая его с такой легкостью, словно это было бумажное полотенце... *** О'Лири твердым шагом подошел к капитанскому креслу и, получив разрешение, доложил: - На "Вашингтоне" была установлена экспериментальная система контроля. После исчезновения звездолета программу закрыли на тридцать лет. Для точного прогнозирования у компьютера не достаточно данных, но с учетом показателей аномалии черной дыры, есть сорокапроцентная вероятность создания временной воронки с непредсказуемым вектором, сэр, так как вместо энергии кристаллов дилития в экспериментальном варианте напрямую использовалось антивещество. Джим нажал на кнопку интеркома на ручке своего кресла. - Кирк – траспортаторной. Мистер Скотт, оставьте вместо себя мистера Кайла, и я срочно жду вас на мостике, – получив подтверждение, Кирк отключился и снова поднял взгляд на лейтенанта. – Введите мистера Скотта в курс дела, вместе с ним обсудите возможности этой экспериментальной системы на "Вашингтоне" с учетом смены источника энергии, а потом при помощи компьютера и при участии мистера Скотта попытайтесь рассчитать возможные точки выхода "Вашингтона" из временной воронки. Выполняйте. Воспользовавшись свободной минуткой до прихода Скотти, капитан опять нажал кнопку интеркома. - Кирк – лазарету. Боунс, у вас там есть какие-нибудь новости? *** Отпустив совершенно измученного повторными проверками и анализами Бредли, доктор МакКой устало опустился на стул в химической лаборатории и обреченно сгорбился. Он был почти уверен, что упустил что-то при первом осмотре, что должно было быть что-то, что запустило реакцию самовозгорания в случае с несчастным Роджерсом. Генетическая болезнь, перенесенные вирусы, группа крови… Хоть что-нибудь, что объяснило бы, почему из двоих абсолютно здоровых людей один, столкнувшись с обугленным телом, вспыхнул, как свечка, не успев даже активировать аварийный транспондер – а другой, при таких же условиях, отделался острым приступом брезгливости. Но нет. Ничего, ни единой зацепки – и это приводило доктора в настоящее отчаяние. Несколько микроскопических крупиц пепла, обнаруженных в складках защитного костюма Бредли, не пролили на ситуацию ни капли света. Абсолютно инертное вещество, не реагирующее ни на какие катализаторы и не поддающееся воздействию каких бы то ни было видов излучения. Леонард сказал бы, что это самый обычный, безвредный пепел, который ведрами можно грести на любой ферме на Земле – если бы не помнил, что это вещество еще относительно недавно было живым существом, занимающим место навигатора на невезучем «Вашингтоне». И если бы это вещество, соприкасаясь с образцом человеческой крови, не давало выброс температуры более восьмисот шестидесяти градусов по Цельсию. При первом подобном опыте доктор с ассистентом, не ожидавшие столь бурной реакции, чуть было не ослепли от яркости вспышки. Непонятно оставалось лишь одно. Если вещество реагирует лишь на человеческую ДНК – каким образом оно смогло проникнуть к телу Майкла Роджерса? Версия с негереметичностью костюма не выдерживала никакой критики, и Боунс уже представлял себе реакцию Джима, когда он сообщит ему эту ахинею. Вызов от капитана заставил его вздрогнуть и сбить настройку параметров очередного эксперимента. Он нехотя потянулся к интеркому. - МакКой на связи. Новости-то есть, Джим, но я сомневаюсь, что они тебе понравятся... - Не тяни, Боунс. - Эта дрянь реагирует на кровь. На человеческую. Только на кровь, и ни на что больше. Это нело... – он запнулся и спустя секунду продолжил, – Ненормально, Джим. Пальцы Джима стиснули подлокотник кресла. На человеческую кровь. От вспыхнувшей надежды на секунду перехватило дыхание ... а в следующую секунду капитан вспомнил то, что произошло с вулканцем. Он сам предпочел бы сгореть, чем раствориться изнутри кислотой. Кирк понимал, что пауза затянулась, но был не уверен в твердости голоса. Тем не менее, пришлось рискнуть. - Боунс, у него смешанная кровь. Есть надежда, что она защитит его и от того, и от другого? Леонард на секунду прикрыл глаза. Кирк только что озвучил именно ту мысль, которую он старательно гнал от себя все это время. Экран неодобрительно замигал, сообщая о превышении лимита времени ввода данных в систему, и доктор с удивившей его самого злостью сбросил настройки. Пауза затягивалась, Джим на том конце не торопил его, словно и сам боялся услышать ответ, и Леонард заставил себя заговорить: - Я... Я не знаю, Джим. Возможно, его смешанная физиология даст хотя бы какую-то защиту, но... Черт побери, если бы я мог хоть что-нибудь сказать определенно о его дикой смеси генов! Он вновь перевел взгляд на экран наиболее защищенной лаборатории звездолета. Остался один, последний, эксперимент, который расставит все точки над "и"... И, возможно, подпишет старшему помощнику капитана Энтерпрайз смертный приговор. Крошечная капля зеленой крови зависла в электромагнитном поле, прямо над столом с несколькими молекулами смертоносного пепла. Секунда – и капля падает вниз, растекаясь по поверхности неопрятной лужицей. Доктор с надеждой склонился над монитором, молясь про себя, чтобы соединения остались нейтральными. И медленно выпрямился. - Кислота, – хрипло проговорил он, не слыша, сказал ли Джим хоть что-нибудь. – Медь... Сульфагемоглобин... запускает реакцию трансмутации в кислоту. *** ... Устаревшие компьютерные программы работали слишком медленно, половину расчетов вулканец быстрее проделал в голове. Сложнее всего будет с биологическими исследованиями, естественные науки не его профиль. Вероятность что-то упустить слишком высока.. Но перепоручить их некому. Оставив компьютер работать, Спок поднялся и, прихрамывая, направился обратно в лазарет. Боль от глубокого пореза на ноге, в которую словно влили серную кислоту, и агония умирающего рядом слились в одно целое. Отгородиться было сложнее... Секундное колебание, и Спок снова сдернул защитные перчатки и склонился над Сореком. (Потенциальную угрозу, в виде трупа за спиной, в расчет можно не брать, от удара хрупкий скелет рассыпался почти в пыль, не смотря на легкость, с которой он всего минуту назад вспорол ткань повышенной прочности). Слияние с умирающим, почти уничтоженным разумом, еще и одурманенным "зельями" земной медицины, не самое приятное и безопасное занятие, но он должен был это сделать. Пальцы коснулись контрольных точек на висках... …Боль усиливается в десятки раз, но вместе с ней поступают обрывки информации. Бесценные или бесполезные, придется разобраться позже. Спок разрывает контакт за секунды до того, как разум Сорека меркнет навсегда. И обессиленно приваливается к стене… …Сколько времени прошло, часы? Дни? Минуты? Тряхнув головой, Спок решительным шагом вошел в распахнувшуюся перед ним дверь. Жар лихорадки или огонь смешивающейся с кровью кислоты создает иллюзию вулканского полудня?.. *** Скотти посмотрел на результаты, выдаваемые компьютером, и негромко крякнул. Потом положил руку О'Лири на плечо и покачал головой. - Сиди, я лучше сам, – поднявшись, он направился к капитанскому креслу, предвидя сложный разговор. Джим застыл в кресле. Он слышал последние произнесенные доктором слова, но не понял, что они значат. - Боунс? – с надеждой вопросил он. В интеркоме повисла тяжелая тишина, которую нарушало только тихое пощелкивание приборов на мостике и негромкий разговор главного инженера с навигатором. Наконец, донесся беспомощный голос МакКоя: - Его кровь, Джим... Она не позволит ему сгореть. Оксиды меди и железа частично купируют друг друга, это должно снизить скорость реакции... Но... Я не знаю, сколько он продержится. Гипоксия, плевральное кровотечение, общая органная недостаточность – я даже примерно не могу предсказать, насколько обширными могут быть повреждения. Джим... Мне жаль. Джим прикрыл глаза, цепляясь за контроль, как за спасательный круг. - Я понял, Боунс. Попытайтесь ... – голос все-таки сорвался, и пришлось прокашляться. – Попытайтесь поработать над антидотом. Что-то, что восстановит одновременно оба соединения. Краем глаза он заметил приближающегося к нему Скотти и поспешил закончить разговор с лазаретом. - Конец связи, Боунс. Держите меня в курсе, – он вместе с креслом повернулся лицом к главному инженеру. – Я слушаю вас, Скотти. - Я бы руки оторвал тому, кто придумал эту штуку, вместе с головой, – едва слышно проворчал Скотти, прежде чем предстать перед капитаном. – Капитан, если бы на месте "Вашингтона" оказался корабль мощнее, вроде нашей птички, то тут бы и говорить было не о чем. Его бы во времени на кусочки разметало. Так что в этом смысле, мистеру Споку даже повезло. Хотя... Это смотря куда его выбросило по отношению к нам. Расстояние минимум четыре часа. А максимум месяца три, а может и полгода. И ладно если вперед отбросило, тогда можно хоть дождаться. А вот если назад... Главный инженер задумчиво провел рукой по затылку, прекрасно понимая, каково капитану слышать такие новости. Но врать он без нужды не любил, да и смысла не было. - Я, конечно, попытаюсь точнее рассчитать, но антивещество сами знаете, штука ненадежная, так что многого не обещаю. Хотел бы, да не могу. - Спасибо, Скотти. Сделайте вс`, что сможете, – Джим механически произнес нужные слова, кивнул главному инженеру и перевел невидящий взгляд на обзорный монитор. Сейчас его главной задачей было не дать себе провалиться в адреналиновую ложбину, и, судя по бросаемым исподтишка взглядам, именно этого провала экипаж сейчас боялся и ждал. Ну, конечно – все слышали, как доктор озвучил медицинский приговор, а Скотти дополнил его техническим. "Минимум четыре часа" . Ну что же, сидеть здесь и нервировать вахту, воспринимающую его сейчас как гранату с выдернутой чекой, было нелогично. - Мистер Чехов, сохраняйте позицию. Мистер Сулу, мостик ваш, – капитан поднялся из командирского кресла. – Связываться со мной при малейших изменениях показателей сенсоров, – взгляд на О`Лири, – И как только появится что-то конкретное, – кивок Скотти. – Я буду в лазарете. *** Негромкое шипение пневматики лазаретных дверей заставило Леонарда МакКоя отвлечься от микроскопа и недовольно поднять на нежданного посетителя глаза. Но раздражение мгновенно исчезло, стоило ему увидеть лицо вошедшего Кирка. Кажется, ему только что зачитали смертный приговор… И отпустили попрощаться с родственниками перед приведением его в исполнение. Доктор ощутил болезненный укол вины: прокурором в этом «процессе» был он сам. - Джим, как ты? – негромко окликнул он замершего на пороге друга. Поле стазиса, повинуясь движению доктора, послушно включилось, «замораживая» так и не законченное исследование. - Не сильно отвлекаю? – не отвечая на заданный Боунсом вопрос, капитан опустился на свободный стул, стоящий у торца занимаемого доктором лабораторного стола, и кивнул на микроскоп, – Как дела с антидотом? Леонард открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь ободряющее... И только вздохнул. - Трудно сказать, Джим. Я определенно нашел некоторую закономерность в протекании реакций и, думаю, смогу подобрать нужный ингибитор... Но я не понимаю, почему элементы гемоглобина вообще начинают так взаимодействовать друг с другом. Он покосился на друга и с тщательно скрываемым сочувствием добавил: - Может быть, все еще обойдется. Ранка-то была небольшая, а скальпель лежал совсем близко от стерилизующего поля... Плечи Джима невольно передернулись. - Хочешь сказать, наличие раны еще больше увеличивает риск? У Финли и Роджерса, уверен, никаких ран не было, – капитан сглотнул и посмотрел Боунсу в глаза, – Ты что, хочешь сказать, что у него теперь вообще нет шансов не подцепить эту дрянь? Боунс помрачнел и неловко отвел взгляд. Утешил, называется... - Джим, я не знаю. Я простой сельский доктор, я не могу просто взять и предсказать тебе, что там происходит сейчас со Споком! – он замолчал, заставляя себя не срываться на Джиме, которому и так было хуже всех. Помедлил секунду и, щелкнув предохранителем, вновь склонился над микроскопом. - Я почти уверен, что он уже заражен, – нехотя продолжил доктор после короткой паузы. – Но я могу ошибаться, – короткий взгляд искоса, – Я надеюсь, что ошибаюсь. Финли не сгорел, хотя у него руки до костей были разъедены. Есть какой-то неучтенный фактор, который я никак не могу обнаружить... Он обреченно умолк, неловко махнув рукой с зажатым в ней электронным пером. Нахмурился, изучая на экране получившийся результат, и с досадой отправил данные в архив. - Ничего не понимаю... – пробормотал он скорее для себя, чем для Кирка. - Боунс, – Кирк накрыл рукой предплечье доктора, – Он вернется. Он точно сделает все, чтобы вернуться. Помнишь: "Нигде я не нужен так сильно, как на корабле, полном нелогичных землян", – Джим попытался ободряюще улыбнулся Боунсу. – Мы просто должны сделать все возможное и невозможное, чтобы помочь ему, договорились? – и капитан многозначительно указал взглядом на микроскоп. – Сколько раз уже шансы были равны нулю? А в фолианском секторе даже я – представляешь, я сам – поверил, что это все, конец. А вы меня вытащили, и думаю, вам тут, на борту, тоже совсем не весело было. МакКой кривовато усмехнулся в ответ: - Да уж, Джим, приятного мало было... – он поморщился, не желая вытаскивать на белый свет воспоминания, которыми, мягко говоря, трудно было гордиться. - Я понимаю, Боунс, – Джим коротко сжал предплечье под своей рукой и поднялся. – Не буду тебе мешать. Если найдешь что-то новое – я на мостике. - Джим, тебе нужно отдохнуть, – сочувственно сказал ему в спину доктор. – Попробуй поспать, хоть немного, я свяжусь с тобой, как только что-нибудь выясню. - Спасибо, Боунс, – обтекаемо ответил капитан, уже перешагивая порог лазарета. Двери мягко закрылись за ним, а МакКой все сидел, глядя в пустое пространство невеселым взглядом. Почему-то он не сомневался, что ни в какую каюту Джим сейчас не пойдет. И он не был готов столкнуться с гневом капитана, предложив ему "добровольно-принудительную" инъекцию снотворного. Наконец, он встряхнулся и вновь повернулся к монитору химико-биологической станции. - Ничего не понимаю, – в очередной раз пробормотал он, ни к кому не обращаясь. – Катализатор в обоих случаях, без сомнения, один. Но соединения на основе железа вызывают мгновенную термическую реакцию при соединении с человеческой кровью и серно-кислотную реакцию при соединении с ДНК на основе меди. А вот сама кислота реагирует только с медью, и ни с чем другим. Чертовщина какая-то... Еще немного, и я поверю в разгуливающие по кораблю агрессивные трупы... Это, по крайней мере, объяснило бы, как рабочее вещество попало на тело Роджерса… Он поморщился, в который уже раз за последние часы меняя исходные в уравнении. - Проклятье, Спок, не думал, что скажу это... Но вас здесь здорово не хватает. *** Копии записей медицинского компьютера, копии записей компьютерного анализа научных лабораторий, подробные записи Сорека, дополненные детальные записи его собственных экспериментов и вычислений. Образцы биологического материала для исследований с учетом новых данных. (Весь предыдущий материал на "Энтерпрайз" наверняка уже израсходован, а в случае, если возвращение на звездолет невозможно, это сэкономит время и, возможно, спасет жизни другой исследовательской команде. С другого звездолета, из другого времени. Логично и обосновано). Застегнув вакуумный замок на сумке для транспортировки, Спок медленно поднялся. За последний час состояние резко ухудшилось, видимо разложение меди в крови ускорилось под усиленным воздействием излучения во время последнего эксперимента. Решающего. И результаты того стоили. Вулканец покачнулся, набрасывая на плечо сумку и с трудом сдерживая тошноту. К счастью, человеческая кровь замедляла выделение кислоты, и мозг от воздействия пока не пострадал. Но как долго это продлится, спрогнозировать было невозможно. Как и то, сколько минут осталось существовать звездолету "Вашингтон" после попадания во временной вихрь. Морщась от боли при каждом движении, он вышел из биохимической лаборатории и направился к турболифту. Нужно вернуться на известные "Энтерпрайз" координаты. .. Добравшись до места, Спок опустился на пол и закрыл глаза, максимально замедляя жизненные показатели, чтобы выиграть немного времени.