Lost in another

Оранжевые языки искусственного пламени танцевали в камине, оставляя беспорядочные блики на темных стенах просторной комнаты, погруженной во тьму. Джейн с бокалом азарийского вина расположилась на черном кожаном диване, водрузив голову на плечо Тейна, сидящего рядышком и правой рукой обхватившего ее осиную талию. Как ни странно в этот вечер никто не посмел нарушить их единение, и они вдоволь поговорили по душам. С каждым биением сердца по телу разливались все новые волны приятного тепла, и Шепард, как никогда, ощущала себя по-настоящему счастливой женщиной. Она поймала себя на мысли, что именно так и должна выглядеть тихая семейная жизнь: вечера у камина, сердца, бьющиеся в унисон… Тейн, словно услышав монолог, крутившийся в ее голове, нежно отстранил Джейн и медленно поднялся с дивана. — Сиха, — осторожно начала он, — отпущенное нам время, как последняя горсть сухого песка, утекает сквозь наши пальцы, и мы не в силах воспрепятствовать этому. Я знаю, последняя песчинка упадет слишком скоро, поэтому я хочу, чтобы ты стала моей «уксо́ри», — он опустился на одно колено и достал из кармана своего плаща маленькую серебряную коробочку. Шепард не знала значения этого слова, зато она прекрасно знала, что означает данный жест. Глядя на обескураженное лицо женщины, дрелл тоже слегка растерялся. — Джейн, все в порядке? Скажи, я неверно интерпретировал правила вашей добрачной церемонии? — Верно, но… — Шепард с трудом находила слова, — сейчас не самое подходящее время. Кругом война, мы видимся от случая к случаю, я не знаю… — Ты любишь меня? — перебил ее Криос. — Что за глупый вопрос, конечно, люблю, но брак… — Джейн приготовила десяток сомнительных доводов, но Тейн вновь перебил ее. — Тогда просто протяни мне свою руку и дай завершить ваш странный церемониальный обряд, — его губы растянулись в теплой улыбке, и сердце Шепард тут же растаяло, поборов все недавние сомнения. Дрелл открыл переливающийся в свете искусственного огня серебряный футляр и аккуратно извлек из плена темно-красного бархата тонкое металлическое кольцо. Затем он взял протянутую руку Джейн и медленно одел его на безымянный палец. Через секунду лицо девушки озарило красноватое лазерное свечение, а еще через секунду украшение раскололось на две половинки, которое тут же упали на полированное напольное покрытие. Безымянный палец теперь украшала «нательная гравировка» в виде обручального кольца с надписью «Моя вечная любовь». — Если это увидит Касуми, точно подарит мне свадебное платье. Хотя, — Шепард заводила глазами по сторонам, — может, она уже в курсе последних событий. Они рассмеялись и заключили друг друга в объятия. — Прозвучит весьма эгоистично, но я рассчитывал, что ты согласишься провести брачную церемонию согласно моим обычаям, — тихо прошептал ей на ухо Тейн. — А что для этого нужно? — также тихо спросила Джейн. — Только я и ты, — он провел ладонью по ее щеке, покрывшейся румянцем. — Я согласна. Когда мы сделаем это? — суровый коммандер задорно закусила нижнюю губу, словно маленькая озорная девчонка. — Можем прямо сейчас, — серьезно ответил дрелл. — Сейчас? А как же священник, или кто у вас там этим занимается? А еще нужно платье, у меня пустой шкаф, мне нечего надеть, кроме праздничного кителя. — Одежда нам не понадобится, — лукаво улыбнулся Тейн. — Даже так? Я заинтригована, мистер Криос, — Джейн засмеялась. — Пойдем, — дрелл взял ее за руку и повел на кухню. Оставив удивленную женщину возле барной стойки, Криос достал из верхнего ящика кухонного гарнитура нож, затем отыскал в недрах навесного шкафчика баночку, судя по всему, наполненную какими-то специями, а после извлек из другого кармана плаща прочную льняную бечевку. Положив найденные вещи на барную слойку рядом с Шепард, он повернулся к девушке и принялся расстегивать пуговицы ее форменной рубашки. — Последние столетия наша брачная церемония обросла новыми традициями, ставшими данностью. Обычно на ней присутствуют родные и близкие. Брачующиеся одевают церемониальные одежды, приносят клятвы и покидают отчий дом. Но когда-то давно, когда Рахана была чистой бескрайней пустыней, действовал лишь один неизменный обычай, — вслед за Джейн Тейн снял и свой костюм. Они стояли полностью нагие посреди просторной темной кухни, освещенной лишь тусклыми светом маленького люминесцентного светильника. Дрелл открыл баночку со специями, бросил две щепотки на пол, и в помещении послышался пряный аромат. — Это тимьян. Дарит ясность ума. Конечно же, в древнем ритуале использовались другие травы, но достать их сейчас мы не имеем возможности, — Криос улыбнулся одними уголками губ. Затем Тейн поднял левую руку ладонью вверх, а в правую взял подготовленный нож. Нажимая на острие, он провел лезвием вдоль всей «линии жизни», там, где был старый шрам, о настоящем происхождении которого до сей поры Шепард не догадывалась. Кровь выступила на изумрудной коже, образовав темно-алую дорожку на его руке. Джейн застыла, словно завороженная. А Криос, тем временем, обмакнув правый указательный палец в своей крови, нарисовал какой-то символ на левой груди Шепард, в районе сердца. Затем, не мешкая, он провел такую же манипуляцию с ладонью Джейн, в ее случае правой, изобразил такой же символ на своей широкой грудной клетке. Они соединили окровавленные ладони вместе так, что их пальцы сплелись, и мужчина стянул их запястья тугой бечевкой. — Отныне твоя кровь течет по моим венам, а моя — по твоим. С этого дня мы — единое целое… Тейн осторожно подтолкнул Джейн к столу, подсадил и аккуратно раздвинул ее ноги.  — Одна плоть, — он резко вошел в нее, — одна кровь, — сильнее сжал ее окровавленную руку, — одна душа, — мужчина свободной ладонью коснулся символа, — с этого дня и до последнего вздоха, ты — моя «уксо́ри», — дрелл припал губами к губам Джейн и продолжил акт слияния, заставляя Шепард вздрагивать и громко стонать в исступлении. — Я люблю тебя, Тейн, — прошептала Шепард и крепче прижалась к его обнаженной груди.