Гамбит Чёрной Королевы

Серая мрачная череда дней тянулась в предсмертных криках и стенаниях, разносившихся по всему коридору. Драко уже привык к этому «звуковому сопровождению» и даже научился различать новые ноты и тона в этой кошмарной музыке, заполнявшей всё пространство вокруг. Иногда наступало затишье, и тогда оглушительная тишина врывалась во все камеры, пугая и настораживая. Обычно она была предвестницей появления дементоров. Он уже не мог сосчитать, сколько раз пришлось отбить их атаку. Они врывались почти во все камеры, забирая жизни и души тех, у кого не осталось и мимолётных счастливых воспоминаний. Ему было, что предъявить этим беспощадным слугам смерти. В его памяти, словно в той замершей музыкальной шкатулке в комнате второго этажа, жили две Королевы – Чёрная и Белая. Лишь здесь, уже почти забыв о красивой поломанной вещице, он вдруг вспомнил лица двух волшебниц, скрестивших палочки на шахматном пьедестале. Это были Астория и Луна. По какому-то мистическому совпадению, те фигурки внутри шкатулки изображали именно их. Лёгкость и грация Белой, дерзость и сила Чёрной завораживали даже сейчас, превратившись в одни воспоминания. Как же хотелось узнать, что будет после того, как зазвучит музыка, вдыхая в них жизнь! Возможно, они продолжат сражение, а ведь, может быть, и нет… Но что же произойдёт тогда?.. Именно те, чьими копиями были статуэтки-волшебницы, не отпускали его душу навстречу скользким рукам служителей смерти, которые страшились его счастья, пусть даже и прошлого. Он не мог отдать их в холод и мрак черной пустоты, видневшейся из-под опущенного капюшона чудовищных стражей, ведь именно они были двумя половинками его души… Сегодня к привычному набору звуков добавились негромкие шаги. Драко прислушался. Две пары ног: один человек идёт уверенно и быстро, возможно, это мракоборец, а другой слабо шаркает ступнями, спотыкаясь и прихрамывая. Иногда он слышал, как мракоборцы приводили новых арестантов, но, как правило, они даже не поворачивали в сторону его крыла Азкабана. Сегодня же двое вошедших следовали в этом направлении, звук шагов становился громче и отчётливее. Драко замер на скамье, неподвижно наблюдая за проходом у камеры. В отличие от остальных заключённых, ему не хотелось чем-либо выдавать своё присутствие в силу природной осторожности и скрытности. Спустя мгновение в сумерках холодного коридора появился мракоборец, ведущий перед собой невысокого худощавого мальчишку лет. Драко даже слегка подался вперёд, чтобы убедиться в том, что глаза его не обманывают. Но нет – всё было верно: перед мракоборцем шёл, ссутулившись и прихрамывая, подросток лет четырнадцати, немного смуглый мальчуган с тёмными волосами. Такого ещё не бывало. Он никогда не слышал о том, чтобы детей отправляли в Азкабан, однако, картина перед его глазами красноречиво доказывала обратное. Мракоборец оставил мальчика в камере напротив, не обратив внимания на лежавшие рядом разлагающиеся тела старика и сумасшедшего, закрыл дверь и пошёл прочь. Драко уже совсем перестал понимать сюрреализм всего происходящего. Всё, что ему только что довелось увидеть, не укладывалось в голове. Зачем он оставил ребёнка здесь? Какое право он имел заключить его в Азкабан – даже если тот провинился, до его семнадцатилетия ответственность за него несут родители! Что, чёрт возьми, вообще происходит в этом перевёрнутом вверх дном мире!? Мальчишка в ужасе сжался на краю тюремной скамьи и теперь полными ужаса глазами смотрел на тела двух мёртвых безумцев, вздувшиеся и покрывшиеся трупными червями. Страх сковал его настолько, что он не мог отвести глаз от этого пугающего и омерзительного зрелища. Он кричал о помощи одним лишь взглядом тёмный глаз. Драко поднялся со скамьи. Мальчик не заметил его движения и продолжал смотреть на источник своего ужаса. - Привет, - спокойным негромким голосом произнёс Драко, открывая дверь своей камеры. Мальчишка резко вздрогнул и забился в дальний угол камеры, загнанно глядя на него. - Я не зомби и не сумасшедший, - поспешил успокоить его Драко. – Я не причиню тебе зла. В подтверждение своих слов он остановился у входа в свою камеру, опершись о железные прутья. Скрестив руки на груди, он с выражением умиротворённой доброжелательности следил за мальчуганом. Тот, видимо, по-прежнему не верил ему и старался держаться как можно дальше, несмотря на решётчатую перегородку, разделявшую их. Его можно было понять – он сам в первый день едва не лишился рассудка, насмотревшись на психопатов и вздрагивая от каждого шороха. - Меня зовут Драко, - он решил вести монолог, чтобы убедить его в своей адекватности и хоть как-то успокоить (по себе он знал, что здесь звуки человеческого голоса, даже собственного, действуют поистине целебно). – Я здесь уже довольно давно. Точно сказать не могу – тут нет ни дня, ни ночи. Компания, конечно, не слишком приятная, - он усмехнулся, - но жить можно. Да, представь себе. Я сам поначалу думал, что стану таким же, - он указал сделал круговой жест рукой, обводя пространство вокруг, наполненное криками безумцев. – Но, знаешь, человек может привыкнуть ко всему, если стремится остаться человеком. Кормят здесь неплохо, вода тоже вполне пригодная, только её немного. Но я заметил, что она появляется перед всеми камерами, даже там, где никого нет, - он не стал добавлять, что ещё и там, где кто-то уже умер, - а если собрать несколько стаканов – то выйдет запас объёмом с кувшин. А это, поверь мне, немало. В целом, жизнь, конечно, не сахар, но и не яд. Как тебя зовут? Он внимательно смотрел на мальчишку, испуганно жавшегося к грязной стене. Может быть, тот поймёт, что он не сделает ему ничего плохого, и заговорит наконец. Ведь ему самому станет легче от этого. Мальчик молчал, лишь сильнее прижимаясь к плесени на камне. Его огромные тёмно-карие глаза были полны смертельного ужаса и отчаяния, словно он видел перед собой не человека, а чудовище-дементора. Драко подождал ещё минуту и вошёл обратно в свою камеру, привычным скользящим движением руки закрывая дверь за собой. Он ещё раз взглянул на мальчишку: - Если надумаешь поговорить – я к твоим услугам. Тот лишь вздрогнул и вновь замер на месте, испуганно глядя на Драко. Да, это кошмарное место ломало души, калечило самых сильных и стойких взрослых магов – что уж говорить о подростке, незаконно оставленном здесь на расправу дементорам. При мысли о дементорах похолодело внутри. А ведь и правда – как он будет сопротивляться им, юный волшебник, не знающий навыков защиты и явно не готовый к этой встрече. Если даже он сам, совершеннолетний маг, с детства обученный самым сложным и тёмным заклятиям, едва не стал их добычей, то что же будет с этим мальчуганом? Драко бросил на него взгляд. Тот сидел в своём уголке и теперь, забравшись на скамью и обхватив колени, беззвучно плакал. Его слёзы выдавали лишь слегка подрагивающие острые плечи. Драко не стал тревожить его: утешить он всё равно не сможет, а вот испугает ещё больше обязательно. Пусть поплачет. Может быть, через эти горькие капельки выйдет хотя бы часть боли, рвущей его сердце… Возможно, именно слёзы и помогут ему пережить всё случившееся. Одни и те же вещи здесь и убивали и спасали. Как память, одновременно мучившая и дарившая счастье. Память о двух Королевах, что поровну делили клетки его чёрно-белого сердца…