* * *
Прошло уже больше трёх недель с тех пор, как Тёмный лорд живёт с целой душой. Это не много, но и не мало. Постепенно голос разума, который он не слышал уже более семидесяти лет, брал верх над ним. Вспышки необоснованной ярости и беспричинного гнева стали реже и короче. Конечно, у него не изменился кардинально характер, — темперамент так просто не изменишь, он остался всё таким же эмоциональным и взрывным, — но теперь лорд мог немного контролировать это. Если раньше для вспышки гнева нужен был малейший, почти незначительный повод, то теперь он был почти спокоен. И это не осталось незамеченным. За всё время его отсутствия произошло ровным счётом ничего нового. Хотя нет, Хвост — этот наглый прихлебатель и лизоблюд, имел наглость пробраться по своим грязным крысиным норам в его апартаменты. Ну да, он за это уже поплатился — нечего было попадать невыспавшемуся, голодному и просто чертовски злому милорду на глаза. Теперь, наверное, на глубине пять метров червей кормит, если вызванный домовик потрудился закапать этого труса. Ну да, неважно. Он всё равно уже мёртв. Сейчас Тёмный лорд сидел в гостиной своих апартаментов, пил коллекционное вино, позаимствованное из подвалов Малфоя, и смотрелся в зеркало. Последнее время ему полюбилось это занятие. На следующие утро после возвращение из Визжащей хижины, лорд заметил, что в его облике что-то изменилось. Он почти час не отрываясь смотрел на своё отражение в зеркале, перед тем как понял, что его кожа чуть-чуть порозовела. К вечеру следующего дня начали растворяться чешуйки с тела. К концу недели на веках появилась щеточка ресниц и вспухла область носа. Как понял Волан-де-Морт, скоро у него будет новый нос. Выглядел этот процесс отвратительно, но лорд не мог отвести глаз от себя в зеркале, наблюдая появление новой внешности поверх полузмеиного лица. Каждый день начинался и заканчивался с часового любования. Днём он тоже старался подойти к холодной поверхности стекла, которая равнодушно отражала все изменения в облике лорда. Сегодняшний день не был исключением. Привычно посидев перед зеркалом, Волан-де-Морт отправился в приватизированный у Малфоя кабинет, чтобы не попасться на глаза своему окружению и заняться хоть какими-то делами своего Ордена. Первого он старался избежать, пока его внешность не закончит преобразовываться, а вторым следовало заняться уже давно, но задумывался ли об этом лорд до недавнего времени? Если бы Волан-де-Морт знал российскую писательницу Донцову, то сказал бы, что ничего в этот самый обычный день не предвещало беды. Но поскольку он не увлекался зарубежной литературой, к тому же магловской, а потому просто промолчал. Закончив с любованием, лорд запахнул получше длинную черную мантию и натянул глубокий капюшон, отправившись разбирать почту. Стопочка на дубовом столе была внушительной. Вершину же небольшой горки венчал обычный бумажный конверт. Хотя, на фоне пергаментов обычным он не выглядел. Лорд, говоря откровенно, был шокирован: не тот он человек, чтобы ему маглорождённые (а кто ещё это мог быть?) письма слали. Но нового приступа ярости не случилось. Даже наоборот, внутри зародилось пока слабое любопытство, с нотками непривычной настороженности. Поддаваясь своему почти детскому настроению, он аккуратно, почти на цыпочках двинулся к столу, подозрительно оглядываясь. Подобное поведение для почти семидесятилетнего старика было странным, но сам лорд не хотел обращать на это внимание и вообще признавать за собой подобное. Ни Мастера душ, ни всеведущего Михаэлиса рядом не было, а значит, что, даже заинтересовавшись этим вопросом, ему бы никто не помог найти ответ. Но Реддлу было неинтересно. Добравшись до стола, лорд резким движением схватил конверт и развернул. Детское любопытство исчезло, как будто не бывало. Его сменило сначала недоумение, а после почти звериная ярость. «Приветствую Вас, Томас Марволо Реддл! Вы не были удостоены чести быть представленным мне, но уже имели дело с моим дворецким Себастьяном Михаэлисом. Он… много рассказывал о Вас. В нынешней обстановке я больше не могу взаимодействовать с Вами через моего слугу, а потом решил назначить Вам встречу для личной беседы. Завтра, тринадцатого декабря в полдень. На Трафальгарской площади около колоны Нельсона. Не опаздывайте. Граф Сиэль Фантомхайв».* * *
На самом деле, послать столь вызывающее письмо было идеей спонтанной, но неплохой. По крайней мере, вероятность того, что лорд проигнорирует приглашение была, без ложной скромности, нулевая. Да и выбор места исключал, почти, возможность махать палочкой направо и налево. Не совсем же он дурак. Хотя, всякое же может случиться. Но на это «всякий случай» рядом будет находиться Себастьян. Так что всё должно пройти хорошо. «А может и нет», — мелькнуло в голове Сиэля, когда он увидел взбешённого Реддла. С таким лицом убивать идут, а не о мире договариваться. Не рассчитал Фантомхайв силу взрывного характера Волан-де-Морта. Том Реддл действительно выглядел не очень спокойным. Ох уж, этот его холеричный характер. — Себастьян, кажется, поговорить в общественном месте невозможно — слишком опасно для окружающих. Давай отведём его в заведение Грелля. Кажется, он говорил что-то про приватные кабинеты… — Слушаюсь, милорд. Тогда сначала я препровожу гостя, а после вернусь за Вами. — Не задерживайся, — коротко согласился граф. Фантомхайв стоял на площади около колоны Нельсона и оглядывал современный Лондон. Всё-таки, как бы он себя ни вёл, что бы ни говорил, но он всё ещё не привык к этому новому миру со своими законами и со своей культурой. Было неприятно наблюдать за современным обществом. Да, и в XIX веке оно было отвратительным по своей внутренней натуре: грязным, лживым, неприятным. Но если тогда это скрывалось за блеском безупречных манер, прозрачного хрусталя и звонкого золота, то теперь люди даже не стараются скрыть своё нутро. Наоборот, будто соревнуются, кто отвратительней по сути своей. Нет различий между мужчинами и женщинами из-за их нового unisex-стиля и одинакового поведения. Они называют это равенством полов. По мнению графа, всё это было лишь прикрытием для их похоти. Всё в этом мире было ему чуждо. Конечно, он может быть слишком придирчив и субъективен, ведь и сам понимал, что люди были таким всегда. Изменилось, возможно, мало чего, но для мальчика все эти изменения были огромны и отвратительны. Он так привык к правилам своего мира, что не хотел принимать чужие. И от понимания этого, лучше Сиэлю не становилось. Быть может это странно, когда о подобном говорит ребёнок его возраста, но что точно не изменилось во всех мирах, так это отношение к детям. Никто никогда не думал, что ребёнок способен на что-то столь «взрослое», как убийство или размышление. И тем не менее Сиэль не одного человека убил своими руками и не один лист исписал своими размышлениями. — Отвратительный мир, — процедил маленький граф сквозь зубы. — Гость ждёт, милорд, — голос дворецкого ворвался в мысли графа неожиданно. Резко развернувшись, он наткнулся на странно-понимающий взгляд демона. Тему развивать не хотелось, поэтому… — Тогда не будем его заставлять ждать.* * *
Смотря на бушующего лорда, Сиэль начал понимать, почему за ним когда-то пошли. Он был ярким, искренним, самоуверенным, амбициозным, высокомерным да и неглупым. В последние годы его ум притупился, но даже так он продолжал завораживать. В какой-то степени он может показаться прекрасным… Пока не начнёт визжать. Кое-как они с Себастьяном смогли заставить его работать мозгами, хотя очень сильно отвлекало хихиканье за дверью, но они справились. Реддл немного успокоился. Комнату, которую им позволили занять, была на удивление уютной и без единого оттенка крови, которому благоволил один из владельцев. Это было так необычно, что даже демон удивился. Правда, не спешил это показывать. Когда все смогли усесться на мягкие бежевые кресла, расставленные вокруг круглого темного стеклянного стола, дверь резко, как от пинка, открылась. Ворвавшемуся в кабинет Греллю дворецкий не дал даже рта раскрыть. — Мы будем зелёный чай и макарони. И резким движением отправил его обратно в коридор. — Итак, я пригласил Вас сюда, чтобы уточнить кое-что, — заговорил, молчавший до этого граф, когда принесли заказ. Появляться во второй раз Грелль не решился. Вместо него пришла молоденькая девушка, которая успела состроить глазки и Себастьяну, и Реддлу и удивлённо оглядеть Сиэля. Расставив принесённый заказ на столик, он не спеша удалилась, напоследок разочарованно оглянувшись. За закрытой дверью снова раздалось хихиканье, но никто на это внимание не обратил. — И что именно Вы хотели спросить, — протянул лорд, даже не притронувшись к чаю и бисквитам. Выглядел он зло и угрюмо. Граф отвечать не торопился. Он спокойно съел одно печенье, тщательно распробовал чай и уставился задумчивым взглядом в пространство над головой Тёмного лорда. Михаэлис же наблюдал за тем, как Реддл злится всё сильнее, и маленькими глотками отпивал горячий чай. Наконец, когда воздух был готов взорваться от напряжения, маленький граф заговорил: — Вы хотите уничтожить Дамболдора?* * *
Альбус Дамболдор чувствовал, что что-то назревает. С одной стороны было очень спокойно, но при этом казалось, что это затишье перед бурей. Он не знал, откуда придёт напасть, но был уверен, что это произойдёт очень скоро. С того момента, как Фантомхайв взял академический отпуск, а именно так он обозначил своё отсутствие, в замке ни демон, ни мальчишка не появлялись. Это заставляло беспокоиться, потому что по всем его каналам тоже было необычайно тихо. И тихо в прямом смысле слова: его шпионы в стане Тёмного лорда молчали и даже не отзывались, те же, кто работал в Министерстве, ничего не могли сказать — у них тоже было спокойно. Директор слабо верил, что этот проклятый мальчишка спокойно пьёт чай у себя в поместье, но плодов его деятельности пока никто не видел. И это «пока» напрягало. Первое время он старался не обращать на это внимание, уверяя себя, что он переоценивает силы мальчишки и его ручного демона, или же сказывается напряжение последних лет, особенно этого года. Но когда Петтигрю не явился на вызов, списывать беспокойное предчувствие на усталость стало невозможно. На письма он перестал отвечать уже давно, но Дамболдор списывал это на то, что лорд внимательно следит за своими Пожирателями. Но когда он проигнорировал срочный вызов… Игнорировать эту ситуацию теперь было нельзя. Чувствуя, что что-то проходит мимо него, профессор решился вызвать ангела, несмотря на его временный запрет на беспокойство. Вызвать своего предка на самом деле было достаточно просто: нужно было сказать контрольное слово носителю, и пелена, скрывающая сознание ангела, спадёт. Другой вопрос, что поставить этот барьер обратно намного труднее. Но рискнуть стоило. А потому записка с паролем отправилась через третьи руки носителю, который уже должен был подойти. Когда тяжелые двери кабинета заскрипели, а неуверенный голос спросил разрешение войти, директор медлить не стал и произнёс заветную фразу. В покои директора вошёл уже не человек. Облик его изменился не кардинально, но спутать его с носителем теперь было точно невозможно. — Почему ты вызвал меня? Я ведь предупреждал, что мне необходимо время для того, чтобы разобрать, что за странная аномалия у меня в воспоминаниях, — голос тоже изменился незначительно, но интонации были совершенно другие. Более резкие, твёрдые, чуть-чуть высокомерные и недовольные. Взгляд, которым ангел пронзил своего предка, тоже нельзя было назвать добрым. — Прости, но мне нужно было срочно поговорить с тобой, — несмотря на то, что говорил Дамболдор с самим ангелом, никакого пиетета не было. Слишком давно они знакомы, слишком близко. На объяснение ситуации ушло полчаса. Говорил директор четко и по делу. Для знающего человека это может показаться странным: старое, почти дряхлое тело, в котором всё ещё сильна магия и молод разум. Но знающих там не было, а стремление ангела достигнуть своей цели было достаточно сильным, чтобы немного воздействовать на своего потомка. — Твои подозрения кажутся беспочвенными, — заговорил ангел сразу, после окончание монолога директора. Он выглядел задумчиво и немного хмуро, — но теперь, когда мой разум свободен, я тоже чувствую неясное беспокойство. В принципе, мы ничего не потеряем, если начнём действовать раньше, чем мы планировали. У нас уже есть всё необходимое для того, чтобы провести тот ритуал. — Я тоже так посчитал, — согласно кивнул Альбус, — подготовку к нему я начну сегодня же, но ведь для него также необходимо присутствие контрактера. До тех пор, пока мы не узнаем местонахождение Фантомхайва, проводить священнодействие бесполезно. — Думаю, достаточно просто его вызвать в школу. Ведь скоро начнутся экзамены, не так ли? — А как быть с демоном? — Если привести Фантомхайва в ритуальную залу под конец таинства, то демон просто не успеет. А так же, — ангел улыбнулся со злобой во взгляде и голосе, — я поставлю барьер, пробить который он сможет, но точно в необходимое нам время. — Но как его заманить? — озаботился более приземленным вопросом директор. — На этот счёт можно не пережевать. За время, необходимое для подготовки, я смогу немного изменить ритуал, чтобы призвать его. Мне нужен только слепок его души, но его получить легче, чем кажется. — Что ж, в таком случае, время ещё достаточно. Чуть больше двух месяцев уйдёт на подготовку, а там и экзамены подойдут. Ну, а пока, что делать с Петтигрю и Тёмным лордом. У меня есть ещё несколько пешек, но я хотел придержать их на случай непредвиденной ситуации. — Разве сейчас не такой случай, — ангел взглянул на своего потомка чуть презрительно. «Если бы не гены, то…», — мелькнула подлая мысль у него в голове, но он её вовремя оборвал. Если бы не эти самые гены, то его план не был бы возможен. А придержать генетические выверты он пока сможет. Главное поторопиться. Ведь подгоняют не только враги.* * *
— Вы прекрасно знаете, что хочу, — процедил ошеломлённый Тёмный лорд. Этот вопрос его дезориентировал. Ведь всем давно известно, что он отнюдь не просто так создал своих Пожирателей и объявил себя Новым Тёмным лордом. Именно так, именно с большой буквы. Ведь всё это задумывалось специально, чтобы досадить Дамболдору, чтобы уничтожить не только его тело, но и память о нём. Граф довольно кивнул: — Замечательно. Тогда я хочу предложить Вам союз. — Союз? И что же Вы хотите получить от нашего возможного союза? — лорд невольно заинтересовался. — О, совсем немного. Сам по себе Альбус Дамболдор не представляет для нас интереса. Но у господина Дамболдора есть союзник, который нам и нужен. Поэтому один из пунктов нашего договора будет о чётком разграничении результатов: Вам — директор, нам — его союзник. Что скажете? Конечно, так рано открывать свои карты Сиэль изначально не собирался. Но то, сколь легко заинтересовался Волан-де-Морт, его удивило. Да и не особо страшно это, что он узнает про его цель. Сам он этого союзника не найдёт, да и вообще самостоятельно вряд ли справится. А определённый уровень доверия не помешает никому. — Союзник? И кто же это? — недоуменно приподнял брови лорд. — Вы его не знаете, — успокоил его Себастьян, оторвавшись от чая. Фантомхайв не отреагировал на самовольство дворецкого. Последнее время он часто прощает ему подобное. — Хм, стоит признать, что на словах это выглядит неплохо, но каковы гарантии? — Реддл подался в своём кресле вперёд, сплетя пальцы под подбородком. — Я тоже не собираюсь доверять Вашему слову, уж простите, — с равнодушным видом заговорил маленький лорд, — поэтому мы заключим формальный договор с присутствием свидетелей с обеих сторон. Том Реддл опустил глаза на руки, которые успели взять чашку. Предложение этого мальчишки было, как ни посмотри, выгодным. Одно то, что он делал это не бескорыстно, заставило обратить внимание. Его желание получить этого неведомого помощника тоже не вызывало отторжения — если бы пособник Дамболдора был заинтересован в нём, Тёмном лорде, то как-нибудь, но выдал бы себя. Но, судя по выводам, к которым он пришёл, заинтересован в игре с Властителем тьмы был заинтересован только Светлейший. И, право, его интерес был более чем взаимен. Не хотелось признавать, но предложение мальца было очень щедрым. Ведь, по подтексту его слов, он мог справиться и сам. И лорд Волан-де-Морт был бы дураком, если бы упустил такую возможность. Резко вскинув голову, он сверкнул глазами в сторону маленького графа: — Что ж, Вы умеете делать красивые предложения. Я не против заключить такой союз. Когда Вы будете готовы подписать его? — Сегодня же, — заявил граф. — Бумаги уже готовы, Вы можете их прочитать. Свидетели с моей стороны недалеко и могут прийти в любой момент. Ну, а Вы, я уверен, имеете возможность вызвать доверенное лицо, — Фантомхайв знающе улыбнулся. Лорду удалось сохранить лицо, но внутренне он удивился: откуда столько подробностей может знать мальчишка, который про магию-то узнал чуть больше полугода назад. На самом деле, ничего удивительного здесь нет. Реддл может недоумевать сколько хочет, но первое, что скажут жители магической Британии о Тёмном лорде — это его способность вызывать своих слуг через метку. Слухами Земля полнится. Сразу вызывать Люциуса Реддл не стал — ни к чему торопиться. Сначало тот самый договор прочитать, а уж потом и решать. Хотя решил уж он всё. Сам себе признаться не хочет, но решил. Аккуратно, будто чего боясь, он взял из рук графа папку с бумагами. Ему было непривычно работать с обычной бумагой, но какая разница, где будет стоять подпись? Они оба всё равно исполнят свои обязанности. В этом он был уверен. В договоре было точно то, о чём они говорили, только больше юридических терминов. Каждый пункт был расписан, условия соглашения — приемлемыми, а обязанности сторон — справедливыми. Что особенно понравилось магу, так это то, что после выполнения обязательств обеих сторон граф Фантомхайв не претендует на что-либо. Его единственная цель — Aarin. Имя, написанное по-другому, ни о чём не говорило лорду, поэтому и привлекло внимание. Решив не показывать своей заинтересованности, он пообещал себе узнать всё об этом имени позже. Предложение он принял. Договор почти заключил. Пути назад больше нет. И почему-то ему на мгновение показалось, что в этот раз всё пройдёт как надо. Так, как задумал этот странный мальчик с бездонно-синим глазом.* * *
Ощущение необъяснимой опасности продолжало надвигаться. Подготовка к ритуалу шла ускоренными темпами. Ангел, решив понаблюдать за всем лично, не стал вновь погружаться вглубь личности носителя, как сделал бы раньше, поэтому тоже что-то заметил. Заметил, что воздух стал гуще, что ветра — сильнее, что время застыло в ожидании чего-то. Неопасного для мира и его обитателей, но для их планов — страшное. Подготовку к этому ритуалу ангел начал намного раньше, чем появился перед Альбусом. Большинство необходимых предметов уже находились на минус пятнадцатом этаже Тауэра. Необходима была только жертва с чёрной душой и частица тела заблудшей души — Сиэля Фантомхайва. Именно для этого необходимо было увидеться с ним лично. И письмо к нему уже летело на быстрых крыльях школьной совы. А человек с чёрной душой как раз в этот момент глотнул приторный чай в кабинете директора. Чай, в котором находилась тройная доза сонного зелья.* * *
Ритуал, который собирались проводить новоявленные партнёры, был достаточно лёгким в исполнении. Предметы, необходимые для проведения, тоже достать было легко. Само действо должно было пройти в нынешней резиденции Тёмного лорда — Малфой-мэноре. К счастью Сиэля, хозяин поместья был не против. Ритуал назначили на двадцать седьмое марта — день новолуния. Сегодня было двадцатое. — Себастьян, — тихо привлёк внимание дворецкого к себе граф. Дождавшись чуть заметного кивка от него, Сиэль также тихо заговорил, — не мы одни готовимся. Не сомневаюсь, что ангел и его марионетки тоже начали действовать. Нам нужно лишь уповать на то, что мы управимся быстрее. Но на всякий случай, я приказываю тебе: чтобы со мной не случилось — закончи ритуал. Демон дёрнулся, перестав наблюдать за мельтешащими людьми Волан-де-Морта, которые спешно заканчивали приготовления не только к ритуалу, но и операции по захвату Хогвартса и Министерства, назначенная на двадцать девятое марта. Граф же, заметив реакцию слуги, не терпящим возражения тоном продолжил: — Что бы они ни задумали, для исполнения нужно будет захватить меня, чтобы, в свою очередь, за мной пришёл ты. Главная цель ангела — уничтожить тебя и, — граф презрительно хмыкнул, — «очистить» меня. Поэтому я не буду звать тебя. А ты не должен меня искать. Это приказ, Себастьян. — Милорд… — взглянув на огонь решимости в единственном видном глазе мальчика, демон прервал себя. — Слушаюсь, мой лорд. Внезапно склонившийся в глубоком поклоне дворецкий, вызвал удивление у всех присутствующих.* * *
Он уже забыл, с чего начал свой кровавый путь демона. Он не помнил, был ли он человеком или уже родился таким. С того момента прошло слишком много лет. Он видел, как рождаются и умирают цивилизации; видел прекрасную Елену, которая из-за своей любви погубила Трою; наблюдал, как рисует свою картину Нерон, наслаждаясь теплом римского пожара; помогал мальчишке Тутанхамону подчинить своевольных вельмож, чтобы потом помочь с его убийством; заключил контракт с Гаврилой Принципом, а потом и с Григорием Распутиным(6); распространил Чёрную Смерть и начал неисчислимое количество войн, в которых погибли не сотни и не тысячи — миллиарды человеческих жизней; наблюдал за людьми, убийцами, палачами, армиями, войнами. Он побывал в каждом уголке Земли. Он читал книги и свитки в Александрийской библиотеке и во множестве других. Он знает всё и обо всех. Но вот на протяжении уже трёх лет он не может предсказать действия мальчишки. Мальчишки, которому недавно стукнуло тринадцать. Каждое его действие имело двойное, а то и тройное дно. Каждое слово имело столько оттенков и смыслов, что о том, что он на самом деле задумал, узнать невероятно сложно. Да, три года вместе с этим мальчиком научили понимать его с полуслова, но не открыли все мысли маленького графа. Спустя время, смотря на результаты его приказов и действий, начинаешь понимать, почему именно так, а не по другому, но в настоящем времени это сделать сложно, даже древнему демону. Вот когда он уже успел просчитать все действия в актах этой трагикомедии? Ведь он последнее время постоянно на виду, постоянно что-то решает, чем-то занимается, а потом выдаёт очередной странный приказ. Хотя нет, приказ-то логичен: ангел действительно преследует именно эти цели, но к чему подобная предосторожность? Сомневается в его силах? Нет, вряд ли. Переоценивает силы противника? Может быть, но тоже не факт. Конечно, он может ждать подлости или неожиданного поворота событий, но сейчас слишком рано готовиться к ним. Тем более, что никаких предпосылок к этому нет. Что же творится в этой лохматой головке? И почему что-то внутри сжимается от страха и волнения за него?* * *
Двадцать шестое мая ознаменовалось для Дамболдора началом ритуала. Ритуал был готов, а Северус лежал в центре одной из двух пентаграмм. Он был тоже необходим, когда появится дьявольское отродье. Пора начинать. Дождавшись одобряющего кивка своего партнёра, директор затянул мерный речитатив на латыни. Скоро, совсем скоро во второй пентаграмме появится…* * *
Признаться, Сиэль ожидал чего-то подобного. Он мог мало знать о магии и её тонкостях, но элементарной логикой владел. И то, что до демона можно добраться только через него — естественно. Стена, к которой он был прижат вплотную, была холодной и влажной. Железные тиски натирали тонкую кожу на шее, лодыжках и запястьях. Льняная сорочка, милостиво оставленная на его теле, уже скорее мешала, чем согревала или защищала. Ангел раздражал своим довольным видом. До безумия хотелось закончить этот фарс и позвать Себастьяна — благо глаз скрывало только тонкое веко, — но нельзя. Нельзя, потому что все ловушки уже готовы. — Ну же, зови своё дьявольское отродье, — прошипел ангел. Голос был странно-двойственным: смесь голоса тела и сущности ангела. Звучало отвратительно. — Не хочу, — лениво протянул мальчик. Привычный ответ на надоевший за последние полтора часа вопрос. Подобным ответом он, конечно, нарывался, но играть в какие-то игры не хотелось: навалилась апатия. Да и имел он на подобное право: его выдернули прямо из постели. Вопрос, почему им не помешал Себастьян, даже не вставал перед маленьким графом. Во-первых, самодовольство демона просто зашкаливало, когда он приходил выручать своего господина из очередной передряги, а во-вторых, был приказ. Один из последних приказов маленького графа. — Ну и ладно, — всё ещё непривычно спокойно отреагировал ангел. Сиэль скосил на него ярко-синий глаз, но помолчал. Ангел в человеческом теле довольно фыркнул и вернулся к одной из двух пентаграмм, около которой козликом вертелся директор Дамболдор. На соседнем рисунке лежал человек, но опознать его не получилось. Да и несильно хотелось. Мальчик ещё раз окинул зал пристальным взглядом: круглое помещение, с неравномерной кладкой, на которой кое-где можно было увидеть современный оранжевый кирпич. Значит, за зданием ухаживают и им пользуются. Но в голову ничего не приходило. — Господа, а который час? — окликнул он суетящихся ритуалистов. Дамболдор презрительно хмыкнул. — А тебе зачем? Опаздываешь? Граф предельно серьёзно кивнул. — Да, у меня на одиннадцать часов назначена встреча. Не хотелось бы пропустить. Директор собрался ответить что-то резкое, но ангел успокаивающие положил ему руку на плечо и с улыбкой ответил. — Вряд ли ты сможешь попасть на эту встречу, но если тебе так интересно, то без двадцати двенадцать. — Благодарю, — кивнул граф. Осталось двадцать минут.* * *
— Быстрее, быстрее! Осталось двадцать минут! — нервный голос Темного лорда эхом раздавался под сводами ритуального зала. И нервным он был отнюдь не от предвкушения победы — за его плечом стоял злой демон, который пугал всех находящихся своими адскими глазами. Сегодня в два часа ночи, когда снятся самые сладкие сны, к нему заявился этот несносный дворецкий и, подняв с кровати, приказал — приказал! — начать подготовку к ритуалу. Лорд бы может и возмутился, а то и заклинанием приложил, но хватило одного взгляда на лицо дворецкого, что бы понять: убьёт. Одно лишнее движение или слово — и путешествие в виде аморфной массы покажется ему курортом. Что там у Фантомхайва произошло, выяснить так и не удалось. Собственно, как и причину его отсутствия. А на все попытки напомнить, что граф сам хотел присутствовать при ритуале, Волан-де-Морт натыкался на стену неизменно-вежливого голоса и яростного огня в глазах. Пришлось отступить и постараться ускорить приготовления. Без четверти двенадцать, когда суета окончательно успокоилась, а необходимые действия завершены, Тёмный лорд затянул монотонный речитатив. Через пять минут, почувствовав, что его силы истончаются, пришла помощь от его последователей, которые присутствовали на ритуале именно за этим: они мерно переливали свою магию в него и в нарисованную на каменном полу пентаграмму. Заклинание подходило уже к концу, когда токи маги, циркулировавшие по комнате, были сбиты чьим-то заклинанием. Демон, стоявший в отдалении от центра действий, замерцал, будто его пытались насильно аппарировать. И, кажется, он упорно пытался сопротивляться. Видя, что в их сценарий кто-то пытается вмешаться, лорд уже хотел прекратить читать катрены, но внезапно, начав мерцать ещё сильнее, демон крикнул: — Не смейте останавливаться! Вы должны закончить заклинание! Через мгновение он исчез. Лорд мог гордиться своей выдержкой: его голос ни на йоту не дрогнул. Через минуту он закончил читать ритуальное заклинание. В комнате стало абсолютно тихо. Пятиконечная звезда в пентаграмме замерцала.* * *
Дамболдор посмотрел на часы, скрытые до этого под его бородой на груди. — Три четверти двенадцатого. Пора начинать. — Да, пора, — ангел предвкушающие расхохотался и бросил взгляд на своего пленника. — Скоро всё закончится, Сиэль. Ты будешь очищен, а мерзкое, тёмное отродье отправится туда, где ему самое место — на тот свет. — Обезумевший снова рассмеялся, но через мгновение резко бросил, — Начинай заклинание. Старый маг запел. К вящему удивлению графа, который впал в какую-то апатию, голос его был сильным, низким и по-настоящему страшным. Замёрзшие отчего-то чувства медленно таяли, по мере того, как концентрация магии в комнате повышалась, а в голосе волшебника начали появляться новые обертоны. Медленно, не прерывая ни на миг сложное заклинание, он начал приближаться к распятому в пентаграмме пленнику, доставая из левого рукава ритуальный атаме. Не сводя глаз, юный граф смотрел на то, как светлый маг сделал надрезы на запястье и на шее жертвы. Кровь будто нехотя начала вытекать из продолговатых ран, постепенно образовывая лужи. Сам Дамболдор, встав с колен, направился в его строну с всё тем же атаме, предварительно обмакнув его в натёкшую кровь, измазав тем самым лезвие. Сиэль, осознавая, что они задумали, изо всех сил старался заблокировать неощущаемую им связь с демоном. Глаза пришлось закрыть, что послужило причиной для очередного смеха безумного ангела. Подойдя вплотную к графу, маг изо всех сил выкрикнул последние слова заклинания, и резким движением вертикально рассёк ему кожу на предплечьях. Быстро, стараясь, чтобы ни капли крови не попало на него, он отошёл к своему сумасшедшему родственнику, наблюдая. Кровь маленького графа повела себе несколько нетипично: крупными ручьями она потекла по рукам, упала на каменный пол и, будто направляемая кем-то, потекла по направлению к пентаграмме. Кровь ритуальной жертвы тоже «рванула» вперёд. Соединившись, она начала заполнять желобки, которые и образовывали рисунок. В тот же миг она начала излучать неясное сияние, и оно усиливалось по мере заполнения пентаграммы. Воздух задрожал. В тот же миг в комнату будто ворвался ветер, который сразу же бросился к носителю ангельской души и закружился вокруг него вихрем. Дамболдор пытался броситься на помощь, но его отбросило в противоположный конец комнаты, при этом задев кровяной ручей. Ударившись о стену, он замер и больше не пошевелился. Разъярённый ангел вскинул крылья, но было поздно — он исчез из комнаты. А завершившийся ритуал перенёс в комнату Себастьяна, глаза которого горели адским пламем, а оскал вводил в дрожь. «Всё закончилось, — вдруг понял граф. — Всё действительно закончилось». Организм юноши не выдержал, и сознание покинуло его. Ослабшее тело Сиэля Фантомхайва обвисло в ледяных кандалах. Всё закончилось.