Contra rationem

Когда дверь открылась, в отделе были уже все, кроме опаздывающего Ухова. Тот отзвонился Сергею и попросил соврать что-нибудь Евгению Андреевичу – Алла, закатив по очередному поводу (Андрей утверждал, что и повода-то не было) истерику, схватила со столика в коридоре обе связки ключей и ушла, оставив мужчину в запертой квартире. Когда Ухов это понял, часы показали половину девятого. Пока нашёл отмычку, пока открыл дверь… К десяти он катастрофически опаздывал. На скрип никто не обратил внимания, каждый уже занимался какими-то делами. Первым отреагировал Алексей. Внимательный взгляд скользнул по мужчине, по его погонам, по форме. - Здравия желаю, товарищ генерал, - выразительно кашлянув, Нилов поднялся из-за стола. За ним повскакивали со своих мест и другие. Послышались слова приветствия, а потом воцарилась тишина. Мужчины внимательно разглядывали пришедшего, гадая, зачем он пришёл – в утренних сводках не было ничего действительно серьёзного, чтобы приезжал целый генерал. - Чем обязаны? – осторожно поинтересовался Сергей, стараясь ничем не выдать настороженности. - Давайте познакомимся, - мужчина прошёл и поставил на стол чёрный портфель. – Генерал Дергунов, ваш новый руководитель. Генерал Шаламов с сегодняшнего дня отстранён от ранее занимаемой должности. А зовут меня Константин Сергеевич. Отдел молчал. Напрягся, но продолжал молчать, пока Дергунов, прищурившись, переводил взгляд с одного на другого, губы беззвучно шевелились. - Пятеро, - изрёк он. – Где ещё один? - Он… - Сергей замялся, объяснение моментально вылетело из головы. - Понятно, - Константин Сергеевич слушать не стал. – Как появится, пусть поднимется ко мне, может сразу с объяснительной. Мы ещё познакомимся с вами, когда в отделе будут все, а не часть. Работайте. Он кивнул, забрал со стола портфель и поднялся в кабинет Евгения Андреевича. Мужчины проводили его взглядом, а потом переглянулись. Спокойнее всех отреагировал Богданов. Новенький, ещё не привык к Шаламову, поэтому к смене начальства отнёсся философски – пожал плечами и опустился за стол. Остальные последовали его примеру. - И что? – первым нарушил молчание Виктор. – Что всё это значит? - Потом, - негромко отозвался Алексей. – Обсудим это потом. Адвокат видел, как недовольно посмотрел на него Селин, как передёрнул плечами Скворцов, но разговоры на этом и завершились – все чётко понимали, что проблем с начальством не надо никому. Дверь распахнулась и в отдел влетел Андрей. Сергей хмыкнул и поцокал языком. - Ты влип, Моцарт. - Что такое? - У нас с сегодняшнего дня новый генерал. Ему очень не понравилось, что в девять были не все. Иди теперь к нему на поклон, может, помилует, мамочка, - насмешливо подал голос Егор, не отрываясь от экрана компьютера. - В смысле? – Ухов нахмурился. - Иди, иди, он сам всё скажет. Константин Сергеевич, если что, - Нилов тяжело вздохнул и полез в карман за сотовым. Андрей кинул барсетку на стол и поспешил к новому начальству, а Алексей, дождавшись, когда на том конце отзовутся, негромко заговорил: - Настюш, здравствуй. Ты случайно не в курсе последних новостей? Я не удивлён. Да нет, серьёзно. Шаламова отстранили, я надеялся, что ты можешь пролить свет на сложившуюся ситуацию. Немчинова? Слушай, я о ней и не подумал… Точно? Спасибо! Ты завтра будешь? Хорошо, звони, если. До встречи, целую. Настя ничего не знает, - кратко сообщил он коллегам. Ухов постучался в кабинет Дергунова и, дождавшись громкого «Войдите!», заглянул. - Вызывали? - Ухов? – Константин Сергеевич отложил папку, Андрей скользнул взглядом по столу, отмечая стопочку из пяти подобных, что это всё означало, догадаться было не сложно. - Да. - Я не потерплю опозданий. Рапорт мне на стол в течение десяти минут. Это первое и последнее предупреждение. - Может, мне сразу заявление написать проще? – не удержался мужчина, откровенно нагло глядя на генерала. - Можете написать, если есть желание, - холодно отозвался тот. – Вы свободны. *** Телефон зазвонил, когда Аня уже надела одну туфлю. Закатив глаза, она прислушалась к ровному шуму в ванной и потянулась к тумбочке в коридоре. - Да? - Доброе утро, Анна Михайловна, это Настя Мельникова. - Слушаю. Из ванной появился Женя, подошёл, вытирая лицо полотенцем и одними губами беззвучно поинтересовался, кто звонит. Немчинова тихо прошептала «Мельникова» и зажала трубку между ухом и плечом, руками обвивая шею генерала и утыкаясь носом в его ухо, отчего мужчина слегка дёрнулся – щекотно. Она потёрлась щекой о его скулу и довольно улыбнулась – её вчерашнее ворчание, что бриться надо чаще, было услышано. - А Евгений Андреевич дома? Можно с ним поговорить? - Поговорите, - благосклонно разрешила Аня и неприлично хихикнула, передавая телефон Жене. – Мне бежать пора, - быстро прошептала она. – Закроешь за мной? - Да, Настя, я вас слушаю, - с усмешкой поздоровался Шаламов. – Позвони, как освободишься, я заеду за тобой. Простите, Настя, это я не вам. Вы подождёте две минуты? На том конце провода Настя понимающе согласилась подождать. Женя поставил телефон на тумбочку и притянул Анну к себе. - Спокойно работай и никуда не лезь. Я постараюсь разобраться по своим каналам, может, прояснится что-то, станет понятно, что мы не так сделали. - Нет, Жень, я курирую отдел, имею право знать, почему они меняют начальство. Если я задам пару вопросов, они должны мне ответить. Это вчера я растерялась, а сегодня… - Анют, а знаешь, ты у меня такая красивая, - прошептал Евгений Андреевич обрывая женщину, и коснулся губами её лба. - Льстишь. Впрочем, это подействовало. Аня успокоилась и, поправив на плече сумку, поцеловала Шаламова в уголок губ. Вчера она не хотела уходить из прокуратуры. Вначале сидела, зло стирала со щёк слёзы, потом снова курила и снова беззвучно плакала – не хотелось, чтобы хоть одна живая душа знала, что в её жизни всё пошатнулось, а устоять оказалось, ох, как тяжело. Сняв пиджак и повесив его в шкаф, чтобы даже не видеть погон на плечах, какое-то время стояла у широко распахнутого окна, чтобы выветрился запах. Лишь через два часа решила ехать домой. Женя ждал её внизу, в машине, всё это время. Когда она села в машину, мгновение молчали, а потом он сжал её ладонь, а женщина наклонилась, утыкаясь горячим лбом в их сцепленные руки. А дома долго обсуждали, что же теперь делать. - Женька, может, мы завтра всё отменим? Ну, не надо это теперь… - Что-то изменилось? Нет. Всё, я всё сказал. Об этом не может быть и речи. Беги на работу. И отзвонись! – когда дверь за Анной закрылась, мужчина взял в руки телефон. – Ещё раз простите, Настя. Вы по какому-то поводу звоните? *** Поговорив с Евгением Андреевичем, Мельникова задумчиво уткнулась взглядом в монитор. Новость, которую ей сообщил Алексей, а подтвердил генерал, совсем не обрадовала. Казалось, как такое может быть? Её отдел (даже уйдя, она чувствовала, что имеет право называть его своим) просто не мог подвергнуться таким изменениям. Какой повод? Кто вообще посмел тронуть ребят? Кто дал такие полномочия? Почему не могла вступиться Немчинова? То, что у самой Анны были какие-то проблемы, Наста узнала совершенно случайно – столкнулась с женщиной в ГУВД, разговорились, среди всего прочего Анна Михайловна упомянула и о ситуации в прокуратуре. Это выбивало почву из-под ног: прокуратура, стоящая на порядок выше всех вместе взятых отделов, боровшаяся за правду, выступавшая против коррупции и «оборотней в погонах», сейчас демонстрировала себя совсем с иной стороны. Не верилось, что отдел мог ошибиться настолько, что Немчинову понизили в звании. Тогда должны были полететь головы и в самом отделе, чего не произошло. Насте не давала покоя ещё совсем недавняя ситуация, когда отдел пытались расформировать, мужчин арестовывали, а разбираться тогда пришлось им с Любой. Всё было очень грубо, ненатурально. Не верилось, что это на самом деле воспринималось всерьёз и навсегда. Но сейчас словно кольнула мысль, что это была лишь репетиция. Непрофессиональные актёры, глупый сценарий ни о чём, отвратительный режиссёр, чересчур яркие грим и свет, музыка не в тему. Но репетиция чего-то серьёзного и глобально. - Лёш, привет ещё раз, - повертев телефон в руках, Анастасия всё же позвонила. – Ты сегодня свободен? Часов в семь, у меня дома. Я ужин приготовлю… Хорошо, договорились.