Рука помощи извне

Жизнь снова вернулась в мирное русло. По крайне мере, до следующей атаки неуроев. С момента того боя прошло уже несколько дней. Имперские аналитики, закончив работу с содержимым библиотеки замка, вернулись на линкор. Теперь в просторном и светлом читальном зале оставался только Аркитект. В последнее время основной упор он делал на культуре народов Земли. Чем могла помочь ему подобная информация, ведьмы не понимали. Арк, ощущая их легкое недоумение, слегка щурил глаза. Девушки не были знакомы с одним очень талантливым уроженцем Ксиллы, ныне имеющим звание Гранд-Адмирала, и возглавляющим Имперский правящий совет, и с его весьма экзотическими методами работы. Которые Аркитект умудрился более-менее успешно перенять, и даже пару раз применить на практике. Сейчас он, через изучение культуры землян пытался постичь их способ мышления. Зачем? Скорее всего, просто для практики. Ведь в этой сфере до уровня великого чисского полководца он явно недотягивал, и желал если не исправить это полностью, то хотя бы сократить разрыв. Да и просто лучше понять окружавших его бойцов 501-го крыла. От имперских пилотов после боя не было ни слуху, ни духу. Они будто исчезли. Жизнь ведьм текла как обычно. Тренировки, отдых, патрули… Рутина. Однако Сакамото почему-то не ощущала того спокойствия повседневности. Ей не давали покоя мысли о «Силе», и воспоминания о том, как генерал играючи отразил молнию Перрин. И вот сегодня, во время утренней тренировки с катаной, она приняла решение пойти к Аркитекту, и напрямую спросить его об этом. Сейчас Мио уверенным шагом шла в библиотеку. И вот она уже у дверей. За ними — возможные ответы. Глубоко вдохнув, она толкнула дверь, и вошла. Генерал сидел на своем обычном месте, за столом в глубине зала. На столе перед ним лежала толстая книга, прочитанная более чем наполовину. Когда девушка зашла, он чуть приподнял голову, и, кивнув ей, вновь углубился в чтение. Широким шагом пересекнув зал, Сакамото подошла к Аркитекту. — Вы чего-то хотели, майор? — проскрипел тот, переворачивая страницу. Набрав в грудь воздуха, и собравшись с духом, Мио пошла напрямую, не тратя время на формальности. — Да. Ответов на некоторые вопросы. Император вновь поднял голову. В его рептильих глазах зажегся интерес. — Например? — Вкрадчиво спросил он. — Скажите, генерал, что такое Сила? Тот негромко рассмеялся. Пусть Мио общалась с ним уже довольно долго, она никак не могла полностью привыкнуть к жутковатому звучанию его смеха. — А я все ждал, когда вы, наконец, спросите. Садитесь, майор. — Он указал на стул напротив себя. — Объяснять довольно долго. Мио послушно села. — Вопрос, интересующий вас, весьма и весьма интересен. Ибо до сих пор на него нет точного ответа. Есть множество взглядов и теорий. — Отложив книгу, начал Аркитект. — Наиболее распространенная версия гласит, что Сила — это некая вселенская энергия, которая окружает все, и течет внутри каждого живого существа, связывая всю жизнь в мире воедино. Жизнь в Силе, Сила из Жизни. Так говорят сторонники теории Живой Силы. Мои учителя говорили, что теория Живой Силы довольно правдоподобна. Сакамото была ошеломлена. — Вы сейчас говорите о Боге? — удивленно спросила она. — Нет. — Покачал головой Арк. — Хотя есть народы, считающие Силу Богом, и поклоняющиеся ей. Но, как я сказал, это нечто вроде энергии. Стали бы вы поклонятся тепловой или электрической энергии? — Нет. — Верно, хоть и вопрос был скорее риторическим. Далее… — Сила разумна? — тихо спросила Мио. То, что она слышала, кардинально отличалось от привычной для нее картины мироздания. — Не думаю. Хотя одна особенность, которая позволяет подозревать про наличие у нее разума, у нее есть: Сила всегда стремиться к равновесию в себе. И ради него она способна вмешиваться в течение истории. Правда, как мне кажется, все те случаи ее вмешательства, про которые говорят учебники истории, не более чем совпадения. По-моему, если она и корректирует события, то делает это тихо и незаметно. Но это, опять же, всего лишь гипотеза. Девушка кивнула, хоть и не особо поняла. — Далее. Сила — это энергия, следовательно, ее можно использовать и направлять. Правда, делать это могут немногие, те, кто ощущают ее течение, и могут влиять на него. — А вы можете направлять Силу? — Да. — Просто ответил Аркитект. Подняв правую руку, он направил ее на ближайший стеллаж. Одна из книг, покоящихся там, покинула свое место, и зависла в воздухе возле полки. Генерал шевельнул кистью, и книга поплыла ему в руку. Отложив ее к той, что он читал раньше, Арк повернулся к ведьме. На лице которой царило выражение крайнего удивления. — Но как?! — Ощущение течения Силы, и влияние на него. — Повторил Арк. — Разве вы ничего не почувствовали, майор? Мио прикусила губу. Да, она ощутила нечто странное, когда генерал проводил манипуляцию с книгой. Будто во время купания в спокойном море рядом проплывает рыба, и ты чувствуешь, как она волнует окружающею ее воду. Едва она поняла, что почувствовала, как вдруг ее словно ударила молния. Она ощутила… Сглотнув, она кивнула. Император, почуяв ее смятение, мысленно усмехнулся. Девушку явно не осознавала, какими способностями действительно обладает. Впрочем, ведь он и сам когда-то был, мягко говоря, сильно удивлен тем, что способен ощущать Силу. Кое-как обуздав эмоции, Сакамото продолжила расспрос. — Генерал, при разговорах с полковником вы упоминали про Темную сторону… — В то, что Сила имеет две стороны: Светлую и Темную, верят очень многие. В том числе, как и дар’джетиисе ( прим. с манд. «dar'jetiise» — ситхи), так и джетиисе ( прим. с мандалорского «jetiise» — джедаи). И разница в этих двух группах, как по мне, состоит лишь в том, какую ее сторону они считают истинной, и которую используют сами. Первые видят истину в Темной стороне, а вторые — в Светлой. Светлая сторона в их глазах — это спокойствие, отстраненность и безмятежность. Короче говоря — покой и созерцание. С Темной стороной все абсолютно иначе. Подпитываясь негативными эмоциями, навроде ненависти, гнева и страха, она олицетворяет собой амбиции, жажду власти и доминирования. И использование каждой из сторон Силы происходит совершенно по-разному. И пусть дар’джетисе говорят, что Темная сторона сильнее — это ложь. Быстрее постигаемая, более привлекательная — да. Но не более сильная. Сила стремится к равновесию в себе. — А вы? — робко спросила Мио. Чем дальше заходили объяснения генерала, тем меньше она понимала. — Я? А что я? — Вздохнул Арк. — Я постигал Силу в обществе, чьи взгляды радикально отличаются от обычного виденья Силы. Там, где все видят лишь черное и белое, они видят радугу. Признавать истиной лишь две крайности — крайне глупо. Слишком много всего теряется. Темная и Светлая сторона — это стороны одной медали. И как бы ты ее не поворачивал, медаль остается медалью, и Сила — Силой. Она — не только две крайние точки, она — это также и все то, что находится между ними. Джетиисе видят Силу как цель, дар’джетиисе видят ее как средство. А мои учителя видят ее и как цель, и как средство. Меня учили использовать разные техники Силы, обеих ее сторон. Вот, что я могу сказать про себя. — Хм, даже так? — усмехнулась девушка. Их союзник, оказывается, еще и философ! — Еще вопросы? — наклонился к ней тот. Сакамото пожевала губу. — Да. — начала она. — Вы говорили про Тревора Мелони. Что он окружен аурой Темной стороны. Арк покачал головой. — Да, это так, причем аура сильна и отчетлива. Но я не знаю, что является ее причиной: место, где он побывал, или предмет, с которым он взаимодействовал. — Неужели предметы тоже могут направлять Силу? — Не совсем. Некоторые предметы могут действовать как аккумуляторы. Они накапливают Силу, причем не просто Силу, но именно энергию определенной ее стороны. Но как аккумуляторы, они способны и отдавать накопленное. — Хотите сказать… — начала ведьма. — Именно. — Не дал ей закончить Аркитект. — Он нашел такой предмет. Или побывал в месте, где высока концентрация Темной стороны. Но что именно из этих двух вариантов дало ему такую ауру, я не знаю. Сакамото переваривала услышанное. Она откинулась на спинку стула, запрокинув голову и закрыв глаза. Генерал просто ждал. Время шло. Наконец, Мио села ровно, тряхнула головой, и, поблагодарив Аркитекта, собралась уходить. — Подождите. — Остановил ее тихий и вкрадчивый голос Императора. — Моя очередь задавать вопросы. Что ж, это было вполне справедливо, и Сакамото послушно вернулась на свое место, хоть и испытывала дикое желание пойти к себе, и хорошенько обдумать все, что рассказал ей Арк. — Скажите, майор, как вы объясните ваши способности? — Прищурившись, хрипло спросил генерал. — Ну, прозвучит немного глупо, я полагаю, но это — магия. Мы же все-таки ведьмы. — Уверенно произнесла Мио. Ее собеседник отрицательно покачал головой. — Нет, майор. Это Сила. Будь это что-то другое, я бы не отразил молнии тогда, на берегу. Будь это нечто другое, я бы не ощущал огромную Силу в вас и других ведьмах. Нет, майор, это она, и ничто другое! — Но если это действительно Сила, то почему мы не можем ощущать ее в других и вокруг себя? Отчего мы не можем так же взаимодействовать с предметами, как только что вы с книгой? И, бьюсь об заклад, вы не можете того, что можем мы. Например, ставить магические щиты. — Вопрос знаний, опыта и практики, майор. — Пожал плечами Аркитект. — Стоит ли мне говорить, что когда-то я и думать не мог, что наделен таким даром: чувствовать Силу. И то, что в начале своего постижения Силы умел ничтожно мало, если не сказать, что вообще ничего. При должном обучении вы сможете повторить все, что могу я, и наоборот. — А то, что каждая из нас имеет свою, собственную, способность, обучится которой другие не в силах? — Уже не так уверенно говорила ведьма. — Как я уже говорил, это вопрос знаний, опыта и практики. Владея Силой, но не имея понятия о ней, как о чем-то полном и всеобъемлющем, вы воспринимаете ваши умения просто как талант, и открыв одну способность, начинаете развивать только ее, не пытаясь раскрыть себя полностью. Впрочем, джетиисе на заре своей истории прошли через то же… — ровный электронный голос вкупе с аргументацией безжалостно давил отрицания майора. — Ну а как вы тогда объясните, что с возрастом мы теряем силы, и любую возможность использовать свой дар?! — почти срываясь на крик, задала вопрос Сакамото. Арк не винил ее: он сам рушил привычное мировоззрение девушки. Но это было необходимо. Слишком много примеров он знал, как закостенелость взглядов приводила к застоям и гибели целых народов. — Смею выдвинуть гипотезу, основанную на ранее сказанном. — Он осторожно подбирал слова, ибо сам полностью не был уверен в том, что говорит. «Где же вы, Учитель, когда вы так нужны?» — подумал он о том, кто смог бы легко объяснить то, что хотела знать Мио, и продолжил. — Вы считаете, что ваши способности — это талант, а не просто связь с внешней силой. То есть опираетесь только на ваши собственные, внутренние ресурсы. Вы подобны закрытому сосуду, который, не имея связи с внешним миром, при использовании его содержимого, быстро пустеет. И наполнить его возможности больше нет. Джетиисе, Дар’джетиисе, сторонники Живой Силы, мои учителя, и сторонники многих, многих других взглядов — все они черпают энергию из окружающей их Силы. Нам не грозит истощение сил — мы связаны с вселенской энергией. Она не закончится — она есть, пока во вселенной существует жизнь. Жизнь может существовать и без Силы— нет нужды беспокоиться, что с исчезновением Силы умрет и жизнь. Мировоззрение Мио трещало по швам. То, что вчера казалось незыблемой истиной, сейчас неумолимо опровергалось. Арк, ощутив это, осознал, что дальнейшие объяснения пока будут излишними. Вопрос, заданный ведьме, изначально был рассчитан на то, чтобы плавно сменить тему, и открыть ей глаза. Для первого раза с нее хватит. — Больше вопросов не имею. — Проскрипел он. Мио, машинально кивнув, встала и побрела к выходу. В ее голове царил хаос. *** Аркитект вышел из зала буквально через десять минут после майора. Он направился на берег. Там он, обдуваемый свежим морским бризом, пристально смотрел на берег Британии. Пустое побережье, без следов человеческого жилья. Внимание генерала привлек лес, который начинался недалеко от береговой линии. «Подойдет» — подумал он. Достав из кармана комлинк, и понеся его к маске, Арк что-то негромко прохрипел в него. Получив ответ, он спрятал приборчик, и вновь замер, глядя вдаль. *** Мио, зайдя к себе в комнату, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. И медленно сползла по ней, сев на пол. Это было странное чувство. Несмотря на полученные знания и бушевавшую внутри нее бурю эмоций, в голове было удручающе пусто… *** Линн и Ешика развешивали постиранные вещи во дворе замка. Над их головами, тихо гудя двигателями, пролетел имперский челнок, на мгновение накрыв их своей тенью. Уже привыкшие к частым полетам транспортников своих союзников, подруги не обратили на это внимание. Но уже через пару минут белый кораблик пролетел в обратном направлении. Вроде ничего необычного, скорее всего генерал просто решил вернуться на «Перспективу». Пусть это и казалось обыденностью, но Миафуджи задрала голову, и проводила челнок пристальным взглядом. Было около трех часов, день был в самом разгаре. *** Минна заполняла бумаги у себя в кабинете. Где-то час назад мимо ее окна пролетел челнок, направляясь на «Перспективу». Полковник не придала этому значения, и продолжила заниматься своими делами. Подписав последний запрос, она вспомнила, что с утра не видела Сакамото. Вызов ничего не дал. Минна нахмурилась. Майор была не из тех, кто был способен забыть средство связи. Возможно, что-то случилось? От одной мысли, что с Мио может произойти нечто плохое, у девушки сжалось сердце. Тихо скрипнув, открылась дверь. На пороге стояла майор Сакамото. Но такой подавленной полковник видела ее впервые. — Мио! Что случилось? — Вскочила со стула Минна. Та, ничего не ответив, медленно подошла к столу и тяжело плюхнулась в кресло напротив подруги. Затем, глубоко вздохнув, она начала пересказывать то, что услышала от Императора. *** Наступил уже поздний вечер, на улице потемнело. Минна и Мио сидели у имперского терминала, читая текст на экране. Сила, джедаи, ситхи… Информации про это в базе данных линкора было довольно много. Но суть была та же, что и в словах Аркитекта. В разделе истории ведьмы нашли описания адептов Силы, владеющих такими возможностями, что по спинам девушек бежали мурашки, настолько они были впечатляющими. — Невероятно… — прошептала Минна, убирая прядь волос со лба. — Я вижу доказательства, но все равно не могу полностью поверить. Неужели и в нас заложен такой потенциал? Сакамото, уже более-менее пришедшая в себя, и с огромным интересом усваивавшая информацию с терминала, кивнула. — Скорее всего. Генерал сказал, что ощущает Силу в нас. Пока он не врал. Полковник, сама понимавшая это, промолчала. Однако, такое «открытие» могло дать ведьмам новые возможности. *** Миафуджи ждала Линн в одном из залов замка. Британка не опаздывала, это Ешика пришла чуть раньше. И сейчас, ожидая подругу, молодая ведьма смотрела в окно. Над морем слабо светил молодой месяц. Была видна темная полоса близкого берега Британии. Вроде ничего интересного не было в этом вечернем, хотя, скорее, уже ночном, мраке, но Ешика продолжала смотреть в окно. И тут взгляд ее зацепился за нечто, что странно выделялось на фоне тьмы за стеклом. Белый в свете дня, в ночи он казался серым, с мерно мигающими огнями на концах плоскостей. Мимо замка, на небольшой высоте бесшумно проскользнул имперский челнок. Минув базу, он направился в сторону берега. Девочка глядела на тусклый синий свет, бивший из дюз кораблика. Достигнув берега, тот внезапно начал заходить на посадку. Миафуджи поняла это только по тому, как стали опускаться огни дюз, ибо расстояние все же было немаленьким. Вон те далекие огоньки погасли совсем, пропав за стеной леса. И снова за окнами ничего, кроме темноты. — Ешика! — Это наконец-то пришла Линн. Миафуджи, вздрогнув, повернулась к ней. Засмотревшись в окно, она совсем забыла про подругу. — Ты что-то увидела? — Склонив голову набок, спросила британка, подходя к окну. — Да. — Кивнула Ешика. — Имперский челнок сел в лесу на берегу. — Она указала в ту сторону. — В Британии? — Немного испуганно спросила Бишоп. Что нужно было имперцам на ее родной земле? — Угу. — Кивнула молодая ведьма. — А полковник знает? — Наверное. — Пожала плечами Миафуджи. Но все же, этот таинственный ночной полет заинтриговал ее. Отчего-то ей очень хотелось узнать его причину, что нужно было имперцам в том лесу. Да и они с Линн еще не решили, чем будут заниматься вечером… — Слушай, Линн, как насчет того, что бы разузнать, чем там занимаются наши союзники? — Она кивком указала на окно. Предложение было заманчивым. Британка задумалась. — А это не опасно? — осторожно спросила она. — Думаю, не опаснее, чем сражаться с неуроем. — Усмехнулась Миафуджи. Подумав, Линн согласилась, и подруги, словно заговорщики, осторожно направились к выходу с базы. *** Перрин шла к себе в комнату, как вдруг из-за угла вышли Линн и Миафуджи. Вид у парочки был крайне подозрительный. — А ну-ка стоять! — приказала галлийка. Те замерли, испуганно переглядываясь. —Куда это вы собрались в такое время? — Подойдя, строго поинтересовалась Перрин. Линн и Ешика мялись. — Отвечать старшему по званию! — Вышла из себя светловолосая девушка. Ее бесило, что к ней не проявляли должного уважения. Переглянувшись с подругой, Миафуджи рассказала об их плане. С течением рассказа Перрин все больше хмурилась. Итак, возможно, именно то чудище отправилось на землю Британии. И еще тайно, ночью, будто-что-то задумал… Внезапно ее лицо расплылось в сумрачной улыбке. Да! Этот урод точно что-то задумал, и, узнав его планы, она сможет подняться в глазах майора Сакамото, и, наверняка, посеять недоверие к генералу. Лейтенант Клостерман уже хотела было отправить парочку по комнатам, и пойти самой, но вспомнила ту ночь на берегу, и свое нападение на Императора. Вряд-ли он ей обрадуется. Девушка поежилась, представив, что с ней могут сделать, если ее поймают. Лучше все-таки идти группой. — Я иду с вами. — Безапелляционно заявила она, поправляя очки. Девушка ожидала протестов, но их не было. Линн просто пожала плечами, молча выразив свое согласие, а Ешика радостно хлопнула в ладоши. — Замечательно! А то лишь вдвоем идти как-то страшновато! — Сказала она. Достигнув консенсуса, они направились на улицу. *** Быстро и скрытно три девушки двигались по узенькому перешейку, соединяющему остров, на котором находилась база, с остальной Британией. Ветра не было, море казалось темным зеркалом, в котором четко отражались звезды, месяц и огни «Перспективы». Висела мертвая тишина, нарушаемая лишь редкими криками ночных птиц. Вкупе с почти непроглядной темнотой эта самая тишина создавала пугающую атмосферу. Преодолев перешеек, ведьмы нырнули в прибрежные заросли, где немного отдышались. Они были на своей земле, но вели себя так, будто пребывали в глубоком тылу врага. Из их укрытия отлично был виден лес, куда сел челнок, и который от них отделяла лишь узкая полоска чистого пространства. И сейчас там, дальше в лесу, между деревьев можно было увидеть неяркий, мерцающий свет. Будто кто-то развел костер. Девушки переглянулись. Внезапно над их головами раздалось знакомое легкое гудение. Задрав головы, они увидели, как с неба в лес спускается еще один челнок. Замедлившись, он начал снижаться, и скрылся за кронами деревьев в стороне, где между стволами мерцал огонек. Это было странно. Что же там такое, что имперцы прилетели туда ночью, да еще и на двух челноках? Негромко посовещавшись, троица решила подойти поближе. Первой пошла Перрин, второй — Миафуджи. В арьергарде этой небольшой колонны двигалась Линн. Медленно и осторожно они двигались к своей цели, стараясь при этом не издавать ни звука. Быстро добравшись до самого леса, ведьмы, перебежками от укрытия к укрытию, приближались к источнику мерцающего света. Подойдя ближе, они увидели, что там действительно горит костер. Там, в лесу была довольно большая поляна, усеянная обломками скал, некоторый из которых лежали и среди окружающих поляну деревьев. За одним таким «камушком» ведьмы и спрятались, наблюдая за происходящим. Место для наблюдения было просто великолепным: все было видно, как на ладони. В центре открытого пространства стояли два челнока. Чуть ближе к деревьям, как раз в той стороне, где находилось укрытие бойцов 501-го, горел костер. Пламя вздымалось на высоту человеческого роста, может даже и выше. В ночной тишине слышно было, как трещат дрова в его пламени. Но все же, этот треск перекрывался разговорами собравшихся вокруг костра людей. Да, вокруг костра были люди. Человек сорок-пятьдесят, точно не посчитаешь. Все они были облачены в доспехи. Но на доспехи штурмовиков они походили лишь отдаленно. Эта броня казалась более массивной и громоздкой, но ее носители при этом двигались легко и свободно. На головах их — глухие шлемы с необычной, Т-образной, прорезью на лицевой пластине. И, в отличии от строго белой брони штурмовиков, тут царило цветовое многообразие. Серый, зеленый, песчаный, синий… Где-то мелькнул даже ярко-красный доспех. Разбившись на группы, люди что-то негромко обсуждали. По доносившимся обрывкам фраз можно было понять, что они обговаривают какое-то относительно недавнее событие. И не было в этих разговорах лишь одного: смеха. Без него это, казалось, стихийное сборище выглядело как-то внушающе. Ведьмы жадно всматривались в эту картину, стараясь не упустить ни малейшей детали. Перрин, бегло осмотрев происходящее, немного разочаровалась. Пока ничего дискредитирующего Аркитекта не было. Только она вспомнила про него, как разговоры на поляне разом стихли, будто кто-то повернул выключатель. Обладатели доспехов собрались у костра, к которому из этой небольшой толпы вышла высокая, закутанная в плащ фигура. — Генерал… — Прошептала Ешика. Тот, встав спиной к огню, повернулся к собравшимся. На фоне пламени силуэт Арка четко выделялся, приковывая к себе взгляд. Несколько мгновений он стоял в тишине, нарушаемой лишь треском поленьев да редкими криками птиц. И затем, резко ударив себя правым кулаком в левую грудную пластину, он громко провозгласил: — Слава! — Вечная слава! — Хором ответили ему люди в доспехах. Короткий приступ кашля, и генерал продолжил. — Мандо’аде! Знаете ли вы, зачем мы собрались здесь?! — Да, Мандалор! — Сегодня — третья годовщина со дня окончания судьбоносной Дксанской Кампании. Битвы, которая переломила ход той войны. Битвы, которая подарила нам возможность победить. Но помните ли вы, как была она выиграна?! Помните ли вы тот ад, через который мы прошли?! — Да, Мандалор! Сцена у костра вызывала благоговейный трепет. В этой простой обстановке она выглядела более величественно, чем если бы она проходила даже в самом роскошном зале. Девушки смотрели, не в силах оторвать взгляд. У Линн открылся рот. Перрин смотрела прямо на Аркитекта. Она ненавидела его, но сейчас ненависть отступила, уступив место восхищению и интересу. Ешика во все глаза смотрела на сие действо. С чего-то у нее начала кружиться голова, но пока она не сильно обращала на это внимание. — Но битвы не проходят без потерь. А великие, меняющие историю, сражения имеют высокую цену. Тогда мы потеряли много наших братьев. Они принесли себя в жертву, ради того, что бы мы выжили. Выжили, и победили. Оправдали ли мы их надежды, братья?! — Да, Мандалор! — Тогда мы одержали победу, и двинулись дальше. Но те, благодаря кому мы остались живы, навсегда остались на Дксане. И память об их героизме навсегда останется с нами. Я прав, маналориане?! — Да, Мандалор! Картинка в глазах Ешики стала медленно расплываться. Она тряхнула головой. Вроде прошло. Аркитект же продолжал. — Пройдут годы, столетия, тысячелетия. Погаснут одни звезды, зажгутся другие. Но они вечно будут жить в памяти людей. В памяти мандалорцев, в памяти чиссов, в памяти всех народов Империи. Слава! — Вечная слава! — Раздался громовой хор голосов. Восприятие Миафуджи слегка изменилось. Реальность перед глазами поплыла. Силуэт генерала, четко видимый на фоне костра, преобразился. Теперь он походил на одного из людей, слушавших его речь: фигура в доспехах. Голос Арка тоже изменился. Теперь это был обычный человеческий голос. — Сегодня мы, прошедшие Дксанскую Мясорубку, собрались здесь, дабы почтить память наших братьев, которым повезло не так, как нам. Сегодня, этой ночью, они снова с нами. Они — в наших воспоминаниях, в наших сердцах, в нас самих! Поляна наполнилась металлическим грохотом. Мандалориане вокруг костра били себя кулаками в закованную в броню грудь. Перрин завороженно смотрела на это. Впервые она присутствовала на чем-то подобном. Краем глаза она увидела движение сбоку. Повернув голову, она обнаружила, что Ешика привстала, и собралась подойти к костру. Словно кошка Перрин прыгнула на нее, повалила с ног и прижала к земле. — Ты что делаешь, дура? — Прошипела галлийка прямо в ухо Миафуджи. Чуть громче она позвала Линн. — Помоги мне. Вдвоем они удерживали вяло сопротивляющуюся Ешику. Глаза у той были затуманены и полуприкрыты. — Ешика! Ешика! — Шептала Линн, тряся подругу за плечо, надеясь вернуть ее в сознание. Не помогало. — Kote! — Грянул с поляны хор. Губы Миафуджи шевельнулись. Небольшая пауза, затем хор продолжил. Люди у костра пели. И пусть песня была на незнакомом ведьмам языке, она проникала в самое сердце, вызывая внутренний трепет. — Kandosii sa ka’rota, Vode an. Mand'alora a’den mhi, Vode an. И самым странным было то, что Миафуджи негромко шептала эти слова. Она не повторяла их. Она пела их одновременно с людьми на поляне, будто зная их. — Потащили ее отсюда! — Негромко скомандовала Перрин, обращаясь к британке. Ухватив Ешику под руки, они осторожно стали отходить. — Bal kote, darasuum kote, —Продолжал хор. Громкость голосов возросла. — Jorso’ran kando a tome! Две ведьмы тащили третью сквозь заросли. Ветки норовили зацепиться за одежду, запутаться в волосах. Корни деревьев, выступавшие из земли, заставляли внимательно смотреть под ноги. Шепот Миафуджи стал громче. Перрин и Линн, боясь, что их обнаружат, чуть поднажали. Вот уже та поляна позади, голоса с нее уже еле слышно. Зато сейчас ясно был слышим голос молодой ведьмы из Фусо, находящейся словно в трансе. — Sa kyr'am nau tracyn kad, Vode an! Глаза Ешики закрылись, она потеряла сознание. *** Проливной, словно из ведра, дождь. Густые заросли джунглей, сквозь которые продираются ряды закованных в доспехи людей. Мрачная целеустремленность неизвестных пугала. Ешика хотела спрятаться, но не обнаружила подходящего места. Ее все равно заметят. Тут, прямо рядом с ней, ломая низкие кусты, прошел человек в глухой синей броне, с внушительных размеров винтовкой в руках. Прошел прямо рядом с Миафуджи, едва не задев ее плечом, и даже не обратил на нее внимания. Пока она пыталась найти этому хоть какое-нибудь правдоподобное объяснение, за ее спиной, в стороне, куда шли эти странные солдаты, прогремела череда мощных взрывов. Резко обернувшись, она увидела, что передние ряды были рассеяны, в земле чернели глубокие воронки, вокруг которых были разбросаны фрагменты тел тех, кто оказался близко от центра взрыва. В густой траве корчились раненные. Люди в доспехах дружно, будто по команде, залегли, и открыли шквальный огонь в сторону, куда они первоначально шли. Из густых зарослей, куда несся вал красных разрядов, хлынул ответный, не менее плотный, град ответного огня. Те вспышки выстрелов почему-то были синими. Прогремело еще несколько взрывов. Миафуджи последовала примеру окружавших ее людей, спрятавшись в траве, вжалась в болотистую землю. Она оказалась на переднем краю позиций солдат в доспехах. Вокруг нее летали синие и красные плазменные сгустки. Она ошеломленно смотрела вперед, на позиции неизвестного противника. Да-да, именно противника. Ведь доспехи тех воинов, чьи позиции были прямо за ее спиной, были как две капли воды похожи на броню людей у костра! Они были «свои»! Так девочка хотела верить. Но ситуация была безвыходной. Бежать было некуда. Казалось, она обречена… Тут сзади нее раздался громкий боевой клич, который подхватили сотни разгневанных, яростных голосов. Джунгли вокруг Ешики пришли в движение. Фигуры в доспехах, покинув укрытия, и наплевав на шквал вражеского огня, встав в полный рост, ринулись в атаку. Многие падали, поймав сразу несколько попаданий. На Миафуджи — ноль внимания. Это удивляло ее. Бой сместился дальше в джунгли. Пусть и ценой больших потерь, враг был выбит со своих позиций, и воины смелее двинулись вперед. На этом участке леса девочка осталась одна. Как она думала. Рядом с ней, пригибаясь, быстро пробежала фигура в камуфлированных доспехах, более легких, нежели те, в которые были облачены рядовые пехотинцы, бьющиеся дальше, с длинноствольной винтовкой в руках. Снайпер. В стороне, чуть далее от ее укрытия пробежал еще один. Вроде все. Ешика осторожно подползла к ближайшей воронке. От того, что она увидела рядом с ней, у девочки сжалось сердце. Там, среди тел (и их отдельных частей) убитых, был один выживший. Однако, можно было подозревать, что это временно. Он корчился в густой грязи, зажимая руками рану на животе, где осколок пробил его синюю броню. Из-под его ладоней текла кровь. Приблизившись к нему, старательно не смотря на изувеченные тела погибших, Миафуджи, перекрикивая шум сражения, прокричала: — Я вам помогу! Тот даже не повернул голову в ее сторону, продолжая лежать в грязи, на которую ручьем лилась его кровь. Боец тихо стонал. Сражение сместилось дальше. Участок джунглей до зарослей, где прятались враги, был усеян телами погибших и раненных. Стрельба, однако, звучала все так же яростно. — Дайте я посмотрю! — Промолвила девочка, обращаясь к раненному. Снова ноль внимания. Однако преисполненная желания помочь, она все же решила это сделать без разрешения. Миафуджи хотела убрать руки бойца с раны, что бы осмотреть ее, но ее ладони прошли сквозь бойца, словно нематериальные. Ошеломленная Ешика попыталась снова, с тем же результатом. Она просто не могла на него воздействовать, будто была призраком. Далеко за деревьями прогремели еще взрывы, сильнее предыдущих. Комья земли, взлетевшие в воздух, было видно даже отсюда. Молодая ведьма в отчаянии, сжав кулаки от бессилия, смотрела на человека, который скрючившись, лежал перед ней, умирая от кровопотери, а она, обладая мощным даром исцеления, не могла ничего сделать. Земля под бойцом окрасилась красным. Стоны становились все тише. Он перевернулся на спину, обратив лицо к затянутому тяжелыми серыми тучами небу. Вот руки, крепко прижатые к ране, расслабились. Закованная в доспехи грудь, рывками вздымающаяся от неровного дыхания, замерла. Человек перед Ешикой умер. Дождь разбавлял кровавый ручеек, текущий из раны по синей броне, и смывая грязь с маски, взгляд Т-образной прорези которой был устремлен вверх. По щекам Миафуджи, перемешиваясь с дождевыми каплями, текли слезы. Она не знала этого человека, но всем сердцем хотела помочь ему. И не смогла. Не смогла ни спасти его, ни хоть как-то облегчить его страдания. Почему? Почему?! — Ешика! Ешика! — Словно из ниоткуда донесся до нее знакомый голос. Миафуджи подняла голову. — Ешика! — Голос прозвучал совсем рядом с ней. Мир вокруг дрогнул и разбился… *** Оттащив Миафуджи на берег, Перрин и Линн передохнули. Глаза Ешики были закрыты, а дыхание было глубоким и ровным. Она будто просто спала. Британка, переведя дыхание, начала легко трясти подругу за плечи. — Ешика! Ешика! — Линнет еле сдерживалась, чтобы не сорваться на крик. В уголках ее глаз появились слезы. Девочка переживала за своего друга. Однако это не помогало. В сознание Миафуджи не приходила. Перрин смотрела на эту сцену, не зная толком, что делать. С одной стороны — это дворняжка Миафуджи, а с другой — боец крыла и боевой товарищ, пусть и не сильно полезный (с точки зрения госпожи Клостерман, разумеется). Но все же… Да и если с ней что-нибудь случиться, с Перрин тоже спросят. Приняв решение, она направилась к ручейку, журчащему неподалеку. Набрав в ладони воды, галлийка вернулась к остальным. Оттолкнув причитающую Линн, светловолосая ведьма вылила прохладную воду на лицо Ешики. Та, не открывая глаз, затрясла головой, стряхивая капли воды. — Ешика! Ешика! — Продолжала трясти ее Бишоп. Та тихо застонала. — Ешика! Миафуджи открыла глаза. Выглядела она так, будто только что проснулась. — Ешика! — Радостно прошептала Линн, прижимая подругу к груди. По ее щекам текли слезы. *** Едва Ешика открыла глаза, и даже не успела ничего разглядеть, как ее лицо прижали к чему-то мягкому и теплому, закрыв обзор и затруднив дыхание. Миафуджи еще не полностью пришла в себя, но смутно осознала, во что именно уткнулось ее лицо, и посему не сопротивлялась и получала удовольствие. Но все хорошее рано или поздно заканчивается, и Линн отстранила Ешику от груди. На щеках Миафуджи играл легкий румянец. Она осмотрелась вокруг. — Где это мы? — Удивленно спросила она. — Ведь только что мы были в лесу… — Ешика… — Голос Линн дрожал. — Ты была словно сама не своя… — Что случилось? — Не поняла Миафуджи. — Хм. — Недовольно протянула Перрин. —Неужто не помнишь, как ты чуть не раскрыла нас? Как мы тащили тебя сюда? Неблагодарная! Впрочем, этого можно было от тебя ожидать. Галлийка поправила очки, и отвернулась. Ешика повернулась к Линн. — Раскрыла вас? Тащили меня? О чем это она? — Удивленно спросила она. Глубоко вдохнув, стараясь побороть бурю эмоций, британка начала говорить. — Люди у костра начали петь. И ты пела вместе с ними, хотя я готова поспорить, что ни слов, ни языка ты не знала. — Они пели? — Спросила Миафуджи, наморщив лоб. — Я не помню… Я помню, как говорил генерал. Что-то о какой-то битве, и о погибших в ней… — Не помнишь? Девочка помотала головой. — Помню, как мы прятались за камнем, слушая Аркитекта. Помню его речь. А потом мы оказались здесь. Как долго я была без сознания? — Минут двадцать. Ты точно ничего не помнишь? — Абсолютно. — Подтвердила Ешика. — А, кстати, что они пели? Линн старательно задумалась. Тогда она была больше обеспокоена состоянием подруги, чем словами незнакомой песни. Но кое-что таки осталось в ее памяти. Путая ритм и произношение, она напела пару слов. Но здесь, на пустынном берегу, вырванные из единого текста и атмосферы, слова звучали как-то блекло. Они не вызвали резонанса в памяти Миафуджи. — Впервые слышу. — Покачала она головой. — И что дальше? — Ты пыталась подойти к тем людям. Ты была словно в трансе. — Продолжала Линн. — Мы не дали тебе этого сделать. Мало ли что они могли сотворить с тобой. Перрин и я принесли тебя сюда. По дороге ты словно заснула. — Заснула... — Медленно повторила Ешика. В далеких закутках ее разума скреблась память о том, что она видела, пока была без сознания. Но поймать эти воспоминания никак не удавалось. Они ускользали, будто насмехаясь над ней. Привстав, Ешика посмотрела в сторону леса. Костер между деревьев еще горел, но вроде бы уже не так ярко. — Как ты? — Задала вопрос Линн, увидев, что ее подруга начала вставать. — В порядке. Идти смогу. — Уверенно ответила Ешика, вставая на ноги. — Хоть снова не придётся тебя тащить. — Негромко прокомментировала Перрин. Она была разочарованна. Никакого компромата на Аркитекта. Рисковали они зря. Однако, зрелище у костра и тот внутренний трепет в груди были крайне необычным опытом, и вполне себе компенсировали все минусы ночной «прогулки». — Предлагаю идти на базу. Не думаю, что возвращаться в лес — хорошая идея. — Тоном, напоминавшим больше приказ, нежели предложение, сказала галлийка. Линн и Ешика согласились. Троица неспешно пошла к перешейку. Слабо светил месяц. До рассвета еще несколько часов. Миафуджи посмотрела наверх. В самым ярким источником света были огни разомкнутого кольца «Перспективы». На нем во тьме слабо виднелась бело-синяя маркировка. Бело-синяя… Синяя… В глубинах памяти что-то слабо шевельнулось, но сразу затихло. Тряхнув головой, девочка пошла дальше. *** Они ступили во двор замка. До самой базы они шли в тишине, не проронив ни слова. И это самое молчание разрушил тихий голос Перрин. —Предлагаю никому не говорить о том, что случилось этой ночью. Ее сопровождающие молча согласились.