Подворье кровоточащего сердца

Лондон встречал туманами, ядовитыми завесами выхлопов с фабрик и мелко моросящей мрякой. - Идеальный день для прогулок под крышей. - Я был в Королевском музее только в детстве, а сейчас... - Тома слегка потряхивало от нетерпения. Кеннет же без особого интереса смотрел на путающуюся у богатого экипажа бедноту. Они пересекли районы фабрик, грязных трущоб, что окружали северный въезд. Казалось, Том не замечает унылости и убожества окружающего пейзажа. Он говорил с возбуждением и высказывался в самых оптимистичных выражениях. Достигнув огромных дверей в храм древней истории и археологии, Кеннет отпустил Тома, а сам отправился пообщаться с директором музея. Время шло к закрытию, когда Брана покинул кабинеты мистера Н. Один из смотрителей проводил его по опустевшим залам туда, где задержался его воспитанник. Томас сидел неподвижно, чуть подавшись вперёд, его взгляд тревожно метался по полотнам малоизвестного итальянского живописца. Картины производили впечатление. Все фигуры и действо выписано на чёрном фоне. Удивительная игра света и тени, выделяющая неожиданные элементы фигур. Смелый Давид выступает из тьмы, неся перед собой отрезанную голову Голиафа, словно факел или щит. В полумраке грота Иисус показывает Фоме и другим неверующим свои раны. Распятого Святого Петра римляне тащат в непроглядную ночь. Фигуры слишком реалистично выписаны, нет лишних элементов и украшений. Ещё немного, и герои оживут, сойдут с картин и продолжат свои кровавые дела. Половина всех полотен отображала убийства и предательства. Но даже те, на которых резвились игривые вакхи и чернобровые итальянские юноши-музыканты, оставляли тревожное впечатление. Кеннет положил руку юноше на плечо. Тот тихо всхлипнул и прижался щекой к ладони своего благодетеля. Да и что тут скажешь? Когда кусок холста способен наполнить, немилосердно разорвать невинное, неискушенное ещё впечатлениями и знаниями сердце, слова не нужны. Том очнулся, когда мерное покачивание экипажа исчезло. - Подожди, пожалуйста, здесь. - Но… зачем? – Том не смог подавить зевоту. В дороге его совершенно разморило. - Сюрприз, – Кеннет, больше ничего не объясняя, вышел из экипажа, и захлопнул дверцу. Том послушно сидел в карете и ждал, пока его позовут. Настроение было несколько мутным, голова побаливала. И не о каких сюрпризах думать не хотелось. Было жарко, и он снял шляпу. Хотел ослабить галстук, но не решился. Снял перчатки. Очень хотелось пить. Во рту всё пересохло. Он обмахивался музейной брошюркой, чтобы ощутить хоть слабый ветерок в этом застывшем пыльном мареве. «Наверное, дождь будет», - размышлял Том, разглядывая низкое набухшее тучами небо. Ни дуновения. Всё в ожидании грандиозной летней грозы. Том тяжело сглотнул. Пить хотелось неимоверно. Мимо прошёл молодой мужчина. Он нёс деревянную кадку к колодцу. - Извините? Сэр? Мужчина поднял голову, будто бы повёл носом, но не обернулся. Продолжил тащить ведро из колодца. Это оказался его давешний знакомец, укротитель лошадей и спаситель ценных рукописей. - Сэр? Наконец он закончил, наполнил кадку, и направился куда-то по своим делам. Но наткнулся на призывный взгляд, и остановился. - Сэр, если вас не затруднит, не мог ли бы вы дать мне немного воды? - Из этой кадки обычно пьют лошади, - протянул он низким голосом со странным акцентом. - Я готов пить из луж, если бы они здесь были. Мужчина нахмурился. Внимательно осмотрел джентльмена, запертого в карете. - Подождите немного. Я быстро. Том кивнул. "Какой необычный акцент. Никогда такого не слышал. Хотя слышал-то я не много. И на англичанина он не похож. На шотландца тем более, про Ирландию и Уэльс и говорить нечего. Хм... Такой крепкий, руки мощные, как у моряка... " Его размышления были прерваны. Мужчина вернулся и протянул ему простую глиняную кружку. - О, благодарю! - Том вцепился в чарочку, чуть не расплескав содержимое. - Пейте осторожнее, там лёд. - И действительно, на поверхности плавали льдинки. Воды вкуснее Том ещё не пробовал! - Большое спасибо. Не знаю, как вас благодарить. - Не за что, это всего лишь вода, - мужчина улыбнулся. Открыто, по-доброму, чуть насмешливо. Небесного цвета глаза сверкнули. Он внимательно смотрел на Тома. От него тянуло уверенностью и спокойствием, лицо было очень... Мужским. - Почему вы сидите здесь? Вы ведь гость лорда Браны. - Да, так и есть. Лорд Брана попросил меня подождать, он готовит какой-то сюрприз. - Он мог бы пригласить вас в гостиную. Том пожал плечами. Вот и всё, разговор был окончен. Но Тому не хотелось опять остаться одному. Он не знал, что ещё сказать, чтобы задержать этого удивительного человека. Но тот сам пришёл ему на помощь. Опять. Он чихнул. Почесал нос тыльной стороной ладони, извозив нос и щёку. Том невольно улыбнулся, достал платок и подал мужчине. - Нет, не стоит. Я весь в пыли, пятном больше, пятном меньше. А ваш белый платочек вам ещё пригодится. - Почему вы такой чумазый? - Я - конюх. Вожусь с лошадьми, вот и... А чем занимаетесь вы? Том хотел ответить, так ему нравился новый собеседник. Но открыв рот, вовремя спохватился. - В общем-то, ничем. - Как это, ничем? - мужчина недоверчиво усмехнулся, поставил ногу на подножку, подпёр плечом раму двери. Экипаж тут же пошёл на перекос. - Хемсворт, прекрати. Заняться тебе что ли нечем?! Не лезь к гостю. Сколько раз говорили, не твоего поля... - Джон! Джон, старина. Притихни, - Хемсворт подошёл к кучеру, что возился с упряжью, и приобнял за плечи. - И не мешай людям разговаривать, а не то натравлю на тебя ночных духов, пока будешь пьяным валяться. Сам знаешь, что может случиться. Понял, старина? - Понял-понял. Конюх вновь заглянул в экипаж. Том вопросительно смотрел на него. Мужчина залез на подножку и быстро зашептал, придвинувшись почти вплотную к Хиддлстону. - Он думает, что я шаман и управляюсь с духами. - Хемсворт приятно пах чистым потом. Ещё лошадьми и вином. - А это правда? - так же шёпотом спросил Том, его забавляла эта игра. И этот человек. Такой живой, подвижный. С ним было легко. Хемсворт хитро прищурился и пожал плечами. - Хемсворт, слезай! Милорд идёт. Тот соскочил с подножки. - Доброго дня, милорд, - отвесил шуточный поклон. - И вам, сэр. Благодарю за воду. Конюх кивнул и исчез. Томас изредка ловил себя на мысли, что думает о конюхе. Никто и никогда не вызывал в нём столь сильного любопытства. Его сверстники кичились любовными победами, количеством совращенных горничных и единицами сбитых с пути праведного благородных дам. Сам же Томас осознавал, что человек не его круга не сможет всерьез его увлечь. И никогда особенно не присматривался к хорошеньким кокетливым служанкам. А тут человек, даже не из домашней прислуги, завладел его вниманием. Томас поднимался по лестнице, когда лорда Брану позвали знакомым тягучим голосом. Юноша обернулся. У подножия лестницы парадного входа стоял ясноглазый красавец Хемсворт. Он стянул шляпу и теперь безо всякого смущения смотрел Кеннету в лицо. - Ваша светлость? - Да, мистер Хемсворт? - Мне нужно уехать. - Хм, а я собирался взять тебя с собой на торги, - благодушное выражение в раз слетело с лица Браны. Хемсворт молча смотрел на хозяина. Ни мольбы, ни заискивания, он просто ждал ответа. Только лицо его стало по-мальчишески упрямым. Том невольно засмотрелся. Какой бесхитростно-выразительный лик! - Ладно, черт с тобой, но чтобы к воскресенью был здесь. - Благодарю, ваша светлость. – несколько угрюмо ответствовал мужчина. Томасу захотелось его подбодрить, хотя он и не знал, о чем речь. Он поймал затуманенный мыслями взгляд, легко улыбнулся. И молодой слуга ответил. Тоже улыбнулся. Хотя улыбка и не коснулась его глаз. Он сам частенько искал взгляд Тома, подмигивал или корчил рожицы, чем заставлял юношу смеяться. **** Уезжая по делам в Лондон, лорд Брана брал Томаса с собой. Запускал юношу в музей или в театр, а сам отправлялся по делам. Иногда по театрам они ходили вместе. Кеннет прекрасно разбирался в классических вещах, был в курсе последних новинок и водил знакомства с именитыми драматургами и ведущими звёздами сцены. Однажды, на обратном пути, пересекая промышленную зону, широким металлическим шлейфом опоясавшую столицу, экипаж повернул в ворота одной из фабрик. Обширное строение из красного кирпича, сильный запах клея и кожи, и ещё чего-то горьковатого и резкого. Мимо ходили рабочие, по большей части мужчины хмурого нездорового вида. Руки многих из них были иссиня-чёрными. Кое-кто носил повязки, закрывающие нос и рот. Они снимали кепки перед лордом Браной, кланялись. Выглядели местные работники гораздо хуже, нежели пышущие здоровьем, румяные жители загородного поместья. Томасу было здесь неуютно, он шаг в шаг следовал за лордом и старался особо не крутить головой по сторонам. - Почему у них такие бледные лица? – вполголоса спросил юноша, когда они оказались под сенью конторы. - Из-за свинцовой пыли, милорд, – из-за стола поднялся высокий худощавый человек. Он поприветствовал благородных господ. Проводил их в кабинет лорда Браны. Пока они с лордом переговаривались и что-то обсуждали, Том рассматривал сквозь грязные стёкла фабричный двор. Он редко задумывался, а точнее, практически никогда не задумывался о нелёгкой судьбе людей низших сословий. За свою недолгую ещё жизнь он встречал нахальных, злобных слуг, встречал и приятных, приветливых людей. Но никогда не думал о том, что если бы у них была возможность, вряд ли они избрали делом своей жизни стряпать еду, которой сам никогда не отведаешь, приглядывать за чужими разбалованными капризными детьми или мыть ночные горшки. Теперь он воочию уверился, что жизнь на фабрике не так уж безоблачна, какой её рисуют в газетах. И это при том, что лорд Брана крайне лоялен с людьми низшего класса, находящимися у него в услужении. Интересно, с чернокожими рабами, что обрабатывают кофейные и хлопковые плантации, тоже обращаются как с вольнонаёмными? Плантации, что принадлежат лорду Бране, находятся очень далеко от Лондона, за океаном, и отследить положение дел можно лишь по отчётам тамошнего управляющего. А к управляющим у Томаса не было доверия. По определённым причинам. Но вот его окликнули, отвлекли от тяжких дум о судьбе человечества. Подали чай. - Что ты думаешь о двух полноценных сборниках? Том вопросительно посмотрел на лорда Брану. Тот прохаживался по кабинету с чашкой в руке. - Один со стихами, другой с прозой. Что скажешь? - Я не совсем… - Мне кажется, накопилось достаточно. Мистер Фассбендер человек дельный. У него острый ум и складный слог. Он просмотрел твои записи и скомпоновал их в два сборника. Внес несколько критических замечаний, которые вам двоим стоит обсудить… Что такое, Томас? На тебе лица нет. - Вы не шутили, когда говорили, что хотите издать мои работы? – голос в мгновение сел, во рту пересохло. Лорд Брана медленно расплылся в улыбке. - Ты же не думал, что я от тебя отстану? Твой талант - алмаз не ограненный, которому стоит придать форму и дать имя, чтобы из-под руки мастера вышел настоящий бриллиант. Что скажешь, мой мальчик? Он не мог вымолвить ни слова от волнения. - Скажи "да", если согласен. - О, да! Конечно, я согласен! – юноша вскочил на ноги, чуть не перевернул чайный столик и бросился Кеннету на шею. – Спасибо! Спасибо вам! - Мне не составит труда сделать тебе приятное, – лорд погладил воспитанника по мягким волосам. В дверь постучали, и Томас наконец опомнился. Отступил и тут понял со страшным смущением, что у него глаза на мокром месте. Опустился в кресло, украдкой провёл пальцами по лицу. Если бы солнце могло спуститься с небес, его свет слепил бы не так ярко, как улыбка и блестящие, чуть влажные глаза Тома. *** - У меня есть для тебя небольшой подарок. – лорд Брана взмахнул рукой и, повинуясь его эффектному жесту, из приятного сумрака конюшни вывели молодую лошадку. Золотистого цвета шкура и белая пышная грива. Такой же белый хвост и «гольфы» на стройных ногах. Она переминалась с ноги на ногу и беспокойно била хвостом. Под уздцы её держал мистер Хемсворт. Сейчас он был одет по форме, но тоже крайне небрежно. При Кеннете он напустил на себя суровый вид. Томас тоже не решался хоть взглядом, хоть жестом намекнуть, что они отчасти знакомы. Том подошёл к кобылке, погладил высокую скулу. Лошадка стала тыкаться в руку бархатным носом. - Вот, возьмите, – конюх протянул Тому несколько яблочных долек. Спелые кусочки тут же испачкали ладонь соком. – Распрямите пальцы, а то она их прихватит. - Прихватит? Конюх кивнул. Он говорил тихо, но в этом не было и капли раболепия. Он говорил доверительно. Том немного испугался, но сделал, как было велено. Лошадка взяла угощение мягкими тёплыми губами, оставив руку Томаса в целости. - Какая красивая лошадь! И... Это мне? - Да, конечно. Ты можешь пользоваться любой лошадью, но у тебя должна быть и своя собственная. И не надо спорить! По глазам вижу, что ты опять собираешься отнекиваться, – Брана улыбнулся. Потом кивнул конюху. – Мистер Хемсворт, велите седлать Бурю. И сопроводите лорда Хиддлстона на прогулке. Он ещё не вполне хорошо знает наши владения. - А вы… Что же, уходите? - После полудня должен подъехать очень занудный бухгалтер, и мне предстоит его ублажать, – Кеннет скривился. - Уверен, мистер Хемсворт оставит тебе приятную компанию. Он неразговорчив и докучать не станет. А если лошадка заартачится, он придумает, что делать. У мистера Хемсворта удивительный дар, он находит общий язык и подход ко всем. Я, конечно же, говорю о лошадях! Увидимся за ужином, Томас. Лорд Брана удалился, чрезвычайно довольный собой. Том же со смущением глянул на мистера Хемсворта. Ему было так неудобно, что Брана говорил о конюхе, будто бы его не было рядом. Но мистер Хемсворт не выказал по этому поводу никаких переживаний. Через некоторое время, когда на лошадь надели сбрую и седло, а Томас переоделся в костюм для верховой езды, он в сопровождении выехал за ворота. Мистер Хемсворт держался в седле в разы увереннее его самого. Он ехал чуть позади на крепком черном жеребце фризской масти. Ехали в тягостном молчании. Будто бы тут в поместье было два мистера Хемсворта, и сейчас Томаса сопровождал его хмурый, суровый двойник. Или же за время поездки с конюхом что-то приключилось, и он так резко изменился. Том всё ожидал, что тот заговорит, но Хемсворт упорно молчал. Когда же наконец, он подал голос, юноша ощутимо дёрнулся в седле. - Вы намерены оставить имя или придумаете другое - Простите, но я… Я не понимаю, – Том был полностью сосредоточен на лошадином шаге. Верховая езда не была его стихией. Но он любил смотреть, как ездят другие. Сами лошади вызывали в нём неимоверный трепет. Великолепные создания! Настоящее воплощение силы и свободы. Они свободны, не смотря на то, что человек уже давным-давно заковал их в подковы и сбруи. - Имя для лошади. Как бы в подтверждение его слов, лошадка зафыркала. - Буря, наверное, слишком агрессивно. - Придумайте что-нибудь лёгкое, игривое. «Игривое?» - Том улыбнулся украдкой. С интересом глянул на хмурого на вид конюха. Может всё не так, как кажется на первый поверхностный взгляд? Но дальше разговор не пошёл. Том затылком чувствовал тяжёлый взгляд конюха, ему всё больше становилось не по себе. Они остановились на перепутье. - Направо или налево, милорд? - Я не знаю, куда ведут эти дорожки. - Тогда воспользуемся правилом правой руки, - Хемсворт пустил своего коня вправо. - А что это за правило, позвольте узнать? - Том больше не мог прибывать в этом безмолвном вакууме. Хемсворт будто бы не услышал его вопроса и долго молчал. Когда Том всерьёз уверился, что говорил слишком тихо, конюх соизволил ответить. - Если окажетесь в лабиринте, идите по правой стороне и всегда сворачивайте направо. Тогда без потерь доберётесь до выхода, – без особого энтузиазма ответил Хемсворт. - Глупость какая, – буркнул раздосадованный Томас. К концу прогулки он был точно уверен, что тут дело обошлось не без двойника.