Подворье кровоточащего сердца

- Что ты так усердно высчитываешь? Томас восседал на горке цветастых парчовых подушек, разбросанных по полу небольшой уютной гостиной "Дамаск". Он обложился книгами и атласами, что-то записывал и чиркал в папке с плотной бумагой для акварельных этюдов. Везде и всюду, где бы он ни задерживался, за ним тянулся след из книг, словно хлебные крошки за Гензель и Гретель. Самое большое количество бумажной продукции скапливалось в его покоях и в оранжереи, в уголке с большими раскидистыми растениями, листья которых гигантскими зонтами укрывали юного поэта от солнечных лучей. А после садовники возвращали книги в руки домашней прислуги. Том поднялся и подошел к креслу, в котором расположился лорд Брана. - Вот, тут говорится о наскальных рисунках древних людей, - он указывал на статью в ежемесячном журнале "Наука и ты". - Но это невозможно! Откуда в Дербишире взяться подобным рисункам? В последнем переиздании «Энциклопедии видов» говорится, что жизнь зародилась на африканском континенте, но причём тут Дербишир?! - А как же великое переселение народов? - Ой, не верю я в это. - Тогда откуда же взялся цивилизованный белый человек? Том не знал, что ответить, и лишь возмущенно воскликнул: - Но Дербишир?! Если бы еще римские термы или акведуки, это понятно, но!... Кеннет терпеливо вздохнул и заглянул в журнал. Каракули доисторических макак его интересовали меньше всего. Гораздо больший интерес вызывала перспектива приобретения табачной плантации на одном из островов Карибского бассейна, над которой он сейчас усиленно размышлял. Там тоже были своего рода люди-обезьяны, крепкие и выносливые. Самое приятное - им не нужно было платить и выслушивать жалобы про слишком длинный трудовой день и отсутствие выходных. В Англии уже не одна фабрика встала из-за этих упаднических идей! Равенство, братство, профсоюзы, защита женского и детского труда. А дальше что? Сотрутся границы между классами и все люди станут равны?! И вот уже лорды и леди будут вспахивать землю и запускать по утрам основной вал фабричного колеса наравне с беднотой и крестьянами?! Нонсенс! - Я вас чем-то расстроил? Сделал что-то не так? Видимо Кеннет слишком глубоко ушёл в размышление о равенстве, и его мрачное молчание бедный мальчик принял за недовольство. - Нет-нет, не волнуйся. Ты не можешь меня расстроить, Том. Даже если очень постараешься, я не смогу на тебя разозлиться. Том осторожно присел на широкий подлокотник. - А вам бы не хотелось съездить, посмотреть? - Собираешься разоблачить шарлатанов от науки? - Не то чтобы... Но я не прочь взглянуть, - в голосе и взгляде Тома было столько осторожной мольбы, что Брана не устоял. - Дай подумать. - Через неделю пещеры закроют для посещения, чтобы продолжить изучать рисунки, – не терял надежды Томас. - Придется тебе ехать одному. - Как?! - Много дел и отложить их нельзя. - Но как же я?... - А что такого? Ты уже большой мальчик. Забронируем комнаты в гостинице неподалёку от раскопок, в сопровождение возьмёшь мистера Виндзора. Доберетесь до пещер, погуляешь там сколько душе будет угодно, на следующий день поедете обратно. Томасу вспомнился суровый мистер Виндзор. Его камердинер был прекрасным слугой, внимательным и предупредительным. Но он же такой... Правильный! Заметив, как выразительное личико Тома помрачнело смиренным пониманием, Брана хмыкнул в сердцах. Он прекрасно помнил, в каком тихом ужасе был юный Хиддлстон, когда к нему приставали неулыбчивого молодого человека. Но идея Браны заключалась в том, чтобы вышколенный Виндзор привёл в должный вид подрастерявшего светский лоск Томаса. Тот, в свою очередь, послушно принимал правила игры, верно пологая, что все указания идут от лорда Браны. - Мне бы не хотелось ехать в экипаже. Проселочные дороги не очень пригодны для подобных путешествий. - До Дербишира, насколько я помню, почти три часа езды. - О, трястись по ухабам три часа... Может лучше отправиться верхом? - Ты настолько уверен в своих силах? Томас кивнул. - Может мистер Хемсворт составит тебе компанию? - как бы невзначай произнес Кеннет. Уж кто-кто, а исполнительный Хемсворт вернет его сокровище в целости и сохранности. - Насколько я могу судить, он не сильно докучает. Да и под его бдительным присмотром тебе не удастся натворить глупостей. - Что ж, ладно… Да, это хорошая идея, – тихо отозвался Том. Он всеми силами старался скрыть радость, что охватила его с ног до головы. - Ну, вот и славно. А с тобой мы ещё попутешествуем. - Что вы имеете ввиду? – Томас вновь встрепенулся и с жадным интересом уставился на своего ментора. Лорд Брана половину всего своего времени проводил в разъездах по дальним странам. Может на этот раз он опять отправится в Индию и возьмёт Тома с собой? Или в Египет? А может… Может в Поднебесную империю?! - О, это большая тайна. - Но, милорд!... Кеннет похлопал юношу по коленке и демонстративно раскрыл лежащий на столе набор для раскуривания сигар. Томас так же демонстративно обиделся и, правильно истолковав намёк, принялся собирать книги с трагическим выражением лица. Он причитал и жаловался на жизнь, но лорд Брана оставался глух к его эскападам. С самого утра миссис Браун не находила себе места. Она собрала путникам перекусить в дорогу и, пока снедь упаковывали в седельные сумки, хорошенько вздрючила Хемсворта, чтобы не спускал глаз с бедного мальчика. Бедный мальчик же порхал по дому, сыпал улыбками и всячески заражал слуг своим благостным настроем. Только что соловушкой не пел. Он немного поостыл, когда мистер Хемсворт протянул ему стек. - Зачем это? - Джентльмену полагается иметь с собой хлыст или трость. - Зачем? - повторял Том. - Так полагается. - Если вы оставите дома гармонику, я, так и быть, возьму хлыст, - понизив голос, шепнул Том. - Вот ещё! – возмутился Хемсворт и сунул стеки в сумку. Том нарядился поскромнее, Крис же наоборот оделся поприличнее. Побрился и причесался, подвязал золотистый хвостик черной лентой взамен извечного кожного шнурка. Пока они не выехали за ворота, конюх выглядел очень сурово, чем забавлял Тома до крайности. Даже Буцефал вёл себя смирно. Низко склонив голову и круто изогнув шею, он ступал чинно и степенно. Они втроём притворствовали и делали это вполне убедительно. Никто особо не удивился, когда лорд Брана дал распоряжение, чтобы юного Хиддлстона сопровождал мистер Хемсворт. Если господину было угодно ехать верхом, конюх или слуга сопровождали его. Пешком. Эта традиция попахивала средневековыми устоями, когда верхом могли ездить только рыцари и богатеи. Но лорд Брана не терпел рядом с собой мещанского раболепия. Слово хозяина – закон. Поэтому в статусе мистера Хемсворта никто не смел сомневаться. Ему принадлежал статный вороной жеребец фризской масти. Содержался Буцефал в хозяйских конюшнях и чувствовал себя замечательно. Вход в пещеры, где предположительно обитали древние люди, словно был замаскирован самой природой. Нагромождение камней и валунов, поросших мхами, на склоне обрыва. Складка в скале. Несколько фотографов оглашали овраг хлопками вспышек, но гостей было не так уж много. Внутри посетители старались соблюдать торжественную тишину. Вдоль стен, огибая сталагмиты, шёл деревянный мостик с перилами. Пещеры, словно залы, выходила одна из другой. В некоторых имелись отверстия в потолке, куда пробивался дневной свет, иные же утопали во тьме, разбавленной лишь огоньками свечей. Минеральные наросты тянулись вверх, словно фантастические растения. Стены поблескивали вкраплениями кварца. А эхо шагов уносилось во тьму и возвращалось видоизменённым неясным отзвуком. Пройдя несколько залов, спустившись на приличное расстояние под землю, посетители оказывались в самой последней, небольшой пещерке. В её центре сверкало мирными водами подземное озеро. Отражая желтоватые пики сталактитов, воды его казались золотыми. На дальней стене, у широкого плато, и были обнаружены послания далеких предков. Мостик шёл вокруг озера с обеих сторон и, пока экскурсовод рассказывал о культурных слоях и окаменелостях, Хемсворт потащил Тома куда-то в сторону от основного маршрута. - Куда? – шипел Том, послушно переставляя ноги. - Я кое-что заметил, хочу посмотреть поближе. - Нужно подождать, пока… - Слишком долго. Они подошли к левому закруглению плато. Туда как раз падал свет из небольшого отверстия в потолке. Весь свод был расписан изображениями животных и человечков с копьями. - О, смотри! У одного из них лук! А вот там… - Том задумчиво рассматривал оттиск ладони. Кто-то давным-давно приложил ладонь к стене своего жилища и обвёл красным её контуры. - Крис! Хемсворт перелез через перила-ограду помоста, и теперь жестами показывал, чтобы Том следовал за ним. Но Хиддлстон так же без слов отнекивался и бросал тревожные взгляды в сторону смотрителей. На их удачу, одной даме стало плохо, все были заняты её спасением. - Подожди меня тут, - шепнул Крис и шагнул на древний камень. Но тут же был схвачен за рукав и утянут обратно. Через мгновение он уже помогал Томасу преодолеть ограду. Идти пришлось почти на цыпочках, чтобы не цокать каблуками сапог. Благо никто из них не носил шпор. - Нас поймают и выдворят с позором!... О! Посмотри, какие чёткие линии! Человек, изображавший это, должно быть не сомневался и был уверен в своих силах. Интересно, как они рисовали под самым сводом? - Наверно, залезали друг другу на плечи. - Или может они были такими высокими? - Может быть. Обопрись-ка на мои плечи. - Зачем? Крис, ты опять... Ни в коем случа-а-а-а-а-а-а!... - и вот его уж подхватили и подняли под самый потолок. Туда, где копится солнечный свет, наискось освещая рисунки древних. - Не думаю, что наши предки были настолько высокими, – Хемсворт безо всякого напряга держал Тома на руках. Одной рукой юный лорд держался за конюха, другую потянул вверх. Приложил ладонь к красному опечатку. - Чудо... – выдохнул он. Его ладонь чётко обрамляли красноватые контуры. Из глубины веков, из времён настолько дальних, что свет разума ещё не проникал туда, какой-то мечтатель передавал ему привет в такой незатейливой, но понятной без всяких переводов и толкований форме. - Что вы себе позволяете?! Том вздрогнул, и Крис тут же поставил друга на ноги. Тихо шепнул: - Ну как? Оно того стоило? Том смотрел на него искрящимися от восторга глазами. Быстро закивал, озаряя полумрак благодарной улыбкой. Пока их под конвоем выдворяли из пещер, он все разглядывал свою ладонь. На коже осталось едва заметное напыление красной глины. Смотритель громогласно поносИл их и их невежество, пренебрежительное отношение к истории, труду археологов и хорошим манерам. - Боится, что мы найдем что-нибудь и отберём его хлеб. - Наукой занимаются нe ради прибыли. - Скажи это ему... Сколько он содрал с нас за вход? Знал бы я раньше, что каракули древних людей так высоко ценятся, давно бы обогатился! - Каким это образом, позволь узнать? - Мы с братом как-то раз наткнулись на пещеру, всю расписанную похожими каракулями. От потолка до пола! Надо было оградку поставить и с каждого пришлого по соверену* брать! Том засмеялся. Видеть возмущение, смешанное с алчностью, было крайне забавно. - Ничего смешного. Тамошние каракули один в один как здешние! Эх... - Крис, это же подтверждает теорию эволюции! - Томас схватился за рукав бурчащего конюха, пока они взбирались на холм, где были привязаны лошади. И где с них за постой взимали ещё почти фунт. - Какую еще теорию? - Есть один ученый, Дарвин, он утверждает, что мы эволюционировали из обезьян. И что эволюция происходила на всех материках и во всех уголках земного шара одинаково. Вот представь, были мы обезьянками, а по прошествии времени стали людьми. Подросли, сбросили шерсть, научились думать и говорить, трудиться... Хемсворт остановился на полушаге. С чудесной смесью изумления и недоверия он уставился на Хиддлстона. - Я думал, нас создал Господь. Из глины... Том с умилением смотрел на Криса. Прямо видел, как в его голове поворачиваются шестерёнки мыслей, выдавая конечный результат. - ...что еще маловероятней. - Это очень популярная теория сейчас. - Хм, лучше о некоторых вещах не думать, - Хемсворт вновь потянул юношу за собой. - Да, есть вещи, которые не укладываются в голове. Но разве это имеет значение? Дарвин говорит о миллионах, миллиардах лет! Пока еще ни одна обезьянка не превратилась в человека. - Обычно происходит наоборот. Люди уподобляются зверям. - Мы все в некоторой степени животные. Они поднялись на самый верх. Томасу захотелось заглянуть в сувенирную лавку. - Если бы ты был оборотнем, - с философским видом Крис тёр подбородок и разглядывал тусклые нечёткие оттиски, которые предлагали по полфунта за карточку, - каким животным ты бы хотел быть? - Каким животным? Хм, дай подумать... Наверное... Продавец смотрел на них как на буйно помешанных, прислушиваясь к странному разговору. Томас поспешил свернуть покупки. - Капуцины слишком маленькие, чтобы стать полноценными людьми, и макаки тоже. Но вот гориллы… - на обратном пути Крис вовсю рассуждал над теорией эволюции. - У нас в зверинце живёт самец гориллы. Лорд Брана хочет прикупить самку, чтобы ему не было скучно, и чтобы они наплодили детишек, – Том выудил из своей сумки кулёк с глазированной халвой. Предложил Крису, но тот отказался. – Такой большой и грустный обезьян. Хотя, вид у него бывает устрашающий. Однажды он зарычал на меня, побежал к ограде… Представляешь, распрямился во весь рост и как заревёт! - Ты, наверное, его сладостями дразнил. - Нет, конечно! Просто сидел на скамейке и книжку читал! Изредка смотрел на него. И вообще, он сам пришёл, я его не звал. - В глаза ему смотрел? - Ну, может быть. - Животные этого не любят. Том пожал плечами. - Кто ж знал? Смотритель ничего не говорил. - А то ты не знаешь? Собаки, дикие кошки, волки, животные воспринимают этот как агрессию. - Откуда мне знать?! Вот ты, к примеру, сталкивался в лесу… Ну, у себя на родине с дикими животными? Крис призадумался, вдруг захохотал. - Даже стыдно вспоминать. - Что? - Меня варан покусал. - Кто? - Варан, ящерица такая. Теперь настала очередь Тома веселиться. - Тебя покусала ящерица? Никому не рассказывай, а то засмеют! - Ну, как ящерица? Метра три в длину, похожа на крокодила и воняет от неё падалью за версту. Улыбка сползла с лица Тома. - И как? - Как видишь, я жив и здоров. - Жуть какая. И такие чудища бегают по лесам? Я кое-что читал про Австралийский материк, но про варанов там не говорилось. Только про туземцев, и того чуть-чуть. Крис долго молчал, размышляя о чём-то, но вот его лицо озарилось воспоминаниями, а взгляд устремился в далёкий горизонт. - Это самое красивое место на земле. И никакие ящерицы, каторжники или каннибалы его не испортят. Там спокойная, ленивая жизнь. Попадающие туда европейцы – кроме тех, кто прибыл в кандалах – становятся людьми, – он повернулся к Хиддлстону, что с замиранием сердца ждал продолжения, - я говорю так, наверное, потому что это мой дом… Или может этот небольшой остров, наполовину покрытый песками и непроходимыми джунглями, и правда волшебный. Тебе стоит побывать там, чтобы самому всё увидеть. Том несмело улыбнулся. - Ты возьмёшь меня с собой? Если вдруг решишь навестить родных. Крис чуть нахмурился. Отвёл взгляд и кивнул. - Кончено. С удовольствием. - Что-то не так? Крис вновь улыбнулся и отрицательно махнул рукой. Но Том заметил, каким тревожным сделалось его лицо. Он только собирался пристать к конюху с расспросами, но сами небеса помешали его намерению. Неожиданный раскат грома прокатился над долиной. Позади них на яркое ясное небо наползала исполинская туча. Вновь громыхнуло, и дорога пошла крупными тёмными кляксами от дождевых капель. - Мы не успеем добраться до гостиницы и вымокнем насквозь. Может тут поблизости есть деревня или постоялый двор? - Здесь неподалёку есть сторожка! – крикнул Хемсворт, перекрывая голос разбушевавшейся грозы. – Держись покрепче! Они помчались в сторону леса. Лошади хоть и были испуганы, но во всю прыть несли седоков к предполагаемому убежищу. Том припомнил всё, чему его учил Хемсворт, и держался вполне сносно, хотя перчатки быстро промокли, и узда неприятно тёрла ткань. На узкой тропинке пришлось сбавить обороты. Сверкнула молния, лошади заартачились, испуганно затоптались на месте. Крис спрыгнул на землю, взял их под уздцы и потянул вглубь леса. Томас тоже спешился, чтобы облегчить своей лошади путь. Ветки хлестали по лицу, дождь заливал глаза, а над головой разворачивалось жуткое светопреставление. Небеса вспыхивали и угасали, будто за их бархатными покровами вновь шла битва Добра и Зла, вновь воинство Господне изгоняло демонов из Рая, сокрушая их, низвергая в глубины тверди. Странный восторг наполнял легкие, в груди ширилось и росло. Хотелось закричать, что есть мочи, перекрикивая и вплетая свой вопль в голос бури. Том карабкался по бурелому, уцепившись за седло своей кобылы. Всю троицу, его и двух лошадей, Хемсворт тащил куда-то вглубь бора. Вокруг всё скрипело и стонало, страшно трещало. Словно деревья ожили, как деревья в заколдованных лесах из немецких сказок, что имеют способность ходить, оторвав своих лапы-корни от земли. Вдруг впереди замаячил просвет, и перед горе-путешественниками выскочила небольшая поляна с косенькой избушкой у дальнего края, укрытой с одной стороны кронами вековечного дуба. Домик небольшой, деревянный, с пустыми, черными глазницами окон. Завидев его, лошади сразу перестали упираться, прижимая уши. Радостно устремились к убежищу наравне с людьми. Крис завел лошадей под навес. Трухлявое дерево, когда-то бывшее верандой, трещало под их немалым весом. За воем ветра Том расслышал, как конюх что-то нашептывает перепуганным животным. Те тревожно всхрапывали, но вскоре унялись. Буцефал прикрыл подругу по несчастью своим массивным станом, оттеснив кобылу к стене дома. На стук в дверь никто не отозвался. - О, слава Богу! – выдохнул Томас, когда они оказались внутри и захлопнули за собой дверь, отгораживаясь от разбушевавшейся стихии. - Слава мне. - Не богохульствуй, Кристофер. Это прозвучало настолько серьёзно и наставительно, что Хемсворт засмеялся. Но тут же унялся, заметив, как Том шмыгнул носом и совсем неизящно застучал зубами. Конюх развёл огонь в очаге. Том подошёл ближе, аккуратно присел на табурет и снял перчатки. Всё это он проделывал неторопливо, не теряя самообладания, хотя трясущиеся руки выдавали его с головой. Этикет превыше всего. Англия превыше всего! Крис только головой покачал. Без особых церемоний облазил комод и сундук. Обстановка здесь была самая скромная. Закопчённый очаг, добротный комод со множеством ящиков, большой сундук, видимо служивший кроватью, и стол со стулом. Кое-какая утварь. Травы, свисающие с потолка. - Надо обсохнуть. Тут есть пледы. Какой-то добрый человек позаботился! – Хемсворт принялся раздеваться. Настроение у него явно поднялось. – А ты чего сидишь? - Я не… Я не буду. - Чего не будешь? – Хемсворт спустил штаны и теперь выпутывался из мокрой рубашки, стоя без сапог в одних кальсонах. Том не знал, куда деваться от смущения. И восхищения. Отсветы пламени и глубокие тени плясали, чередуясь на крепком теле, обрисовывая и выделяя каждый мускул, подсвечивая кожу. Мокрая ткань облепила роскошное тело этого античного бога. И Томас, позабыв все приличия, жадно разглядывал Криса. Тот, правильно растолковав молчание мальчишки, позволил себе немного покрасоваться перед ним. Потом развесил на верёвке, что шла через всю комнату, один из пледов. Скрылся за ним. - Крис? - Раздевайся. - Но… Нет. Даже речи быть не может. Хиддлстона нервировало, что он не видит, чем там занят Хемсворт. - Том, если останешься в мокрой одежде - заболеешь, – как маленькому вталкивал конюх. За импровизированным занавесом зашуршали, зачертыхались, и Крис не утерпел, сунул нос в складку плотных тканей. - Лорд Брана морит тебя голодом? Том обернулся и с оскорблённым видом запахнулся в плед. Но тут же совершенно не по-мужски взвизгнул: - Какой колючий! Крис успел заметить, насколько тот тоньше без своих многослойных покровов. Заметил и трогательные ямочки на крестце, и тонкую талию, и зеленый шелк, обтянувший округлые ягодицы. Гибкая спина и темное белье, напоминавшее игривые девичьи панталоны. Том замотался в плед с головой, при этом его ноги от колен и ниже оставались голыми. Подсел ближе к огню, натянул плед и на колени. Хемсворт усмехнулся про себя. Какой стеснительный, сама невинная добродетель! Том всё-таки согласился выпить немного подогретого хереса. Закусил его сыром, и почти сразу поплыл. Он хмельно улыбался, привалившись к Крисову плечу. Смотрел на завораживающий танец огненных язычков. Молодые люди сидели у самого очага. Ногам, коленям было жарко, а после влитого на голодный желудок горячего хереса, места холоду и вовсе не осталось. - Том? - М? - Что это с тобой приключилось? С руки, протягивающей чарку, сползло покрывало, оголив две потускневших от времени отметины. Продолговатые, белёсые, но ярко выделяющиеся на столь светлой коже. Кощунственно уродующие тонкое предплечье благородного юноши. - Это… Хм... Это, - Том поднял голову и, будто бы очнувшись ото сна, часто заморгал. – Я… обжёгся. Прислонился к бойлеру и обжёгся. Знаешь, эти новомодные кораблики на пару? Паровые машины. Вот там мы, то есть я, там и…приключилось. Крис тихо хмыкнул. «Очень на тебя похоже! Хотя, странно. Разве в машинное отделение пускают пассажиров?..." Мысль додумать не дали. Том передал ему кружку и тут же торопливо укутался поплотнее. - Должно пройти со временем, - доверительно заявил Крис, с сожалением поглаживая плечо Тома. - Надеюсь. Они распили оставшийся херес и улеглись спать. Том не проронил ни слова. А Крис и вовсе не замечал, что тот сделался слишком тихим. Думал, паренёк просто спать хочет. Умаялся за день. Расположились на приличествующем расстоянии друг от друга. Крис, пересчитывающий паутинки на потолочной балке, почти уснул, когда Том тихонько позвал его. - М-м-м? - Расскажи, пожалуйста, ещё об Австралии. - М-м-м… Что ты хочешь узнать? - Не знаю. Всё? - Всё, – хмыкнул Крис и задумался. В этот момент дождь с новой силой бухнул по крыше и застучал в окна. Хемсворт нехотя открыл глаза. - Небо там совсем другое. Оно низкое, такое тяжёлое, тёмное… тёмно-синее, а звёзды совсем близко, – Крис поднял руку, будто собираясь зачерпнуть пригоршню той непроглядной тьмы, что стучалась в их маленькое убежище. Сжал кулак. Снова разжал, пошевелил пальцами. Том с лёгкой улыбкой наблюдал за ним. – И ветер. Бывает сильным, приносит ураганы и ливни, а бывает мягким, как… прикосновение. И всегда тёплый, – Крис опустил руку и замолчал. Том всё ждал продолжения, но Хемсворт молчал. Прикрыл глаза. И, кажется, самым наглым образом собирался уснуть! А Тому так хотелось снова услышать голос с тягучим акцентом, низкий, как рокот далекого грома. Он улёгся на бок, уткнулся Крису в плечо холодным носом. - Расскажи ещё. Крис повернул к нему голову и заговорил, опаляя жарким хмельным дыханием. Рассказывал про тропические леса, как они шумят ночью, будто перешёптываются; как после дождя невысокие горы сверкают тёмной насыщенной зеленью; как бурно шумит океан во время прилива и как тихо воркует с выбирающимися из песка новорождёнными черепашками во время отлива; как хорошо гулять тёплыми ночами под низкими тяжёлым небом по бесконечным полям, где сочная трава доходит до самого пояса, где ветер несёт ароматы кофе и медовых лепёшек, что пекут туземцы в своих глиняных земляных печках… Крис говорил, и Том чувствовал, как неумолимо его тянет в сон. Но он хотел ещё послушать и гнал Морфея прочь. А потом Крис обнял его. И всё говорил, почти прижимаясь мягкими губами к его лбу. Уже затихающим сознанием Том ощутил, как тот нащупал его руку под покрывалами. Повёл, легко касаясь. Пальцы замерли на плече. Прошлись обратно. Крис устроил свою широкую ладонь у Тома на талии. Юноша едва заметно вздрогнул, и вовсе не от холода. Просто стало щекотно. И легко. Было так уютно лежать под тяжёлыми, остро пахнущими покрывалами и делиться согретым дыханием, в то время, как за порогом их маленького убежища холодно, темно и страшно. Вскоре Хемсворт уснул, его хватка ослабла, но рук он не разомкнул. И Тома вслед за другом утянул в своё удивительное царствие крылатый Морфей.