***
- Внимание! Султан Ибрагим Хан Хазретлери! Мы линией выстроились в главных покоях и встречали нового Падишаха. Все стояли, как полагается гаремной иерархии. Первой была Валиде Кёсем Султан, за ней сёстры Ибрагима: Ханзаде, Гевхерхан, Фатьма, Атике и Айше. После султанш крови стояла я, а позади меня - вдовствующая Хасеки Айше Султан. Ибрагим важной походкой прошествовал внутрь своих новых покоев. На его голове красовался огромный тюрбан, он был одет в роскошный кафтан, расшитый золотом и драгоценными камнями. Недавний шехзаде горделиво вздернул подбородок и остановился напротив выстроившихся султанш. Он улыбнулся и подошёл к своей матери, Махпейкер Султан. - Валиде, - поцеловал руку султанши Ибрагим и посмотрел ей в глаза. Женщина устало улыбнулась и обняла своего Льва. - Мой Ибрагим, моя отрада. Сыночек мой. Наконец-то мы смогли провести эту церемонию. Желаю тебе долгого правления. Пусть мечи твоих воинов всегда будут острыми, а завоевания будут значимыми в истории! - прохрипела Кёсем Султан. Истошными криками возле гроба своего сына Госпожа изрядно посадила себе голос. Теперь ещё неделю, как минимум, она будет пугать нас своим ужасающим тембром. Повелитель подошел к каждой из своих сестер. Все они, как попугаи, твердили ему о счастливых годах правления. Наконец, очередь дошла и до меня. Ибрагим посмотрел на меня с любовью и нежностью и протянул мне руку. Я аккуратно коснулась губами тыльной стороны его ладони и посмотрела в глаза своему Падишаху. Он понял, что я желаю с ним поговорить после этой церемонии, и подмигнул мне. Ибрагим коснулся руками моих плеч и промолвил: - Моя Турхан! Моя благородная Султанша! Повелитель поцеловал меня в лоб и опустил руки. По телу пробежала мелкая дрожь и тут же исчезла. Он ещё раз окинул меня восхищенным взглядом и посмотрел в сторону Айше. Женщина угрюмо смотрела на Падишаха и вздыхала. - Мои соболезнования, Айше Хатун, - печально сказал Ибрагим, сделав ударение на "хатун". Все вокруг заметили это, но молчали. - Долгого правления Вам, мой Повелитель, - поклонилась бывшая Хасеки и поспешила покинуть покои. Двери за её спиной захлопнулись. В главных покоях царила напряженная тишина. Обстановка накалилась до предела, никто не знал, чем заполнить эту пустота. Все поздравления и слова были исчерпаны. Тут Кёсем Султан взяла на себя роль оратора. Её хриплый голос раздался над куполом покоев, словно лезвие, разрезая тишину. - Мой Лев, к нам в дом пришла ещё одна беда, - громко сказала Султанша, применяя для этого все силы, на которые был способен её сорванный голос. - Какая, Валиде? - удивленно приподнял бровь Ибрагим и подошёл к матери, внимая каждому её слову. Луноликая Султанша замялась, но всё же ответила на вопрос сына: - Я недавно видела радугу в небесах над Стамбулом... Ты же знаешь, что это значит... Сегодня главный лекарь подтвердил стародавнюю примету - чума пришла в наши места. Уже сотни человек в столице умерли от этой ужасной болезни... Глаза Ибрагима расширились от этой страшной новости. Мне тоже стало не по себе от услышанного. - Матушка, прикажите лекарям дворца, чтоб сделали всё возможное для того, чтоб болезнь не пробралась во дворец. Иначе нас всех ждет великая беда! - воскликнул Падишах и улыбнулся. - А теперь можете все идти. Турхан, останься. Султанши по очереди поклонились молодому Падишаху и покинули султанскую опочивальню. Я осталась с Ибрагимом один на один и испытывала точно такое же волнение, как в первый день нашей встречи. Повелитель подошёл ко мне и обнял меня. Я прижалась всем телом к его груди и вдыхала нежный аромат его одежды. Такой любимый, родной, мой султан Ибрагим. - Моя умничка, ты помогла мне избавиться от такого ужасного человека, как мой брат Мурад! Как тебе это удалось? - послышался голос возле моего уха. Я приподняла голову и посмотрела в глаза Ибрагима. Вот, опять. Я снова узрела в его глаз тот огонёк жестокости, который увидела ещё при знакомстве. Ох, не дай Аллах, что эта искра переросла в огромное пламя! Мне страшно даже и подумать, что станет, если Ибрагим превратится в безжалостного ирода. Я не смогу испытывать к нему те же нежные чувства, что и раньше. Ай Аллах, побереги нас! - Моя служанка отравила его. Сама я не смогла бы это сделать.., - вздохнула я и спрятала глаза от Повелителя. - Вот я теперь Падишах. А ты моя Хасеки. Разве мы с тобой не заслуживаем этого? Не сомневайся в своих действиях, моя роза. Ты поступила правильно, дав положительный ответ на моё пожелание. Падишах прильнул к моим губам. Мы окунулись с головой в эту сумасшедшую страсть...***
Прошло около полугода. Скорбь по султану Мураду немного приутихла. Гарем вернулся к привычной жизни. Я стала полноправной хозяйкой покоев Хасеки и важно разгуливала по коридорам дворца, собирая поклоны рабынь. Ибрагим звал меня к себе очень часто, и я надеялась, что в скором времени забеременею снова. Я сидела на мягкой софе и вышивала довольно незамысловатый рисунок, аккуратно продевая нить через каждую петельку. Моё времяпровождение было довольно скучным, не считая бурных ночей в главных покоях. Каждый день я только и делала, что сидела в своих апартаментах, читала книги, шаталась по гарему в поисках праздных разговоров с рабынями, которые безумно восхищались мной и старались в случае свободной минуты перекинуться со мной словом. Двери моих покоев распахнулись, и на пороге появилась Эхсан Хатун. Девушка содрогалась в рыданиях. Она поспешно поклонилась и запричитала: - Султанша... О, Всевышний... Беда, беда случилась!!! От неожиданности я проколола себе палец иглой. Капля крови упала на белую ткань, размазавшись по ней причудливыми узорами. Я прислонила палец к губам, чтобы остановить кровь. - Эхсан, что случилось? - спросила я с непоколебимым спокойствием и принялась вышивать дальше. - Ай-Аллах, Султанша!!! Ваш сын, шехзаде Ахмед Хазретлери, предстал перед Всевышним... Чума, чума пробралась во дворец!!! В полном шоке я снова проколола себе палец, но уже не почувствовала боли. Всё вокруг меня застыло, даже время остановило свой привычный ход. Весь мир показался мне подобием возни муравьев. Из груди будто вырвали сердце и растоптали его, а душу высосали и вылили в Босфор. Наверное, именно в этот момент я поняла всю боль и горечь, которую испытала Кёсем Султан, потеряв Мурада. Краски потускнели, жизнь стала ненужной и бесполезной. Ребёнок - это смысл жизни любой матери. Она живет ради своего дитя, дарует ему райские сады и божественные нектары, при этом не требуя ничего взамен. Мать воспитывает из ребёнка достойного человека, при этом отдавая всю себя этому делу. Каждая мать видит в своём ребенке всю красоту вселенной, всю доброту и нежность, открывает в своём малыше великие тайны мироздания. Не дай Аллах кому-нибудь испытать боль потери ребенка... Тем более, когда ребенок ещё не успел увидеть мира, не успел произнести даже своё первое слово "мама". Каково это - лишиться смысла жизни, потерять часть души? Не знаете? А вот я знаю. Теперь знаю. В каждом ребенке живет часть души его матери, которую она вкладывает в него в результате воспитания и общения с ним. Умирая, ребенок забирает эту часть с собой в могилу. Невозможно описать эту боль. Душа разрывается на части и умоляет о смерти... Я подскочила с дивана и ринулась в сторону дверей. Я с небрежностью открыла их и побежала в сторону комнаты лекарей. Я знала, что мой сын, мой маленький Лев, болел, но я надеялась на обычную простуду. Но то, что это чума, я и подумать не могла. От этого стало ещё больнее на сердце. Я не бежала, а летела в сторону комнаты лекарей, чтобы посмотреть в последний раз на тело своего годовалого сына. Ноги гудели, голова кружилась, все мои мысли были где-то рядом с моим малышом. Наконец, я достигла места назначения и открыла двери комнаты лекарей. Моим глазам предстало ужасное для любой матери зрелище: крошечное тельце моего Ахмеда лежало на сомнительного вида столе, накрытое белой тканью. Слёзы навернулись на глаза. Я сделала неуверенный шаг в сторону тела моего ребенка и разревелась. Кое-как достигнув столика, я откинула ткань с тела сына, и, увидев ужасные раны и закрытые глаза моего Львёнка, я истошно закричала и села на пол, содрогаясь в истерике: - АААААААА! АХМЕД! Мой Львёночек, мой маленький мальчик... АААА! Аллах покарал меня за то, что я убила Мурада! АААА! Сыночек, не бросай меня, моё солнышко! Видимо, мои крики услышали лекарша. Она забежала в комнату и закричала: - Ай Всевышний, Турхан Султан, Вам нельзя здесь находиться! Эта болезнь очень заразна! Я подняла зареванные глаза и посмотрела безумным взглядом на калфу, чем очень испугала её. - А мне плевать, я потеряла ребенка! ААААА! Аллах покарал меня! АААА! Ах...мед... Мне вдруг резко стало плохо. Я схватилась за голову, и смотрела, как мимо меня проплывала лекарша Хюма Калфа. Глаза резко закрылись и я погрузилась в темноту...