Восходящее солнце

Глава 17.1*. Документ. Плавной походкой я зашла в покои Падишаха и застыла, словно неживая. Неясное мне самой опасение поселилось где-то глубоко в сердце и явно не желало его покидать. Заставив себя опустить голову, я согнула колени и присела в чинном поклоне, всё ещё терзаясь догадками о причине такого резкого внимания со стороны Ибрагима. Падишах сидел на диване, прикрыв глаза, и наслаждался массажем, который своими умелыми руками делала Айше Султан, его новая фаворитка. Моё лицо исказилось в гримасе презрения, и я принялась изучать внешность девушки. Она была очень полной, даже слишком: круглое лицо с тремя подбородками, откуда едва выглядывали крошечные карие глаза; редкие каштановые волосы с жирным блеском; короткие толстые руки и пальцы, похожие на мясные палочки, так часто приготавливаемые на султанской кухне. Сама Айше тоже небольшого роста, отчего её полнота выглядела ещё более неприятной. Эта девушка вызывала отвращение своей заурядной внешностью, мне было не понятно, как такую вообще взяли в гарем. Судя по её лицу, можно было сказать, что она либо итальянка, либо гречанка. Я больше склонялась ко второму варианту, внимательно рассмотрев форму её носа. Айше аккуратно проводила ладонями по плечам султана, отчего тот испытывал невероятное блаженство. Не выдержав этой картины, я решила привлечь к себе внимание и намеренно кашлянула: - Повелитель... Здравствуйте... Мой голос прозвучал над куполом главных покоев, отразившись громким эхом от стен. Ибрагим даже вздрогнул от неожиданности и обернулся. Увидев меня, он улыбнулся и сделал девушке знак, чтоб та оставила его. Айше прищурила и без того узкие глаза и с недоверием посмотрела на меня, но приказа Падишаха ослушаться не посмела. Косолапой походкой, словно медведь, девушка направилась к выходу, запыхавшись уже на полпути. Я не сдержала нервный смешок и фыркнула, тут же прижав руку ко рту, чтобы не вызвать лишних вопросов по этому поводу. Вскоре, хатун покинула покои султана, и мы остались один на один друг с другом, совсем как в первый день нашего знакомства. Ибрагим встал с дивана и подошёл ко мне, протянув ладонь для поцелуя. Я неуверенно коснулась губами его руки, сплошь усеянной богатыми перстнями, и приподняла глаза на былого возлюбленного, к которому уже не питала никаких чувств. Он улыбнулся и кивнул, изучая меня с ног до головы. - Здравствуй, Турхан, - прохрипел мужчина и ещё раз одарил меня улыбкой. - Я смотрю, ты нисколько не потеряла своего благородства! Даже наоборот, ты удвоила его. Тебе очень идут сдержанные причёски, дорогие ткани и украшения. Ты словно была рождена, чтоб стать Госпожой, Турхан. И это не может не восхищать. Меня удивила такая доброжелательность со стороны Ибрагима, но я решила молчать и слушать его дальше. - Иногда я сравниваю тебя с Салихой, Хатидже, Махиэнвер, Айше и Шивекар. Были они такими, как ты? Могу сказать, что нет. Ты особенная, другая. У тебя всегда была та смелость, которой нет у них, - усмехнулся Падишах и подошёл к письменному столику, на котором лежал сверток. "Хвастается, как много у него наложниц! Терпеть этого не могу! Трус и хвастун! И покойного Мурада не убил своими руками, потому что струсил! Ненавижу!" - подумала я, но на лице изобразила всю серьёзность и сосредоточенность на разговоре. Ибрагим взял в руки сверток, лежавший на столе, и повернулся в мою сторону. В глазах Падишаха плясали чёртики, что-то такое было написано на этой бумаге, что заставило его так гордиться собой. Мне не понравилось такое поведение Ибрагима и я нахмурила брови. Он рассмеялся во весь голос и почесал затылок, не прекращая смеяться. Очевидно, мужчину так развеселило моё выражение лица (я и сама знала, что не умею злиться так, как положено, а лишь вызываю смех собеседников). Наконец, Повелитель перестал смеяться и решительной походкой настигнул меня. Глаза мужчины снова подозрительно засияли. - Угадай, что здесь написано? - спросил Ибрагим и несколько раз потрусил бумагой перед моим лицом. - И не собираюсь, - сказала я, осознавая всю дерзость своей фразы. - Ну, хорошо, не будем. Я скажу прямо. Это документ, от которого зависит твоя дальнейшая жизнь. Я прищурилась и насторожилась. Сердце бешено заколотилось, испытав на себе силу моего страха. И боялась я не за себя, а за детей - Мехмета и Гевхерхан. - Если это приказ о моей казни, то я вовсе не боюсь, Ибрагим, - соврала я и передёрнула плечами, поправляя рукава. - Только вот, не знаю, в чём я провинилась перед тобой. Или же это Кёсем Султан? Она тебя надоумила? - Моя Валиде здесь вовсе ни при чём, Турхан. И это не приказ о казни, - резко ответил Падишах, оборвав поток моих мыслей. - Это твоя вольная. Я решил даровать тебе свободу. У меня буквально отвисла челюсть от услышанного. Я не могла поверить, что теперь являюсь свободной женщиной, имеющей право на участие в благотворительности, на постройку своих комплексов и мечетей. И всё же, было не понятно то, отчего Ибрагим столь добр ко мне. Неужели, совесть проснулась в этом мелочном и алчном человеке? Или же, он решил таким образом искупить свою вину передо мной за убийство Мурада? Тысяча вопросов и ни одного ответа. Неприятный осадок остался после этих слов, выявить природу которого я не смогла. - Спасибо, Господин, какая честь! Какая милость с Вашей стороны! - наигранно воскликнула я и театрально похлопала в ладоши, чем очень разгневала Ибрагима. Его ноздри раздулись от злости, щёки покраснели, брови сдвинулись к носу. Он приподнял сверток над моей головой и грозно прорычал: - Хочешь, я разорву этот листок в клочья, снова сделав тебя рабыней? Мне ничего не стоит это сделать! Я равнодушно посмотрела на Падишаха, хотя в душе метала молнии. Повелитель учащенно дышал, то и дело силясь сорваться на крик, но сдерживал свой шквал эмоций. Он швырнул лист бумаги к моим ногам и спокойно сказал: - Можешь идти. Я не сдвинулась с места, словно пытаясь спровоцировать его злость, что мне, в принципе, удалось. - ПОШЛА ВОН! - истерически заорал Ибрагим и топнул ногой, отчего стол и всё стоящее на нём вздрогнули. Падишах был похож на разъярённого быка, увидевшего красную ткань. Он то и дело норовил вцепиться мне в волосы, но сдерживал себя, ещё больше походя на ненормального. "Псих!" - подумала я и схватила документ о моей вольности, лежавший около ног. Я вышла из покоев, захлопнув за собой двери, и прислонилась к холодной стене. Дыхание участилось, сбилось, я прикрыла глаза и пыталась прийти в себя после полученной встряски. Мысли покинули мою голову, оставив лишь глубокую пустоту. Нервно сглотнув, я распахнула веки и увидела, что Айше стоит напротив меня и насмешливо изучает мою внешность. Самодовольная горе-госпожа поправила рукой засаленные волосы и ухмыльнулся. Оттолкнувшись от стены, она неторопливо подошла ко мне. Я почувствовала едкий запах пота, идущий от неё, и поморщила нос. Девушка провела рукой по своей блестящей щеке и начала говорить, медленно двигая губами: - Я знаю, ты - Хасеки Турхан, самая первая наложница моего Повелителя. Не тешься надеждами насчёт него. Я тоже жду ребёнка и скоро стану Султаншей, поэтому бойся меня! Ещё раз подойдёшь к Падишаху, я уничтожу тебя! Я рассмеялась во весь голос и воскликнула: - Конечно, а как? Съешь меня? Ещё раз усмехнувшись, я собрала всю волю в кулак и плюнула в лицо этой толстой нахалке. - Да пошли вы все к чёрту! - крикнула я и двинулась по Золотому Пути в сторону своих покоев, слушая возгласы недовольной и ошеломлённой Айше...