Психиатрическая больница

1997 год. 31 октября. Все дома украшены тыквами, вокруг бегают дети в костюмах чудовищ и выпрашивают конфеты. Фразы "Конфеты или жизнь" и "Гадость или шалость" слышны со всех сторон. Подростки сидят вокруг огня и рассказывают страшные истории. Двадцатилетний парень по имени Джерард почти что ничем не отличался от местных ребят. Он тоже сидел у огня и слушал страшилку, которую на данный момент рассказывал его знакомый – Фрэнк. Про их общение нельзя было сказать "Вот это настоящая дружба". Это было обычное общение. Они, конечно, знали, кто чем увлекается, что слушает и что предпочитает из еды, но не более. То есть, они не ходили друг к другу в гости чуть ли не каждый день, они не дарили друг другу подарки на праздники типа Хэллоуина. Они не созванивались и не переписывались каждый день, а просто приветствовали друг друга, спрашивали что да как и прощались. Они познакомились три года назад в компании общих друзей. Все думали, что парни сдружатся и будут настоящими друзьями. Но нет. Они слишком противоположные. Фрэнк – человек, имеющий чуть ли не сто друзей, добрый, честный и отзывчивый. Одним словом – экстраверт. А Джерард наоборот – интроверт. Про него нельзя сказать, что он хороший или плохой. Что-то среднее. Он был закрытый, холодный, но в то же время был и отзывчивым, честным и щедрым. Но он имел только двоих друзей – плеер и блокнот. Фрэнк так театрально рассказывал страшилку, что Джерард сидел очарованный. Он любовался низеньким растатуированным пареньком с темными волосами и глубокими глазами орехового цвета. Джерарду нравилось в нем абсолютно все: характер, черты лица и душа. Прошло десять минут после рассказа, и теперь страшилки рассказывали уже другие люди. Вдруг, Джерарда кто-то толкнул в плечо. Он повернулся и увидел Фрэнка. – Чего тебе? – хладнокровно кинул Джерард. Сейчас Фрэнк рассчитывал только на одного человека – Джерарда. Ведь сколько бы друзей он не имел (а можно ли назвать их друзьями?), никто не откликнулся на его дрожащий голос, просящий посмотреть на тот ужас, который он видел только что своими глазами. – Д-Джи, т-ты, конечно, м-можешь меня послать, ведь мы с тобой даже не д-друзья... – Давай ближе к делу. – Надо и-идти. Я п-просто не могу п-передать это словами. И действительно. Это было трудно передать с помощью существующих слов. Поэтому, два парня шли по дороге, освещаемой только свечами в тыквах и светом самодельных фонарей в руках детей. Фрэнк уже чуть ли не бежал, а Джерард еле тащился. Как на зло. «Такое важное дело, а этот мудак даже не пытается идти быстрее» – думал Фрэнк тащив Джерарда за руку. Правда, мудак ли Джерард? Ведь он единственный пошел с Фрэнком. Все "настоящие друзья" кинули бедного парня, который открылся им, а они взяли и бросили как ненужную игрушку, когда ему была нужна помощь. Спустя долгих попыток идти хотя бы чуточку быстрее, они наконец-то пришли к нужному месту. – Ну и зачем ты меня привел к моему до... ебушки-воробушки! За домом Джерарда лежало тело молодой девушки по имени Маргарет. Хоть у Джерарда с ней и были постоянные терки, ему было очень жалко ее. Конечно, перерезали глотку и высосали всю кровь. Ну как тут не будет жалко бедную жертву? Скоро подъехали наряд полиции, медицинская помощь и следователи. Улицу озарили красно-синие блики от мигалок. Вокруг тела стал собираться народ. С каждой стороны слышались вздохи и жалостливые реплики. Народа становилось с каждой минутой больше и больше, и только где-то в стороне можно было увидеть маленького Фрэнка с испуганным лицом и стоящего рядом Джерарда, который нервно выкуривал уже вторую половину пачки сигарет. Как оказалось, не зря...