Слишком холодно

В первый день каникул в Большой зал к завтраку собралась едва ли четверть учеников, но шумели они в два раза громче. Преподавательский стол тоже наполовину опустел. Инсе ковыряла омлет и зевала так, что у неё слезы выступали на глазах, и Лили это почему-то очень веселило. Нет, сначала она, конечно, провела Инсе лекцию о важности ночного сна, но поскольку была абсолютно уверена в том, что Инсе тратит это время на учёбу, журила Инсе ласково и вполсилы, подпихивая поближе блюдо с сырными заварными булочками. Пользуясь возможностью, они сидели вместе за столом Рейвенкло, но, кажется, рейвенкловцы так привыкли видеть Лили Поттер где-то рядом с Инсе, что не обращали на них ровным счётом никакого внимания. Инсе проспала целых семь часов — непозволительная роскошь, вообще-то. Она надеялась, что это поможет ей сегодня чувствовать себя бодрее обычного, но, видимо, просчиталась. Как и всегда. Сил не было ни на что, и она, уныло вздыхая, полосовала омлет вилкой на маленькие кусочки, запивая их остывающим сладким чаем. Сочетание было совсем не потрясающее, но Инсе больше интересовало, найдёт ли она всё необходимое в Хогсмиде и хватит ли у неё денег. И успеет ли она, если сейчас, прямо после завтрака, вернётся в гостиную Рейвенкло и поспит хотя бы ещё пару часов. Инсе подумалось, что, в случае чего, это будет неплохим алиби… — Может, тебе что-нибудь захватить из Хогсмида? — спросила Лили, и Инсе сделала вид, что задумалась. — Наверное, нет. Но вообще… У меня заканчиваются кое-какие ингредиенты, а я хотела попрактиковаться на каникулах. Сварить пару зелий, для подготовки к экзаменам. Если тебе не лень зайти за корнем горечавки и ржавчинным грибом, я начну работу уже сегодня. — Корень горечавки и ржавчинный гриб. Будет сделано. — Лили улыбнулась. — Что за зелье? Похоже на какое-то противоядие. — Почти. Нейтрализатор чар. Как ты это делаешь? — Что именно? — Угадываешь свойства зелья по двум ингредиентам, — буркнула Инсе. — Смотри, ржавчинный гриб из-за своих свойств часто используется как разрушающий или разъедающий агент. Горечавка — помимо того что является мощным катализатором, ещё и работает как фильтр, то есть, будет одновременно и усиливать, и сдерживать действие ржавчинного гриба… Такой двойной приём часто используют в противоядиях, ну и вообще когда нужно что-нибудь нейтрализовать, да. — Сдай за меня зелья, а? — попросила Инсе и вздохнула. — Что я здесь делаю? — Она неопределённо махнула головой то ли в сторону стола, к остальным рейвенкловцам, то ли на сине-бронзовый герб на своей мантии и добавила: — Надеюсь, твой дядя Невилл догадается перед началом ЖАБА обратиться к экзаменаторам. Дескать, вот у нас там есть такая Инсе Торесен, Шляпа запихнула её в Рейвенкло, но это ещё ничего не значит. Разрешите Инсе, пожалуйста, пользоваться её собственным пером со встроенной проверкой орфографии, не то пожалеете. Знаю, о чем говорю, я её писать учил на первом курсе и весь сентябрь заполнял за неё конспекты. — Я уверена, что у Распределяющей шляпы были все основания отправить тебя в Рейвенкло. — Точно, — хмыкнула Инсе, все ещё честно пытаясь справиться с остывающим омлетом. — Потому что храбрость, трудолюбие и хитрость у меня вообще на нуле. Ладно-ладно, шучу. Я думаю, Шляпа отправила меня в Рейвенкло, потому что я его тогда сама выбрала. Кто ж знал… — Инсе многозначительно ковырнула омлет. — Нужно маглорожденным волшебникам вместе с письмом в школу подарочный томик «Истории Хогвартса» высылать, что ли. — Хочешь сказать, если бы была возможность выбрать факультет ещё раз, ты бы не пошла на Рейвенкло? — Лили от удивления непроизвольно сжала чашку с чаем в руках. Она даже представить себе не могла, что может быть где-то, кроме Гриффиндора. Гриффиндорская гостиная была для неё настоящим домом, не таким, как Нора, конечно, но в чём-то даже роднее. — Нет, — покачала головой Инсе. — А куда? — В Хаффлпафф, — ответила Инсе. Её голос звучал просто и спокойно, так, как будто это был взвешенный и обдуманный ответ, очевидный для неё самой. — В Хаффлпафф, — эхом отозвалась Лили, прыснула со смеху, но тут же пристыженно замолкла. — Извини, пожалуйста. Я просто… Почему Хаффлпафф? — Потому что, Рыжая, мозги, смелость и амбиции ничего не стоят, если у тебя сердце не там, где надо. И сложнее всего остаться нормальным в поганой компании. А теперь назови мне хоть одного тёмного волшебника-хаффлпаффца. Лили наморщила лоб. — А теперь единственного Основателя, который сказал, что примет к себе на факультет всех и будет ко всем относиться одинаково, лишь бы старались. Прослеживается связь, да? — продолжила Инсе. — А может, у них просто в гостиной уютно — пледики-цветочки, грелки для ног, в окнах круглый год зелёную травку с одуванчиками показывают, кухня под носом. — У нас тоже очень уютно, — возразила Лили. — Правда, в башне бывают сквозняки, но не в гостиной. — Нет, я не жалуюсь, — пожала плечами Инсе. — Всё не подземелья. Орла этого дурного на входе ещё бы выкинул кто. Бронзовый на всю голову. Здоровьица и кучу галеонов той старосте, имени только уже не помню, которая научила меня, как его по-быстрому обдурить. — И как? — Факультетская тайна, — ухмыльнулась Инсе. — Шучу. Вот он каркает тебе что-то типа: «Я не подчиняюсь никому, но властно над всеми. Меня нельзя взять в долг и нельзя вернуть. Я вечно, но меня можно убить, не целясь. Кто я?» А ты на его вопрос задаёшь два риторических. «Но что есть я? И что есть вечность, как не цепочка смертей, ведь существование — это вечное противостояние порядка и хаоса…» Можно ещё заготовить себе список из трудноопределяемых понятий и использовать по мере необходимости. Красота, власть, счастье, жизнь, дружба, судьба, мысль. Там каждое второе слово подойдёт. Главное — не говорить: «Ты — бронзовая голова орла». Проверено, птичка обижается. Лили рассмеялась, на душе сделалось легко-легко. Они давно не болтали с Инсе — вот так, обыкновенно. Когда не нужно никуда торопиться, можно делиться мыслями или просто слушать. Инсе, наверное, и не понимает, как её интересно слушать. Скорпиус уехал сегодня. Даже если он вернётся на экзамены… В следующем году в школу Лили поедет одна. Ни брата, ни Розы, ни Инсе. Только Хьюго. Тяжко быть младшей. Лили вспомнила, что в тот день, когда Альбус уехал в Хогвартс, она целый час рыдала дома на руках у папы, пока тот не сдался и не пообещал взять выходной, чтобы навестить Скамандеров, а точнее — лунтелят, которые, судя из письма тёти Луны, родились в их недавно открытом питомнике. Может, будь она на пару лет старше, они с Инсе встретились бы сразу, в Хогвартс-экспрессе, и всё было бы совсем иначе. Уж Лили-то смогла бы объяснить Инсе, что между Гриффиндором и Рейвенкло, действительно, нет такой уж разницы. Важно лишь — где твои друзья. Больше всего на свете Лили не любила оставаться одна, но почему-то именно оставаться одной ей приходилось чаще других. И брошюрки эти ещё… О профессии целителя — от больницы Святого Мунго. Банковское дело. Специалист по связям с маглами. Маленькая невзрачная бумажка — из главного мракоборческого центра. Заманчивое предложение из Гринготтса — яркие путешествия, щедрое вознаграждение, постоянные приключения и опасности. Впрочем, каково работать ликвидатором заклятий, Лили и так знала от дяди Билла. Кипа листов — и ни одной мысли, что с ними делать. Чем больше Лили старалась вникнуть в описания профессий, тем меньше понимала, зачем это всё. Причем каких только профессий не было. И нарицатель, и охотник на вампиров, и магозоолог, и стиратель памяти. Не было только той, которая позволила бы ей быть рядом с Инсе, которая не факт, что хочет этого. А времени до конца учебного года оставалось всё меньше. Лили покосилась на Инсе, та как раз сдалась и, отодвинув тарелку с омлетом, энергично потёрла лоб, пытаясь взбодриться. Не помогло. Едва успев прикрыть рот ладонью, Инсе в очередной раз зевнула. На мизинце блеснуло кольцо — то самое, которое подарила Панси, с розовой жемчужиной. Инсе отставила в сторону пустую чашку. — Нет, если я не посплю, то к вечеру вывихну себе челюсть с этой зевотой. — Хорошо отдохнуть, — сказала Лили. — Тогда вечером увидимся. В библиотеке, как обычно? Я заодно передам тебе ингредиенты. — Да, конечно. Какие каникулы без библиотеки… — Инсе вздохнула. — Ты не поверишь, Роза считает, что мы закончили повторять материал шестого курса по Трансфигурации и можем начать повторять материал для седьмого. Такое счастье! — заявила она, вставая и потягиваясь. — Жду не дождусь. Впрочем, Инсе тут же посерьёзнела — до неё дошло, что при таком раскладе после Хогсмида ей ещё предстоит объяснять Лили, куда Инсе дела большую часть волос. Не сегодня, так завтра. Ну вот, например, чем не вариант — школьные доспехи на третьем этаже решили освоить парикмахерское искусство и набирают бесплатных моделей. Так что если Лили надумает подравнять кончики — никаких проблем. Меч очень даже острый, Инсе проверяла. Всё это не имеет никакого значения. Ни экзамены, ни то, что подумает Лили, ни сама Лили. Которой Инсе уже успела сдуру ляпнуть про зелье-нейтрализатор чар. Соврала, конечно. Ингредиенты нужны были ей для «маячков» Урвика. Если Инсе не успеет открыть Белую гробницу за каникулы, она не успеет. Всё. Люси Голдстейн вернётся в школу, и тогда добраться до чужих палочек, хранящихся в кабинете завхоза, Инсе никак не сможет. Не то чтобы её план с палочками-надувалочками отличался находчивостью и гениальностью. Другого просто не было. Когда Инсе ушла, Лили пересела обратно за стол Гриффиндора и машинально взяла себе кусок пирога с заварным кремом. Большой зал постепенно пустел, и ей не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. А ещё за гриффиндорским столом, если сесть лицом к выходу, можно в приоткрытые двери следить за теми, кто спускается по главной лестнице с верхних этажей. Если предчувствие не обманывало Лили и Инсе на самом деле соврала про Хогсмид, она непременно пройдёт мимо Большого зала. Сейчас Лили почти поверила в то, что предчувствие её таки обмануло. Инсе выглядела уставшей и сонной и явно никуда не собиралась. Или — не собиралась в Хогсмид с основным потоком учеников. Лили и сама не понимала — неужели она это на самом деле? Следить за Инсе? Серьёзно? Если да, то нужно подняться в спальню, взять сумку, собраться, взять с собой уличную мантию. Можно подождать здесь, можно спрятаться в коридоре, ведущем вот как раз в гостиную Хаффлпаффа и на кухню. Жаль, что слишком близко к учительской. А дорогу от замка к Хогсмиду виднее всего с Астрономической башни, но там холодно, и пока Лили спустится — Инсе успеет до озера дойти. Следить за Инсе, серьёзно? Для себя Лили попыталась объяснить это заботой об Инсе, но на этот раз у неё не получилось. Самое смешное — она начала понимать, что слишком многое из того, что делала для Инсе, объясняла заботой. И, разумеется, забота там была. А вот под ней, глубже, за чувством, что Инсе без неё не справится, только тронь рукой — проступал страх, что на самом деле это Лили не справится без Инсе. Может быть, стоит подумать о собственных экзаменах, а не об Инсе? Брошюрки о профессиях просмотреть, наконец, внимательно. Разделить все специальности на две стопки — те, которые не нравятся и не привлекают, и те, которые вызывают интерес или где хотелось бы себя попробовать. От первой стопки безжалостно избавиться, а вторую изучить очень-очень внимательно. Обязательно отметить те профессии, где нужны Зелья, потому что в зельях Лили разбирается и глупо разбрасываться способностями, если они у тебя есть. Интересно, сколько ещё будет преподавать Тренч? Судя по виду, у неё запаса хватит лет на двадцать, а то и больше, так что на вакансию преподавателя Зельеварения в Хогвартсе нечего рассчитывать, а жаль. Лили бы с удовольствием осталась в школе. Ты как будто одной своей частью навсегда остаёшься в прошлом, когда первокурсником бегал от кабинета к кабинету, путаясь в коридорах и летающих лестницах, а другой — навсегда в будущем, потому что каждый ученик — как стрела, пущенная вперёд во времени. Ты не знаешь, кем они станут, когда вырастут, какие у них будут судьбы, как сложатся семьи… Впрочем, Лили этого и про себя сейчас не знает. Лили, как выяснилось за этот год, ничего не знает ни про себя, ни про Инсе, ни даже про Розу и Альбуса, наверное. Может, и хорошо, что её ждут ещё два года учёбы — за это время можно многое поменять. Лили и сама не понимала, что её так расстроило. Наверное, уж не в первый раз Инсе её так обманывала. Может быть, всему можно найти логичное объяснение. Может, Инсе даже сама всё ей расскажет. А то получится как на рождественских каникулах, когда Лили — вот дура! — успела обидеться и приревновать Инсе к Альбусу, когда Инсе всего-то нужно было купить подарки. Лили неожиданно для себя услышала в голове голос Инсе: «Подарок я выбирала в первую очередь тебе». День рожденья у Лили в мае, так что рановато для подарка. Лили захотелось расплакаться — найти себе укромный угол, сжаться в комок и вволю пореветь, как в детстве. Пока слёзы только жгли глаза и в носу щипало. Вздохнув, Лили отодвинула тарелку с нетронутым пирогом и встала. Пора идти. К тому же, пока Лили размышляла о своей заведомо не сложившейся карьере школьного зельевара, она вспомнила о маленьком пустом зальчике, куда обычно сгоняли всех первокурсников перед церемонией распределения — оттуда было отлично видно выход из замка. Лучше места и не придумаешь. Перед тем как уйти, Лили всё же завернула кусок пирога в салфетку, на всякий случай. Неизвестно, сколько ей придётся ждать.

⁂

Роза достала пергамент со списком покупок и вычеркнула последний пункт — серебряные весы. Да, дорого, но новые куда точнее её латунных, хотя те тоже достаточно точные… Роза тихонько хмыкнула себе под нос — просто она никогда себе не простит, если что-то на экзамене пойдёт не так. Ещё она запаслась двумя парами защитных перчаток и комплектом хрустальных флаконов. И пергаментами. И перьями. На всякий случай. Подготовка к подготовке к ЖАБА шла полным ходом. Ещё Роза купила новую рабочую мантию, потому что неожиданно для себя обнаружила, что любимая старая теперь некрасиво топорщится на груди. Заодно порадовалась, что в Хогсмиде всё сделано для учеников — на новую мантию ей тут же перенесли факультетские нашивки и предложили подправить старую. А если Роза подождёт пару часов, то забрать мантию можно будет прямо сегодня. И вот теперь она стояла посреди улицы, раздумывая, как скоротать время. Казалось бы, из её близких знакомых из Хогвартса сегодня уехал только Скорпиус, но ни Лили, ни Инсе, ни Альбуса она нигде не встретила. Будто у всех были какие-то свои неотложные дела, о которых Роза понятия не имела. Лезть в компанию к Хьюго Розе не хотелось, он обычно так храбрился и выпендривался перед своими приятелями, стараясь выглядеть взрослым, что Розе становилось смешно. Ещё и потому, что наедине с ней Хьюго тут же превращался в младшего братца-подлизу, к которому она так привыкла. Решив, что в «Трёх мётлах» слишком шумно, Роза двинулась вверх по улице, пока не дошла до лавки со специями, а затем свернула налево, в боковую улочку. С одной стороны, обычно в кафе мадам Паддифут ходили по двое — если уж не на свидание, так хотя бы с подругой, чтобы не сидеть одному в окружении милующихся парочек, старательно изучая узор на салфетках или отворачиваясь к окну. С другой — только там можно было уединиться и посидеть в относительной тишине за чашкой кофе. Не отказывать же себе в самом вкусном капучино в Хогсмиде только на том основании, что ты один. Роза толкнула на себя дверь со стеклянной вставкой и вошла внутрь. Кафе уже украсили к Пасхе. Прямо на входе, у стойки с пирожными, громоздилась огромная корзина, доверху наполненная шоколадными яйцами. Вдоль окон, снизу запотевших от пара, стояли вазы со свежими, удивительно пахнущими нарциссами — с белыми лепестками и жёлто-оранжевой сердцевиной, похожими на яичницу-глазунью. Парочек было немного. Владелица кафе миссис Маклейн, худощавая молодая волшебница в клетчатой мантии, внучка мадам Паддифут, приветственно кивнула Розе. — Добрый вечер, мисс Уизли! Капучино с карамелью, как обычно? Роза кивнула и двинулась к своему любимому столику в углу у окна. Соседний с ним, правда, был занят. И кем! Роза невольно ойкнула и замерла, вытаращившись на Асаби. Оторвав взгляд от квиддичной схемы, по которой в разные стороны двигались нарисованные фигурки с именами, Асаби хмуро посмотрела на Розу, но, узнав, широко улыбнулась. — Я уж решила, это фанат какой-нибудь. Привет! — Она отодвинула ногой стул с противоположной стороны и кивнула: — Садись. Или ты с кем-то? — Н-нет, я одна, — ответила Роза и осталась стоять. Как же она ненавидела, когда она вот так начинала заикаться. Ей потребовалось сделать отдельное усилие, чтобы наклониться, приставить пакеты с покупками к ножке стула, затем выпрямиться и сесть, мысленно комментируя каждое своё действие. Только бы не покраснеть, подумала Роза и, разумеется, покраснела. Ей ещё повезло — Хьюго пошёл в папу и заливался румянцем при каждом удобном случае. Его это, правда, ни капли не смущало. Асаби снова склонилась над схемой, передвигая фигурки по полю. С каждой перестановкой её лицо мрачнело, но Роза обрадовалась этой паузе, потому что смогла собраться с мыслями и успокоиться. Наконец Асаби сложила схему вдвое и со вздохом откинулась на спинку стула, вытянув ноги в проход. На краю стола уже громоздились три пустых чашки кофе, и, когда Розе принесли капучино, Асаби заказала себе четвёртый. В подарок миссис Маклейн принесла Розе шоколадное яйцо из корзины и вручила маленький букетик крокусов: «Красные и жёлтые — для гриффиндорцев!» — Что-то «Гарпии» такими темпами не пройдут даже на следующий на чемпионат. Впервые с тех пор, как Гвен ушла. Когда команду чуть не распустили. — Гвен это… Гвеног Джонс? — Роза снова почувствовала себя неловко. Она никогда не могла поддержать разговор о квиддиче, потому что не интересовалась им от слова совсем. О Гвеног ей было известно только потому, что она и тётя Джинни какое-то время играли вместе в «Гарпиях». — Да. Она ушла из команды за несколько лет до меня. Я поэтому и стала капитаном так быстро — никто не мог заменить Гвен. И судя по тому, что сейчас капитан на месте, а команда всё равно разваливается, и я не смогла. Роза не нашлась, что ответить. Ей очень хотелось поддержать Асаби, но она не знала, как в таких ситуациях выражают свои чувства, чтобы это было уместно. Наверное, если бы в Хогвартсе был курс «Как утешить человека, чтобы не выглядеть неуклюжим бестактным идиотом, лезущим не в своё дело», она ради него даже Древними рунами пожертвовала бы. — Ладно, это очень унылый разговор, — снова улыбнулась Асаби. — Нам нужна тема поинтереснее. Как у тебя дела, хорошо? — Ага. Через два месяца мне сдавать девять ЖАБА, — честно ответила Роза, размешав молочную пенку на кофе. Они с Асаби посмотрели друг на друга и обе прыснули со смеху. — Сколько? — отсмеявшись, выдохнула Асаби. — Девять? Роза театрально пожала плечами. — Может быть, попробую сдать десять. — Я сдала три, — честно призналась Асаби. — Магловедение, Чары и Алхимию. — Ого! — удивилась Роза. — Алхимия же очень сложная. Пришёл черёд Асаби пожать плечами. — Она мне как-то легко давалась, сама. Если бы не Алхимия, я была бы в почётном списке учеников Рейвенкло, набравших меньше всего баллов на ЖАБА за всю историю факультета. Роза украдкой оглядела Асаби и поняла, что совсем не может проследить логику Распределяющей шляпы. В сравнении с Розой Асаби выглядела настоящей гриффиндоркой, а на ученицу Рейвенкло походила даже меньше Инсе. Зато Алхимию в Хогвартсе преподавали отдельным курсом и только если набиралось хотя бы несколько способных учеников. Говорят, нужно обладать очень высоким уровнем сознания, чтобы иметь какие-то успехи. Вот как Альбус Дамблдор. Или Николас Фламель. — А ты какими судьбами в Хогсмиде? — спросила Роза. Асаби принесли кофе, и она вместо ответа уставилась в чашку. — Это, кажется, долгая история, — наконец призналась она. Которая наверняка связана со Скорпиусом. Который сегодня уехал. — Извини, пожалуйста, — Роза потупилась. Ну как можно быть такой идиоткой… — Но из неё вполне можно сделать короткую. — Асаби, кажется, силой заставила себя улыбнуться, а потом, через мгновение, улыбнулась уже по-настоящему. — Ты же в курсе, что мы со Скорпиусом рассорились? Давно, несколько месяцев назад. — Теперь — да, — просто ответила Роза. — Мы пытались помириться, но из этого ничего не вышло. Потом он мне писал, но я не ответила. Всё ещё обижалась. И потому что не люблю все эти переписки. Когда решаешь, быть с человеком дальше или нет, хочется хотя бы в глаза ему смотреть при этом. Подозреваю, Скорпиус не очень бы одобрил мою сегодняшнюю инициативу, снова обвинив меня в излишней спонтанности. Но мне хотелось вот так — без предупреждений. Чтобы сразу по-честному. — Но ты же знаешь, что… — протянула Роза почти шёпотом. — Скорпиус подписал контракт со «Стрелами», ага. — Асаби кивнула. — Не знала только, что он уже не в школе. Тем и лучше, наверное. Это была дурацкая затея. Но я рада, что до Скорпиуса дошло, что нельзя упускать такой шанс. Странно, что только сейчас он решился. Его все уговаривали… И Флора эта, и родители, и я. И даже в «Соколах» пара человек его вразумить пытались. Но он упёрся со своим «нет, я поеду в школу», и всё тут. Я решила, что это ради учёбы, а теперь не знаю, что и думать. — Может, и правда так. Я слышала, что он всё равно хочет вернуться на время экзаменов и сдать ЖАБА, — сказала Роза и спросила: — Он правда так хорошо играет, как говорят? Я совсем не разбираюсь в квиддиче. Ей хотелось, чтобы Асаби продолжала говорить и, одновременно, чтобы они закончили уже этот разговор о Скорпиусе. Поначалу Роза решила, что Асаби знает, и внутри поднялась волна мутного злорадства. Но теперь она поняла, что Асаби не знает ничего. Про Альбуса. Роза бы тоже понятия не имела… Даром что пыталась однажды убедить Лили, что, если уж Скорпиусу кто-то и нравится, так это Альбус. Полушутя. Ещё до Асаби. И, может быть, потому что завидовала Альбусу и ей очень хотелось обсуждать Скорпиуса. Услышать, не считает ли Лили, что ему очень идёт серый, например. Да что угодно. — Знаешь, у него как будто лишняя пара глаз на затылке, — хмыкнула Асаби. — Может, у Скорпиуса и не самая лучшая техника, но он очень хорошо чувствует поле и всегда находит снитч первым. Роза всего-то и хотела — найти Лили и спросить, как она. И дверь была не закрыта, прикрыта только. Роза бы никогда туда не сунулась без стука, если бы не всеобщая кутерьма. Если бы не смерть дяди Гарри. Она только заглянула. Может быть, Лили наконец-то смогла уснуть, а тут она со своей вежливостью. Она только заглянула… Кто же знал, что там будут Альбус и Скорпиус — целоваться. Да так, что у Розы ноги подкосились. Даже сейчас это воспоминание было как живое — Альбус гладит Скорпиусу спину под рубашкой, отчего ткань натягивается и по ней пляшут волны складок, а Скорпиус… Роза силой заставила себя остановиться. Ответа Асаби она не услышала, но кивнула, сделав вид, что всё поняла. Сейчас её даже подмывало сказать Асаби правду. Той наверняка не понравится. И даже в голову не придёт после такого мириться со Скорпиусом. Только, кажется, Роза хотела их рассорить окончательно не потому, что Скорпиус, а потому что — Асаби.