Слишком холодно

Лили отложила перо и закуталась в плед. Она смогла написать маме три строчки, и ни одна ей сейчас не нравилась, но выбрасывать начатое Лили не хотела. Она так раньше делала — и в итоге месяц с лишним не писала. Если к этим трём строчкам добавить ещё три, а потом ещё, и ещё разок, то когда-нибудь у неё будет готовое письмо. Повторять конспекты было лень, особенно без Розы. Роза, кажется, одним своим присутствием в школе умудрялась настраивать на учёбу. Хотелось взять метлу и полетать, подставить лицо влажному ветру, болтая ногами в воздухе, как будто у земли не дышалось. Можно, наверное, найти кого-нибудь из команды и взять пару квоффлов… Портретный проем открылся, и в гостиную вошел Хьюго. Вот, можно и Хьюго позвать! Быстро его Филч отпустил, после такой-то выходки. Хьюго увидел Лили и направился прямо к ней. В руках у Хьюго было белое блюдце с пирожным. — Это тебе. — Он протянул Лили пирожное. — Ананасовое, с миндальным кремом. — За какие такие заслуги? — прищурилась Лили. Хьюго, конечно, славный малый, но как раз в том возрасте, когда детская бескорыстность уже выветрилась, а взрослой доброты ещё не наросло. — За то, что оставил без нормального обеда. Скажи, что было весело? — не сдержался он и плюхнулся в соседнее кресло. Лили строго прищурилась, но тут же улыбнулась в ответ и кивнула. Нет, она ни капли не сердилась, и уже представляла, как дядя Джордж довольно хлопнет себя по колену и рассмеётся, когда услышит новости. — Если уж извиняться, то перед домовиками, Хьюго. А не клянчить у них пирожные! Ты представляешь, сколько им работы создал? — Я и ходил извиняться. Они не обиделись. Первое апреля же! Между прочим, я и себе работы создал — Филч мне отработок выписал на месяц! Кухню прибирать и подземелья потом чистить. Я как раз хотел попросить кое-что. — Хьюго замялся. — Так вышло, что Розы сегодня нет… — Действительно, как так вышло… — улыбнулась Лили. — Заберешь у Филча наши с Лео палочки? Ты же староста. И самая добрая моя сестрёнка. Лили вздохнула. — Пожалуйста-пожалуйста? — Хорошо, подлиза. Я попробую, но ничего не обещаю. Не хочешь перед ужином поиграть в квиддич? — Замётано. Я узнаю, не занят ли стадион. Спасибо! Хьюго вскочил и, чуть не подпрыгивая от радости, выбежал из гостиной. Лили заметила, что Лео Фробишер ждал его за портретом. Видимо, решили не показываться ей на глаза вдвоем. К Филчу идти не хотелось, но в чем-то Хьюго был прав. Он и Лео повеселили многих, даже учителей, а досталось двоим. Лили скинула плед и потянулась. Пирожное подождет полчаса, а письмо маме — до завтра. Когда она проходила мимо факультетских часов, несколько рубинов в часах Гриффиндора перескочили в верхнюю чашу. Опять кто-то нарушил правила. Рубинов в нижней чаше было заметно меньше, чем когда Лили шла обедать. Она забыла спросить Хьюго, сколько им с Лео стоила их клейкая выходка, но на глазок выходило, что баллов двадцать. Кубок Хогвартса всё равно получит Рейвенкло, они в этом году умудрились заполнить свои часы почти на три четверти. Россыпь сине-фиолетовых сапфиров выглядела впечатляюще. Кабинет Филча выглядел впечатляюще мрачно. Насколько несчастным должен быть человек, чтобы предпочитать жить — так? Лили тут же одернула себя, она не имела никакого права судить, даже прикрываясь жалостью. — Чем обязан, мисс Поттер? — спросил завхоз. Он держал в вытянутой руке странного вида кусачки с крючками и винтами — кусачки пытались кусаться, но кожаные защитные перчатки прокусить не могли. — Я бы хотела вернуть конфискованные сегодня у Гриффиндора волшебные палочки. Мистер Фробишер и мистер Уизли, как я поняла. — Вы разминулись с коллегой, — просипел Филч, пшикая на кусачки розоватой жидкостью из брызгалки с этикеткой «Суперудалитель проклятий. Большая упаковка для целой семьи». — Палочка мистера Фробишера полежит у меня до конца каникул. Палочку мистера Уизли забрала его сестра. Кусачки дернулись и затихли. Волшебник на этикетке картинно поиграл мускулами, поправил обтягивающую мантию и подмигнул. Лили растерялась, попыталась сообразить, что происходит, и растерялась ещё больше. — То есть к-как?.. Сестра? Филч недовольно посмотрел на неё. — Кажется, детали семейного древа Уизли произвели на вас ошеломляющий эффект, мисс Поттер. Я отдал палочку Хьюго Уизли Розе Уизли, — повторил Филч, делая паузы между словами. — И успел пожалеть об этом. Так что идите, не мешайте заниматься делами. — Филч с грохотом швырнул кусачки в деревянный ящик в глубине кабинета. — Но… — промямлила Лили и тут же прикусила язык. — Спасибо, мистер Филч. Мы, наверное, и правда разминулись. Я пойду. Спасибо. Она выскочила из кабинета и остановилась, моргая. Глаза привыкли к свету, а Лили всё ещё не знала, что делать. Что думать? В кабинет к Филчу сегодня мог прийти кто угодно, хоть сам Мерлин, но только не Роза Уизли! Не настоящая Роза Уизли, поправила себя Лили. Что если это ещё один розыгрыш Хьюго? Ну вдруг. Вон он — прячется в нише с доспехами и сейчас выйдет в коридор, показывая на неё пальцем и смеясь. Пожалуйста? Лили заглянула в нишу, только чтобы потянуть время. Она знала, что там никого нет. Она знала, кого нужно искать. И если Инсе не в курсе происходящего, тогда Лили… нервная дурочка, но ее это полностью устроит. Лили вздохнула, ещё раз огляделась по сторонам и побежала в башню Рейвенкло, перепрыгивая через ступеньки, как будто за ней гнался горный тролль. Бронзовая голова орла моргнула и, кажется, сделала вид, что не расслышала. — Что не так? — потребовала Лили и снова постучала молотком в дверь. — Ты — страж гостиной Рейвенкло. Я — хочу туда попасть. Где вопрос? — Часть квадратов является кругами, но ни один круг не является треугольником и ни одна линия — не квадрат. Правда ли, что все квадраты не могут быть треугольниками и что некоторые линии — круги? — Что-о? — Лили опешила. — Квадраты это круги, но круги — не треугольники? Чушь какая-то… Кажется, не на все вопросы стража можно было ответить через отрицания. — Можешь повторить, пожалуйста? — попросила она, чувствуя, как орёл Рейвенкло всей бронзовой сущностью ликует от сознания собственного превосходства. Голова повторила вопрос, но легче Лили не стало. Она сообразила, что это задачка на логику, но задачки на логику никогда ее не интересовали, особенно сейчас, когда ей позарез нужно найти Инсе, потому что по замку бродит фальшивая Роза Уизли. — Известно, что среди квадратов есть круги, но круги точно не треугольники. Значит, обязательно есть такие квадраты, которые не треугольники… Получается, что первое — правда. А второе… — Она потёрла лоб. — Повтори ещё раз, пожалуйста. Орел Рейвенкло от удовольствия, кажется, даже заблестел ярче. — Так, а второе — неизвестно. Мы знаем только, что квадратов среди линий нет. Но из этого никак не следует про круги. Неправда, второе — неправда, я так думаю. Дверь открылась. — И вообще-то вопросов было сразу два, а не один, — пробурчала Лили, заходя внутрь. Инсе рассказывала, как у них красиво, но даже ее описания мало отражали, насколько воздушной и эфемерной была гостиная Рейвенкло — изящные арочные окна, задрапированные синими шторами, поднимались к расписанному звёздами потолку. Из окон открывался вид на горы и озеро, и хотя башня Рейвенкло по высоте уступала гриффиндорской, небо здесь казалось ближе, стоит только протянуть руку — и утонешь во влажном пушистом облаке. Лили сделала несколько неуверенных шагов вперед и громко спросила: — Всем привет! Простите, но мне срочно нужно найти Инсе. Она здесь? Стоит отдать должное выдержке рейвенкловцев — никто даже бровью не повёл, кроме капитана сборной по квиддичу. Тот скрестил руки на груди и вскинул брови так, будто хотел предложить Лили пройтись и до спален, раз она пробралась в гостиную. Лили притворилась, что не заметила. — Нет, ее здесь с самого утра на было, — ответила однокурсница Инсе Сара Голдштейн и с плохо скрываемым любопытством спросила: — А что? — Ее… ищет МакГонагалл. Кажется, что-то связанное с допусками к ЖАБА, — соврала Лили. — Может, она в библиотеке? — Сара пожала плечами. Кажется, она не очень поверила объяснению Лили, но Лили было абсолютно всё равно. — Загляну туда. Спасибо! — Лили кивнула и, развернувшись на каблуках, поспешила к выходу из башни. Она очень сомневалась, что найдет Инсе в библиотеке, но у неё появилась идея. Ради этой идеи Лили пришлось снова бежать через весь замок. Когда она поднялась на самый верх совятни, то поняла, что не хочет больше сегодня никакого квиддича, только закутаться обратно в плед и почитать что-нибудь из любовной библиотеки Розы — настоящей Розы, не той, которая приходила к Филчу. В голову лезли непрошеные мысли, и Лили отмахивалась от них как могла — они были слишком правдивыми и слишком расстраивающими одновременно. Лили достала из сумки практическую карманную книгу по травологии Филлиды Споры и, мысленно попросив прощения у бабушки Молли, вырвала оттуда страницу про спорыш. «Привет! Ты куда пропала? Мы с Хьюго собираемся перед ужином поиграть в квиддич. Как тебе идея? Придёшь? Лили» — нацарапала она на полях и, скрутив лист, перетянула резинкой для волос. Выбрав из школьных сов самую заметную — большую и белую — Лили вручила ей письмо для Инсе. Дело оставалось за малым — высунувшись в узкое окно совятни, Лили смотрела, как сова сначала сделала небольшой круг, чтобы размять крылья, а потом полетела прямиком к озеру и исчезла за деревьями как раз там, где на берегу стояла Белая гробница. Может, Инсе не имеет к происходящему никакого отношения? Оставалось только надеяться, что она найдет Инсе у Белой гробницы и ей больше не придется никуда бежать. Лили вздохнула — на улице накрапывал дождь, а где-то в тёплой, уютной гостиной её ждало вкусное ананасовое пирожное. Она решила, что больше никогда не будет бросать пирожные «на потом». ⁂ Роза не оставила ему ни шанса. К каждой теме по детрансфигурации она выписала на отдельный пергамент нужные параграфы в учебнике и оставила свои конспекты с цветными пометками, что почитать дополнительно. Альбусу было лень даже смотреть на эту стопку. Он специально сел за самый дальний стол, за шкафами перед Запретной секцией, чтобы безнаказанно поспать, если что. Зевнув так, что глаза заслезились, Альбус со вздохом взял чистый пергамент и, раскрыв учебник, принялся выписывать заметки для первой темы. Библиотека сегодня не пользовалась популярностью, а к обеду и вовсе опустела. Мадам Пинс, скрестив ноги, сидела не за своим местом, а в кресле у окна и листала свежий выпуск «Ежедневного пророка». В уютной, спокойной тишине не было ни Даров, ни Дамблдора, ни василисков и сывороток правды, даже Скорпиуса, только поскрипывало перо и шелестел учебник, когда Альбус переворачивал страницы. Иногда ему легко удавалось сосредоточиться, а иногда он ловил себя на том, что который раз перечитывает одну и ту же строчку и не в состоянии вспомнить, о чем был предыдущий параграф. Небо затягивало тучами. Альбус отложил перо и потянулся. Обед он давно пропустил, но есть шанс успеть сделать всё до ужина, тогда после он будет абсолютно свободен. Именно в этот момент его сумка истошно зазвенела и затряслась так, что упала со скамьи. — Мистер Поттер! — шикнула на него мадам Пинс, сдвинув брови. За семь лет в Хогвартсе Альбус так и не понял, как ей удается кричать шёпотом. — Извините, мадам Пинс! — пробормотал он, копаясь в сумке. Он нащупал будильник и выключил, но буквально через мгновение тот затрещал снова. — Мистер Поттер! Будьте добры, соблюдайте тишину или покиньте библиотеку! Альбус кивнул. Он оставил учебники и конспекты на столе и, даже не застегнув сумку, выскочил из библиотеки. В комнатке для мётел на первом этаже Альбуса ждала школьная «Комета», он ещё утром на всякий случай принёс её в замок из сарая у квиддичного стадиона. Перекинув метлу через плечо, Альбус вышел из школы и нырнул в боковую галерею. Он огляделся. Кажется, никого. Альбус надел мантию невидимку и сел на метлу — метлу, конечно, было видно с обеих сторон. Он оттолкнулся от земли и направил «Комету» прямо вперед. Альбус летел низко-низко, решив, что два метлообразных куска дерева в небе точно привлекут к себе внимание, а так из замка его вполне можно принять за двух сбежавших лукотрусов. Он на это надеялся, по крайней мере. У озера он набрал высоту и, обогнув гробницу Дамблдора по линии берега, спустился на землю с противоположной стороны. Альбус прислонил метлу к дереву и проверил мантию. Гробница выглядела нетронутой. Альбус подкрался ко входу и заметил, что дверь открыта. Альбус заглянул внутрь — в гробнице было светло. На стенах в золотистых витых держателях стояли факелы, они горели розоватым волшебным огнём, не давали дыма и, видимо, не гасли. На полу у ступенек лежала Роза. Альбус сдернул мантию и подскочил к ней. — Роза! — Он обхватил ее за плечи и приподнял. — Роза! — Альбус попытался похлопать ее по щекам, но толком ударить не смог. Ее мантия была насквозь мокрой, а щека — мягкой и горячей, в корочках засохшей крови. — Роза, очнись! — снова позвал Альбус. Он осторожно перехватил ее голову под руку и встряхнул. Роза сморщилась, как от конфетки «Берти Боттс» со вкусом рвоты, и вздрогнула всем телом. Она открыла глаза и уставилась на Альбуса, будто видела его впервые в жизни, но очень, очень боялась. — Что произошло? — спросил Альбус. — Кто-то на тебя напал? Как ты здесь оказалась? Роза покачала головой и попыталась отползти в сторону, сначала слабо, а потом с ощутимым сопротивлением. Альбус тут же отпустил её. Он боялся, что Роза начнёт вырываться и поранится сильнее — кожа на её руках вся была в ожогах и усыпана мелкими волдырями. Альбуса охватило нехорошее предчувствие. Роза отодвинулась назад и прислонилась спиной к саркофагу Дамблдора. Альбус встал на ноги. — Роза, ты можешь объяснить, что случилось? Как ты сюда попала? — Я не помню, — прошептала она, оглядываясь по сторонам. — Здесь может быть опасно, нужно уходить, — повторил Альбус настойчивей. Он понял, что всё это время Роза пыталась незаметно придвинуться к волшебной палочке, валяющейся на полу гробницы. Роза уже почти могла достать до неё рукой… Альбус пригляделся и узнал волшебную палочку Хьюго. — Пойдём, я тебе помогу, — стараясь не выдать себя, Альбус попятился назад, вверх по ступенькам, где он мог спрятаться за боковой выступ, и потянулся к карману мантии. За спиной что-то зашуршало. Альбус вздрогнул и обернулся — в гробницу влетела белая сова с письмом. Развернуться обратно он не успел. — Петрификус Тоталус! — раздалось сзади. Заклятье угодило Альбусу точно промеж лопаток. Руки прилипли к бокам, а ноги сами сложились вместе. Он успел только зажмуриться, перед тем как грохнулся лицом в пол. Левое запястье распухло, Инсе не могла пошевелить рукой. Перед глазами плясали цветные мушки. Палочка Хьюго, конечно, послушалась, но дёрнулась из руки диким зверем, не желая причинить вред Альбусу, и сорвала верхний слой кожи на ладони. Боль была… странной. Инсе медленно встала на ноги, опираясь на беломраморный саркофаг Дамблдора. Белая сова подлетела ближе и выжидающе ухнула, привлекая внимание. Инсе нацелила волшебную палочку на крышку саркофага и произнесла: — Вингардиум Левиоса! Ничего. У неё не осталось сил. В отчаянии Инсе навалилась на тяжелую плиту здоровым плечом, но сдвинуть не смогла. Футболка под мокрой мантией неприятно липла к телу. Кажется, под одеждой Инсе вся была покрыта ожогами. Сова наблюдала за ней с интересом. Выругавшись про себя, Инсе аккуратно открыла сумку и достала пушистые митенки, которые подарила ей Лили. Она зубами натянула одну на правую руку. Стало легче. Инсе подошла к парализованному Альбусу. Рядом с ним у самого входа лежал кусок серебристой материи. Мантия-невидимка! Инсе подняла мантию-невидимку, но от наклона едва не потеряла сознание. Что бы ни случилось дальше, у неё очень мало времени. Она захлопнула дверь гробницы и накрыла Альбуса мантией. Если кто-то всё же догадается сюда войти — пусть хотя бы споткнётся. Убрав в карман палочку Хьюго, Инсе достала свою — клён и волос из хвоста единорога, двенадцать с половиной дюймов, очень прочная и удобная. Если кто-то и мог сейчас ей помочь… Она запнулась — действие Оборотного зелья закончилось, она снова превращалась в Инсе. Обратная трансформация вовсе не должна была быть мучительной, но ее истерзанную кожу будто снова и снова ошпаривали кипятком, пока Инсе не перестала соображать. Она пришла в себя влажным, трясущимся комком. Комок скулил и не сразу понял, что именно из него идёт этот странный, сипящий звук. Инсе поднялась на ноги, уже точно понимая, что это в последний раз — за сегодня и, может, даже за всю жизнь. Ожоги, как ни странно, выглядели чуть лучше, как будто обветрились. Она вытащила из держателя один из настенных факелов. Тот продолжал гореть, но волшебное розоватое пламя не обжигало. Инсе пристроила факел на крышку саркофага и аккуратно вложила в левую руку волшебную палочку. Пальцы едва слушались и пришлось зажимать их правой, по одному. Взяв факел в свободную руку, она приставила волшебную палочку к крышке и, собрав все силы, произнесла: — Вингардиум Левиоса! Крышка задрожала, немного приподнялась, задрожала сильнее и приподнялась ещё чуть-чуть. Инсе сунула факел в образовавшуюся щель, едва не прищемив себе пальцы. Факел сплющился, но выдержал, продолжая гореть. Инсе заглянула внутрь — в свете факела скелет в саркофаге казался розоватым. Нити на узорах траурной мантии, всё ещё белой, мерцали золотом, а распавшиеся на отдельные клочки длинные волосы и борода блестели серебром… Инсе просунула руку под крышку и достала Бузинную палочку — она лежала прямо на мантии, во вмятине под ребрами Дамблдора. В воображении она рисовала этот момент десятками разных способов, но только не так. Длинная тонкая палочка из бузины, с волосом из хвоста фестрала в сердцевине, отдавала в руку волнами пружинящей тяжести. Инсе поднесла кончик к распухшему запястью. — Эпискеи! Внутри что-то щёлкнуло, боль пропала. Ожоги на коже побледнели сразу, волдыри окончательно сморщились в запекшиеся корки. На кончике палочки остался светло-голубой огонёк, и Инсе залюбовалась им. Одного заклинания хватило, чтобы понять, что у неё в руках артефакт невиданной силы. Оставалось решить, что делать с Альбусом. Инсе ещё никогда и никому не стирала память, только видела, как это делает Панси. К тому же, ей едва хватило сил на простенькую левитацию, а Бузинная палочка вполне могла стереть Альбусу память за последние десять лет, чтобы наверняка. Альбус, кажется, знал о происходящем гораздо больше, чем показывал. Может, забрать мантию-невидимку и просто сбежать? Есть шанс, что Альбус ничего не увидел и не понял, кто скрывался под личиной Розы. Инсе вспомнила о сове и забрала у неё письмо. От Лили. Не читая, Инсе положила его в сумку и собрала остальные вещи. Уперев ногу в боковую стенку саркофага, Инсе вытащила факел. Крышка с грохотом встала на место. — Инсе? Инсе, ты там? — раздался снаружи голос Лили. Пустота у входа неразборчиво замычала. Несмотря на серьёзность ситуации, маленький Флитвик в голове Инсе влепил ей за парализующее проклятье «Тролля». — Альбус? Ты? Альбус замычал громче. Судя по тону, он пытался убедить Лили бежать отсюда и позвать на помощь. Лили дернула дверь на себя и зашла внутрь. По её лицу и волосам стекали капли дождя. В гробницу ворвался запах весеннего ливня и размокшей земли. Инсе стояла, облокотившись на край саркофага, будто её сейчас стошнит. — Что случилось? — спросила Лили и сделала неуверенный шаг вперед, ботинок воткнулся во что-то мягкое. Она пошатнулась, но удержала равновесие. — Е-и! И! — раздался голос у неё под ногами. Лили наклонилась и, нащупав на полу невидимого Альбуса, сдёрнула с него мантию-невидимку. Она с недоумением посмотрела на Инсе и достала волшебную палочку, чтобы расколдовать брата. — Стой! — Инсе выпрямилась. Лили замерла. — Просто… дай мне уйти, — слабым голосом попросила она. Альбус яростно замычал. — Он меня не отпустит, — Инсе покачала головой. — У тебя кровь, — невпопад ответила Лили. — Вы подрались, что ли? — Она уперла руки в бока, совсем как бабушка Молли. — За что? — Кажется, за это, — Инсе подняла руку с Бузинной палочкой. — Кажется? Что — это?.. — Волшебная палочка Дамблдора. По совместительству Бузинная, самая сильная палочка в целом мире. Но об этом Инсе умолчала. — Мне кто-нибудь может объяснить, что происходит? — сдалась Лили. Альбус на полу снова замычал. Инсе захотелось его пнуть. — Ты обещаешь, что не тронешь Инсе? — спросила его Лили. Инсе поняла, что проиграла. Альбус согласно задвигал глазами и умоляюще посмотрел на сестру. — Фините Инкантатем! — Лили взмахнула палочкой. Тело Альбуса расслабилось, и он тут же потянулся рукой к груди. Лили показалось, что у горловины свитера мелькнул рыжий всполох. — Она убила папу! — на выдохе выпалил Альбус. Он неуклюже поднялся на ноги и нацелил на Инсе волшебную палочку. Инсе поджала губы. Вот и всё. — Альбус, ты обещал! — Лили вцепилась ему в руку. — Палочка слушается того, кто победил прошлого владельца. — Но это же палочка Дамблдора… — Лили, я клянусь, я всё объясню чуть позже, — взмолился Альбус. Инсе поняла, что никаких доказательств у него нет, только догадки. Альбус просто пытался её задержать. А вот у неё ещё был один козырь в рукаве. Последний. Чтобы им воспользоваться, Инсе нужен был сущий пустяк — предать того, кто любит тебя так, что готов поверить во что угодно. Как быстро испарился ее благородный порыв всё рассказать Лили, и дня не прожил. — Лили… Это неправда, — мягко произнесла она. — Альбус ошибается. Давайте выйдем отсюда и поговорим спокойно, — Инсе сделала шаг к двери. — Нет, — ответил Альбус, пытаясь отодвинуть Лили себе за спину. — Мы можем всё обсудить и здесь, раз тебе так хочется. Но если ты только шевельнёшься… — Он качнул головой и крепче сжал волшебную палочку. Инсе охнула и согнулась пополам, как будто от боли. Лили кинулась к ней. Она успела ухватить Инсе за рукав мантии, но Инсе уже выпрямлялась обратно. Одной рукой она вцепилась Лили в волосы и дернула, развернув от себя, а второй приставила Бузинную палочку к шее. Лили ойкнула от боли и замерла. — Я не знаю, во что эта палочка превратит обычное боевое, и не хочу пробовать! — чеканя каждое слово, произнесла Инсе. — Но если ты веришь, что это я убила Гарри Поттера ради Старшей палочки, то можешь поверить и в то, что я и сейчас не остановлюсь. А теперь отойди с дороги. Медленно. Лили глубоко вздохнула. Если она и чувствовала необходимость не шевелиться, то только потому, что боялась, что Инсе упадёт — та всем левым боком опиралась на её плечо. Палочка у её горла мелко дрожала. Инсе шмыгнула носом — кровь опять потекла, да так сильно, что она чувствовала влажное тепло на шее. И пятна. Много цветных пятен перед глазами… — Хорошо, — Альбус поднял вверх руки и сделал шаг назад, сверля Инсе взглядом. — Как скажешь. — В его тоне звенела уверенность, которой не было минуту назад. Пятна вспыхнули огненно-рыжими, золотистыми и бордовыми огнями. Инсе услышала удивленный возглас Лили, и ей стало так легко, как будто невидимая сила подхватила её и, под звук хлопающих крыльев, оторвала от земли. Инсе обмякла, она смирилась с тем, что снова теряет сознание и реальность ускользает от неё, но… Это и была реальность? Феникс — самый настоящий феникс! — держал ее в воздухе, закрыв собой Альбуса и Лили, но он едва мог расправить крылья внутри гробницы. Инсе попыталась вырваться, дрыгая ногами. Феникс больно ущипнул ее за руку и встряхнул. Инсе только крепче сжала палочку в руке. В голове нарастал свист и рокот. Значит, про «взорвать гробницу» это была не такая и шутка… Последним усилием Инсе направила палочку к потолку и прошептала: — Бомбарда! Воздух вокруг взорвался осколками и мелкой мраморной крошкой. Феникса тряхнуло, видимо, ему в спину угодил кусок каменной плиты с крыши. Инсе почувствовала, как ее рвануло вниз и как крылья обхватывают ее плотным коконом, чудом успев сомкнуться перед столкновением. Всё вокруг охватило пламя.