Предпочитаю дворцовому аду - рай в шалаше

Я сам себе один такой господин! Сердце давно закрыл на карантин. И на душе хорошо! В мысли мои попасть очень трудно. Похоть, коварство чувствую нутром. Все у меня под контролем Ты как снег на голову, на голову Жарким летом! Ты моя аномалия и мне, честно, Нравится это! Евгений Литвинкович «Аномалия»

Как-то неожиданно собственная жизнь обесценилась в один миг. Как-то в один момент все, за что ты готов было глотку перегрызть всего лишь сказка, ловкая иллюзия самостоятельности. И твои принципы, да и ты сама марионетка – ни больше, ни меньше. Ни на ниточку больше и ни свободным вздохом меньше. А лицо каменное, пока он, едва касаясь руками талии, ведет к столу – время ужинать. Мерида послушно, едва шурша пышными юбками, села на стул, который Король Воздуха любезно отодвинул. Он наклонился к ее уху и в своей излюбленной манере зашептал: - Угощайся, принцесса, - сквозит едкой насмешкой. Легонько прикоснулся губами к шее и девушка слегка поежилась. «Когда же он отойдет…», - обреченно думала Мерида. Это было невыносимо – кожей чувствовать его такую-до-скрежета-привычную усмешку, напрягаться от каждого движения и молить Бога, чтобы враз сделаться бесчувственной, хладнокровной, чтобы не ощущать жаркого дыхания на шее. Небрежной походкой Джек Фрост шествовал к своему месту. Изящно упал на стул, скрестил руки домиком – ждет. Пожирает взглядом. На столе тысячи блюд, а главный из них – Мерида. Желудок сковала ледяная рука, пусть есть совсем не хотелось. Даже не смотря на то, что почти два дня у нее во рту и маковой росинки не было. Да все равно…если сейчас проглотит хоть кусочек… Да когда же он перестанет так пялиться! Вилка падает на пол. - Осторожней, Мерида, - с улыбкой, насмешливо. Нет, она просто не выдержит. Фрост смотрит так внимательно, так пронизывающе, словно она сидит перед ним вообще без платья. Сейчас Мерида просто встанет и уйдет, а он пусть что хочет, то и думает. Прежде чем она дергается, чтобы выйти, он опускает взгляд. Дунброх потихоньку расслабляется, но есть все еще неохота. Устало всмотрелась в окна – гроза начинается. Мерида любила грозу, она могла часами сидеть в кресле, поджав ноги под себя и грея руки о чашку с чаем, и смотреть, как капли дождя стекают по стеклу. Сейчас наоборот – становилось еще страшней. В огромной комнате, едва освещенной свечами, с ним. О, Король Воздуха смотрелся так помпезно, так правильно за этим столом – гордый, с прямой осанкой, а в тот момент, когда молния освещала комнату, его кожа становилась бронзовой, а сам Джек – устрашающим. …Она молчала. Мучительно и долго. Он даже успел заскучать. Ох, он приобрел эту игрушку, чтобы развлекаться, а она сидит, молчит, дергай за ниточки, не дергай – скука. Джек задумчиво повертел в руках вилку. Она не могла так быстро сломаться, он слишком хорошо знает людей. Они приходят к нему, жалуются, просят о помощи. А он, сердобольный и великодушный, не смеет им отказать. Демоны. Как же он любил этих демонов, скрытых в человеческой душе. Это так упоительно: наблюдать за ними, чистыми и неопороченными, а после – мерзкими и грязными, наверное, самим противно. Чертовы лицемеры. Вот она ваша человеческая сущность, полюбуйтесь! А виноват в конце – только он… Но кого волнуют такие мелочи как люди, если у него есть свой, собственный человек? Джек снова на нее покосился. До чего же нервная… Сидит, дергается. Нет, она не как все – другая. Только молчит. И совсем ничего не ест – так не пойдет. - Почему ты ничего не ешь? – сладко протянул Джек, склонив голову набок. - Я не голодна. – Холодно бросила принцесса. - А вот я проголодался, - он изогнул губы в хищной ухмылке. Даже с этого расстояния ему было заметно, как широко распахнуты у нее глаза. Уже более снисходительно: - Я хочу, чтобы ты села рядом. Джек лениво стал стряхивать с пиджака невидимую пыль, как вдруг заметил, как принцесса пытается сдвинуть с места тяжелый стул. Хрипло рассмеялся: - Ради всего святого, положи стул. - Но… Где мне сесть? - Просто. Подойди. Сюда. – Рыкнул Король Воздуха. Джек протянул руку и взял гранат с тарелки. Легким движением он расколол его так, что и капля не упала на него. Она шла долго, наверное, как можно дольше оттягивая момент. Юбки тихо шелестели, босые ноги шлепали по мрамору. Мерида тихонько стала около стола, выжидая. Король Воздуха, оставив в покое ягоду, аккуратно взял ее руку. Меньше всего Мерида сейчас походила принцессу: мозоли, кое-где стерта кожа на руках и маленькие шрамы, которые он пропустил. Кожа была настолько бледной, почти прозрачной, что круги под глазами казались больше глаз, а на запястьях и выше выделялись тонкие бирюзовые линии вен. Джек легонько провел пальцами по ее руке, глядя ей в глаза и не говоря ни слова. Затем маг повернул ее ладонь тыльной стороной и поднес к губам, все еще не отрывая взгляд. Резко потянул на себя – и принцесса у него на коленях. Ни звука протеста. Правой рукой Джек обнял ее за талию, а второй взял гранат. - Знаешь, - сладко протягивал он, - когда Аид украл Персефону, а она все намеревалась убежать, он дал богине отведать граната. И знаешь, она согласилась остаться в царстве. - По-моему, она согласилась потому, что он отпускал ее на полгода домой, - вздохнула Мерида. - Дурак, - смеясь, ответил Фрост. Он отломал кусочек ягоды и стал кормить им принцессу, точно ручного зверька. - И если надумаешь сбежать, я тебя достану даже в Аду. Гранат был сладким на вкус, если не брать в учет тот факт, что ее кормили с руки. Еще в три года, когда орава нянечек пыталась впихнуть в нее ложку каши, Мерида заартачилась, вырвала ложку и стала есть сама. Отец говорил, что у нее с раннего возраста появилась тяга к свободе. - Может, я все-таки сама? – устало выдохнула принцесса, пытаясь остановить его руку. - Нет-нет, - весело запротестовал Джек. – Какое же мне тогда развлечение? «Он сумасшедший» - отстраненно подумала Дунброх. «Просто-напросто сумасшедший» Джек продолжал кормить ее гранатом, забавляясь. Он отломал слишком большой кусок, и как только принцесса откусила, из ягод брызнул сок. Красная жидкость полилась по краю губы. Мерида только хотела убрать каплю, как ее опередил маг. - Ну-ну, - приторно запричитал он. – Тебя разве не учили аккуратно есть? Джек поймал каплю и облизнул палец. «Су-ма-сшед-ший» А погода вторила настроению. Ветер свистел так пронзительно, что мурашки бегали по коже. Черные шторы трепыхали, заставляя теней плясать и делая атмосферу еще более ужасающей. Дождь звонко барабанил по стеклам, а в окне едва-едва можно было различить сверкающую молнию. И каждый раз, когда ударял гром, Мерида дергалась под смех Короля Воздуха. Полное ощущение того, что этот день будет длиться вечно. Она падала так быстро, что едва различала дневной свет.* Этот день закончится, начнется новый. Бесконечность. Дни, часы, минуты сложатся в единую вереницу, постоянно мелькая перед глазами. Но сейчас ей, так недавно рухнувшей в бездну, нужно немного передышки. Прикрыть глаза в забытье, отчаянно желая быстрей упасть, переломать все ребра, а там – будь, что будет. Но сейчас в голове – просто увлекалась древнегреческими мифами - сидела только одна мысль: - У нее было куча любовников. - Что? – не понял Король Воздуха. - У Персефоны. Она водила любовников. Прямо в ад. На минуту Фрост опешил, вглядываясь в лицо своей новой игрушки. Голова опущена, руки сложены на коленях. Со злостью сжал руку на талии, а затем прошептал: - Ну-с, ненаглядная принцесса, если надумаешь привести сюда любовника, - даже не смотря на то, что она сидела у мага на коленях, он все равно был выше, и сейчас ему пришлось наклонить голову, прямо к ее уху. Злость отступила и теперь в его голосе звучала насмешка – развлекался. – То я даже не убью его, как Аид. Это будет грех – уничтожить такого восхитительно безумного влюбленного идиота. Он ухмыляется так широко и нахально, что Мериде - хоть волком вой. А ему нравилось. Нравилось все это. Ему нравилось сидеть вот так, с ней. Чувствовать ее присутствие, прикасаться к ее бледной коже, пальцами ощущая, как под кожей бьется пульс. И наблюдать. Она и правда не такая, как другие. Точно снег на голову жарким летом. А вернее, огонь на снегу – само противоречие. Ласковая пантера. Строптивая рабыня. Внезапно его настрой сменился. Маг привстал, невольно заставляя подняться и ее. - Идем! – слишком весело и громко воскликнул Джек. - Куда? – тупо спросила Мерида. - Я хочу показать тебе замок. Его глаза лихорадочно блестели, на губах играла улыбка. Сейчас он выглядел двадцатилетним парнем, который решил поразить девушку своим тайным убежищем на дереве. Настроение у него менялось слишком быстро, поэтому принцесса с опаской покосилась на мага. Джек с раздражением выдохнул - как ему осточертело, что она его боится. Безусловно, да только она должна лишь опасаться, уважать, а не шарахаться, как от огня. «Хотя нет, - подумалось ему. – Как раз с огнем она бы подружилась» Джек уверено двинулся к дверям, считая, что она последует. Мерида словно приросла к мраморному полу босыми ногами. Фрост протянул ей бледную руку: - Идем. - Уже боле резким и приказным тоном – он не собирался ждать и уж тем более упрашивать. Принцесса нахмурила брови, явно не желая никуда идти. Маг цыкнул, схватил ее за руку и потащил к выходу. Мерида чуть не упала, резко рванув с места, и, недолго думая, схватила со стола яблоко. Поесть все-таки нужно было. …Замок был огромен. По мнению Мериды, даже больше, чем казался снаружи. Так много коридоров, поворотов, что голова шла кругом. На стенах плясали блики от свеч, а каменный пол абсолютно не грел босые ноги. Джек крепко держал ее за руку, что-то постоянно говоря - она не особо вникала. «Он сел на своего любимого коня, - с усмешкой пронеслось в голове у девушки. – И сейчас он похож на рыцарского сына, который хвастается» Она видала таких. Слишком много таких – самовлюбленных, наглых и хвастливых. Десятками они причаливали к ее королевству – принцы, молодые короли, воины, чья слава облетела половину земного шара, в надежде получить ее руку, сердце и Шотландию. Они все твердили ей об одном и том же: о королевстве, которое им принадлежит или будет принадлежать, о подвигах, совершенных ими или не совсем ими. Какая это была скука. Однажды матери надоело, что Мерида раз за разом посылала к чертям всех претендентов. «Ты выйдешь замуж за первого встречного!» - яростно крикнула тогда королева. И вышла бы. За юного вождя виккингов – «Господи, опять руководитель» – Иккинга Хеддока. Он едва ли не единственный, кто пришел просто потому, что влюбился. Когда и как – она особо и не поняла, но ясно было одно: Хеддок не отступится. Пока Мерида часами строила план побега, последний всеми силами пытался добиться ее расположения. Он не раздражал ее, как, например, Макинтош, и, если у нее не получится сбежать, то Хеддок был еще ничего в роли будущего мужа. Принцесса относилась к викингу как брату. Он возил ее на своем драконе, знал, сколько сахара она кладет в чай. И если полюбить Иккинга Хеддока Мерида никогда не смогла бы, то хотя бы прониклась к нему уважением. А за его дракона Беззубика Дунброх была готова просто расцеловать Иккинга. - Тебе нравится твой новый дом, принцесса? – едкий голос отвлек от раздумий. - Предпочитаю дворцовому аду – рай в шалаше, - буркнула в ответ принцесса. Стало холодней – они спустились ниже. Мерида невольно поежилась, но не от холода, а от воспоминаний. Он привел ее в темницу. Девушка резко вырвала свою руку и ошалело осмотрелась по сторонам. Вот ее «комната». Или вот. Двери все были одинаковые: железные, массивные, с пятнами запекшей крови. Зачем-то толкнула вторую по счету, осторожно внутрь вошла. И лишь усмешку на лице Короля Воздуха вызвал тихий девичий вскрик. - Какой кошмар, - едва слышно прошептала Мерида. В комнате находился еще один человек. Наверное, человек. Цепями прикован к стене, голова опущена, седые волосы спутаны. Одет в лохмотья, весь в крови. Мерида стояла, прижав руку ко рту, и не смея произнести ни слова. До тех пор, пока несчастный не поднял голову. Это был старик, или казался стариком – годы тюрьмы никого не красят. Лицо все в морщинах, синяках и ссадинах, а глаза мутные, безжизненные. - Во… Воды… - прохрипел мученик. Девушка огляделась, словно надеялась найти здесь сосуд с водой. Вокруг только ножи, цепи и кровь. - По… - попытался выдавить из себя пленник. Конец слова «пожалуйста» она прочитала уже по бледным губам. Принцесса укоризненно глянула на Джека. Тот стоял со своей ухмылкой, опершись о стенку и скрестив руки на груди. - Что, принцесса? – он развел руки в стороны. – Я главный антагонист этой сказки, благотворительность это не ко мне. - Он умирает! – воскликнула Мерида. - Меня не волнуют людские проблемы, - фыркнул маг. - Да хоть воды дай ему! - О, как фамильярно. Со стороны пленника вновь послышалось копошение. - За что ты его так!? – с нотками истерики воскликнула Мерида. Пусть она росла во дворце, но ее отец никогда не позволял себе такого. Род Дунброх – благородный род, и с детства ее учили: слабому – помочь, а если требуется – защитить. - Но-но-но, зачем так кричать, побереги свой чудный голос, - нараспев отвечал Король Воздуха. - Да что он сделал такого!? - Что-то сделал, раз он здесь. От такого веселого тона Мерида начинала злиться еще больше. - А какое ты имеешь права лишать другого человека жизни? Маг удивленно вскинул брови, радуясь тому, что игрушка ожила. Ему осталось только дернуть еще за пару ниточек. Джек подошел к Мериде и взял ее двумя пальцами за подбородок: - Да, в общем-то, никакого, - с издевкой говорил Джек. Маг всматривался в ее синие глаза, предвкушая зрелище. Он продолжил, большим пальцем поглаживая правую скулу: - У меня нет прав и нет правил. Я делаю, что хочу и получаю все, что потребуется. Оглянись вокруг – мир погряз в этом! И что-то сильное, недосказанное в «этом» полоснуло по лицу Мериды, точно ударом. Он лжет, непременно лжет. Есть грань, есть – четко есть - доброе и злое. Герои и монстры. Герои не умирают. Монстры не выживают. - Герои не умирают…Монстры не выживают… - тихим шепотом, словно сомнамбула, бормотала девушка. – Не выживают… Теперь Джек резко отстранился от нее и расхохотался. - Честь, смелость, благородство, - своим излюбленным едким голосом продолжал свою тираду Джек. – Лучшие друзья Дунброх. Все так чисто и правильно… Идеальное королевство… Местами начинает подташнивать. Каждое его движение выражало насмешку, издевательство и дешевый спектакль. Шут. Просто шут при дворе, над которым все потешались. Чем громче становился смех публики, тем шире ухмылялся клоун. Ведь, как известно, в его шутках, песнях, баснях между строк была спрятана самая горькая правда. И Мерида была слишком умна, чтобы этого не заметить. А он говорил, говорил не переставая. Говорил о несправедливости, лжи и человеческой коварности. -…ведь так легко играть в благородство, когда вокруг тебя либо черное, либо белое. Она пропустила тот момент, когда он вновь приблизился. Маг делал это так часто и неожиданно, что временами у нее перехватило дыхание, как, в общем-то, и сейчас. - Скажи мне принцесса, как часто гуляла за пределами замка? – продолжал Джек, схватив ее за плечи. – Нет, нет, нет, не в карете и не в «официальной прогулке». В настоящем городе, в самом его сердце? Окуналась в него по самые уши? Он всматривался в ее синие глаза, словно ища ответа, который он и так знал. - Моя маленькая смелая благородная девочка… - ласково прошептал маг. – Ты ведь совсем ничего не знаешь о жизни… Она не верила ни единому его слову и каким-то чудом сдерживалась, чтобы не закричать о том, что он – подлый, гадкий, мерзкий лжец… - …абсолютно ничего… …который говорит правду. - Но, - она с трудом проглотила горький ком в горле. – Это не имеет никакого отношения к нему. - Имеет, - возразил маг. – Пока я тебя разговорами развлекал, вода ему, боюсь, уже не понадобится. Джек указал на пленника. Его голова была неестественно опущена, теперь он окончательно не двигался. Мерида подавила в себе вскрик, прижав руку ко рту. В глазах сильно защипало, еще чуть-чуть и по щекам покатились тоненькие мокрые дорожки. Сцепив зубы и мысленно приказав себе не плакать, принцесса резко направилась к выходу, оттолкнув Джека. - Ты – Чудовище, - яростно, на выдохе, с истерикой. И она не услышит его ответ, потому что побежит босыми ногами подальше, к свету, к теплу, к эфемерной безопасности. *цитата из «Жажды»